Первый капитан Хаганэ Хакури осушил рюмку сакэ и опустил ее рядом с собой. Они давно так не сидели втроем. Хотя они впервые обсуждали одну женщину — почетную гостью.
Может, только он считал ее такой.
Он не соврал ей. Тама поступил правильно. Никто не отдаст Черного Шипа высшему лорду Ноэ. Тама ни за что не станет помогать этому мерзавцу. Даже Акито понимал серьезность ситуации, судя по его нежеланию делать это.
Хаганэ помнил ночь год назад. Атака, организованная кланом Варуама с поддержкой Ноэ была идеально продумана и исполнена. Хаганэ был ранен, как множество других. Он слишком поздно нашел связанного Таму под весом высшего лорда, в прямом смысле, а потом трус отступил в ночь. Они слишком поздно добрались до родителей Тамы и нескольких других глав семьи, на которых и была нацелена атака.
Хаганэ жил без сожалений. Кроме одного.
— Ты уверен? — Тама сидел напротив него, уперев ладони над коленями. — Мацукара не попыталась уйти?
— Уверен. Я следил несколько минут.
— Может, она увидела тебя?
Он повернулся к Акито.
— Я могу быть тихим, когда нужно, — мужчина не отреагировал, и Хаганэ фыркнул. — Она меня не видела. Она просто стояла и смотрела на сад. Думаю, я спугнул ее.
— Она еще может попробовать, — отметил Тама, сжимая в ладонях чашку.
— И чья это вина? «Я доставлю тебя к нему сам». Не лучший выбор слов, Тама, — он был в коридоре во время разговора, на случай, если что-то пойдет не так. В результате, он слышал почти каждое слово, как и уверенность в ее голосе, когда она отвечала на вопросы Тамы. — Она чуть не умерла. Теперь она застряла тут с нами, и тот козел готов платить за ее голову. Будь мягче.
— Мягче? — Тама прищурился. — Это недопустимо. Сенмей чуть не рухнул от усталости, когда закончил обрабатывать ее рану. Даже его удивило то, что она выжила, а вы знаете, какой он.
Сенмей был прекрасным лекарем, и его упорство впечатляло. Но ему нужно было иногда расслабляться.
— Эй, я понимаю. Просто… попробуй посмотреть с ее стороны, ладно? Я не верю в то, что ты о ней думаешь… или какой ты ее хочешь видеть. Это просто чувство, знаешь? — да, Мацукара вызвала его интерес. Он не отрицал этого. Но было что-то еще. Не ее пытливые карие глаза, не очертания бедра под юкатой. Что-то…
— Нельзя делать выводы, исходя из чувств.
Типичный Акито.
— Попробуй хоть раз.
— Ты слишком неразборчив со своим доверием.
Неразборчив? Это что-то новое.
— Я просто противовес твоему бесконечному цинизму.
— Громкие слова. Кто тебя этому научил?
— Эй, Акито, докажешь мою точку зрения? — Хаганэ осушил чашку и наполнил ее. Он предложил сакэ Таме, тот принял после колебаний. Он хмуро посмотрел на старого друга, с болью в груди вспомнил беспечные вечера в их любимой изакае, где они пили, смеялись и пили еще больше.
Казалось, те дни были вечность назад.
— Если она была честна с нами, — Тама взглянул на Акито, — ей нет смысла бежать.
— Вообще-то, — сказал Акито сухо, как обычно, — мы собрали достаточно сведений, чтобы подтвердить, что пока что она говорила правду.
Брови Тамы приподнялись.
— Продолжай.
— Мы подтвердили ее присутствие в Канаэ-мачи — до нашей встречи с ней — и в паре других деревень, где она помогла. Жители деревни вспомнили ее и выразили благодарность, — Акито склонил голову. — Награда настоящая, как и ее изгнание. Ноэ хочет ее живой за преступления против Тайшо и Фракции, хотя ее точно ждет смерть. Или хуже, — он сделал паузу и посмотрел на них по очереди. — Я не могу обрекать ее на такую судьбу.
Хаганэ отклонился, осушил чашку как победитель. Он никогда не ошибался во мнении о других, и тепло, которое он испытывал к ней, усилилось. Даже укол обиды, что Тама слушался Акито чаще, чем его, не испортил его настроение. Их пути с Мацукарой пересеклись не по злому умыслу.
Порой случайным встречам суждено было произойти.
— Хорошо. Я приму это к сведению, — голос Тамы казался легче и тяжелее одновременно. Его другу нужна была уверенность в неясные времена, и он получал ее слишком мало. — Есть еще кое-что, — Тама опустил наполовину полную чашку. — Ее личность. Кроме Сенмея и нас троих никто не знает, что она — Черный Шип, верно?
Хаганэ налил больше сакэ себе и Таме. Акито, как всегда, отказался.
— Люди знают, что она была Тайшо, это уже разнеслось.
— Ее хаори, — сказал Акито. — Хоть состояние плохое, их эмблема осталась. Любой мог увидеть ее в хаосе, когда мы принесли ее сюда.
— Может, нам лучше развеять слухи. Я хочу ее перед офицерами — капитанами и первыми лейтенантами.
— Ты рискуешь раскрыть ее.
— Эй, Акито, не будь таким грубым.
Вице-командир посмотрел недовольно на Хаганэ.
— Это твоя работа.
— Чем дольше мы держим ее в комнате, — сказал Тама, игнорируя их перебранку, — тем больше риск недоверия в клане. И она может попытаться что-то предпринять.
Хаганэ цокнул языком.
— Разве не этого ты хотел? Повода избавиться от нее?
— Я бы не хотел, чтобы она попала сюда, — Тама ужасно врал. — Но нужно учитывать обстоятельства.
— Ты слышал ее. Держать ее против воли не стоит.
— Тогда мне нужно ясно выразить свои намерения, — он переглянулся с Акито. Их взгляды были как личный разговор, прошедший за миг тишины. Хаганэ подвинулся, убрал одну ногу под себя. Он не завидовал, но порой задумывался о своем положении. Тама винил его в том, что он не успел спасти его родителей? Потому он все больше обращался к Акито в последнее время?
— Это сотрет оставшиеся сомнения, — сказал Акито. — Но и здесь есть риск.
— Это не хуже того, что нас ждет через месяц. Завтра ночью.
Кивнув, Акито встал.
— Я проведу необходимые приготовления.
— Спасибо.
Акито ушел, Хаганэ выдохнул.
— Тама, ты поможешь мне допить бутылку, или мне сделать это самому?
— Я не могу позволить тебе одному веселиться, — редкая улыбка коснулась его губ.
— Ты мог бы, но жалел бы об этом.
Тама рассмеялся.
— Я все равно пожалею, — он схватил бутылку, проверил ее вес. — Тут еще много осталось.
— Тогда приступим, — Хаганэ наполнил их чашки. — Думаю, мы справимся за старые времена.
В этот раз Тама осушил чашку одним глотком.
— Если честно, я бы хотел хоть немного старых времен, — он протянул чашку. — И не ехидничай.
— Слушаюсь, о, мой командир.
— Молчи и пей.
Смеясь, Хаганэ поднял чашку. Не за старые времена, а за грядущие.
Что бы ни случилось.