Когда они отложили бумаги, Акира спросил:
— Что думаете?
— Вы обсудили общие условия, — ответил Макото.
Акира кивнул. Он соглашался.
Маширо, который был общительнее из них двоих, добавил:
— Я ничему этому не доверяю. Эти условия слишком хороши, чтобы быть правдой. Он позволяет вам стать заместителем? И он позволяет королевству оставаться Южным? Боюсь, вашу жизнь оборвут, не успеют засохнуть чернила.
Макото поддержал комментарий друга:
— Согласен. Условия слишком хороши для проигравших. Он переживает, что ваш народ восстанет против него?
Акира покачал головой.
— Нет, он не так глуп. Он переживает из-за воинов. Его армия чуть больше нашей, но с приказом Первой армии возвращаться баланс сил изменится. Первая — наша сильнейшая армия, и когда они вернутся, я смогу выгнать его войска из королевства. Он знает, что условия должны быть щедрыми, чтобы союз работал.
Маширо встал.
— Если так, почему нам не сокрушить Первой его армии? — он стал расхаживать.
Акира приподнял бровь.
— Ты знаешь, что мы не можем так сделать. Если отчеты Торо — правда, а я в них не сомневаюсь, мы не можем тратить ни одного человека на гражданскую войну.
— Это не значит, что мне это нравится. И ваша жизнь все еще будет в опасности.
Акира снова покачал головой.
— Может, однажды, но не сразу. Если я умру вскоре после подписания соглашения, это будет подозрительно. Ему придется сохранить мне жизнь на какое-то время, если он хочет, чтобы союз длился. У нас есть время.
Макото тихо сказал:
— Как думаете, что сделает Торо?
Акира встал и стал расхаживать.
— Не знаю. Я просил его вернуться, но не получил ответа. В перевале снежная буря, он может рано закрыться. Боюсь, мы можем не узнать, что случилось с Первой.
Снаружи палатки Акиры послышался шум. Вошел гонец.
— Первая армия появилась из перевала, милорд. Новости от всадников — все в снегу. Они едва выбрались.
Акира сначала обрадовался. Он хотел увидеть Торо. Но новости означали, что перевал будет без защиты впервые за шестьдесят лет. Акира боялся того, что принесет весна.
Гонец продолжил:
— Письма от генерала Торо, милорд. Он не пришел через перевал с Первой.
Сердце Акиры сжалось. Он забрал письма у гонца и отпустил его. Макото и Маширо смотрели в тишине, как Акира читал письма. Он быстро осмотрел их и бросил на землю в гневе.
— Благородный дурак!
Стало тихо, Акира кипел. Макото, мягкий великан, спросил:
— Что случилось, милорд?
— Он остался с парой сотен солдат защищать отступление Первой армии. Он знал, что они не могли удержать форт против азарианцев. Их уберут охотники по одному. Он послал Первую армию отступать, потому что они могли защитить королевство, но остался, хотя я просил его вернуться.
Никто не говорил, выражая уважение Торо молчанием. Он был одним из лучших: опытный, задумчивый и сильный.
Акира выпрямился.
— Мне понадобится время. Передадите те же приказы для Первой армии, что и для Второй и Третьей? Пусть вернутся домой и отдохнут. Они скоро понадобятся. Узнайте, кто их командиры. Я хочу рекомендации, кого назначить командирами, до подписания соглашения.
Два генерала низко поклонились и покинули палатку. Акира подобрал брошенные письма и аккуратно разложил их. Он хотел бросить их в огонь, но это были последние слова человека, который был ему как друг, насколько это было возможно для лорда. Он не мог заставить себя уничтожить их. Вместо этого он сел и начал читать их снова, внимательно, смакуя каждое слово. Его глаза наполнились слезами, но он вытер их и продолжил читать.
* * *
Акира сидел в палатке рядом со своей, глядел на одну из самых красивых женщин, которых он когда-либо встречал. Сегодня он видел только ее спину, но даже так он все еще находил ее прекрасной. Ее спина была обнажена, если не считать бинты, закрывающие глубокий порез на спине и руке. Порез не только парализовал ее, но и оказался зараженным. Несколько раз в день лучшие целители приходили к Акире и заботились о ней, но все же он не был уверен, выживет ли она. После нападения прошло почти полмесяца, а она все еще слабо цеплялась за жизнь.
Рэй слегка пошевелилась, и Акира понял, что она не спит.
— Как ты?
Рэй повернула голову, чтобы посмотреть на него. Она скривилась от боли, вызванной этим движением, но не вскрикнула. Она была сильной, хотя голос ее был тихим:
— Бывало лучше.
Акира невольно улыбнулся. Даже страда от боли, она была такой же, как всегда. Он смутился.
Его мысли перебил ее вопрос:
— Как прошел твой день?
— Бывало лучше.
Она рассмеялась и резко вдохнула.
— Ох, больно.
Акира продолжил, пытаясь ее отвлечь.
— Завтра мы с Танаком подпишем соглашение об объединении наших королевств. Я знаю, что это правильный поступок, но мне все еще больно. Горько отдавать трон.