Эма вскочила с футона, потные виски гудели под ладонями.
Она снова видела тени во сне.
Холодное темное место стало слишком знакомым. Хоть сны приходили не каждую ночь, они стали появляться чаще за последние месяцы. И Назэ всегда был там, глаза мерцали во тьме. В том месте пустоты и смерти он был ее маяком к безопасности.
Но в реальности он отказывался говорить об этом.
Почему? Что он скрывал?
Она не верила в мифы и истории о духах. Теперь у нее были общие сны с молчаливым убийцей, и она сражалась с большими тенями. Это было ненормально. И ей не нравилось, что Назэ с неохотой помогал ей.
Никто не упомянул ши-но-кагэ на собрании. Даже Саитама скрасил обстоятельства их встречи. Они знали правду?
Она как-то убедит Назэ заговорить. Игнорирование не отменит факта, что тени были тут — и что они были как-то странно связаны с тенями.
Смех сорвался с ее губ. Вот это гора.
Два легких стука отвлекли ее от мыслей.
Она напряглась.
— Да?
— Лейтенант. Это Сенмей Рен, — позвал он сквозь шоджи. — Есть силы поговорить?
— Ах, минутку, — он говорил, что будет заботиться о ней. Она насторожилась. Хоть он выглядел добрым, спас ее жизнь, она привыкла к присутствию Арины.
Эма подтянула ноги, чтобы оказаться на коленях, кривясь от натяжения в ране. Каждое движение напоминало о ее состоянии, хотя боль сегодня была терпимой. Она поправила юкату и быстро пригладила волосы.
— Входите.
Дверь подвинулась, и стало видно мужчину, который позволил ей выжить. И в свете утра в коридоре он еще сильнее напоминал Саитаму. Те же темно-каштановые волосы, собранные в пучок. Седина на висках выдавала его старший возраст, хотя он выглядел ненамного старше брата. И его худое гибкое тело было без выпирающих мышц и твердых линий солдата. Он был без оружия, только с мешочком на плече.
— Прости, что нас официально не познакомили, — он поклонился, стоя на пороге. — Я хотел встретиться с тобой до вчерашнего собрания.
Она подняла руку.
— Не нужно извинятся. Я понимаю.
Сенмей мягко улыбнулся, радуясь ее ответу.
— Можно войти?
— Конечно. Это же ваш дом.
— Ах, да, точно. Прости, — Сенмей вошел и опустился на пол напротив нее, его спина была прямой, как стрела. Он вел себя даже строго в своей вежливости, каждое слово и фраза были продуманы. Даже его поведение было строгим.
Это отличалось от ее общения с Саитамой. Эма не знала, что думать о нем.
— Я еще не выразил должным образом благодарность за помощь моему младшему брату. Ты спасла его от ужасной судьбы, и я благодарю тебя за это.
— Я не могла стоять в стороне, когда кто-то в опасности.
— Ах, твоя доброта осталась незамеченной офицерами. Они ждут от тебя — Черного Шипа — другое, но многие другие благодарны за твое вмешательство, — он прижал ладонь к груди. — Я, конечно. И позволь успокоить, хоть он может не выразить прямо, Тама тоже благодарен.
— Это добрые слова. Хотя, думаю, лечение — уже достаточная благодарность. Спасибо, лорд Рен.
— Я сделал то, о чем меня попросили, — его щеки покраснели. — И можешь звать меня Сенмей. Хотя я — заместитель лорда-командира, никто тут не обращается ко мне по титулу. Я — просто Сенмей, — он кашлянул. — Еще одно. Ах, духи, ты явно жалеешь, что я пришел сегодня. Надеюсь, я не сильно помешал.
— Ни капли, — Эма улыбнулась, пытаясь его успокоить. Если он уже был добр с ней, стоило это сохранить. — Прошу, продолжай.
Он склонил голову, опустил взгляд.
— Как ты знаешь, я обработал твою рану. Прошу прощения, если ты ощущаешь себя обманутой или обиженной. Мои услуги требовались немедленно, — а ты была, — он заерзал, теребя шнурок мешочка, — без сознания какое-то время. К сожалению, другие дела помешали мне продолжить лечение, потому тетя — то есть, Арина — ухаживала за тобой, — он посмотрел ей в глаза, его глаза были карими, как у его брата, но чуть светлее и без глубины Саитамы. — Но, как я и сказал прошлой ночью, я хочу продолжить заботу о тебе. Если можно, я хочу проверить твою рану. Лучше узнать состояние твоей раны от человека, который изначально осматривал твое тело.
Щеки Эмы пылали. Он странно выражал мысли. Но его лицо оставалось спокойным, без хитрости или злобы, только тревога лекаря. Такое лицо она видела у медиков и целителей, которые помогали ей с прошлыми ранами. Она прогнала дрожь из груди. Странная реакция на его склонность придерживаться правил приличия. Может, его смущала ситуация, и он пытался подобрать слова.
— Как долго я буду восстанавливаться?
— Сложно сказать. Вскоре станет видно. Прошу прощения. Я знаю, что тебе неудобно, но я не могу отпустить тебя в таком состоянии. То существо оставило тебе ужасный порез, — он указал на ее правый бок. — Я зашил тебя лучшим образом, но шрам останется. И, боюсь, какое-то время будет оставаться боль. Хотя, думаю, ты знаешь боль, судя по другим твоим шрамам.
Дрожь пробежала по ее спине. Насколько внимательно он ее осматривал?
— У меня было достаточно ран. Я справлюсь.
Он выпрямился.
— Хорошо. Ты крепкая, как я и думал. Думаю, ты выдержишь. Конечно, я буду спокойнее, если буду следить за твоим восстановлением. Это меньшее, что я могу. Теперь можно проверить рану? Пожалуйста, — он указал на футон и открыл мешочек.
Покалывание пробежало по шее, она легла рядом с ним. Она не ощущала себя так с Ариной. Вежливость Сенмея и неловкие фразы задевали что-то, что она не могла определить. Эма еще не встречала никого, как он, раньше. Не помогало и то, что он признался, что у него был доступ к ее телу, пока она была без сознания.
Нет. Сенмей помог ей, передал, что был в долгу перед ней. Было просто найти причины не доверять людям вокруг нее. Но она собиралась позволить ему помочь, подавив эти голоса.
И она не была беспомощна. Эма могла сломать ему руку, если его намерения окажутся плохими.
Эма выдохнула, развязала оби и открыла юкату достаточно, чтобы было видно перевязанную рану. Он робко улыбнулся ей, прошептал извинение и приступил к работе.
Его нежные руки работали быстро, умело и уверенно, это отогнало ее тревоги. Он явно делал это тысячу раз. Эма разглядывала балки под потолком, пока он очищал рану.
— Отлично. Заражения нет, — он отложил окровавленную ткань. — Арина хорошо позаботилась. Позволь закончить осмотр, и я пойду, — он провел пальцами по ее боку. Эма напряглась, дрожа от опасно близкого прикосновения, на грани наслаждения и боли. Он замер у ее живота и надавил на нежную плоть.
Агония вызвала стон. Она резко вдохнула, смаргивая слезы. Ухмылка появилась на его лице. Или нет? Эма моргнула. Нет. Он сосредоточенно щурился, уголки губ были опущены.
Сенмей остановил осмотр ее живота, шепча, вернулся к ране.
— Должен сказать, я… потрясен, что ты выжила против ши-но-кагэ, — его голос стал мягким, почти благоговейным. — Как ощущался бой с ним? — он посмотрел ей в глаза.
Голодно. Пылко.
Эма поежилась. Что это был за взгляд?
— Саитама точно рассказал об этом.
— Да, — его прикосновение пропало. — Но меня интересует твой взгляд.
— Почему?
— Почему? Потому что ты выжила, лейтенант. Прошу, — он развел руками, — просвети старого ученого.
Сглотнув ком в горле, она рассказала, что помнила, о столкновении.
— Я словно смотрела в бесконечную тьму. Словно она могла поглотить все, чего касалась. И холод. Он высосал все тепло из онсена.
— Ты их раньше не видела?
— Нет. Слышала истории. Я не верила, что они настоящие.
Он кивнул, опустил ладони на свои бедра.
— Мне давно нравились мифы и легенды. Мой интерес был чисто учёным — как ты, я никогда не верил в них. Но их присутствие на земле нельзя отрицать. Они — слуги Смерти, посланные собрать души в этом мире для их господина. Но их жестокое поведение беспокоит. Почему они появились сейчас? Почему так охотятся на живых? И ты… отмечена тенью, но лежишь передо мной, живая и дышащая. Поразительно, — его пальцы задели края ее раны, взгляд стал далеким и стеклянным.
Эма отдернулась от его прикосновения. Он фамильярничал, даже если был лекарем.
— Что значит: отмечена?
Сенмей кашлянул, сел на пятки.
— Если хочешь посмотреть…
Духи, она не хотела видеть. Но пора было понять свое состояние полностью.
Она взяла себя в руки и опустила взгляд, кривясь, когда живот напрягся у раны. Ее черный живот, словно плоть выжгли.
— Адские духи! Что…
— Шш, лейтенант, все хорошо.
— Не хорошо! Что это?!
— Метка ши-но-кагэ, если не ошибаюсь. Но она стала меньше, значит, лечение было эффективным. Это радует, — он коснулся пальцем подбородка. — Конечно, я не знаю, что все это значит. С тех пор, как мы обнаружили их существование, я пытался понять их цель. Но ты доказала, что они могут быть тут не просто для убийства.
Метка теней. Что это означало? Эма опустила голову на подушку, подумала о Назэ. Что он знал о метке? Он скрывал знания от Сенмея?
Назэ мог держаться на расстоянии, потому что знал… и боялся ее из-за этого?
— Я снова тебя расстроил, — он цокнул языком и опустил голову. — Искренне извиняюсь. Раны — неприятные дела, но ты себе вредишь, если не борешься с ними, — он сделал паузу, поджал губы. Сенмей вытащил из мешочка шприц с темной жидкостью.
Она напряглась и приподнялась на локтях.
— Что это? — она была готова биться с мечом, но эти шприцы лекарей, которые недавно стали использоваться, пугали куда больше.
— Ах, просто травяное лекарство, которое я изобрел и улучшил за годы. Я много раз его применял. Оно помогает справиться с болью. Ты сможешь сегодня хорошо отдохнуть, — он склонил голову, напряженно улыбаясь. — Думаю, ты это заслуживаешь, да?
Эма махнула рукой, настороженно смотрела на инструмент.
— Я справлюсь без этого. Бывало и хуже, — хорошо, это было не совсем правдой. Это была ее худшая рана. Но мысль об игле, вонзенной в ее кожу…
— Я понимаю опасения, лейтенант, — сказал он, опустив шприц на колени. — Правда. Но не нужно играть сильную при мне. Я вижу твой дискомфорт. Разве я могу позволить тебе страдать, когда у меня есть средства помочь? Прошу, позволь мне обеспечить тебе комфорт при восстановлении, — он склонил голову, смотрел на пол между ними.
Духи, этот Сенмей. Она вздохнула. Может, он был прав. Рана была необычной, может, стоило принять предложение. Так она скорее сможет уйти отсюда.
— Я знаю, что ты пытаешься помочь.
— Это мой долг, — он поднял голову, посмотрел на нее, задрав нос. — Ты — не первый пациент, который боится современных орудий. И принятие помощи тут не отменяет твою силу, лейтенант. Верь, я не считаю тебя слабой. Теперь, — он поднял шприц, — прошу, подготовься. Будет жечь, но лишь миг.
Эма стиснула зубы, игла пронзила кожу. Она отвела взгляд, он выпустил содержимое в ее тело. Прохлада пробежала по ней, принося немедленное облегчение. Она резко выдохнула. Она ощущала только натяжение сшитой кожи.
Невероятно.
— Можешь сесть, если ощущаешь себя готовой. Я наложу свежие повязки.
Прижимая юкату к груди, она сидела, пока он перевязывал ее живот, скрывая черную рану.
— Теперь, — он вернул все свои вещи в мешочек. — Что думаешь о ежедневной прогулке по поместью?
— Я бы… ах, командира Рена это устраивает?
Он улыбнулся.
— Не могу обещать, что за тобой не будут следить. Не уходи далеко, и ты будешь в порядке.
— Это успокаивает, — буркнула она.
Сенмей поднял тонкий палец.
— Одна прогулка в день. Не будем проверять терпение Тамы, — он подмигнул. — Медленные шаги, не перетруждай себя. Но лень только удлинит время восстановления, а никто из нас этого не хочет.
— Точно, — даже если за ней будут следить, она примет это.
Он встал, повесил мешочек на плечо.
— Если ощутишь что-то необычное, или если боль усилится, прошу, позови меня.
— Спасибо, Сенмей, — духи, она ощущала себя как новая. Будто раны и не было.
— Я делаю это ради брата, в первую очередь. Но я помогаю и клану. Потому я в долгу перед тобой, лейтенант, — сказал он, лицо снова было строгим. — Прошу, принимай и дальше мою помощь, чтобы я исполнил свой долг.
Эма помедлила и кивнула. Несмотря на странное поведение, казалось, он искренне хотел ей помочь. Не важно, было это ради нее или его брата. Как она могла винить его в верности клану? Она была для них неизвестным фактором, как они для нее.
— Может, — продолжил он с ноткой неуверенности в голосе, — из-за твоего выживания мы сможем лучше понять те тени. Тама не попросит, но, думаю, он будет рад помощи в этом деле. И, подозреваю, тебе интересно знать больше о ши-но-кагэ.
— Да, — это было преуменьшением.
— Чудесно. Тогда будем больше говорить об этом, — он шагнул к двери, поправил мешочек на плече и повернулся. — Старайся не перетруждаться, лейтенант, иначе придется видеть меня чаще, — Сенмей посмеялся над своей шуткой, неожиданно отвлекся от строгой вежливости.
— Постараюсь. Еще раз спасибо.
— Рад помочь. Правда.
Он поклонился и ушел.
Это немного радовало. Капля свободы и шанс узнать больше о ши-но-кагэ. И Сенмей был готов делиться. Может, его знания помогут ей понять и ее сны, ведь выдавить что-то из Назэ было почти невозможно.
Эма резко вдохнула от жжения в боку. Рана пульсировала в такт с биением сердца.
Что? Лекарство уже перестало работать? Она прижала ладонь к груди, медленно и глубоко вдыхала. Через пару минут боль притупилась, но не ушла вся. Комната дрожала перед ее глазами, кружилась, словно Эма оказалась под водой.
Духи, ей нужно было прилечь.
* * *
Потеряна в море бесконечных теней.
Снова.
Это место. Всегда одно и то же.
Тени задевали ее руки, вели вперед. Она уже не пятилась от их прикосновений.
Назэ в любое время появится и уведет ее.
Эма слепо шла во тьме, сжимая кулаки, кончики пальцев похолодели.
Темный завиток обвил ее запястье. Она спокойно отодвинула руку.
Тень отпустила ее.
Она медленно дышала, шагая сквозь тени по шагу за раз. Она шла дольше, чем помнила. Как далеко она прошла?
Эма оглянулась, но видела лишь кружащиеся силуэты тьмы.
А потом бестелесные голоса заговорили, слова сначала были искаженными и медленными. А потом громче, четче, словно они стояли рядом с ней. Но там была лишь тьма.
— Командира Рена нужно вразумить.
— Ну-ну, конец будет прежним, одобряет он это или нет. Та убийца — наш шанс выбраться из этого кошмара.
Оба голоса были мужскими. И незнакомыми.
— У нас будет лишь один шанс. И времени осталось мало.
Другой низко рассмеялся.
— Он знает, что шанс лишь один. Мне плевать, что другие говорят ему в лицо. Они не будут стоять с ним. Никто не выберет глупо смерть, когда жизнь еще можно сохранить.
— А если он не одумается?
— Тогда пусть погибает.
Что-то твердое зацепило ее грудь, оттащило ее назад.
Голоса пропали. Утихли.
Тени снова потянулись к ней, их стало больше, они были рьяными.
Где он был? Она искала безопасность его руки, словно она появится от ее желания.
Но она была одна.
Тени устремились вперед, связали ее запястья, развели ее руки. Эма охнула, дернулась, еще тень обвила ее талию, еще две — бедра, не давали ей идти.
Назэ?
Ее язык не мог говорить, но разум звал его.
Почему его там не было?
Эма то переживала, то ощущала безразличие сна. Сдаться было проще. Принять судьбу. Поддаться ледяной пустоте, которая ждала ее.
Назэ….
Еще тень обвила ее тело, крепко сжала ее шею.
Ледяное отчаяние.
С беззвучным ревом она вскинула голову. Ее тело текло с тенями. Ее ноги оторвались от земли.
Назэ!!
Пара глаз появилась во тьме. Но не…
Не его.
Серебряные радужки, окруженные красным. Неестественные. Не человеческие.
Нет, те глаза…
Эма закричала, огромная черная фигура поднялась. Картинки мелькали перед ней, а с ними обрывки голосов. Они проносились во тьме мимо нее на поразительной скорости. Лица были неузнаваемыми, но…
Ота? Ее старый товарищ… из дней Черного Шипа…
Что?
Ши-но-кагэ сомкнулись, сжали ее крепче, большая тень бросилась, пронзила ее грудь холодом, от которого немел разум, вырвала ее сердце и давила…