Наконец я настроила треногу, слегка наклонила камеру и на пару секунд поймала в объектив её худощавое лицо с неприятной миной.
Она тут же прищурилась:
— Не смей направлять это на меня! Я отказываюсь, чтобы меня считали за преступницу в моём же доме!
— Извините, — надеюсь, прозвучало достаточно искренне, ведь второй стычки мне никак не хотелось. Правда на этот раз я чувствовала себя в относительной безопасности: Зеро отвёл меня в сторонку и, пока Джин Ён отвлекал Дженну, прилепил заклинание на моё ухо. Но безопасность была относительной, потому что она может накинуться на меня с канцелярским ножом (с неё станется), а Зеро и остальные проверяли на нижних этажах остальной персонал.
Но в целом мне было намного спокойнее. От краткого пояснения Зеро, что заклинание не даст Дженне снова магически на меня напасть, и от того, что он вообще разрешил всю эту тему с камерой. Успокаивали даже жалобы Джин Ёна, когда он привычно-раздражающе неторопливо уходил за остальными, на запах человеческих химикатов в доме.
Несколько звонков Моргане спустя, я наконец установила камеру. В кабинет вошла одна из служанок с подносом. В человеческом мире сейчас около полудня, но в этом мире вечной ночи непонятно, кормили ли меня полдником или ужином. Еду принесла та же девушка, которую я видела в первый день, когда её проверял Джин Ён. Но в этот раз взгляд её был чист. Она подала мне чашку чая и едва заметно кивнула. Я в замешательстве взяла её, думая, показалось мне или нет, как она ещё раз кивнула и посмотрела прямо на чай.
Значит чай не пить.
— Спасибо, — сказала я ей, — за чай и печеньки.
— Я к этому не имею никакого отношения, — подала голос Дженна. Наверное, подумала, что я её благодарила. — Вероятно, их послал твой владелец.
— Странно, — проговорила я, наблюдая за служанкой, которая старалась вести себя как можно незаметнее. Крошек на столе Дженны она не оставила: наверное, её тренировали лучше, чем меня. — Обычно это я им угощения приношу.
— Сколько ещё времени всё это займёт? — снова упрямо спросила она. — Меня ожидают важные встречи, а из-за этих глупых игр я уже потеряла целый день.
Ну извини, что пытаемся защитить твою худощавую пятую точку, подумала я. И да, мне хватило ума не сказать этого вслух.
— Скорей всего сейчас вторую смену проверяют, — сказала я, и в это же мгновение электричество вырубилось.
И погасли не только светильники из За, но и электричество из человеческого мира.
— Какого фига? — спросила я, и мягко загорелись светильники, которые установил Зеро.
— Вероятно наши системы безопасности взломали не только с человеческой, но и со стороны За, — сказала Дженна. — Нам лучше уходить.
И в эту же секунду дверь открылась и вошёл Зеро с Джин Ёном на полшага позади.
— Даже не думайте уходить, — сказал ей он, — мы зачистим остальные помещения. Весь персонал на нижних этажах проверен. Пэт, будь здесь. Не делай глупостей.
— А я никогда глупостей и не делаю, — ответила я, — просто вечно оказываюсь не в то время не в том месте.
Джин Ён, прямо как худощавая оскаленная тень Зеро, погрозил мне пальцем и вышел следом.
— Неслыханно! — Дженна плюхнулась на своё кресло. — Почему я должна сидеть здесь, да ещё и с человечкой-питомцем, когда по моему дому бегают преступники?
— Эй, зато я не преступница, — возразила я.
— Это мне неизвестно, — огрызнулась она, — твой чай остывает. Почему люди так медлительны?
— Ага, только чай я не пью.
— Почему тогда они послали тебе чай? — спросила она.
Уж слишком бесится от такой мелочи. Даже если её раздражали Зеро с Джин Ёном — всё равно перебор. А на что спорим, она сама же и приказала подсыпать что-нибудь в еду и напитки для меня? Что наталкивало на вопрос: почему девушка с подносом не была под чарами, а главное — почему она вообще меня предупредила.
— Не знаю, — сказала я и взяла телефон, чтобы проверить камеру. Ой, радость-то какая: Дженна Уайтлиф собственной персоной. Саму камеру я уже установила, но неплохо бы ещё убедиться в том, что и мобильное приложение работает как надо, пусть даже картинка с телефона не столь хороша, как с камеры. — Наверное потому что один из тех троих передал не то, что надо.
Скорее всего Атилас. Очень намеренно заказал для меня не тот напиток, как раз на подобный случай — своеобразный сигнал мне быть осторожной. В конце концов он меня таки предупредил. Да если на то пошло — все они предупреждали.
Интересно, что бы со мной случилось, если бы та девчонка мне не посигналила и я выпила бы чай или что там вместо него мне налили.
Дженна испепеляюще глядела на меня с экрана, и я положила телефон на стол рядом с собой. Вот же привередливая старая фея. Я её даже не снимаю, а просто приложение настраиваю.
Упс, похоже-таки сняла. Не специально, разумеется. В приложении остался коротенький тридцатисекундный клип. Ну, будет что посмотреть, если однажды моего кошмара мне перестанет хватать, и я захочу новых. Зато эти будут в замедленной съёмке — хоть убежать успею.
— Что ты делала? — не заставила себя ждать она. — Ты что, меня снимала?
— За каким бы фигом? — ответила я, совсем позабыв, что имею дело с феей, которая не потерпит бесцеремонностей от питомца.
— Люди постоянно снимают всё на свои гадкие ручные устройства. Я не позволю себя снимать. Отдай его.
Я схватила телефон и инстинктивно прижала его к груди.
— Нет. Его мне Зеро дал.
— Второй раз просить я не буду, — сказала Дженна и встала.
Вот блин.
Я вскочила и оббежала диван, на котором сидела. Дженна не шутила: она вышла из-за стола, и её тень, почему-то слишком большая и уж очень похожая на огромную птицу, последовала за ней.
Вот блин.
Опоздали. Мы всё время были обречены только догонять. Дженна нервничала не из-за пропущенных дел, а потому что её тень начала меняться под стать её настоящему облику, а не маске.
Дженна Уайтлиф никакая не Дженна Уайтлиф.
— На самом деле не стоило меня снимать, — ртом Дженны сказал перитон. Но теперь голос и выражение лица изменились. — Значит придётся тебя убить. А я был бы рад просто сбежать.
Теперь в мягком мерцании светильников Зеро тень тварюги приобрела более ясные очертания: крылья, с размахом шире фургона, ветвистые оленьи рога, поднимающиеся к потолку, тонкие оленьи ноги с копытами. А довершал это прекрасное зрелище загнутый вниз острый клюв, больше моей головы.
Увидь я всё это на записи обычной камеры наблюдения, выглядело бы вполне обычно: пожилая, седовласая женщина оттесняет более молодую в угол — вроде бы ничего особенного. Но я-то видела коротенькую запись на камеру с замедленным воспроизведением, на которой Дженна Уайтлиф постоянно мерцала. И каждый раз на месте пропадающего изображения Дженны появлялся перитон, чей облик идеально совпадал с тенью существа, неизбежно приближающегося ко мне.
Оторвалась от ужасающей картинки на телефоне и огляделась в поисках оружия. Без понятия, как всё работает здесь. Я научилась превращать предметы в Между и человеческом мире, потому что они имели другую форму в За. А что делать, когда попадаешь в само За?
Что делать?
Говорить. Это как раз я умею.
— Ты чокнулась, — сказала я, отступая, — они сразу же всё поймут, когда увидят на полу мой труп.