29. Вихрь тайны и островок времени
✦✦✦
— Вы уверены, что меня бросили в тело Самирана именно для спасения Дивии?
— Никто не может быть уверенным в той воле, которую даже называют всякий раз по разному.
— Но почему Дивия грохнется? От кого я должен её спасти? И когда? И как? И почему, блин, я?
— Это всё покрыто вихрем тайны, юноша. Ведь время — это хаотический вихрь, в котором только воля создаёт островки спокойствия.
— Ясненько. А по делу есть что сказать?
Танэ Пахау кивнул:
— Раз время — это вихрь, то можно предположить, что ты попал на один из островков, который связал славную Дивию и твой грязный мир через вихрь времени.
— Да? — растерянно спросил я.
А старик, не отрывая взгляда от пламени фонаря, уверенно закивал:
— Да, да, да. Так всё и было. Твою личность призвали на Дивию не за твои заслуги, а только из-за того, что больше некого призвать. Ведь даже мне ясно, что ты никчёмный и слабовольный низкий дикарь. Ты, грязь, не способен спасти даже себя.
— Зачем вы обзываетесь.
А Танэ Пахау поднялся с лектуса и воздел руки:
— О, сила Движения Луны, неужели наш вечный город обречён на падение? Ибо сей самодовольный дурак не способен понять даже своего предназначения?
— Да чего вы опять обзываетесь?
— И ему вы дали больше граней, чем всем живым, уже мёртвым и ещё не родившимся? Неужели в хаосе времени даже всемирная воля дрожит и разрушается?
Стенания Танэ Пахау разносились эхом по тёмным сводам храма, многократно усиливались и возвращались в виде совершенно неразборчивого грохота.
— Хватить причитать, — попросил я. — Если уж меня призвали остановить падение, то я попробую. Хотя ничего не обещаю.
— Какой тяжкий груз для моих высохших рук, — продолжал стенать Танэ Пахау. — Неужели моё предназначение — стать провозвестником конца летающей тверди?
Я был готов сбежать из храма. Слишком неприятна истерика Танэ Пахау. Кроме того, я достаточно долго пробыл тут. Возможно, воры ушли. Возможно, прошмыгну мимо них в темноте.
— Я же сказал, что согласен спасти ваш город. Для начала надо самому спастись от этих бандитов.
С проворством психа, старик подскочил ко мне и схватил за руку:
— Именно так… Именно так!
— Да что ещё? — я попробовал выкрутиться из цепких пальцев.
— Ты должен получить благоволение! Для этого ты здесь. Для этого я здесь! Все эти долгие годы одиночества я ждал тебя, сам не зная этого. Вот моё предназначение!
— Спасибо, что дождались. Но мне пора домой.
— Не-е-ет! — провизжал старец. — Сначала ты получишь благоволение силы Движения Луны.
— Да хоть Лунной Призмы, — согласился я. — Только хватит царапать меня.
Не выпуская моей руки из пальцев, Танэ Пахау потащил меня из комнаты. Свободной рукой старец размахивал, будто отгонял комаров. После каждого взмаха в стенах и арках храма вспыхивали огромные светильники, заливая пространство храма ярким, синеватым, «лунным» светом.
Задрав голову, я посмотрел на круглый свод храма. Он выложен чёрной плиткой, на которой светились разнообразные фазы Луны: четверть, полнолуние, убывающая и прочее. Высветились и другие планеты. Я узнал красноватый Марс, огромный Юпитер и окольцованный Сатурн.
Храм Движения Луны мне понравился больше Двенадцати Тысяч Создателей. Напоминал планетарий.
— Время — хаотический вихрь, — пробормотал Танэ Пахау. — А Дивия — островок среди него.
Чтобы отвлечь старца от истеричных мыслей, я спросил:
— Если в Храме Движения Луны есть всё то же, что в храмах Двенадцати Тысяч Создателей, то почему вас перестали посещать верующие?
Старик недовольно ответил:
— Много поколений никто не сомневался в силе Движения Луны. Каждый получал заслуженное. Но потом… Потом наказания стали приходить чаще, чем благоволения. Так угасла Луна и расцвела новая сила — Двенадцати Тысяч Создателей.
— Почему?
— Я не знаю. Никто не знает истинных Путей, по которым осуществляется воля. Вон, кто бы мог подумать, что возможно переселение душ? Мы-то всегда считали, что таких людей охватило демоническое умопомешательство, а на деле вот оно как… То были души людей из иных миров.
— Я из того же мира, что и вы, — поправил я. — Просто из другого времени.
— А для неведомой воли всё едино, — отозвался Танэ Пахау. — Ведь время — это хаотический вихрь, в котором только воля способна найти островки спокойствия.
Его голос снова приобрёл нотки истеричности, поэтому я поспешно прервал:
— Тогда зачем мне получать благоволение в вашем храме? Ведь он сломался? И вместо даров раздаёт наказания.
— Молчи, дурак! Мне теперь всё видно, как ясной лунной ночью.
— Э-э-э… ну, ладно… Раз уж вам видно как ночью…
— Воля едина и независима от наших попыток растолковать её друг другу. Воля проведёт тебя своим Путём.
Мы остановились в центре главного храмового зала. Сверху свисал каменный макет Луны, намного больший, чем тот, что пылился в комнате с лектусами. Впрочем, северный полюс спутника Земли тоже покрыт слоем пыли, из-под которой пробивался слабый серебристый свет.
Пол храма оказался выложенным такой же глубоко чёрной плиткой, на которой не видно ни теней, ни отражений, отчего казалось, что я и старец стояли в космической пустоте.
Пол задрожал, из него выдвинулась Скрижаль Выбора. В отличие от тех, что я видел в храме Двенадцати Тысяч Создателей или в Доме Опыта, эта была обрамлена пышной рамой на которой вырезана всё та же Луна в разных фазах и планеты Солнечной Системы.
Старик подтолкнул меня к скрижали, но я заупирался:
— Вы из сословия Помогающих Создателям?
— Нет. Я из сословия Смотрящих на Звёзды. Его давно не существует, но… это то же самое, что Помогающие Создателям.
— Значит, у вас есть озарение, которое предсказывает исход благоволения?
— «Толкование Равновесия»? Конечно, есть. Как и «Чтение Путей» и остальные озарения служителей храмов. Их сочетание и помогло мне проникнуть в глубину твоего Внутреннего Взора и увидеть невероятно число граней.
— И что вы ещё видите? Какова вероятность для меня получить благоволение, а не пинок под зад?
— Всё будет хорошо, — уклончиво ответил Танэ Пахау. — Я оставлю тебя наедине с силой Движения Луны.
— Вы хотели сказать — наедине с Создателями?
Старик махнул рукой:
— Я уже сам не знаю, как всё это называть. Встреча с тобой превратила в пыль все мои представления о мире.
— Подождите. Что мне делать? Как получать благоволение?
— Просто получи.
Старик отбежал к выходу из зала. Его чёрный халат слился с чёрными стенами.
— Хотя бы скажите — это больно или нет? — крикнул я.
Ответом мне стал отдалённый грохот запираемых ворот.
Отчего-то вспомнил слова учителя Гиан Атти, который цитировал древнего мудреца. Как там было… Все ходят по кругу? Вот и я пришёл туда, с чего всё началось для Самирана — к получению благоволения.
«Самый быстрый способ пройти Путь Двенадцати Тысяч Граней, это остаться на месте. Ведь все идущие возвращаются к началу», — напомнил мне Внутренний Голос.
— Наконец-то ты соизволил поговорить! Что мне делать? Как получить…
«Ты находишься в месте, в котором можно получить благоволение, — торжественно прервал меня Голос. — Желаешь ли ты этого?»
Я хотел ответить, что пока не узнаю, что меня ждёт, не очень-то желаю, но переборол этот трусливый порыв и ответил:
— Да.
✦✦✦
После моего согласия чёрные стены храма задрожали и покрылись сетью ровных треугольников, которые быстро измельчали и растаяли, втянув в себя и храм и макеты планет и вообще всё вокруг. Треугольники окружили меня плотной стеной, приняв вид чёрных стеклянистых граней.
Потеряв ощущение опоры под ногами, я испугался, что упаду, хотя падать было некуда. И некому. Я не увидел ни своих рук, ни ног, ни вообще своего тела. Я превратился в островок пустоты, окружённый вихрем из граней.
Через равные промежутки времени то одна грань, то другая вырывалась из общей массы и пролетала сквозь островок пустоты, которым был я.
Каждый пролёт грани сквозь мою пустоту вызывал вспышку и свечение Внутреннего Взора. Хотя странно так теперь его называть, ибо светил он не внутри меня, а сам по себе. Вспышка длилась доли секунды. Потом вся стена граней перестраивалась и пролёты граней сквозь мою пустоту продолжались.
Автоматизм этих пролётов и вспышек навевал сравнение с непонятным конвейером, производящим неизвестно что.
Сложно сказать, сколько это длилось. По ощущениям — не очень долго. В какой-то момент стена граней начала рассеиваться, знакомые стены Храма Движения Луны и макеты планет проступили сквозь треугольники.
Я снова почуял опору под ногами и увидел свои руки. На правой светился Внутренний Взор. Правда, зрение у меня двоилось и дрожало, будто я стоял под струёй воды. В глазах щипало и кололо, пришлось закрыть. Стало легче.
Гаркнул Внутренний Голос:
«Ты получил благоволение! Ты одарён значительным и вечным увеличением Морального Права. Ты одарён хорошим и вечным утолщением Линии Духа. Ты одарён временным и ярким озарением «Наведение Сна». Ты одарён тремя кристаллами яркого озарения «Закалка Тела». Твоё знание озарения «Живая Молния» стало светлым и достигло предела для наследованного озарения».
Я открыл глаза. Передо мной всё ещё мельтешили серые пятнышки, похожие на отблески граней.
Как и в тот раз, когда я очнулся в теле Самирана, недалеко от меня висели в воздухе кристаллы. Я протянул к ним руку и убедился, что это — обещанная «Закалка Тела».
Поначалу кристаллы казались нереальными, словно сотканными из «Игры Света», но, когда я прикоснулся к ним, приобрели плотность. Один упал мне в ладонь, два других — на пол. Стук их падения был лёгким, но звонким, как шарики от пинг-понга.
Я уже отметил, что кристаллы отличались по весу. Чем мощнее — тем тяжелее.
Я подобрал остальные кристаллы «Закалки Тела» и хотел спрятать в шкатулку на поясе. Вспомнил, что Раккир отобрал все мои шкатулки.
Зажал кристаллы в кулаке:
— Теперь хотя бы не буду мёрзнуть, как собака.
Внутренний Взор всё ещё светился вокруг моей руки. Явственно видно, что линия Морального Права стала толще остальных. А Линия Духа — толще Линии Тела.
Но были и другие изменения в интерфейсе.
Во-первых появился сдвоенный иероглиф:
НАВЕДЕНИЕ СНА
ЗАТУХАНИЕ
Оба ярко светились.
— Голос, я правильно понял, что обзавёлся ярким озарением, усвоение которого не стоило мне ни граней, ни кристаллов, ни усилий по заучиванию узора?
«Напоминаю. Ты получил благоволение. Ты одарён…»
— Как долго будет работать «Наведение Сна»?
«Это зависит от состояния твоих Линий Тела и Духа».
— Хотя бы примерно?
«Учитывая твоё усталость и общую слабость Тела, можно предположить, что озарение затухнет через непродолжительное время».
— Да что ты всё увиливаешь, как проворовавшийся чиновник? Сколько часов или дней?
«Между нами непонимание».
— Почему?
«Не могу напомнить тебе это».
Ясненько. Я сам должен узнать способ расчёта длительности работы временного озарения. Если он вообще существовал.
Я перешёл к изучению других даров Создателей.
Возле ладони появилось изображение узора озарения «Живая Молния», которое я ради пробы начал усваивать в Доме Опыта. Выглядело оно как чёткий рисунок тех узоров, что были на Скрижали.
Как бы почуяв моё внимание, кружок разделился на пять кружочков с разными узорами.
— Голос. Это что же получается? Я усвоил наследованное озарение «Живая Молния»?
«Да. Благоволение повысило его до светлой ступени».
— Но почему нарисовано пять узоров?
«Не могу напомнить тебе это».
До меня донёсся грохот открываемых дверей, и в зал вошёл Танэ Пахау. Правда, я узнал его лишь по тяжёлому чёрному халату: длиной белой бороды и шапки-цилиндра больше не было. Даже походка изменилась — стала менее старческой. Длинные белые волосы тоже сбрил: лысина с пучками седой щетины блестела под светом макетов Луны и планет.
— Вы… подстриглись? Нашли время для груминга. Хотя, стали немного моложе.
Танэ Пахау поклонился:
— Встреча с тобой, Самиран Саран, изменила моё предназначение. Отныне я не буду служить в храме Силы Луны, ибо нет такой силы и никогда не было.
— Так. И что вы будете делать?
— Я буду служить тебе.
— Та-а-а-к… Но почему?
— Ясно как лунной ночью, что я должен помочь тебе предотвратить падение летающей тверди.
Я ещё не отошёл от первого в моей жизни благоволения. Теперь ещё и этот дед собрался стать моим соратником? И что мне с ним делать? Куда его девать?
— Не бойся, юноша, я не буду обременять тебя моим присутствием, — догадался старец. — Но знай, что ты можешь распоряжаться моим временем, озарениями и всей моей оставшейся жизнью. Но только в деле спасения Дивии. В остальном — я тебе не помощник.
Я повеселел. Так-то лучше. Всё-таки дедуля прожил сто лет в Дивии, он — кладезь знаний. Хотя все его знания и считались устаревшими, вместе с Силой Луны.
— Тогда подскажите мне, почему полученное в дар озарение «Живая Молния» выглядит как пять разных узоров?
Старец удивился вопросу.
— Вас вообще ничему в Доме Опыта больше не учат? — сварливо спросил он.
— Да я там всего два дня учусь.
— В мои времена мы с младенчества знали, как устроены озарения и Внутренний Взор. Мы уже после первого дня учёбы шли на войну с низкими.
— Хорошие были времена, — согласился я. — Но всё же?
— Пять узоров равны пяти слоям общего узора озарения, — пояснил Танэ Пахау. — Ведь не всегда нужно использовать самую сильную ступень озарения, не так ли?
— Наверно…
— Так вот, чтобы уберечь Линии Тела или Духа от ненужного расходования, ты волен выбрать, какую ступень озарения ты применишь: незаметную, тусклую, мерцающую и так далее.
С помощью старца я наконец разобрался. Все озарения состояли из шести слоёв узоров — от тусклого до яркого. Первый слой соответствовал «незаметному» уровню. Если добавить к нему второй узор — озарение становилось «тусклым». После третьего — «мерцающим». И так до предела, до которого ты усвоил это озарение.
Правда, Танэ Пахау не знал, что делает «Живая Молния». А Внутренний Голос, как обычно, ответил:
«Не могу напомнить тебе это».
Я же знал только, что это — целительское озарение, раз унаследовано от мамы Самирана. Под руководством моего нового соратника, я научился накладывать его узоры друг на друга, усиливая озарение до предельного — светлого — уровня. Но применить так и не решился: очень уж странным казалось исцеление с помощью молнии.
Всё это порядком вымотало меня. Я даже увидел, как моя и без того тонкая Линии Тела побледнела и время от времени судорожно вздрагивала. Очень хотелось есть. Хотелось домой. Тем более, что он был рядом, через улицу.
Танэ Пахау снова проявил чуткость:
— У меня есть немного еды.
— Мясо? — в надежде спросил я.
— Мяса я давно не едал, — печально ответил старец.
— Как же я вас понимаю.
✦✦✦
Ужинали мы варёными листьями и ветками какого-то растения под названием «ман-га». Вкус их был до того гадкий, что кухня мамы Самирана показалась мне пищей богов.
Танэ Пахау привычно жевал ветки, запивая водой из черпака. Я же, скривившись, давился растительной пищей, как хомяк.
Заметив кристаллы в моей руке, старец снял со своего пояса одну шкатулку и отдал мне:
— Она всё равно пустая.
— Как вы думаете, — спросил я, прицепляя держатель шкатулки к поясу, — бандиты уже ушли?
— Не ушли. Ждут. Я проверял.
— А почему они ещё не ворвались в храм?
— В Движение Луны никто не верит, но этот храм ещё существует. Нападение на святые стены всё ещё преступление.
Танэ Пахау рассказал, что хотя звёздной навигацией давно не пользуются, но по какой-то причине Совет Правителей сохраняет землю за храмом. При этом род Хатт постоянно выносит на голосование Совета предложение уничтожить храм, а освободившуюся землю продать с торгов.
— Но я не могу вечно сидеть в этих святых стенах.
— Я тоже не могу, — согласился старец. — Я сложил свои обязанности служителя храма. Вот мы сейчас доедим ман-гу и выйдем отсюда.
— И вы победите воров граней? — с надеждой спросил я.
— Нет. Их слишком много.
— Но ведь вы их уже победили один раз?
— Они неверно оценили мою старость и немощность. Второй раз они такой ошибки не допустят. Они наверняка уже использовали защиту против «Порыва Ветра».
— Но как мы сбежим из храма? Нет ли у вас кристаллов с крыльями?
— Нет.
— Акраб?
— Мальчик, последний человек посетил этот храм два поколения назад. И он ушёл отсюда недовольный, не заплатив ни грани. У меня нет золота, чтобы купить мяса. Откуда в заброшенном храме взяться акрабу?
— А оружие?
Старец покрутил головой, оглядывая чёрные стены:
— Где-то было копьё, даже два. Но я не умею им пользоваться.
— Вы же хвастались, что бились с низкими.
— И отважно бился! — ударил себя в грудь старик. — Но я бился не оружием, а озарениями.
— Но, быть может, в подвале Храма Движения Луны есть потайной ход?
— Какой ещё потайной ход и куда? Кому вообще взбредёт в голову строить потайной ход из храма?
— Ясненько.
Старик проглотил очередную ветку, обтёр мокрые руки о халат и сказал:
— Послушай меня, Самиран Саран. Ты не должен бояться. Твоё благоволение…
— Постойте! Как вы меня назвали?
— Самиран.
— Самиран Саран? Не сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран?
— Ну да. Моё «Чтение Путей» показывает имя твоего рода. Ты принял наследованное озарение рода Саран.
Я раздражённо рванул зубами стопку варёных листьев:
— Ничего я не принимал. Оно само принялось во время благоволения.
— Значит, таков свет, которым Сила Луны устлала твой Путь.
Но я был недоволен тем, что неведомая воля выбрал род за меня. Пусть это и выглядело технической накладкой. Теперь папа Самирана обидится. А я рассчитывал на его дружбу и связи.
Старик продолжил:
— Ты не должен бояться испытаний. Битва с ворами граней — лишь первая из двенадцати тысяч битв под будущей Луной. Чтобы спасти летающую твердь ты должен исторгнуть и своего сердца все страхи.
— Легко вам говорить. У вас вон какой мощный «Порыв Ветра».
— У каждого своя тень под Луной.
— Если Создатели призвали меня для спасения Дивии, то почему не одарили меня всеми яркими боевыми озарениями? Этак мне было бы легче спасать себя, пока я спасаю летающий город.
— Самиран Саран, ни один человек в мире не выдержит много ярких озарений. А ты — тем более.
— Что это значит? — я выплюнул ветку, которую пытался прожевать всё это время.
— Твои Линии слишком тонки даже для одного яркого озарения.
— Вы хотите сказать, что я не смогу использовать все шесть узоров «Наведения Сна»?
— Сможешь. Но потом — умрёшь, истончив Линию Тела. Поэтому твоё благоволение содержало лишь то, что ты сможешь выдержать.
— Тогда почему они сильнее всего повысили моё Моральное Право? Почему не усилили Линию Тела до предела?
— Потому что для усиления Линии Тела нужно много самого тела. А ты на себя посмотри. Руки и ноги тоньше, чем побеги ман-ги, которые мы едим. Чего тут усиливать?
— Это верно, — вздохнул я. — Но почему бы не подарить мне «Крылья Ветра»? Я бы просто улетел от врагов.
— Ты умеешь летать на «Крыльях Ветра»?
— Нет, — признался я.
— Тогда зачем ты подвергаешь сомнению благоволение? Подарить неопытному мальчику столь опасное озарение — это всё равно что убить его.
— Ладно, не буду подвергать сомнению логику благоволений. Если в них вообще есть логика.
— Кроме того, Самиран, даже если бы у тебя и были «Крылья Ветра», то почему ты уверен, что улетел бы от врагов? Они — опытные бойцы, подрезали бы твои крылья ещё до взлёта.
Я понял, что больше не могу жрать ветки. Даже если это какие-то «побеги ман-ги». Отставив коробочку, сказал:
— Тогда хватит сидеть тут, как загнанные крысы. Пора принять бой.
Старик с готовностью поднялся с лектуса и начал собирать какие-то свёртки в большую и квадратную, как у доставщика, корзину. Привязал к краям корзины верёвку и перекинул через плечо. Окинул прощальным взором чёрные стены Храма Движения Луны:
— Всю жизнь я провёл под светом Луны, и только в конце жизни узнал, что свет её изливался вовсе не для освещения моего Пути, а лишь для указания тебе пути сюда.
Мы пересекли главный зал храма. Старик махал руками, гася все светильники и планеты.