Вадим кивнул еще раз.
- В письме были основные запросы, но уж больно ты конспирировался. Чего ты хочешь: бессердечия, жесткости? Я понял, нужна решительность. Умение импровизировать. Но причем здесь бесшабашность?
Пациент несколько секунд молчал.
- У меня очень специфическая проблема. Климат на рабочем месте.
- М?
- Достали меня... - Вадим недовольно поморщился.
- Как и десять тысяч человек в этот момент. Кто больше беспокоит подчиненные или начальство?
- Тут не в том дело. Ситуация в фирме плохая. За нас спор идет. Я акции вашей корпорации продал. А зам мой, Журавликов, гадюка подколодная, "Дактосу" активы слил. Сейчас суды перемалывают бумаги. Патовая ситуация. Подробности тебе не нужны, но месяца три-четыре мы с ним в одном здании работать вынуждены. Если я уволюсь - все проиграю.
Адриан удивленно поднял брови.
- Полагал, что эти проблемы решают ребята в камуфляже. В крайнем случае, - он поднес указательный палец к виску и подергал большим, подражая движению курка.
- Не в этот раз. Слишком хорошее юридическое прикрытие. Убьют меня фирму возьмут штурмом ваши омоновцы. Это опять деньги, суды. Словом, меня проще выжить.
- Рискну предположить, подкладывают кнопки на стул?
- Слушай, что ты за психолог такой? - пациент сжал челюсти и на секунду его лицу вернулась прежняя сила.
- А я тебя не утешаю, - Адриан пожал плечами, - Сюда приходят учиться смотреть на смерть. Я смогу заставить тебя расслабиться, но сейчас мне важнее узнать твои реакции на раздражение. Чем тебя достают?
- Всем! - Вадим почти сорвался. Его голос повис на грани громкого слова и крика, - Проблемами, секретаршами, производством, бумагами. А что ни возьмись - везде гадости. Сегодня он поставил на интерком голос маленького мальчика! Визгливый и слова говорить не умеет. Его невозможно слушать. Я сюда и примчался. Всю бумагу в кабинете покрыли водяными знаками - моя физиономия в разных гримасах. Это...
Пациент справился с собой, глубоко вздохнул, прикрыл глаза.
- Не так плохо. А какая защита от программ в дисплеях, от подсознательного внушения?
- Ваши безопасники у меня крутились. Что-то в машину поставили. Другие дисплеи отключили. Регулярно заходят. Нормально, - Вадим в рассеянности потер переносицу, а Ирм тут же нашептал Адриану, что пациент раньше пользовался очками. Осталась близорукость восприятия окружающего пространства.
- А сторонников у тебя там много? Не один же ты в офисе?
- Имеются. Но мне приходится держать на себе все дело.
- То есть вторая сторона работает только на разрушение, а ты на созидание?
- Да, - Ирм подсказывал Адриану, но тот и сам видел.
- Неправда.
Усталый богатырь резко поднял глаза и встретил радушный взгляд жизнелюба.
- Видишь ли, Вадим, случай действительно сложный. Применим чуточку самоуверенности, безапелляционности. Наглости. Придется устанавливать пронырливость. Убирать брезгливость. Разбираться с ложью самому себе. Словом, поработаем на славу.
Адриан увидел сомнение в глазах пациента.
- Тут, случаем, не тоталитарная секта?
- Намекаешь на зомбирование? Дескать, вытрясем из тебя все, превратим в марионетку и оставим полным психом?
- Вроде того.
- Резонная мысль. Сейчас сделать из человека говорящее чучело - раз плюнуть. Но есть парочка контрдоводов. Чем проще программа, что вкладывается в личность, тем меньше эта личность работает. Скажем, внушу я тебе, чтобы ты отдал все свои деньги. Почти разрушу личность. На передачу денег уйдет полчаса. И все. Чтобы ты деньги всю жизнь зарабатывал, надо оставить тебе чуть больше соображения. Чтобы делал это эффективно, а не тупо клянчил мелочь в переходах, - нужно сохранить твою индивидуальность. Чтобы ты делал это эффективней других - твою личность надо развивать. Вот и подумай - та работа, которую ты делаешь, она нуждается в интеллекте? Или с ней справится твой компьютерный секретарь?
- По-моему, это попытка отделаться лестью, - Вадим подозрительно сощурился, - Знаю я такие приемчики: вы слишком умны и гениальны, чтобы вас можно было обмануть. Чистая пирамида.
- Приятно когда пациент не доверят врачу, - Адриан искренне улыбнулся, - Это делает мою работу более продуктивной. А если серьезно - я ведь не требую денег. В марионетку тебя могли превратить и наши безопасники. Акции и так у корпорации. После юридической победы сменить тебя можно будет росчерком пера. Еще вопросы?
- Нет.
Из стола выросли дисплеи. Изображение на них готово было проникнуть в душу пациента. Вадим подобрался, вцепился пальцами в подлокотники и несколько раз глубоко вздохнул. Адриан одел очки.
- Поехали.
Всплеск информации. Адриан нырнул в сознание пациента, как в мутный, до половины забитый мусором колодец. Во всей старой литературе его смешило, что мысли человека можно читать. Глупости. Как прочесть образ, ощущение? Если переводить все это в текст, психиатр всегда будет отставать на полшага. Потому сейчас в деле изображение и звук. Слабый генератор запахов. И мощный компьютер, который в состоянии воплотить на экране весь образный хаос человеческого рассудка.
- Вот и посмотри на себя в зеркало. Хорош?
Портрет на дисплее, плод работы программ и психолога, был воплощением всех недостатков и пороков оригинала. Еще немного - и образ стал бы карикатурой, гротеском, но сейчас пациент себя узнал.
- Смотри не отрываясь и слушай. Вот твоя раздражительность, - будто тени прошлись по уголкам глаз, крыльям носа и подбородку Вадима, - Попробуй ее подавить.
Из бокового экрана высунулась рожа. Плешивый, слюнявый, какой-то весь перекошенный олигофрен начал медленно и занудно крыть пациента на все корки. Одновременно голос Адриана изменился: стал поддерживающим, ободряющим.
- Кто он такой, этот урод сбоку? Он пустота. Он не страшен тебе. Его нет.
- Я понимаю. Стараюсь, - Вадим расслабился, смотрел на свой портрет чуть отрешенно.
- А теперь готовься.
Боковой экран опустел. Секунда, вторая, третья. И слюнявый идиот заверещал из другого экрана.
- А черт! - Вадима подкинуло, а его портрет перекосило.
- Вот! Здесь пробел. Первая реакция - крик и пустая злость! - Адриан говорил громко, чтобы Вадим не начал ругаться, - Ты тратишь нервы!
На экране отразилось лицо пациента в момент срыва - тягуче двигались зрачки, приоткрывался рот.
- Этот момент. Запомни - нельзя возмущаться. Люди должны ощущать твои действия, а не эмоции.
Вадим посмотрел. Притих. Опустился в кресло.