— Поверить не могу! — возмущался Канищев, расхаживая из стороны в сторону и недовольно морщась.
— Не мельтеши и так тошно, — тяжко выдохнула Такаги Сая, сжавшаяся на диване.
— Угу, тошно, — фыркнул связист. — Ты-то как приехала с кап… Котой, сразу с Нобуко сдружилась. Или правильнее будет сказать, что она втерлась к тебе в доверие?
— Конь, осади, — строго произнесла Бусуджима и тихо зашипела от боли. Сидзука, что обрабатывала ушибы, вновь излишне сильно надавила, но мечница стойко все терпела. — Ты прекрасно знал, что к тебе могут попытаться пробраться шпионы, но при этом излишне расслабился, находясь вдали от начальства.
— Давай, брызгай ядом, змеюка. Мало того, что меня Кота тупо похоронит за то, что ты огребла, так потом еще Серега оживит и второй раз похоронит, за то что чуть не прошляпил взлом и блин… я бы не прогнал ее, — Саня наконец остановился и печально посмотрел на медсестру. — Доктор Марикава, у вас есть успокоительное? А то я так чую, что нервы не выдержат…
Медсестра лишь пожала плечами. Мыслями она была далеко не здесь. Женщина сильно волнавалась за Коту, который рискуя жизнью отправился на опасную вылазку за припасами и техникой.
— Госпожа Марикава! — в комнату ворвался Хизока. Не обращая внимания на остальных, он направился сразу к ней. — Там это… Дмитрий вас зовет. Что-то с Нобукой.
— Что?! — возмутился Канищев и не дожидаясь ответа, побежал в помещение, куда оперативники утащили его знакомую. Доктору ничего не оставалось, кроме как пойти следом, подхватив свою медицинскую сумку.
В пыточной, как ее в шутку окрестили сами опера, обстановка по минимуму. Прочный стол по центру комнаты, по бокам пара офисных кресел. Рядом со столом небольшая тумба, на которой Дмитрий разложил специфичный инструментарий. Больше в комнате мебили не было.
Молодая девушка, в одном нижнем белье, была прикована к валяющемуся на полу креслу и мелко дрожала.
— Не поняла, хорошо… — спокойно произнес Семенов, поднимая кресло вместе с пленной. На Нобуку было страшно смотреть. Разбитые губы, множественные синяки на лице, плечах и животе. Причем уже явно поставленные пыточных дел мастером, что оьбивал мышцы, причинал боль, но не травмировал жизненно важные органы.
— Кхрх… — простонала китаянка, когда оперативник потянул ее за волосы, задирая ей голову назад, после чеговылил на лицо ковш холодной воды. Девушка успела задержать дыхание и зажмуриться.
— Дмитрий! — вбежал Канищев, но остановился, сделав едвали пять шагов. В его сторону был направлен ствол пистолета. — Что это все значит?! Ты говорил, что…
— Что допрошу ее, — перебил контрразведчик. — Времени на ласковые беседы нет. Все по законам военного времени и поверь, связюк, ты не хочешь видеть применение самых суровых законов в реальности, так что свали к своей аппаратуре и крути свои верньеры.
— Господи… — прошептала зашедшая следом медсестра. Абсолютно игнорируя оружие в руках дознавателя, она сразу направиласьк девушке, на ходу доставая из сумочки раствор для обеззараживания ран. Оружия Сидзука не боялась, к тому же в посольстве никто и не подумает ее обидеть. Кота жестко высказал позицию, что за СВОЮ женщину он любому голову свернет и даже опытные оперативники прониклись, поэтому уважительно к ней обращались.
— Да, немного перестарался, — спокойно обьяснил он, когда Конь наконец покинул помещение. — Девочка явно проходила подготовку. Боли не боится, плюс у нее в зубе была пломба с отравляющим веществом. Лет пять такие не видел, пришлось выдирать и промывать ей рот…
Мужчина кивнул на лежащие на столе окровавленные пассатижи, в которых был зажат осколок форфорового зуба с небольшой емкостью. Рядом лежала пустая бутыль нейтрального раствора.
— Зверство, — недовольно поморщилась Марикава, взявшись обрабатывать раны пойманной шпионки.
— Война, — поправил ее Дмитрий. — Увы, такова специфика работы полевого агента. Он должен быть готов умереть тихо, не выдав врагу информации. Все что я вытянул из этой дурехи, это то что ее настоящее имя Ёсико Ханьси, ей двадцать шесть лет и она член третьего отряда разведгруппы, занимающейстя сбором информации, но я подозреваю, что скорее промышленным шпионажем.
Марикава неодобряюще покосилась на агента. Этот старый контрразведчик, внешне выглядящий на все шестьдесят, внушал страх одновременно с неприязнью. Его белая рубашка с закатанными рукавами осталась абсолютно чистой, как и серые брюки с кожаным ремнем, не смотря на то, что синие медицинские перчатки были по самую резинку в крови.
Дмитрий сохранял полное хладнокровие. На время допроса он снял очки, которые скорее дополняли образ старого клерка с посаженным зрением. Мало кто знал, что ему на самом деле всего сорок шесть лет, а внешняя старость это последствия пережитого.
— И ради этого стоит ее пытать? — возмутилась Сидзука.
— Это ж разве пытки? Вы пыток не видели, в отличии от того же Коты. Пытать женщин можно очень изощренно, учитывая, сколько у них нервных окончаний в определенных точках тела, — довольно усмехнулся Дмитрий, от чего медсестра поежилась, ей казалось, что мужчина получает удовольствие от столь жестокого процесса. — Женщины очень странные существа, то что от одного человека они воспринимают как пытки, от другого готовы терпеть как ласку. Не просто же так в магазинах продают кучу BDSM инвентаря. Плети, прищепки, зажимы, иглы, веревки… Вот как пример, если я ей сейчас на соски повешу прищепки, это будет что? Зверство, жестокость, насилие при допросе! А если ей точно такие же прищепки повесит любимый мужчина, то это будет игривая шалость для пущего возбуждения и эстетического удовольствия.
— Но это же дейстаительно другое! — фыркнула Марикава, нахмурившись. — Вам не понять…
— Ну да, куда уж мне, — тихо засмеялся Семенов и постучал себе указательным пальцем по виску. — Вся разница лишь в сознании и восприятии реальности, а так же в отношении к процессу.
— И все же, это все неправильно, — ответила медсестра, закончив с обработкой ран. Нобуко далобно на нее посмотрела, но смолчала. — Вы ее замучаете и что в конце, убьете?
— Зачем? Молодая девочка привлекательной внешности. Можно чуть подержать и вскоре обменять какой-нибудь местной банде на информацию или на полезные ресурсы, — пожал плечами дознаватель.
— Это бесчеловечно! Она же не живой товар! — возмутилась Сидзука, повернувшись к мужчине и уперев руки в бока, грудью защищая пленницу.
— Да? А как ее там… конвенция о правах человека еще действует? Ее есть кому поддерживать? Да и когда действовала, трафик работорговли был широчайший даже здесь, в Японии, не говоря уже о том, что всего пару сотен лет назад, что Китаезы, что Японцы, активно так торговали людьми и подкладывали чуть ли не тринадцатилетних девочек под влиятельных феодалов, чтобы подмазаться к ним, — Семенов расплылся в довольной улыбке, оценивая габариты медсестры. — И уверяю вас, госпожа Марикава, если бы не определенные обстоятельства, вы бы одна из первых стали живым товаром.
— Извращенец! — фыркнула она, быстро подхватывая саквояж и направляясь на выход. — Таких как вы, работорговцев, вскоре будут вешать за яйца на фонарных столбах!
— Если бы так и было, Япония жила бы куда лучше, — рассмеялся Дмитрий и повернулся к шпионке. — Ну что, продолжим играть в молчанку? Ты ж учти, к меня времени не так много, могу и к форсированным методам прибегнуть. Они могут тебе не понравиться, а могут и возбудить, смотря как будешь воспринимать…
— Псих… — зло прошипела Нобуко и тут же словила смачную пощечину обратной стороной ладони. Оперативник бил словно заправский сутенер, отчитывающий провинившуюся путану.
Сидзука, лишь с сожалением посмотрев на девочку, вышла из комнаты, захлопнув за собою дверь. Ей было жалко бедняжку, но с другой стороны она прекрасно понимала, что та полевой агент иностранного государства, а это значит, что поменяйся они местами, ничего бы не изменилось. У Катайцев нашелся бы свой аналог Дмитрия, который бы так же бесцеремонно избивал пойманную на взломе секретного кабинета Сидзуку. И ладно бы, если избивал. Семенов, не смотря на грубость, пахабность и жестокость смешанный с сексизмом, оставался человеком чести, по крайней мере его так охарактеризовала Саэко, после короткого разговора с оперативником. Поэтому он и не прибегает к изнасилованиям и более унижающим пыткам, позволяя узнику сохранить остатки гордости и достоинства.
— Доктор Марикава! — окрикнула ее Рэй, на ходу подтягивающая ремень винтовки. — Ребята едут. Скоро уже будут здесь, так что надо собираться… И судя по тону Коты, времени на загрузку у нас будет немного.