Саитама бежал по улицам и переулкам, которые хорошо знал. Тут были сегодня все, кто верил в него. Хаганэ, Акито, Эма. Его офицеры и солдаты, которые поклялись защищать клан. Жители города терпели последствия. Он уже натыкался на результаты стычек, пока шел к северным вратам.
Ноэ был там. Должен быть.
Это закончится сегодня.
Крики зазвенели на ближайшей улице. Его сандалии стучали по камням, он срезал путь через узкий переулок. Больше криков. Почти на месте. Он схватился за рукоять катаны, приготовился к ждущему его бою.
— Марико! Марико!
Проклятье. Крик, полный боли, а за ним гневный вопль…
Он вырвался из переулка и напал на шатающегося солдата в синем. Темные мертвые глаза посмотрели в его. Это были…? Саитама ударил катаной по шее мужчины, отрубая голову. Он толкнул врага ногой, повернулся и прогнал жуткую картинку из головы, желчь подступила к горлу. При этом приятный гнев бурлил в его венах. Кровь залила его руки, ржавый запах заставил его задрожать от прискорбного восторга.
Рана на его руке пульсировала в такт с сердцем. Ох, он почти забыл.
А потом увидел ее. Марико рухнула перед ними с зияющей раной в груди, нагината выпала из руки, глаза смотрели на небо, не видя его. Хацуки и Наруэ бились неподалеку против еще четырех солдат Фракции.
Саитама устремился в бой, быстро убрал одного из врагов, не дав ему напасть на Хацуки. Глаза женщины яростно пылали, боевые крики звучали в ночи, пока они добивали солдат Фракции.
В крови, тяжело дыша, они вернулись к Марико, сели на корточки по бокам от нее. Саитама стоял рядом, у него не было слов. Что он мог сказать? Они поклялись защищать клан жизнями. Смерть всегда была возможной, в любой день. Но это не означало, что он хотел, чтобы это произошло. Если бы он мог влиять, никто не умирал бы.
Но это было невозможно, на чьей бы стороне он ни был. Люди умирали каждый день. Он просто… почему он должен был принимать это?
Хацуки и Наруэ встали и кивнули ему. Он едва слышал отчет Хацуки о налетчиках, которых они встречали до этого. Это уже было хуже прошлого нападения, новые волны врагов появлялись в разных частях города. Дым и огонь лизали небо.
— Заберите ее, — сказал он. — И займитесь своими ранами.
Хацуки печально улыбнулась.
— Мы будем продолжать, пока не устраним угрозу. А потом позаботимся о Марико.
— Лейтенант… — он сглотнул, подумав, что Хаганэ мог потерять сестру. — Хацуки…
— Командир, — сказала она, оставаясь вежливой. — Я знаю, что вы хотите сказать. Спасибо. Но наша работа не окончена. Вы можете пойти с нами.
Он склонил голову, убирая меч в ножны.
— Нет, идите. Я шел к северным вратам.
Женщины поклонились, повернулись и поспешили по дороге. Он поблагодарил Марико за службу, прошел мимо нее и напрягся.
Кто-то наблюдал за ним. Он повернулся. Фигура в тенях.
Сенмей?
Он шагнул к брату в тенях переулка. Лоб Сенмея сморщился от тревоги. А потом он пропал, тени кружились там, где он был, а потом опустились на землю.
Теперь он видел то, чего не было?
Северные врата были недалеко. Оттуда шли солдаты Фракции, гонцы Ноэ. Он явно был там. Только он должен был умереть этой ночью.
Темные дома и магазины проносились мимо, Саитама бежал. Внутри зданий еще прятались люди, закрыли ставни, потушили лампы или не зажигали их, тьма от этого была гуще. Луна была тонким серпом, не помогала светом.
И почему казалось, что тени преследовали его, гнали к цели? Стиснув зубы, он подавил эти глупые мысли, игнорируя холод и боль в руке. На это не было времени.
На улице Аори он увидел крышу ворот впереди. Мужчины в синих хаори собрались у входа, вели себя слишком спокойно. Они насторожились, увидев его, стали расходиться рядами, поднимая мечи.
Если нужно убить их всех, чтобы добраться до Ноэ, так тому и быть.
— Хорошая ночь, да, Рен?
Он повернулся направо и вытащил катану. Ноэ появился из последнего дома у ворот, в полном доспехе с рогатым шлемом. Ладонь лежала на мечах на его бедре, он напоминал воина старины. Наглец. Словно это могло запугать Саитаму.
У каждой брони были слабые места.
— Будет.
— Ах, ты пришел произвести обмен, еще и сам. Это для меня честь.
— Если ты про доставку тебя к Богу Смерти, то да.
Ноэ цокнул языком и покачал головой.
— Я надеялся, что что-то разумное появится в твоем узком разуме, но нет. Илия расстроится, услышав, что тебя уничтожили вместе со всем этим.
— Думаешь, мне есть до нее дело?
Он, ухмыляясь, вытащил катану, изогнутый клинок сверкнул в свете фонаря над ними.
— Да.
— Тц. Вы заслуживаете друг друга, — Саитама бросился вперед, его удар тут же отбил Ноэ. Он отпрянул и напал снова, теперь по открытому боку высшего лорда. Но Ноэ, хоть был крупнее, быстро опустил меч, чтобы остановить удар. Саитама отпрянул на несколько шагов, увеличивая расстояние между ними. Другие мужчины приближались.
— Стоять, — Ноэ поднял руку. — Я не собирался биться нечестно.
— Поздно для этого.
Изумление пропало с лица высшего лорда. С низким рычанием Ноэ наступал, разглядывая его темными глазами. Мужчина когда-то был сильным воином, все еще представлял угрозу. Но его размер и воздух подавят его скорость. Это было преимуществом Саитамы. Одной силы не хватит.
Ноэ исполнил ряд ударов, проверяя его. Саитама отбил каждый, постоянно двигался, хотя раненая рука просила остановиться. А потом, словно ощутив эту мысль, Ноэ сделал ложный выпад, развернул меч и ударил по ране плоской стороной клинка.
Саитама с воем отшатнулся. Раскаленная боль вспыхнула в руке, кровь снова потекла к его ладони, капала с пальцев.
— Что случилось с твоей рукой? — Ноэ жестоко ухмылялся, потирая шрам на подбородке. — Все еще можешь биться, или просто покричишь?
Вот… же… мерзавец.
Саитама выпрямился, стряхнул кровь с ладони перед собой, капли попали на землю.
Он не собирался сдерживаться.
Согнув колени, он бросился вперед, низко, уклоняясь от взмаха мечом Ноэ. Он врезался плечом в бронированный живот врага, они оба упали. Боль снова вспыхнула в его плече. Он стиснул зубы, ударил рукоятью меча по щеке Ноэ. Тот охнул и сплюнул кровь, дико потянулся к одежде Саитамы. Он встал, уклонившись от его руки, направил меч к его шее.
Ноэ отдернулся, и меч отскочил от камня.
Ругаясь, Саитама напал, не давая Ноэ встать. Он взмахнул, задел бок врага, порезал плоть. Его вскрики боли были музыкой для его ушей.
Саитама снова наступал, когда ледяной коготь поймал его сердце. Тени окутали его и Ноэ, звали его. Умоляли использовать их.
Использовать их? Что?
Они настойчиво тянули. Он ощущал в груди Эму и даже Акито. И холод. Почему было так холодно?
Это могли быть… ши-но-кагэ? Он как-то… звал их к себе?
Тьма кружилась. Пронзительный скрежет наполнил воздух. Он закрыл уши, тени поднялись и поймали его. Его рана пульсировала в ответ на их зов. Он охнул, тело покалывало. Холод вторгся в него, побежал по венам, наполняя его полностью.
Она летела по небу на эбонитовых крыльях, как хищная птица, искала следующую добычу. Саитама застыл от ее красоты, смотрел, как она неслась по озаренному солнцем небу, грациозная, как танцовщица, ловила потоки ветра изящно и опасно. А потом птица стала Эмой. Она бросилась к нему, глаза были огромными от страха и тревоги, от защищающей ярости, вызвавшей гордость в его сердце.
Он моргнул, то небо пропало.
Эма появилась, выбежала из улицы сбоку, глаза были огромными, когда она остановилась.
Ноэ. Он пытался ее предупредить, но слов не было. Высший лорд пропал. Где…?
— Саитама!
Та женщина… была отмечена…
Он замотал головой, ноги двигались сами, меч поднялся.
Отмечена для них. Для него.
Нет!
Он ощутил, а не услышал ее ругательство, когда он опустил меч. Она успела остановить его удар и отскочила. Духи, если бы он попал по ней…
Он мог забрать ее душу.
С ревом, заглушающим мысли, он бросился вперед. С катаной в руке Эма отбивала его атаки, оставаясь в защите. Тени окружили их. Разум воевал с телом. Она звала его, требовала остановиться, взять себя в руки, вспомнить, кто он. Он не мог это понять, холод впился во что-то глубоко внутри.
Он увидел слабое место, бросился к ее животу. Она уклонилась, громко ругаясь, и он ощутил, как клинок задел ее хакама, скользнул по коже ее бедра. Проклятье! Но она уже пятилась, поправляя позу.
Нет, она собиралась напасть.
Она уже бросила его? Это было безнадежно? Он будет продолжать, пока один из них не умрет?
Он не боялся своей смерти, если это спасет ее. Спасет его от этого безумия.
Саитама поднял меч, не дал ее клинку опуститься на его голову. Она бросилась вперед и врезалась в его тело, обвила рукой его шею и сбила его на землю. Ее рот прижался к его требовательно и отчаянно. Он повернул запястье, клинок вонзился в ее бок.
Еще скрежет разбил небо. Эма отпрянула от него, и их утащило в пустоту. И он ощущал… чувствовал ее душу, всю правду ее сущности.
Картинки и впечатления проносились сквозь него, пока он ощущал ее присутствие. Ее забота о нем, ее тепло к Хаганэ, неуверенные чувства к Акито, старая любовь, горящая в сердце сожалением и печалью. Сложности ранних годов тренировок. Огонь и уверенность на пике карьеры с Тайшо.
Предательство.
Она окружила его, хоть он не мог ее увидеть.
А глубоко в темно пустоте замерцал свет. Размытые движения. Люди? Гул тысячи языков слились в оглушающий шум, и он скривился и отвернулся. А потом мужской голос заговорил, но он не мог понять слова. Зато голос перекрыл все звуки.
Он больше не чувствовал ее. Все угасало, что-то тянуло его от всего этого. А потом он стал падать, падать…
Он вернулся в реальность, на улицу. Его оттолкнуло ударом в грудь. Он вернул равновесие, снова управлял телом. Его зрение стало четким. Саитама открыл рот, чтобы позвать ее, когда она развернулась от него к…
Семь адов.