27. Демон и рыжебородый
✦✦✦
Раккир усадил меня на пол и вышел. Пол застелен ковром, поверх брошено несколько подушек. Поэтому было не так унизительно, если бы меня усадили на голый пол. Я постарался непринуждённо облокотиться о подушку, хотя руки у меня дрожали от смеси испуга и любопытства.
Илиин сам вызвал меня. Это подтверждало версию о его причастности к переселению душ. А чуваки в масках, несомненно, — воры граней.
— Зачем ты ходил к Маимбару Адасу? — сразу же начал Илиин. — Мы так не договаривались.
— А мы с вами договаривались?
— Ай, Самиран, Самиран, — грозно покачал головой Илиин. — Ты слишком мал и глуп, чтобы играть со мной в такие игры.
— Честное слово, дяденька, — жалобно сказал я, — после грязного колдовства, я полностью потерял память. Даже не помню, как я умудрился заняться грязным кол…
Илиин подскочил ко мне и сжал моё горло. Схватившись за его волосатое запястье, я открывал рот, но не мог сделать и вдоха.
— Самиран, — сказал Илиин. — Если тебе отшибло память, то я напомню, о чём мы договаривались.
Задыхаясь, я откинулся на спину. Ни один из присутствующих в едальне даже не повернулся в мою сторону. Будто здесь так часто душили подростков, что никто уже не обращал внимания.
— Мы договаривались, что выдумку о потере памяти ты будешь рассказывать родителям и небесным стражам, чтобы не отличаться от других преступников, пойманных на грязном колдовстве.
Валяясь среди подушек, я раздирал своё горло и хрипел. Илиин ослабил хватку:
— Ты что-то хочешь сказать, малец?
Я покорно закивал:
— Да. Да. Простите светлый господин.
Один из людей в маске глухо сказал:
— Наш уговор был в том, что мы пробуем на тебе новую гроздь озарений, которая поможет нам извлечь дары Создателей. Взамен, мы не стираем твою память, но получаем всё то, что ты получил от Создателей Тверди.
Всё ещё не понимая, о чём он, я всё-таки закивал.
— Ну, так почему мы ещё не получили то, что тебе не принадлежит? — спросил Илиин.
— Не знаю, светлый господин…
В комнатку вошёл ещё один человек: высокий, при этом странно сутулый мужчина неопределённого возраста, что-то между тридцатью и пятьюдесятью. На его лице прямо-таки светилась медью рыжая борода. Выглядела крашенной. Одет в хитон из плотной серой ткани. Ни узоров, ни иероглифов. Издалека его одежда походила на учительское рубище, с тою разницей, что ткань была не грубой, а очень сложного и мелкого плетения. При движении её редкие складки отливали небесной синевой.
Мужчина присел на край одного лектуса и посмотрел на меня:
— Душили?
— Ага.
Вопросительно подняв брови, он повернулся к Илиину.
— Была причина, светлый господин, — начал оправдываться небесный мент. — Парень начал расспрашивать Маимбара. Кроме того, он притворяется, что ничего не помнит.
— Ай-ай, Самиран, как же так. — Мужчина повернулся ко мне. — Мы ведь договаривались?
Понимая, что любой мой ответ сделает ситуацию только хуже, я виновато развёл руками.
— Ну, ладно, — великодушно сказал рыжебородый мужчина. — Мы тебя потом придушим. Но сначала попробуем менее бесчеловечные способы узнать правду. Ты не против?
— Дяденьки… — сказал я. — Я честно-честно не помню.
— Придушить быстрее, — буркнул Илиин.
Мужчина повёл рукой возле моего лица, рисуя световой овал «Правдивой Беседы». В отличие от того, который когда-то использовала мама Самирана, этот овал был такой яркий, что у меня из глаз потекли слёзы. Но я не мог ни зажмуриться, ни пошевелиться.
— Мальчик, — начал допрос рыжебородый, — ты понимаешь, что от такой яркой «Правдивой Беседы» тебе не уйти?
— Да. Но я не вру. Я…
— Не говори лишнего мальчик, — попросил мужчина. — Итак, ты помнишь, что было после того, как ты очнулся в храме?
— Да. Меня поймал стражник Илиин.
— Хорошо. А что было до того, как ты попросил благоволение у Создателей?
— Не помню.
Насмешливое выражение лица мужчины сменилось серьёзным. Он смотрел не на меня, а на овал света вокруг меня.
— Помнишь ли ты, как я и ещё трое моих помощников осенили тебя гроздью наших озарений в храме Двенадцати Тысяч Создателей?
— Нет, дяденька.
Мужчина явно забеспокоился. Люди в масках тоже зашевелились и переглянулись через прорези.
— Что последнее ты помнишь из времени до того, как мы затеяли грязное колдовство?
— Ничего, дяденька.
Рыжебородый даже отпрянул от меня. Будто не ждал, что я скажу правду.
— Но как же так… Ты не помнишь свою жизнь? Родителей и друзей?
— Помню.
— А нас?
— Вас не помню.
— Что-то тут не то, — сказал один из воров в маске. — Твоя «Правдивая Беседа» не работает.
Я еле сдержал торжество. Ведь я не врал. Я действительно помнил свою жизнь. Жизнь Дениса Лаврова.
В допрос вмешался Илиин:
— Если ты, малец, всё забыл, то зачем пришёл к Маимбару Адасу и расспрашивал о нас?
— Среди своих вещей я нашёл кристаллы из его лавки. Вот и решил проверить, откуда они у меня?
Воры притихли. Они совершенно не ожидали такого исхода дела. Рыжебородый провёл рукой по своему лицу:
— Так не бывает. Ты не мог забыть столь много из своей жизни, но при этом остаться вменяемым человеком. Ты должен стать безумцем.
Я похолодел. Лишь бы не спросил про демонов!
Видимо, «Правдивая Беседа» как-то отметила мою мысль, потому что мужчина подозрительно напрягся и перевёл взгляд с овала света на меня.
— Ты мне врёшь, мальчик?
— Нет.
— Что-то скрываешь?
— Нет… а-а-а-а! — По моему телу пробежала волна световых вспышек, каждая из которых причинила боль.
— Попался!
— Теперь предлагаю его придушить, — сказал Илиин. — Не насмерть, а чтобы знал, что мы не шутим.
— Нет, нет, — озабоченно ответил рыжебородый. — С этим юношей что-то не так. Скажи-ка, мальчик, а как меня зовут?
— Не знаю, дяденька, — всхлипнул я.
И зачем я повторял это жалобное «дяденька»? Ведь на моих мучителей оно не действовало.
— А его?
— Илиин.
Рыжебородый вдруг приблизил своё лицо к моему, овал света от «Правдивой Беседы» заискрил в его зрачках:
— Скажи-ка, мальчик, а как зовут тебя?
— Самир… а-а-а-ой-ой-ой! — Меня пронзила очередная порция световой боли. — Лавров Денис Васильевич.
Русское имя, вероятно, прозвучало для них как набор бессмысленных звуков.
— Чё? — только спросил Илиин.
— Это имя демона? — мрачно предположил один из воров.
✦✦✦
— Постойте, — всполошился Илиин. — Вы уверены, что Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран — демон?
— Ты же сам слышал, что он произнёс своё имя.
— Но этого не может быть, — уверенно сказал Илиин. — Самиран не похож на обуянного демонами.
— А ты знаешь, как выглядят обуянные? — спросил кто-то.
— Нет. То есть — да. Один пожилой и бывалый небесный стражник рассказывал мне, что он ловил демона на Ветроломе Преданных. Обуянные демонами не ведут себя, как люди. Они прыгают, выгибают невозможным образом свои руки и ноги. У них изо рта идёт пена. И они ни слова не могу сказать на дивианском языке.
Рыжебородый недовольно взглянул на Илиина:
— Ну, тогда Самиран не демон. Нам-то какая разница?
Илиин нахмурился:
— Уважаемый, хотя я связал свою жизненный Путь клятвой верности вашему роду, но я всё ещё славный небесный стражник. Моё предназначение — выше родовой клятвы.
— Мы знаем, Илиин, — сказал другой вор в маске. — Но тебе-то какое дело до того, демон Самиран или нет?
— Прямой Путь обязывает излавливать всех демонов. Я — служу Прямому Пути во славу Дивии. Я обязан снова доставить его в Прямой…
— А вот этого, уважаемый Илиин, вы не будете делать, — резко сказал рыжебородый. — Раз Самиран не похож на демона, то и вам не надо ловить его.
— Но вы сказали, что…
— Я ошибся.
— Но малец произнёс непонятные слова!
— Знаете, Илиин, — сказал молчавший до этого вор. — Если бы меня схватили неизвестные и притащили сюда, я бы тоже говорил что угодно, хоть на языке демонов, хоть на языке птиц. Лишь бы меня отпустили.
— Но Самиран под «Правдивой Беседой», — настоял Илиин. — Он не может говорить неправды.
— Ну так спроси его сам, — явно рассердился рыжебородый.
Илиин подошёл ко мне близко и наклонился:
— Отвечай, малец. Ты демон?
— Нет, — выдохнул я и зажмурился, ожидая удара боли от «Правдивой Беседы». Но ничего не произошло. Впрочем, это ещё не значило, что я не демон. Просто я мог этого ещё не знать.
— Вот видишь, уважаемый? — сказал рыжебородый. — Теперь отстань от парня.
Илиин вернулся на своё место. Я же понял, почему рыжебородый испугался, что я попаду в Прямой Путь. Ведь там произойдёт сравнение Обвинения и Правды. Махинации воров могут стать известными судьям Прямого Пути.
После минутного молчания, голос подал один из воров в маске:
— Демон или нет, но мы должны получить своё.
— Да, — согласился с ним второй. — Линия моего Морального Права должна стать достаточной для входа в зал заседаний Совета Правителей.
Рыжебородый спросил:
— Самиран, ты получил благоволение от Создателей?
— Да.
Воры в масках облегчённо вздохнули.
— Ты согласен отдать нам это?
— Но я не знаю, что и как вам отдавать!
— Мы сами всё возьмём. Тебе просто надо перестать сопротивляться.
Чтобы поскорее избавиться от обездвиживающей силы «Правдивой Беседы», я закивал. Рыжебородый отодвинулся от меня, но овал света не убрал:
— Тогда напоминаю тебе суть уговора. Мы должны войти в храм и сотворить заключительную часть грязного колдовства, во время которого благоволение Создателей будет превращено в потоки Морального Права. Мы впитаем их, а ты будешь свободен.
Мне не нужна «Правдивая Беседа», чтобы понять — он врал. Как только из меня выбьют (непонятно каким-образом) лут в виде Морального Права, так меня сразу убьют.
— Давайте покончим с этим, — обречённо кивнул я.
Рыжебородый развеял свет у моего лица. Почувствовав свободу, я тут же вскочил на ноги, толкнул мужчину в плечи, отчего тот повалился на лектус Илиина.
Я распахнул занавеску и ринулся прочь из комнатки. Сразу же встретился взглядом с Раккиром, который стоял у кувшина и ждал, когда вино наполнит его бокал.
— Помогите! — заорал я на всю едальню. — Меня похитили и хотят убить!
Но посетители заведения не отреагировали на крик. Многие отвернулись, чтобы не видеть меня. Кто-то спрятал лицо в бокал с вином, кто-то — в коробочку с дурманящим дымом.
— Я же говорил, что вырву тебе язык! — прорычал Раккир и, отбросив бокал, ринулся на меня.
А сзади ко мне уже бежал Илиин. Тогда я прыгнул в сторону, где заметил свободное от посетителей пространство. Там как раз сидел на корточках «музыкант», державший на ладони кристалл «Игры Света». Пробежав сквозь танцовщиц и их музыкальные инструменты, я налетел на «музыканта». Он упал, кристалл вывалился из рук. Танцовщицы тут же развеялись.
— Ты чего себе позволяешь? — обижено сказал «музыкант».
— Меня хотят убить, — пробормотал я.
Оценив ситуацию, музыкант быстро кивнул и достал из коробочки на поясе сразу пять кристаллов. После их активации нас окружила плотная толпа из сотни одинаковых Шаати, Раан и Лиин. Все они одинаково и беззвучно танцевали.
Конечно, завеса из голографических девушек не остановила моих преследователей, но немного задержала, скрыв меня. Кроме того гости, испытывая некоторую вину, не подсказали Раккиру и Илиину, куда я сбежал. Но и мне не помогли. Вероятно, боялись гнева воров.
Музыкант показал на часть стены, покрытую ветками вьющегося растения:
— Это выход. Чтобы открыть дверь из листьев, надо…
— Спасибо! — ответил я, убегая. — Я знаю, как открывать такие двери.
Добежав до стены я так дёрнул ветку, что надломил её. Тем не менее, плотная стена листьев раздвинулась, открывая мне узкий проход в стене. Щурясь от яркого солнечного света, я протиснулся через щель в листьях и оказался на улице.
Не пытаясь понять, где я, помчался в сторону стены Кольца. На её ступеньках много людей, навряд ли воры граней осмелятся хватать меня на их глазах.
Над моей головой мелькнула тень акраба, который почти бесшумно взлетел с крыши бандитского кабака. Я тут же упал на землю, перекатился и спрятаться под сенью одного из тех пышных кустов, которые высаживало ведомство папы Самирана по всей Дивии. Я не знал, был ли это акраб моих преследователей, но всё же подождал, когда он отлетит подальше.
Выбравшись из-под куста — со всех ног побежал к спасительной лестнице Кольца.
✦✦✦
Я пробежал почти четверть той бесконечной лестницы, что вела на вершину стены Кольца. Мне всё время казалось, что за мной кто-то гонится, а с неба на меня вот-вот ринется акраб или призрачный орёл.
Но скоро я так выдохся, что не мог ступить и шагу. Повиснув на каменных перилах, я наконец задумался: а где я и куда вообще бегу?
«Ты на одной из лестниц Второго Кольца», — с готовностью подсказал Внутренний Голос.
Дом Опыта находился в Четвёртом Кольце. Я стоял на лестнице Второго. Значит, бандитский кабак располагался в Третьем Кольце. Однако, неплохо устроились воры граней!
В Третьем и Четвёртом Кольцах сосредоточены дворцы всех сильнейших родов Дивии. Недвижимость тут стоила миллионы золотых граней. И никогда не бывала в свободной продаже — вся территория этих Колец давно поделена между родами. Только поражение в противостоянии с другим родом или потеря капитала, вызванная ошибочной спекуляцией на рынке кристаллов, освобождали эти земли. Проигравший борьбу за власть род продавал недвигу в Третьем Кольце, чтобы сохранить остатки влияния. Такое произошло с Саран и Те-Танга. С тою разницей, что проиграли оба рода, растратив ресурсы в войне друг с другом.
Я посмотрел вверх — лестница, казалось, уходила прямо на солнце. Все верно, чем ближе к центру Дивии, тем выше стены Колец. Чтобы дойти до вершины стены Второго Кольца, понадобится больше часа.
Идти вниз я боялся, ведь я снова попаду в район бандитского кабака. Так же я не рискнул подойти к двум небесным стражникам, которые прохаживались внизу лестницы. В их защиту я не верил. Как не верил в справедливость суда Обвинения и Правды.
Поэтому я решил дойти до вершины, пройти по стене Второго Кольца и спуститься с обратной стороны. Потом отыскать в Третьем Кольце акраб. Хотя в последнем я не был уверен. Всё-таки в богатом районе у всех были свои акрабы, нет нужды нанимать извозчиков.
Я отлип от перил и продолжил путь по ступенькам.
Было любопытно взглянуть на Второе Кольцо. Как я слышал, туда вообще нельзя пройти, если у тебя недостаточно высокое Моральное Право. Именно во Втором селились члены Совета Правителей. Бесплатно. Лишь на основе Морального Права.
От папы Самирана я узнал, что закрытость Второго Кольца создавала трудности для его немногочисленных жителей. Ведь они не могли привести с собой ни слуг, ни родственников. Любой из тех, у кого недостаточное Моральное Право, мучительно погибал, перейдя границу Второго Кольца.
Даже целители не могли вовремя прибыть к заболевшему члену Совета Правителей. По этой причине они не рисковали постоянно жить во Втором Кольце, предпочитая Третье.
Странно, что, взбираясь по лестнице, я думал о каких-то Кольцах. Вероятно, мне не хотелось лишний раз думать о ворах граней. Теперь я окончательно стал их врагом. Даже непонятно — радоваться ли мне, что что многое прояснилось? Я оказался прав в том, что целью их грязного колдовства были вовсе не грани, а Моральное Право.
Сам механизм конвертирования благоволения Создателей в Моральное Право мне не понятен. Но, можно подумать, всё остальное в Дивии мне уже понятно!
Надо поскорее рассказать о похищении маме Самирана. С нею и решим, как защищаться от Раккира, Илиина и прочих воров.
Мне навстречу не раз спускались какие-то люди. При их приближении, я пугливо жался к перилам, вглядываясь — не бандиты ли? Но то были «челядинцы» — слуги из родовых дворцов. Как уже упоминал, богатые нанимали других жителей Дивии, а не слуг и служанок.
Если рабы были полностью бесправны и даже не могли показывать своего лица, то челядь носила обычную одежду, хотя выбор её принадлежал хозяину. Поэтому челядь каждого рода носила что-то вроде лакейской униформы. Часто эта одежда была очень богатой, увешанной украшениями, ведь челядинец как бы демонстрировал богатство рода, которому прислуживал.
Вдобавок все челядинцы носили на груди металлические, костяные или золотые таблички с указанием принадлежности. Например, мне попался мужик в короткой белой тунике, отделанной по краям золотыми пайетками. В глубоком вырезе туники, в зарослях волосатой груди, болтался золотой бейдж:
ЭТОТ ЧЕЛОВЕК
КОТОРОГО ЗОВУТ ПОНОНГА
ПРИСЛУЖИВАЕТ СЛАВНОМУ РОДУ ДИВИАТА
И НАХОДИТСЯ ПОД ЕГО ПОКРОВИТЕЛЬСТВОМ
Учитывая, что в традиции Дивии считалось неприличным прилюдно раскрывать имя малознакомого человека, то брендирование челяди являлось не столько способом их унижения, сколько способом возвышения хозяина. Купить слугу или служанку может всякий, кто наскребёт достаточно золотых граней, а вот купить прирождённого жителя Дивии, может только истинно богатый и сильный.
Челядь гордилась принадлежностью к славным родам, и не стеснялась своего положения. Ведь гораздо лучше жить в Третьем Кольце, есть мясо, носить богатую одежду и бирку, чем куковать в бедности на Ветроломах или на Восьмом Кольце.
✦✦✦
Лестница, ведущая на вершину стены Кольца, казалась бесконечной. И всё же я скоро достиг её конца. Вид на Второе Кольцо оказался не таким захватывающим, как ожидалось. Я вообще не увидел разницы с Третьим Кольцом. Разве что дворцов было меньше, а парков и небольших озёр с искусственными водопадами — больше. Ну и в воздухе не было такого оживления, как над Третьим Кольцом. Акрабы не летали, стражников с крыльями тоже не видно. Да и зачем охранять территорию, на которой умирал всякий, недостойных находиться на ней?
Слегка отдышался, разглядывая удивительные купола и многослойные крыши какого-то дворца. Потом поспешно побежал по широкой стене Второго Кольца, стараясь уйти как можно дальше от района с бандитским кабаком.
По дороге мне встретилось несколько лестниц, ведущих вниз, в Третье Кольцо. Но я пропустил их, считая, что всё равно слишком близко от кабака.
И только минут через сорок ходьбы, когда обошёл почти половину стены Кольца, я начал спуск. К тому моменту я уже так устал, что больше не интересовался ни загадками Второго Кольца, ни богатством Третьего. Я хотел лишь одного — скорее добраться до дома.
Поэтому я не разглядывал архитектуру, не читал вывески и не приближался к витринам богатых лавок, ломившихся от мяса, фруктов и выпечки. Меня не увлекли ни лавки дорогой одежды или посуды. С безразличием я прошёл мимо поля, уставленного покачивающимися над травой новенькими акрабами, похожими на яхты миллионеров в Майами.
Я лишь устало вглядывался в лица встречных прохожих, выискивая в них враждебность.
Как и я подозревал, стоянок с извозчиками здесь не было. Кроме того, Раккир отобрал у меня сумку с едой, а с пояса сорвал коробочку с золотыми гранями, которую дал мне папа Самирана, и коробочку целительскими кристаллами, которые дала мне мама Самирана. Если я и доберусь до стоянки, всё равно не смогу расплатиться за перевозку: ни деньгами, ни бартером.
Я же устал так, что ноги буквально отваливались. А ведь впереди были ещё стены Третьего, Четвёртого и Пятого Колец! Не будь этих дурацких стен, я бы без труда пересёк весь город.
Я отчаялся настолько, что подошёл к одному небольшому, но очень сильно сверкающему золотом и голубым хрусталём, акрабу, в который садился господин, одетый в многослойный халат. На нём болталось столько всяких украшений, что господин звенел, как падающая новогодняя ёлка.
— Дяденька, — как можно жалобнее сказал я. — Умолю вас всеми Создателями. Я остался без граней и кристаллов. Мне надо в Шестое Кольцом. Я Самиран, сын По…
— Разберись, что он тут, — недовольно буркнул господин.
Из акраба выпрыгнул челядинец с золотой именной биркой на груди.
— Иди отсюда, грязный попрошайка, — сказал он и пнул меня под зад.
Я так ослаб, что свалился на камни тротуара. Из двери акраба высунулась унизанная кольцами и цепочками рука господина и швырнула в меня горсть медно-рыжих граней.
— Да будет ваш Путь устлан солнечным светом, — поблагодарил я, как меня учила мама Самирана. А сам, подбирая грани, подумал: «Проклятый богач. Неужто трудно подбросить несчастного подростка до дома? Это заняло бы пять минут лёта твоей сверкающей колымаги!»
Я подсчитал: пятнадцать медных граней. Хватило на покупку самой дешёвой лепёшки из серой муки и какой-то жёлтой ароматной травы. Утолив голод, я немного подумал и напился из ручейка, протекающего вдоль пустого луга. Даже если подхвачу какую-то заразу, то всё равно не умру — мама Самирана вылечит.