Сумерки наступили слишком быстро, как ему показалось. Солнце зашло за горизонт, бросая в их сторону свои последние тёплые лучи. Осенний ветер поутих, а дождь прекратился стоило им сойти на крышу. Словно сама природа сжалилась на ними, показывая свою красоту как в последний раз. Джон сидел на краю крыши, усадив на своих коленях обеспокоенную Еву, как оказалась здешняя высота не для неё, но она упрямо продолжала сидеть здесь, прикрыв глаза.
— У него ещё не получилось связаться с людьми доктора? — подавив зевок, спросила Ева, ткнув свой аккуратный прохладный носик ему в шею.
— Неа… всё ещё старается.
Джон посмотрел в сторону Вектора, нервно ходившего взад и вперёд, накручивая что-то в рации. Маркус, как верный пёс, стоял рядом и выглядел не очень довольным. Айва тоже присоединилась к ним, как солнце скатилось ближе к земле. Про эту светобоязнь она не врала, чуть с ума не сошла выйдя на прямые лучи небесного светила, но сейчас она вроде в порядке и не хочет бросаться на всех подряд. Вектор одолжил ей свою куртку, но вряд ли зараженная может вообще замёрзнуть. Из своих наблюдений за этими мутантами он мог сказать, что эти твари не чувствуют погоду. То есть он не считал Айву тварью или полноценной дохлячкой, она была нормальной… в каком-то смысле.
— Как думаешь, мы умрём сегодня?
— Не знаю, — честно ответил Джон, прижимая девушку к себе ближе.
— Ну а что говорит шестое чувство?
Он усмехнулся, поигрывая волосами Евы в своих руках.
— Ты же знаешь, что у человека всего пять органов чувств?
— Не может быть, а как же фильм «Шестое чувство». Нас обманывали?
Ему было так комфортно рядом с ней, разве может быть такой уют рядом с девушкой, которую знаешь не больше пары недель?
— Есть! — заорал во всё горло Вектор, его крик разнёсся по всей улице, Джон мог видеть, как дохляки с дороги поднимали свои головы в их сторону. Всё же хорошо, что эти мутанты ещё не научились летать.
— Получилось? — как очнувшись спросил Маркус.
— Шшш…
Джон с Евой поднялись с края крыши и подошли ближе, чтобы было всё слышать, но кроме знакомой звенящей тишины не уловили ничего нового. Его сердце забилось сильнее, проницательный взгляд остановился на обеспокоенном усаче, начинавшего потеть от напряжение. Вектор упрямо продолжал что-то крутить в рации, и спустя минуту или больше они услышали.
— Альф… вас слуш… приём… — звук прерывался, но благодаря манипуляциям Вектора, он становился всё чётче. — Повторяю, Альфа вас слушает приём… Кто это?
— Альфа, это бета, вас слушаю, — поднеся к губам рацию произнёс Вектор.
Джон на пару с Маркусом вмиг насторожились. Этот позывной они уже слышали. Сообщение о «Новус» целый час транслировалось к ним в рацию, пока они ехали к лаборатории. Значит его догадка ранее была верна, и бывший шут тоже смог уловить и прослушать данное сообщение.
В рации замолкли и Джону показалось что связь опять прервалась, но низкий мужской голос продолжил вновь, строго повторяя:
— Кто это?
— Это доктор Гарри Стревенсон.
— Ложь, — тут же отозвались ему и уже мягче добавили. — Голосок для доктора слишком молод. Где он?
Недолго поколебавшись, Вектор ответил:
— Мёртв.
Тишина.
— Как это случилось?
Джон затаил дыхание.
— Мертвецы убили его, как только мы добрались до лаборатории, — соврал Вектор, отведя взгляд. Казалось с каждого из них упал тяжелый груз.
— Как много зараженных в объекте?
— Почти целое здание.
В рацию устало выдохнули, Джон даже представил у себя в голове, как тот на конце проводе облокотился на своё кожаное кресло и с силой потёр глаза.
— Вы так и не ответили на мой вопрос. Кто вы? Откуда у вас выход на этот канал?
— Рацию отдал Стревенсон, перед своей смертью, — ещё одна ложь сорвалась с губ усатого. — Моё имя Вектор Гомес. Мы сопровождали его в лабораторию, я и ещё несколько выживших. Мы знаем зачем вы послали доктора сюда, за образцами крови одной из первых зараженных.
Вектор выждал театральную паузу, прежде чем продолжить.
— Ещё мы знаем о ракетах, которые вы направили на Чикаго и уже успели разбомбить несколько других городов. Если это, конечно, не ложь.
— Хм…
— Это правда?
— Относительно.
— Относительно? — проорал Вектор. — У нас здесь сотни живых людей, не монстров и вы хотите их уничтожить!? По-вашему, это благо?
— Послушайте, Мистер Гомес…
— Просто Вектор.
— Хорошо, Вектор. Моё имя Мэйсон Ковальски, я глава одной из спасательных военных группы штатов, мы работали на доктора Стревенсона долгое время…
— И что мне это должно дать? — прервал его Вектор, крепче сжимая рацию. Его терпение на исходе, как и у всех остальных.
— В вашей группе есть какой-нибудь военный? — вежливо спросил Ковальски, не обращая внимания на вспыльчивого собеседника.
— Да, — тут же вклинился Маркус, среагировав быстрее своего друга. — Маркус Джонсон, сэр.
— Где вы служили, Джонсон.
— Морская пехота, сэр. Лейтенант.
— Очень хорошо, лейтенант Джонсон. Вы кажется хороший солдат, верный своему делу с командирскими чертами, я прав?
— В какой-то степени, сэр.
«В какой-то степени… Да он чуть ли не королева Англии!» — усмехнулся про себя Джон, подняв глаза к уже звёздному небу. Стемнело… есть ли у них ещё время или скоро они увидят летящие к ним ракеты…
— Тогда вы должна меня понять, лейтенант. Всё это лишь приказы тех, кто нами всегда руководит. Не я, не вы не можем пойти против них, если всё ещё хотим называться теми, кто мы есть. Всё что у нас есть это служение нашей стране и только.
— Я с вами не согласен, сэр. Я ценю кем я был и свою службу, но мир изменился и я в том числе. В этом городе мои люди, много невинных людей: дети, женщины и старики, которые не заслужили быть похороненными под бомбами из-за какого-то глупого решения политиков или военных. Это просто… — он споткнулся на полуслове, обведя всех взглядом. — Просто неправильно и жестко и…
— Я вас понял, лейтенант, — через минуты молчания произнёс Ковальски. — Правда, понял. Но я… Как бы не хотел, не могу отменить запуск. Честно, я правда не хочу этого. Где-то в городе находится один мой близкий человек, и если она ещё жива, я не хочу, чтобы она погибла от ракет. Стревенсон знал нужное слово для тех, с кем я на связи, у меня нет такого дозволения…
— А если я знаю нужное слово? — снова вклинился Вектор, отбирая у капитана рацию.
— Что?
— Я могу знать нужный код.