Михей старался не шуметь, но Файлэнг всё равно проснулся. Открыл один глаз, сверкнул им на замеревшего мальчишку, недовольно заворчал и откинул одеяло. Сел на кровати, втянул ноздрями воздух.
— Пф-ф! Ты опять от змея! — Файлэнг сморщился и чихнул.
— Тише ты! — зашипел на него Михей. — Это же тайная встреча!
— Кот всё равно не спит.
— Спит. Я поэтому и слинял. Сон у герти глубокий, как кома, — Михей покряхтел, стаскивая с себя майку, охнул, неудачно вывернув руку.
Файлэнг глянул на него крайне неодобрительно.
— Твой учитель — Ньярхайд, а не Фаарха, — сказал он, разглядывая сизые и багровые синяки на спине и боку мальчишки. — Кота очень задевает то, что ты бегаешь к главе Совета.
— Кот мой учитель, это так, — Михей справился с майкой и размышлял, стоит ли снимать штаны. Под ними дело обстояло ещё хуже, а сменить одежду усилием воли уже не представлялось возможным. — Но когда на тебе нет воспитательной ответственности, ты можешь дать больше. У нас с Шу совсем другие… хм-м… уроки.
— Змей снова тебя муштрует для незаконных дел, я уверен. Что вы задумали украсть на этот раз? Древо?
— В прошлый раз мы не крали, а реквизировали, — Михей хитро улыбнулся. — Никто не справился бы лучше меня, а формально я ещё не куратор, так что на Высший совет тень бы не легла. Ну, разве что, самая прозрачная… Постой! Что ты сказал?
— Э-э-э… — Файлэнг досадливо проводил внутренним взглядом остатки сна в сознании. — Глухой что ли? Я сказал, что ваши дела не законны.
— Нет, потом! — Михей слишком шустро для усеянного синяками ученика забрался к нему на кровать. — Украсть Древо?
— Это я к слову… Эй! — Файлэнг нахмурился и быстро отполз от него подальше. — Ты о чём задумался, плут?!
— О том, что украсть Древо — звучит как вызов, — промурлыкал Михей с мечтательным выражением лица. — А ещё о том, что плут — хороший позывной. Как Кэп, например.
Михей не мог уснуть весь остаток ночи. Файлэнг долго ворчал и ругался, требовал выкинуть идею кражи Древа из головы, но потом успокоился, признав бесполезность каких-либо доказательств и требований. Он забрался с головой под одеяло и вскоре сонно засопел. А Михей думал. Нет, не о том, что украсть Древо даже теоретически невозможно. Это же целая система миров! Всё равно, что попытаться спрятать в карман Вселенную, причём не одну. Нет, Михея это волновало в самую последнюю очередь. Раз есть объект, значит — есть куда приложить силу. Всего лишь техническая сторона вопроса. А вот как провернуть всё это под носом у главы Совета так, чтобы при этом не подставить ни его, но Кота — самая трудная часть ещё не созревшего, но уже появившегося в зародыше плана.
Бывает же такое, что в голову забредёт совершенно безумная мысль, и ты, как ни старайся, никак не можешь от неё избавиться. Кажется, у нормальных людей это называется «навязчивая идея». Ну зачем, скажите на милость, кому-то может понадобиться красть Вселенную?! Конечно, есть такие суперзлодеи, которые пытаются захватить или уничтожить миры и звёздные системы, но в их действиях, как ни крути, присутствует смысл. Жажда абсолютной власти, месть или что-то похожее. А Михею зачем? Отличиться? Проверить собственные силы? Второе походило на правду. Да и первое, кстати, тоже. Удача Михея напрямую зависела от его веры в то, что он — лучший во всём, к чему прикладывает усилия. Как только лис начинал сомневаться в себе, на его голову тут же сыпались неприятности. От самых мелких, незначительных, но раздражающих, до крупных и почти глобальных. А как тут поделишься своим везением с другими, с Саа, например, если у самого не всё ладно?
В последнее время Михею ни то, чтобы не везло, но и не фартило. Личное обаяние давало сбои, договариваться получалось не всегда, нравиться всем и втираться в доверие — так вообще через раз. Михей связывал это с близостью нага. У того с Судьбой и Фортуной были отношения если не родственные, то уж точно дружественные. А Шульга с исчезновением Хранителя переключил всё своё внимание на Михея. Удачливость нага и лиса настолько разнилась, что дело дошло до конфликта интересов. Это как одна звезда, более яркая и более крупная, затмевает своим светом другую: свет-то вроде один и тот же, да и от двух звёзд должно становиться светлее, ан нет. Не становилось. К тому же, Михей чувствовал, что привязывается к главе Совета, а это вообще хуже некуда. Привязанность — это слабость. Если быть честным, то Михей и Хранителя-то отослал от себя подальше больше потому, что испугался проникающей всё глубже в сердце связи. Непонятной, ненормальной связи. Уже даже зависимости.
Поэтому нужно было как-то вернуть себе былую высокую самооценку. И сделать то, на что не способен даже Фаарха. Да вообще никто не способен! Мир внутри лиса огромен, Менкар в своё время не знал границ. Пихай в него всё, что только душе угодно! Но не другие миры же…
Опять же, как впихнуть невпихуемое — это техническая сторона вопроса. Как не обидеть Кота — вопрос куда сложнее. Шу-то поймёт со временем. И простит. Наверное. Он и похвалить может — до сего момента выходки лиса его забавляли. А вот герти — злопамятный и закостеневший в своём представлении о том, что хорошо, а что плохо. Вряд ли он одобрит план украсть Древо, пусть даже самое маленькое и зачахшее. Или даже росток. Или… О! Семя!
Михей соскочил с кровати, покривился, когда перетруженные мышцы протестующе заныли, быстро оделся.
— Ты куда? — сонно спросил Файлэнг из-под одеяла.
— Побегать, освежить голову. Я, кажется, понял, как заполучить Древо, Фай.
— Как?
— Вот смотри, — Михей возбуждённо заходил по комнате. — Мир созревает и отваливается от Древа, так? Падает в Шельйаар и со временем разрушается. Из него прорастает новое Древо. Если ускорить процесс разрушения, собрать высвобожденную распадом энергию, то её хватит на то, чтобы извлечь семя Древа из мира до того, как оно прорастёт! Когда запускается процесс разрушения, в мире обычно уже нет никого, кто мог бы пострадать от внешнего воздействия. Так что я просто приду и возьму то, что мне надо! Круто, да?.. Фай?
Волк спал. Михей разочарованно выдохнул. Как можно заснуть, когда тебя посвящают в такой великий план?! Михей обиженно тряхнул волосами и тихо выскользнул за дверь.
***
Файлэнг проснулся в отличном настроении. Он умылся, причесался, оделся в свой самый строгий чёрный костюм. Покрутился перед зеркалом, удовлетворённо кивнул своему отражению и вышел из комнаты. Сегодня важный день. Иватарн ждал Файлэнга на причале, чтобы отвести в Цитадель кураторов на экзамен. Сам экзамен — чистая формальность, он нужен только для официального вручения кураторского браслета. Одобрение и высокая оценка от учителя у Файлэнга уже есть, независимым экспертом выступил Ньярхайд, который тоже высоко оценил способности ученика. И всё же что-то тревожило волка, что-то противно скребло под рёбрами. Волноваться вроде бы повода не было. Что не так?..
Файлэнг понял причину своей тревоги на причале. Понял и ужаснулся. Остановился в нескольких ярдах от ожидающих его кураторов, размышляя, как поступить. Он вспомнил предрассветный разговор с Михеем о том, что тот собирался украсть Древо. И, судя по тому, что безумного лиса на причале не было, какое-нибудь гипотетическое Древо сейчас было в опасности. Вполне реальной. Ведь Михей — больной на всю голову, и уж если какая бредовая идея поселится в его мозгах, то он обязательно возьмётся воплощать её в жизнь.
Кураторы переглянулись.
— Фай, ты что-то забыл? — спросил Иватарн.
— Я…
Что им сказать? Файлэнг Михея другом не считал, но они уже два года выходили на совместные миссии плечом к плечу. Выдать его сейчас было бы предательством.
— А где Михей? — вместо ответа спросил Файлэнг.
— Должен быть с тобой, — Иватарн озадаченно огляделся. — Вы же с ним в одной комнате живёте. Он не приходил ночевать?
— Фаарха улетел на рассвете, — Кот раздражённо дёрнул щекой. — Прохвост, наверное, побежал его провожать. Мог даже улететь с ним.
— Кот, он тебя любит, — Иватарн ободряюще улыбнулся напарнику. — И щадит твоё самолюбие, как умеет. Предупредил бы.
— О чём? — запыхавшийся Михей свалился, как показалось, с неба.
Файлэнг окинул взглядом причальную мачту. По ней что ли лазил?..
— О том, что если бы ты захотел улететь с Фаархой, сказал бы мне, — холодно отозвался Кот и поджал губы, точно обидевшись на то, чего ещё не случилось, но что могло бы быть.
— Я бы не улетел от тебя, учитель! — Михей расплылся в улыбке, подошёл к нему и мягко коснулся его плеча. Кот машинально отдёрнул руку, отчего Мих заулыбался ещё шире. — Шу другой, он с тобой не сравнится.
— Шу! Тьфу! — Кот фыркнул и отвернулся. — Фамильярность.
Файлэнг уже научился понимать, что «злой вампир» и «злой на лиса вампир» — это два разных Кота. Второй злился как бы понарошку, для видимости. Как сейчас.
— Что ж, — Иватарн хлопнул в ладоши. — Раз уж все нашлись и со всем разобрались, может уже вылетим? Иначе опоздаем на экзамен.
Файлэнг кивнул и подошёл к своему учителю ближе, чтобы они вдвоём смогли переместиться на Гальциону.
«Спасибо, что не сдал», — пришёл от Михея мысленный импульс.
«Сочтёмся», — отозвался Файлэнг.
***
— Как всё прошло? — Кот открыл дверь раньше, чем напарник постучал в его кабинет.
— Фай — куратор, — Иватарн шагнул через порог и обнял его. — Представляешь?
— Очень даже. Давай без нежностей, — Кот раздражённо вывернулся из его рук. — Будешь… э-э-э… у меня только виски.
— Наливай.
На столе стояло два бокала: один наполовину полный, как и бутылка рядом, другой — пустой. Кот ждал Иватарна весь вечер и, наверное, переживал. Он налил виски в пустой бокал до краёв и протянул напарника.
— За твоего второго ученика, — Кот себе доливать не стал.
— Первого, — Иватарн принял бокал из его рук, чуть поднял и улыбнулся. — Ты не был моим учеником.
— Это как посмотреть.
— Не спорь, — Иватарн звякнул своим бокалом о бокал Кота.
Кот хмыкнул и уселся в кресло. Напарник по своему обыкновению примостился рядом на подлокотнике и приобнял его за шею.
— Заметил? — спросил Иватарн, шевельнув пальцами на плече Кота. — Михей пытается тебя приручить.
— Ты о чём?
— Он касается тебя всякий раз, когда льстит или говорит что-то приятное. И ты уже отдёргиваешь руку с запозданием.
— Разве?
— Да-а… — Иватарн понюхал виски, поморщился. Подумал немного и сделал маленький глоток. — А ещё ты рядом с ним чаще улыбаешься.
— Чаще, чем с тобой?
— Намного, — Иватарн отставил недопитый бокал на стол. — Он хорошо на тебя влияет.
Браслет на его руке недовольно пискнул. Куратор глянул на него и вдруг вскочил.
— Что случилось? — Кот поднялся следом.
— Михей! — Иватарн яростно зарычал. — Он снова угоняет Гальциону!
С Михеем они столкнулись в парадной. Иватарн налетел на него, сгрёб за грудки и приподнял над полом.
— Ты! — прорычал куратор и тут же растерянно опустил мальчишку обратно на пол. — Не понял…
— Чего не так? — Михей испуганно заморгал.
— Если он тут, — Кот изогнул бровь, — то кто угоняет корабль?
— Кто угоняет Гальциону?! — эхом повторил Иватарн и снова сжал кулаки на рубашке Михея.
— А я почём знаю?! — Михей зажмурился. — Пусти!
— Говори, паршивец!
— Да не знаю я!
— Давай, я попробую, — Кот мягко высвободил ученика из рук напарника, наклонился к нему, заглянул в лицо. — Открой-ка глазки, лисёнок.
Михей приоткрыл один глаз:
— Ну, Ко-о-от!
— Кто угоняет папин корабль?
— Ну-у-у…
— Ты обещал быть со мной откровенным.
— Так не честно!
— Да он время тянет! — Иватарн схватился за голову. — Я в ангар готовить катер.
— У вас ещё корабли есть?! — Михей открыл второй глаз и проводил взглядом убегающего куратора.
— Сюрприз, — насмешливо сказал Кот, крепко взял его за шиворот и потащил следом за напарником. — Рассказывай. Ты снова взломал навигатор?
— Нет…
— А что тогда? Мих, я всё равно узнаю.
— Ладно! Отпусти, я сам пойду, — Михей поправил рубашку, когда куратор разжал пальцы, надулся и сказал: — Гальциону угнал я. То есть, не совсем я. Но я. И я верну!
— Да я не сомневаюсь, — Кот усмехнулся. — Научись уже спрашивать разрешения у Ива, он же страшно переживает. Что на этот раз?
— Не могу сказать.
— Мих…
— Кот, не проси! Я расскажу, но не сейчас! Это важно!
— У тебя всё важно.
Михей и Кот подошли к ангару как раз в тот момент, когда из него выплыл серебристый остроносый катер. Иватарн не стал церемониться, и переместил их на борт прямо на ходу. В тесной кабине Михей оказался зажат между кураторами так, что дышать тяжело стало.
— У меня для вас есть срочная информация, — он заёрзал, пытаясь устроиться поудобнее.
— Ну? — рыкнул на него Иватарн.
— Я придумал себе позывной.
Иватарн наклонился вперёд и принялся шёпотом считать с десяти до одного. Кот тихо рассмеялся.
— Я бы пожалел тебя, Ив, но как-то… позлорадствовать хочется, — весело сказал он и склонил голову к ученику. — И какой позывной?
— Плут.
— Идеально!
— Ты лучше скажи, куда нам лететь! — прошипел закончивший отсчёт Иватарн. — Гальциона исчезла с радаров. Исчезла! Со всех! Радаров! А я пять разных маячков на неё установил. Пять! Разных! О которых ты знать не должен!
— Наверное, я запустил программу поиска нового оборудования, — пожал плечами Михей, опасливо косясь на разъярённого куратора. — Корлион чувствителен ко всему инородному же. Но точнее сказать не могу. И куда я лечу, тоже не знаю.
— Как это так?!
— Я угнал Гальциону до того, как решил, куда направлюсь.
— Что это значит?!
Иватарна начало потряхивать, и Кот протянул за головой Михея руку, чтобы положить ладонь напарнику на затылок. Катер был маленьким и не рассчитанным на троих пассажиров в кабине, двигаться лишний раз было чревато ушибами и затёкшими впоследствии конечностями. Прохлада рук герти подействовала успокаивающе, и Иватарн шумно выдохнул.
— Так что это значит?
— Гальциону укр… — Михей запнулся и поправился: — Одолжил мой клон.
Иватарн застонал, а Кот закатил глаза. Серебристый катер покинул пределы мира и растерянно повис в Пустоте.