26. Сердце Дивии и бремя отказа
✦✦✦
Когда я вернулся в зал со Скрижалями, ко мне подбежала Реоа Ронгоа. Радовалась так, словно я был её давно потерянным другом.
— А я запомнила сразу три слоя озарения «Обновление Крови», — похвасталась она.
Я слегка укорял себя, что был слишком резок с девушкой. Пусть она неугомонная и душная болтунья, которая хвалится своими знаниями, но ведь болтун — находка для попаданца.
— Ты — молодец, — ответил я. — Но почему при всех своих талантах ты ещё не выбрала предназначение Возвращающих Здоровье?
Реоа Ронгоа замялась:
— Просто… просто целителей и без того слишком много. Все они постоянно создают новые кристаллы, сбивая цену… Поэтому старшие рода решили, что озарённым Ронгоа пора пробовать иные предназначения. Я должна стать первой в нашем роде, кто выберет яркое озарение Помогающих Создателям. И буду служить в храме дружественного нам рода…
— Так ты стала неопределившейся не по своей воле, а по приказу старших?
Девочка потёрла свой тонкий синий носик и кивнула:
— Я хотела бы лечить, но раз старшие решили… то…
— Ясненько. Кстати, Реоа, я слышал, что кто-то из старших вашего рода изучает одержимых демонами?
Девушка с изумлением на меня посмотрела:
— А зачем тебе демоны?
— Хочу лечить душевные болезни и одержимости. Вот и подумал, что Скрижали Знания вашего рода помогут мне изучить предмет… Саран и Ронгоа вроде бы союзники.
Девушка перестала тереть носик и надменно задрала его:
— Вообще-то, Ронгоа слишком сильный род, чтобы быть союзниками мелких Саран. Мы — ваши покровители, а не союзники.
— Пусть так. Тем более. Можно мне получить доступ к этим скрижалям?
— Но ты ведь даже не Саран, — ответила Реоа. — Ты ещё никто.
— Но когда приму род Саран, то можно почитать Скрижали?
Реоа Ронгоа вернулась к потиранию носика:
— Демоны… демоны… Кажется дедушка Каро изучал демонические одержимости. Я могу спросить у него, хотя почти не знаю господина Каро Ронгоа.
— Я буду очень тебе благодарен, прекрасная Реоа.
Я схватил её холодную ладошку и сжал, улыбаясь при этом как можно соблазнительнее. Синенький носик девушки тут же покраснел, а на щеках выступили красные пятна.
— Как покровители вашего рода, мы, конечно, да… — забормотала она. — Я поищу ответ…
— Вот и хорошо. — Я отпустил ладошку девушки и повернулся к Скрижали Знания.
Учитель расположился на своём лектусе, достал из котомки скромные деревянные коробочки и кувшин и расставил их на полу. Потом прочитал короткую молитву: я услышал знакомое «свет более не падёт в грязь».
Мне хотелось ознакомиться с ветками прокачки целителя, раз уж я обречён быть им. Реоа Ронгоа некоторое время крутилась возле меня, но скоро ушла к другой скрижали и тоже погрузилась в изучение веток.
И чем больше я узнавал о целительстве, тем сильнее злился на маму Самирана. Из-за её распутства я должен заниматься всякой чепухой. А ведь я даже не её сын! Вот возьму ей назло два ярких управляющих озарения, да отправлюсь работать в сады папы Самирана!
Мысль о ярких озарениях породила вопрос:
— Учитель, если яркое озарение забирает шесть тысяч граней, то почему нет озарения за двенадцать тысяч граней?
Гиан Атти отставил кувшинчик с водой и прищурился:
— Самиран? Ты разве не знал о существовании ослепительного озарения?
— Э-э-э… Знал бы, спрашивал не у вас, а у своего Голоса.
— Есть лишь одно ослепительное озарение, которое забирает все двенадцать тысяч граней. Как называется это озарение и что оно даёт взамен, нам расскажет…
Учитель обвёл нас взглядом.
Совсем как в обычной школе моего детства (и на моих уроках истории в транспортном колледже), отличники тут же потянули руки. Другие ученики безучастно глядели на плывущие в арках облака — даже если они и знали ответ, то не стремились получить одобрение препода. Кто-то барабанил пальцами по шкатулке с едой. Кто-то оживлённым шёпотом рассказывал товарищу о каком-то поединке между «могучерукими из Четвёртого Кольца».
— Можно я расскажу? У меня есть ответ.
— Ну, расскажи, Реоа.
Бойкая девушка затараторила:
— Хотя среди мудрецов и учителей Дома Опыта принято насчитывать только шесть ступеней озарений, но на самом деле есть седьмая ступень, которая содержит одно единственное озарение. И называется оно — «Сердце Дивии».
Рео Ронгоа обвела всех нас взглядом победительницы. Кто-то из учеников фыркнул: «О, Создатели, дам нам плевать, что ты умная».
— Верно, — сказал учитель. — Но что даёт это озарение?
— Ничего.
— Как это? — удивился я. — Можно потратить двенадцати тысяч граней, а взамен получить — ничего?
Реоа Ронгоа закивала:
— Считается, что усвоивший это озарение, как бы передаёт свои грани обратно Создателям, признавая, что он недостоин носить их. Считается, что озарение даёт высшую любовь Создателей.
— И сколько людей выбрали озарение, которое делает ничего? — спросил я.
— Бывали разные люди в истории, — отозвался учитель. — Все они получили именно то, что хотели.
— Ничего?
— Ничего.
Я провёл ладонями по поверхности скрижали, прося показать узор «Сердца Дивии».
Вобрав голову в плечи, я прищурился, готовясь увидеть нечто головокружительное. Если даже первый слой узора озарения вызывал тошноту и головную боль, то ослепительное и семислойное «Сердце Дивии» должно вообще лишить меня чувств. Но вместо этого на каменной поверхности проявился двойной иероглиф:
С Д
Е И
Р В
Д И
Ц Я
Е
— Как видишь, — пояснил Гиан Атти, — усвоение этого озарения не требует усилий. Это означает, что Создатели не ставят препятствий на Пути тех, кто решил вернуть грани.
Это объяснение убедило меня. С технической точки зрения всё правильно. Если выбор предназначений — это личное дело каждого, то и не выбор тоже должен быть личным делом каждого.
Озарение «Сердце Дивии» просто предлагало жителю возможность отформатировать систему, удалив из его сознания все следы Двенадцати Тысяч Граней.
Один из учеников, тот парень с «афро», буркнул:
— Каким надо быть болваном, чтобы выбрать озарение с эффектом ничего?
Гиан Атти улыбнулся:
— Один из древних мыслителей сказал, что «Самый быстрый способ пройти Путь Двенадцати Тысяч Граней, это остаться на месте. Ведь все идущие возвращаются к началу».
✦✦✦
Гиан Атти встал с лектуса и призвал к нашему вниманию. Мы собрались вокруг скрижали, на которой отмечены все популярные схемы прокачки.
— Сегодня вы узнали, что усвоение узоров озарений — тяжёлый труд, изнуряющий все ваши Линии. Кто-то из вас осилил сегодня только один слой узора, кто-то два…
— Кто-то — три! — выкрикнула Реоа Ронгоа.
— Да. А кто-то давно уже выбрал своё предназначение и усвоил несколько озарений, полезных для сословия и рода. — пристыдил её учитель. — Я же хочу сказать следующее: тяжесть первых дней учёбы не должна омрачить вашу решимость в выборе предназначения. Не надо спешить, но не надо и проявлять нерешимость. На Скрижали Знания вы всегда можете выбрать готовую ветку озарений, а так же сравнить, сколько граней вам будут стоить каждая из них, а сколько граней останутся свободными, чтобы творить кристаллы. Выбирайте, сравнивайте и взвешивайте свои решения. Увидимся завтра.
Большая часть учеников тут же выбежала из зала. Я же хотел подольше изучить Скрижали Знания. Хотел найти билд, который позволил бы мне, приняв наследованное озарение целителя, всё же стать Поддерживающим Твердь.
Но учитель Гиан Атти не позволил мне остаться:
— Скоро придут старшие ученики. Тебе нельзя быть здесь.
Пришлось выйти в опустевший коридор. А потом, не задерживаясь на площадке, я и вовсе вышел из Дома Опыта — решил проведать Виви Карехи.
Но не успел отойти далеко от Дома Опыта, как меня нагнал какой-то незнакомый мужчина. Я впервые увидел на жителе Дивии одежду, хоть чем-то похожую на штаны: некие широченные шаровары из толстой кожи, отделанной металлическими узорами. При ходьбе они позвякивали. В шаровары заправлена белая рубаха. На золотом поясе, похожим на тот, что был у Каипа, водителя-насильника, висела кривая палка, завёрнутая в такую же инкрустированную металлом кожу. На голове у мужчины чалма со спускавшимися на шею кусками ткани, как у бедуина.
— Приветствую тебя, отрок, — негромко и вежливо сказал незнакомец. — Ты же Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран?
Я слегка поклонился, как это было принято в Дивии при общении младших со старшими:
— Допустим, уважаемый…
— Раккир.
— Уважаемый Раккир.
Хотя мужчина говорил вежливо, я заподозрил что-то неладное. Ведь он не назвали ни своего рода ни хотя бы предназначения.
— Пойдём со мной, Самиран, — так же вежливо попросил Раккир.
Я, быть может, ещё плохо знал порядки Дивии, но мужик, который подстерёг возле школы мальчика и попросил его пойти с ним куда-то, не мог не вызвать подозрения.
— Не пойду, — ответил я.
— Почему? — удивление Раккира было искренним. — Отказ ляжет тяжким бременем на тебя.
— Я вас не знаю.
— Меня послал твой друг.
— И кто это такой?
Вместо ответа Раккир схватил меня обеими руками и поднял. Я даже не успел закричать. Нас накрыла тень акраба. Слегка присев, Раккир подпрыгнул метров на десять и мы очутились на крыше летающего экипажа. Бросив меня в раскрытый люк, Раккир спрыгнул вслед за мной и захлопнул люк.
Моё похищение заняло пять секунд.
В салоне акраба было темно и пусто. Окон нет, пол застелен мокрой и вонючей соломой, напоминающей о свинарнике. В передней части, где светилось узкое, как у танка, окно, стояла лавка, на которой сидел второй незнакомец.
— По какому праву… — начал я, но акраб так резко взмыв вверх, что меня вдавило в пол.
✦✦✦
Конечно, я задавал вопросы. Я угрожал. Я спрашивал, кто они такие и куда меня везут? Но ни Раккир, ни его товарищ не удостоили меня ответом.
— Я буду кричать и звать на помощь, — заявил я.
— Кричи, мальчик, — разрешил Раккир. — Хотя я и удивлён, какая помощь тебе нужна?
— Вы меня похитили!
— Вовсе нет, — возразил товарищ Раккира. — Тебя великодушно возят по небу на самом быстром акрабе наших дней.
— Кроме того, добавил Раккир. — У акраба такие толстые стены, что его не пробьёт ни яркая молния, ни ледяная стрела, ни тем более твой крик.
Экипаж на самом деле летел так быстро, что меня постоянно относило к задней стенке, приходилось держаться за торчавший из полу деревянный брусок, оставшийся от скамейки.
— Куда вы меня везёте?
— Путей много, но место прибытия всегда одно, — философски изрёк Раккир. — И ты его узнаешь, когда мы окажемся в этом месте.
— Ясненько.
Скорость полёта была такая, что уже через десять минут акраб легонько стукнулся днищем и остановился.
Раккир открыл боковую дверь:
— Пойдём со мной, Самиран.
Мы вышли на крышу какого-то невысокого здания. Рядом стояло ещё несколько акрабов. Убранство их варьировалось: от умеренно богатого, как наш семейный «Полезный в делах», до совсем простого из брёвен и ткани с заплатками. Вокруг здания росли густые деревья, в которых щебетали птицы. В просветах веток виднелись статуи невиданных зверей. Вероятно, тех самых энгаров или мухитов, о которых упоминал Хаки. Теперь я знал, что звери — не выдумка скульптора. За деревьями высилась стена Кольца с белевшими на ней фигурами людей, они неспешно поднимались и спускались по лестнице. Словом — обычный, людный район Дивии.
Я вздохнул полной грудью, собираясь позвать на помощь. На плечо легла тяжёлая рука Раккира:
— Не ори. Язык вырву.
— У вас есть озарение для вырывания языков? — сострил я.
— У меня есть пальцы. Я пальцами вырву.
— Не буду орать, — выдохнул я.
Не убирая руки с моего плеча, Раккир подвёл меня к большому люку в крыше. Вниз уходила широкая лестница, застеленная ковром. Снизу доносился гомон голосов, какие-то ритмичные удары, непонятное дребезжание и запахи еды.
— Едальня? — догадался я. — Вы привели меня в едальню?
Раккир не ответил и повёл меня по ступенькам. Сквозь мой испуг пробилось любопытство: я впервые был в таком заведении. Сложный запах пота, еды и какой-то кислятины вперемешку с приятными ароматами намекали, что бандитские кабаки Дивии не сильно отличались от таковых в наши дни или в Древнем Риме.
Спустившись по лестнице, мы оказались в большой круглой комнате, в центре её стояло полуметровое каменное кольцо, похожее на барную стойку. Часть бара отдана кухне: на его гладкой поверхности виднелись круглые выходы печей. В одних полыхал открытый огонь, на других стояли накрытые деревянными крышками котлы и кастрюли. На другой части кольцевого бара высился ряд огромных, оплетённых верёвками глиняных кувшинов. Их бока украшены корявыми и примитивными геометрическими узорами, которые отличались от тех сложных рисунков, которыми украшали поверхности предметов в Дивии. К тому же узоры были не выпуклыми, а просто намалёваны краской.
К одному кувшину подошёл гость едальни. Вытащив пробку из дырки в нижней части сосуда, подставил к струе квадратную металлическую коробочку, такие частенько заменяли дивианцам сосуды для питья. Наполнив коробочку до краёв, сунул пробку на место и, покачиваясь, пошёл прочь.
Я понял, что за кислый запах наполнял помещение — так пахли прокисшие ягоды И, если судить по кувшинам, это «домашнее» вино не производили в Дивии, а доставляли из низких царств.
Освещение в бандитском кабаке-едальне, как положено в таких местах, было неярким. Только над кольцевым баром золотился столб света, который падал из круглого окна в потолке.
Вокруг бара расположены лектусы на которых сидели и возлежали посетители. Некоторые лектусы расположены кругом, как лепестки цветка. В центре такого круга громоздились коробки еды, корзины с хлебом и кувшины разного размера. Компании за такими лектусами были самыми многочисленными и шумными.
Я и Раккир неторопливо шли среди лектусов. Я заметил, что публика в едальне преимущественно мужская, хотя были и женщины, которые пили, ели и ругались наравне с мужиками.
Ещё я заметил, что в некоторых компания по кругу передавалась высокая металлическая коробочка, похожая на упаковку от дорогого алкоголя. Получив коробку, человек быстро открывал крышку и прислонялся к отверстию ртом. Вдохнув полной грудью дым, закрывал крышку и передавал коробку товарищу, а сам сидел, задержав дыхание, потом — выдыхал, выпуская дым.
Во мне снова шевельнулся недобитый прогрессор:
«Ясненько. Нормальный кальян или хотя бы бурбулятор, они не изобрели. Есть на чём построить бизнес. Ещё одна идея для стартапа, так сказать».
Странно, что я не был таким предприимчивым в прошлой жизни. Глядишь, заработал бы денег не только для поездки в Абхазию…
Когда мы проходили мимо компании вдыхателей дыма, Раккир остановился и жестом попросил коробку. Сделав одну «затяжку», вернул коробку и мы пошли дальше.
По пути я обнаружил источник ритмичных звуков — кристалл «Игры Света». Его держал на ладони какой-то крайне грустный и немолодой мужчина в потёртом халате. Он сидел на корточках, а вокруг него расположились фигуры полуодетых девушек, которые играли на примитивных музыкальных инструментах.
Уже знакомая мне танцовщица Раана трясла рыжими волосами и стучала кулаками по большим цилиндрам из металла. Она задавала ритм на этой своеобразной барабанной установке. Шаати — танцовщица-блондинка — надувала щёки и дудела во что-то похожее на раковину, инкрустированную металлическими узорами. На чём играли остальные талантливые танцовщицы я не увидел, Раккир толкнул меня куда-то в сторону.
Оказалось, что в круглой стене имелись отдельные комнатки, закрытые серыми занавесками, сливавшимися с цветом стены.
В этой комнате стояло пять лектусов с лежавшими на них людьми. У всех на лицах тряпичные маски с прорезями для глаз. Только у одного, одетого в пластиковые доспехи, открыто лицо.
— Приветствую тебя, Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран, — сказал небесный мент Илиин.