— Твою мать! — в тишине медкабинета раздался громкий панический вопль.
Спустя несколько секунд тишины, белую штору рывком сдвинули в сторону. Взору сидящей за своим столом медсестры открылась одна из кроватей, на которой, укрытая простынёй, сидела женщина в контактном комбинезоне. Ошеломлённо оглядевшись по сторонам, напряжённая Эмма Фаулер не сразу сообразила, где находится. Внезапная смена обстановки, да ещё настолько разительная, заставила её растеряться. Впрочем, увидев мисс Мур, тренер команды по фехтованию расслабилась.
— Слава богу. Я уж подумала, померла. Открываю глаза, а вокруг всё белое, много света, запах специфический. Простынка ещё эта, — пожаловалась подруге.
— Эмма. Скажи спасибо, что тут никого кроме нас нет. Услышь тебя кто-то другой, было бы неловко.
— Кому? — удивилась Фаулер.
— Мне, — нахмурилась Мария Мур, не одобряя столь несерьёзного отношения к подобному поведению. — Эмма, скажи, ты окончательно свихнулась? Что ты творишь? Я думала, дальше уже падать некуда, но ты опять доказала, нет предела совершенству, взяв в руки лопату.
Рассердившаяся Мария принялась отчитывать Эмму. Судя по задумчивому выражению её лица, без особого результата.
— А что я сделала? — невинно поинтересовалась Фаулер, скидывая с ног простыню.
— Действительно, что? — иронично посмотрела на неё Мария, как на полную дуру. — Представь себе моё удивление, когда в окно внезапно постучали. Открываю, а там стоит одна из твоих девочек в трёхметровом фантомном доспехе. Держа тренера в ладонях, словно спящего котёнка, свернувшегося в калачик. Со словами, наша тренер перетрудилась и уснула, а перед этим странно себя вела. Позаботьтесь о ней, пожалуйста. А потом сразу же убежала, стараясь никому не попасться на глаза. Выглядело это забавно. Она бы ещё за кустиками пряталась. Угадаешь, о чём я сразу подумала? Если бы учуяла запах алкоголя, клянусь, без ведёрной клизмы ты бы отсюда не ушла.
— Алкоголь? Хорошая мысль, — одобрила Фаулер ничуть не смущаясь, — Мой рабочий день уже закончился, — посмотрела на часы, висевшие на стене, — Могу себе позволить. Кстати, девочка была чёрненькая или беленькая? — уточнила, как бы невзначай.
— Хм, куда я положила тесты на наркотики? — озабоченно проворчала Мария, зашарив рукой в ящике стола.
— Я о цвете доспеха, а не о том, о чём ты подумала.
— Ах это, — облегчённо выдохнула медсестра, с подозрительностью посмотрев на подругу, — Чёрненькая.
— Твою мать, — расстроенно поморщилась Фаулер, повторив эту фразу, но уже с другой интонацией. — Виски есть? — с надеждой посмотрела на подругу.
— Нет!
— А если найду?
— Есть повод? — Мария увильнула от прямого ответа.
— Кого это хоть раз останавливало? — удивилась Фаулер.
Эмма больше дурачилась, велело подкалывая медсестру, чем всерьёз рассматривала этот вариант. Здесь и сейчас. Решив вернуться к нему ближе к ночи. В одиночестве. Ей требовалось хорошенько обдумать случившееся. Сейчас же хотела просто отвлечься от будоражащих кровь воспоминаний. Успокоиться. Заболтать подругу, чтобы она ни о чём не догадалась.
Перед мысленным взором Фаулер снова возникла красочная, нереальная картина того, как два рыцаря сталкиваются в лобовом ударе. Как вгрызаются друг в друга их А-поля, уплотняясь в сиянии света. Как буйство энергий сходится в одном месте, пытаясь либо продавить, либо остановить встречный поток. Как возникает предельное напряжение между двумя центрами силы. И как, до сих пор не могла в это поверить, чёрный рыцарь безошибочно, одним невероятно точным ударом поразил критическую точку защитного поля. Вбивая в него меч, испускающий странные колебания частиц Авроры. После чего её А-поле, теряя стабильность, разрывается в клочья изнутри. Возник эффект резонанса. Фаулер поразило не оружие Йохансона, а резкий разрыв синхронизации. Нагрузка на её нервную систему взлетела до пиковых значений. Получив сенсорный шок, мозг отключился. Спустя какое-то время, сплошная темнота внезапно сменилась ярким светом медпункта, вызывая чувство дезориентации. Онемевшее тело напоминало набитого ватой плюшевого медвежонка. Сознание работало заторможенно. Неудивительно, что она подумала о загробном мире.
Только сейчас осознав, насколько была близка к смерти, почти коснувшись её, Ледяная ведьма ощутила запоздалый озноб и страх. Захотелось немедленно пересмотреть своё решение, напившись прямо сейчас. До полной отключки. И телу, и психике требовался отдых. Хорошо бы обойтись без таблеточек. Фаулер прекрасно знала, чем опасны подобные эксперименты с А-полем. Она вполне могла превратиться в пускающий слюни неразумный овощ, неподвижное бревно, или навсегда лишиться синхронизации с А-полем. Если бы знала, что до этого может дойти, всё было бы по-другому.
— Мария, я похожа на дуру? — внезапный вопрос сбил медсестру с мысли, заставив забеспокоиться.
Ни Фаулер, ни Мур не знали, что фантомным доспехом, доставившим её в медпункт, управлял не Йохансон, а Алекс Рэндалл. Это был даже не доспех рыцаря, хотя и очень на него похож. Инженер входил в класс ополченца, чему нисколько не огорчался. Он из тех людей, кто любил создавать, а не пилотировать.
Как у члена команды Колыбель у Рэндалла имелся доступ к модели фантомного доспеха Созвездие, чью карту вставил в приёмник своего силового снаряжения. Став похожим на Йохансона. После того как Садих Каур по сети взломал ворота арены для учителей, убедившись, что поединок уже закончился, инженер забрал оттуда Фаулер. Об Эрике позаботилась подъехавшая на грузовом микроавтобусе Рашми Чамар. Так что о произошедшем никто кроме них не знал. Записи со школьных камер наблюдения были профессионально отредактированы. При общении с Марией Мур использовал голосовой модуль изменения речи, выдав себя за старшеклассника. Правда голосок вышел немного женским, высоким, с чем не стал заморачиваться.
В отличие от тренера рыцарей Святой Анны, как называлась команда по фехтованию, госпожа Чамар чуть ли не светилась от счастья. Ей предстояло много работы. Требовалось проанализировать полученные данные. Окружающий мир для гениальной индианки перестал существовать. Но перед этим, всё же вспомнив о существовании совести, Чамар нашла свободную минутку позвонить домой к Йохансону. Предупредила его родных о том, что парень сегодня ночевать не придёт. Возьмёт ночную смену на новой подработке. Представилась начальницей, госпожой Ч. И нет, позвать не может, сотовая связь там не ловит, подробностей не расскажет и вообще, всего вам хорошего. Не благодарите и не звоните по этому номеру. Я очень занята.
Если всплывёт факт применения боевых стимуляторов, хорошо бы о наркотиках не подумали, по головке её точно не погладят. Ни власти, ни директор школы, ни сёстры Эрика, ни госпожа Рэдклиф. А чтобы и сам пациент не доставлял беспокойства, вколола ему снотворное. Наука требует жертв.
Часам к одиннадцати вечера позвонила Патрисия Рэдклиф, узнать, куда делся Йохансон? Он ещё жив? Потому что ей позвонила дочь, до которой добрались обеспокоенные сёстры спящего рыцаря. Успокаивая источник денег, Чамар заверила, что Эрик очень сильно устал, приняв участие в одном безопасном эксперименте. Злобно зыркнув на подавившегося кофе Садиха, молча призвала заниматься своим делом. Объяснила Патрисии, что в таком состоянии отправлять его домой не стала. Сжалившись, милостивого позволила переночевать в жилом блоке трейлера. Сейчас парень спит крепким сном. Очень крепким.
Когда спустя пару часов Каур принёс ей очередную порцию бодрящего напитка, Чамар с отстранённым видом качалась в кресле, задумчиво грызя карандаш. Не отрывая взгляда от экрана, заполненного открытыми окнами с расчётами и графиками.
— Не понимаю. Не понимаю, — время от времени повторяла. — Нет, конечно, в общем понимаю, но… не понимаю.
С обеспокоенностью посмотрев на огрызок карандаша, Каур поставил перед ней стакан, из которого поднимался пар. Возле открытой упаковки с шоколадными хрустящими палочками.
— Шеф, что вы делаете? — попытался отвлечь начальницу, чтобы немного передохнула.
— Это, — показала на тетрадь, в которой делала записи.
— Не понял.
— Аналогично, — оставаясь в глубокой задумчивости, согласилась Чамар, продолжая смотреть в монитор.
— Тогда выпейте кофе. Сделайте перекур. Может, появятся свежие идеи.
— Ещё раз собьёшь с мысли, я тебя задушу, — серьёзным голосом пообещала Чамар, не глядя нащупывая кружку.
***
Утром, позвонив сёстрам, подтвердив, что жив, здоров, не похищен, не изнасилован, не уехал волонтёром красного креста в Африку, не нужно ломать Гарри ноги, отправился на занятия. С осунувшимся лицом, мешками под глазами, непричёсанный. Несмотря на утро, уставший и немного заторможенный. Естественно, такой облик привлёк ко мне повышенное внимание школьниц, следящих за тем, чтобы всегда выглядеть безупречно. Отчасти сочувствующее, отчасти настороженное, и даже попадалось завистливое, раздражающее больше всего. Ещё от меня сегодня шарахались активнее, чем вчера.
Одноклассники одарили сильно удивлёнными взглядами, но с расспросами не лезли. Проявив тактичность. Особенно часто оглядывались задумчивые члены команды по фехтованию, догадываясь, кто мог послужить причиной этого «цветущего» вида. Хотя из любого правила всегда бывают исключения.
— Дружище, даже не знаю, то ли поздравить, то ли посочувствовать, — сообщил Даниэль, внимательно меня разглядывая. — Это кто тебя так измотал? Ледяная ведьма или симпатичная девчонка? В клубе? В баре? Дома? И где в это время был я?
— Тебе надо было подавать заявку в литературный кружок. Он многое потерял.
— А ещё большее сохранил. Покой, здоровье и здравый смысл, — рассмеялся Даниэль.
— С этим не поспоришь.
***
Закрытый школьный чат. (только для девочек)
Алиса и бублик — Видели сегодня нашего гоблина?
Нитка — Нет, а что с ним? Сияет ярче обычного?
Чернушка — Если только тьмой. Ахаха. Спи вполглаза, у стеночки. Иначе придёт за тобой и выгрызет печень. За недостаточное уважение.
Крошка Ви — Девчат, а точно в нашей столовой компот безалкогольный? Чем же её так пробирает?
Алиса и бублик — Кто о чём, а чернушка о расчёске. Сейчас фотку скину. Зацените.
Нитка — Вау. Мрачен, суров и пугающе загадочен. В таком виде больше на вампира похож, а не на гоблина. Ему бы ещё костюмчик сменить на готический. Пальчики оближешь.
Шляпка Дианы — Руки сначала помой. Даю тысячу. Заверните, забираю.
Принцесса СиСи — Дам четыре. Только уговорите хотя бы на два дня сыграть роль моего парня. Матушка одного невыносимого зануду уже чуть ли не в постель ко мне укладывает. Намёков в упор не понимает. Даже, начинающихся со слов, — Какого хрена! Вот бы познакомить с обаяшкой гоблином. Чтобы так же взглянул, как на меня, на лестнице. Думала от испуга прямо там рожу. Только потом вспомнила, что ещё не успела забеременеть.))
Алиса и бублик — С кем? С мамой или занудой?
Принцесса СиСи — С занудой. Получать наследство так рано не планирую. У мамы сердце не железное.
Алиса и бублик — Тогда сожалею. Твои четыре мои шесть не бьют. Какие предположения, что с ним случилось?
Принцесса СиСи — С занудой?
Алиса и бублик — Я заранее сочувствую твоему жениху. С гоблином!
Чернушка — Тайно убил одну из преследующих его учениц Святой Анны. Труп спрятал в школе. Ночью вернулся, перенёс тело за стадион, вглубь парка, где и закопал. Поэтому сильно устал и не выспался. А ещё, не успел поужинать.
Принцесса СиСи — Чернушка, у меня тут есть на примете один достойный твоих талантов парень. Хочешь с ним познакомлю?
Кексик с изюминкой — Может, подрался? С бандитами. Наткнулся на них, когда возвращался из школы. Он же на такси ездит. Увидел, как те совершают преступление и…
Крошка Ви — Надо всё же попросить президента школьного совета проверить кухню. Что-то не то с компотом. Яблочки забродили, не иначе.
Нитка — Я только чай пила.
Крошка Ви — Яблоками пах?
Белый кролик — Тёмный гоблин со вчерашнего дня территорию школы не покидал. Избил одиннадцать человек, не получив ни царапины. После ушёл в подвал и оттуда не возвращался. Инфа 100 %.
Алиса и бублик — (ОоО)
Нитка — (о_о)
Крошка Ви — (о_о)
Принцесса СиСи — (='.'=)
Шляпка Дианы — (='.'=)
Кексик с изюминкой — (о_о)
Чернушка — (*з*)
Алиса и бублик — Белый кролик. Откуда знаешь?
Белый кролик — Белый кролик знает всё.
«Белый кролик покинул чат»
Алиса и бублик — Кто что думает?
Чернушка — Предлагаю пытать Белого кролика.
Нитка — Может, расспросить?
Чернушка — Можно и расспросить. Но потом пытать! Она знает то, чего не знаем мы. И не поделилась фоточками! (╯°益°)╯彡┻━┻
***
Следующие три дня ничего особенного не происходило. Не считая того, что дома меня пытались убить. Встреча с сёстрами оказалась страшнее, чем с Ледяной ведьмой. Она одна, а этих четверо. Занятия в школе шли своим чередом. В клубе, вопреки опасениям, всё было спокойно. Эмма Фаулер словно забыла о нашем поединке. Даже забеспокоился, не потеряла ли память? Но благоразумно не стал расспрашивать. Я не опаздывал, она не придиралась. По словам постоянных членов команды, вела себя как обычно. Вопрос цвета контактного комбинезона больше не поднимался. Ни ею, ни девушками. Вроде как доказал свою силу, дающую право на некоторые привилегии. Но это была лишь видимость взаимного негласного принятия нового порядка.
У меня появилась отдельная площадка для упражнений. Собственная, крайне облегчённая программа тренировок. Такое впечатление, вольная. Хочешь, — занимайся, не хочешь, — не занимайся. По сути, тренер от меня ничего не требовала. Дала учебник по фехтованию и махнула рукой, мол, делай что хочешь. Ни строгого надзора, ни советов, ни наказаний.
Бегал я тоже отдельно от остальных. В одиночестве посещал турник. Но, в конце каждой тренировки участвовал в обязательном спарринге с членами команды. В режиме, сначала один против каждого, по очереди, а затем, одновременно против всех. В отличие от меня, их она натаскивала основательно. Устраивала разбор ошибок. Давала рекомендации. Учила противостоять тем или иным приёмам. Разжигала злость, заставляя выкладываться на полную. Давала возможность осознать свои сильные и слабые стороны. Получить опыт схваток с заведомо более сильным противником.
Из-за этого мне приходилось тяжело. Нужно было стараться, чтобы оправдать ожидания тренера и команды, которые почему-то видели в рыцаре несокрушимую машину смерти, а не обычного, живого человека. Между нами, словно выросла невидимая стена. Ученицы оказались на одной стороне, а я на другой. Они вместе общались, веселились, занимались, ходили на занятия, бегали, отрабатывали удары. Делились проблемами и помогали их решить. А я был один. Почти. Даниэль и Кейси по мере возможностей скрашивали моё одиночество, свободно переходя с одной стороны невидимой стены на другую. Не замечая её. Чувствуя себя комфортно по обе стороны. Но, поскольку большую часть времени выполняли групповые задания, оставаясь с командой, с ней же и проводили большую часть времени.
Было неприятно смотреть, как Даниэль стоит в кругу девчонок и оживлённо с ними разговаривает. Время от времени непринуждённо смеясь. Когда я подходил ближе, разговор как-то сам собой прекращался и девушки разбегались по своим делам. Между нами стала чувствоваться некоторая неловкость. Возникало подсознательное ощущение, будто мы слишком разные. Пару раз столкнувшись с таким отношением, больше уже не подходил.
Не умея применять мягкую силу и не обученный обезвреживать противника без нанесения критических повреждений, продолжил серию сплошных побед. Действуя так, как привык. Максимально просто и эффективно. В играх такой подход отлично срабатывал. Однако здесь я сражался против своих, а не чужих. В этом была огромная разница.
Чамар поставила условие, если хочу навсегда получить в собственность Созвездие Оракула, сделанное ею собственноручно, с автографом, с кучей экспериментальных примочек, то не должен был допустить ни единого проигрыша. Эта навязчивая идея глубоко запала ей в душу, пустив разветвлённые корни. Достижение заявленной цели стало для неё даже важнее, чем для меня. Обдумав, решил попробовать. Да, звучит амбициозно, но в моём духе. Разве не этим занимался в играх? Сбором крайне редких, а ещё лучше уникальных достижений. Так что же изменилось? Сама игра, цель или инструмент её достижения? Я впервые начал задумываться над столь серьёзными вещами. Проецировать нереализованные желания не из реального мира в виртуальный, а наоборот. Поведение сокомандников только ускорило поиск ответа на вопрос, — Если стану непобедимым, буду ли счастлив? Будут ли меня больше любить? Добьюсь ли всеобщего признания?
Одно обстоятельство наложилось на другое. Возможно, перестарался в схватках с девушками, пытаясь доказать свою силу. Не подумал об их чувствах. О том, как они видели эту ситуацию. О неравном отношении тренера к разным членам одной команды. Об их растущих обидах.
Выйдя из душа после очередной тренировки, в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, прошёл в раздевалку. Не торопясь. Спешить было некуда. Я остался последним, вся команда уже разошлась по домам. Поскольку мужской душевой в школе Святой Анны изначально не предусматривалось, время использования женской разделили между мальчиками и девочками. Очень даже неравноценно, но жаловаться мы не посмели. Их было больше, и они сильнее. В большом помещении я находился один. И убираться, как самому последнему, тоже мне одному. Даниэль убежал сразу после звонка. Его пригласили друзья на улётную вечеринку, как он сам её описал.
Не ожидая подвоха, дошёл до корзины с одеждой, где обнаружил это. Пока я мылся, кто-то прокрался в незапертую раздевалку и вылил на мою школьную форму флакон чернил. На несколько секунд застыл в ступоре, не понимая, как реагировать на случившееся. В голове вдруг стало совершенно пусто.
— Вот, чёрт!
Испугавшись, поспешно достал одежду. Попытался стряхнуть чернила. Сделать хоть что-то, пытаясь исправить ситуацию. Понятно, что безрезультатно, но других идей не появилось. Стоять и дальше ничего не делать, разглядывая безнадёжно испорченную одежду, уже не мог. Руки действовали быстрее головы.
Убедившись, что ничего не изменилось, в приступе ярости огляделся по сторонам. Даже добежал до наружной двери и выглянул на улицу. Никого. Ни злоумышленников, ни случайных свидетелей. Вернувшись в раздевалку, растерянно сел на деревянную лавку, не зная, что делать дальше. Хотелось поскорее выплеснуть свой гнев, но, на кого? И что это изменит? Злость сменилась недоумением. Попыткой понять, зачем это кому-то понадобилось?
Спешить стало ещё более незачем, поэтому призадумался о последствиях. Возвращаться домой в таком виде нельзя. Если сёстры заподозрят, что надо мной издеваются, будет катастрофа. Они же дома не усидят, полезут мстить и огребут. В команде фехтования кого ни тронь, вмиг голову открутят. Кто не аристократка, та богачка или дочь большого чиновника. Слишком опасно их вовлекать. Мои же ответные действия можно списать на самооборону. Хотя оправдание такое себе, ненадёжное, против таких-то персон. Может поднять шумиху? Потребовать проведение расследования. Однако, сомневаюсь, что виновные понесут заслуженное наказание. Даже если их найдут, то всего лишь погрозят пальчиком. Этим скорее выставлю себя беззащитной жертвой, чем их, жестокими людьми. Распишусь в неумении самостоятельно справляться со своими проблемами.
Из запасной одежды у меня осталась только спортивная форма, в школьном шкафчике. В главном здании, на первом этаже. Но до неё ещё нужно дойти. Мимо камер видеонаблюдения, учителей и задержавшихся в клубах учениц. Несомненно, это вызовет много слухов. Да и, допустим, приду домой в спортивном костюме, а как завтра в нём же идти в школу? Сёстры не дуры, догадаются, что что-то не так? Смогу ли достоверно изображать своё привычное поведение? Не уверен. Они меня слишком хорошо знают.
Когда немного успокоился, осмыслил ситуацию, принялся действовать быстро и решительно. Позвонил домой, предупредил, что сегодня вновь останусь на ночную смену. На подработке. Потом добрался до шкафчика, где оставил контактный комбинезон. За ним в учебные корпуса идти не пришлось. Он находился на территории клуба фехтования. Дальше вернулся на стадион, откуда все уже давно ушли.
Небо постепенно темнело. Солнце опускалось к горизонту, окрашивая парк и школу в мрачные тона. Зажглись фонари. Это место теперь вызывало совсем другие ощущения, отличные от тех, что возникали днём. Находиться в тёмной обезлюдевшей школе стало неуютно. Потому что было с чем сравнивать.
На стадионе вышел на беговую дорожку. Сфотографировал себя так, чтобы захватить задний фон. Отправил на почту старосте класса, которую она разослала всем ученикам 1АА, с сообщением, что на тренировке сильно подвернул лодыжку и завтра на занятия не приду. Попросил предупредить классного руководителя. После этого неторопливо побежал, контролируя дыхание, экономя силы.
Чем просто так ждать утра, изматывать себя беспокойством, лучше потратить время с пользой. Нужно стать сильнее. Намного сильнее. Настолько, чтобы никто больше не посмел считать меня жертвой. Хочу стать охотником. Не зря же убеждал себя, что стал другим. Что начинаю новую жизнь. Что старый Эрик будет гордиться новым. Желание без стремления бесполезно. Текущая проверка на слабость характера, силы воли, покажет, насколько я к этому готов.
Бег плодотворно сказывался на работе мысли. Успокаивал. Утолял жажду действий. Дарил уверенность в своих силах. Давал время побыть наедине с самим собой. Как бы странно это ни звучало. Это было правильное решение. Размытые очертания зародившегося в раздевалке плана окончательно обрели чёткость, став обрастать новыми деталями. Ответив на вопрос, как защитить себя до того, пока не обрету достаточную силу, чтобы никого не бояться. Кого ещё задиры обходят стороной? Психов! Тут главное — не перестараться. Психов обходят стороной не только враги, но и друзья.
На удивление, хорошая идея столь поздно воспользоваться этим стадионом пришла в голову не только мне. Высокая девушка в просторном тёмном спортивном костюме, закрывающем тело от обуви до подбородка, пару минут неуверенно простояла на входе, прячась в тени. После чего всё же решилась сделать то, за чем сюда пришла. Побегать. Присоединилась ко мне на очередном круге. Я сразу её узнал. Брина Вилсон, неразговорчивая, замкнутая одноклассница, у которой не было подруг. Которую считали немного странной. Училась она хорошо, но без выдающихся результатов.
— Не возражаешь? — спросила разрешение, имея в виду, не против ли её присутствия на стадионе.
Вроде как это спортивная площадка принадлежала моему клубу.
— Нет. Буду рад компании. Вместе и дышится легче, и бежится.
Это не было попыткой заигрывать. Я подумал о том, что совместные занятия приносили больше пользы, чем одиночные. Появлялся соревновательный интерес. Минуту помолчав, из любопытства спросил.
— Почему не стадион легкоатлетов? Там беговая дорожка лучше? Не подумай, я не против твоего присутствия, просто интересно. Отвечать необязательно.
Немного помолчав, обдумав, нет ли за моими словами скрытого смысла, Вилсон всё же ответила.
— Мне здесь привычнее. Это закрытое место, куда никто не ходит. Чувствую себя свободнее.
— Ясно, — улыбнулся в ответ.
Дальше продолжили бежать молча. С дорожки сошёл раньше одноклассницы, когда больше не смог продолжать. Сидел у финиша, наблюдая, как Вилсон в прежнем темпе наматывает круг за кругом. Откуда у неё столько выносливости? Вновь почувствовал себя слишком слабым. Отстающим. Когда Вилсон закончила пробежку, она даже дыхание не сбила. Однако короткий отдых потребовался даже ей. Посмотрев на тёмное небо, постепенно затягивающееся облаками, поинтересовался.
— Проблем с возвращением домой не будет? Помощь нужна?
Девушка вновь посмотрела на меня продолжительным, нечитаемым взглядом.
— Нет. Я живу на территории школы. В женском общежитии.
Не сказал бы, что Вилсон показалась мне особо стеснительной или имеющей проблемы с общением. Говорит спокойно, смотрит открыто, уверенно. Вероятно, просто не любит много разговаривать по пустякам и повышенное внимание к своей персоне.
— Тогда хорошего вечера, — вежливо кивнул, прощаясь.
Когда она собиралась уходить, всё же окликнул, до последнего сомневаясь, стоит ли спрашивать.
— Вилсон. Позволишь вопрос?
Девушка оглянулась. С бесстрастным выражением лица чуть заметно кивнула.
— Знаешь кого-нибудь, кто может научить меня хорошо драться? Желательно, поблизости от школы.
— Разве ты не состоишь в клубе, где этому учат? — удивилась одноклассница, не ожидав подобного вопроса. — У рыцарей Святой Анны, — имея в виду название команды, — много хороших бойцов, которые умеют не только фехтовать. Не говоря уже о вашем тренере, которая может научить ещё большему. Она настоящий профессионал. Не только в бою на мечах, — в голосе Вилсон послышалось искреннее уважение.
Она признавала силу этой женщины.
— Вот против рыцарей мне и нужно научиться сражаться без использования фантомного доспеха. И чтобы для них это оказалось неприятной неожиданностью, — хищно улыбнулся.
Я не боялся, что Вилсон меня выдаст. Долго хранить в секрете это всё равно не удастся. Да и не похоже, чтобы она дружила с кем-то из команды или хорошо к ней относилась. Одноклассница удивилась ещё сильнее.
— Против наших?
Показалось, что восприняла эту новость с неодобрением.
— Против тех, кто против меня. Хочу заниматься самостоятельно, помимо клуба. Дополнительно. Как сейчас.
— Не пробовал записаться в спортивный зал? — уточнила Вилсон, улучшив обо мне своё мнение.
— Если потребуется, запишусь. Решил сперва взять несколько индивидуальных уроков по самообороне. Посмотреть, что получится. Дальше уже будет видно, в каком направлении двигаться. Где и у кого продолжу, или начну учиться, — обошёлся без подробностей.
Меня не интересовала профессиональная карьера, стремление к вершинам мастерства. Я всего лишь хотел научиться защищаться.
— Это будет стоить денег, — о чём-то подумав, сообщила Вилсон.
Судя по изменившейся интонации, явно заинтересовалась этой темой.
— Сейчас всё чего-то да стоит, — равнодушно пожал плечами.
— Если готов платить по сотне фунтов за одно занятие, я могу поднатаскать тебя в рукопашке, — сделала неожиданное предложение.
Впервые в школе Святой Анны встречаю кого-то, кто просит денег, а не предлагает. Да ещё такую сумму. Высоко себя оценивает. Впрочем, на учёбу денег не жалко. Для этого их и коплю.
— А ты сможешь? Побить грушу я могу и в спортзале. Советчиков там всегда больше, чем занимающихся.
— Дать начальную подготовку, да, — заявила с полной уверенностью. — У меня чёрный пояс по каратэ и красный по тхэквондо. Для чего-то более серьёзного нужно время, желание и большая практика. Несколькими уроками тут не обойтись.
Вот теперь она вызывает у меня больше доверия. Тот, кто сразу заявляет, что за несколько занятий сделает из тебя чемпиона, лжец.
— Буду платить по двести, но с условием, что всё, что узнаешь, услышишь, или начнёшь обо мне думать, останется между нами.
— Идёт, — не раздумывая согласилась Вилсон. — Но у меня тоже есть условие. Я говорю, ты делаешь. Не спрашиваешь, оспариваешь или обдумываешь, а сразу делаешь, — в этом вопросе проявила твёрдость.
— Принимается. Ученик клуба фехтования становится учеником ученика клуба каратэ. Звучит, как хорошая шутка. Мне нравится, — улыбнулся, оценив юмор ситуации.
— Почему клуба каратэ? — впервые на моей памяти тепло и искренне улыбнулась удивлённая Вилсон. — Я глава стрелкового клуба. Пояса заработала ещё до поступления в школу Святой Анны. Отец настоял. Семейная традиция.
— Ты не похожа на азиатку, — пошутил на волне хорошего настроения.
— А ты на того, кто тайно ищет учителя по самообороне сразу после вступления в клуб фехтования, в котором намного сильнее всех, — не осталась в долгу.
— Уела. Молодец, Вилсон, — похвалил. — Так даже лучше. Хороший выбор. Не придётся потом искать учителя по стрельбе. Там, где не поможет крепкий кулак, выручит быстрая пуля. Запасной план ещё никому не мешал.
— Шутишь? — девушка как-то необычно на меня посмотрела, не ожидав такого поворота.
Думала, начну сомневаться в правильности решения, назову её странной, задам неуместный вопрос. Или, действительно, пошучу по этому поводу. Как делали многие. А то и посоветую вернуться на путь изучения боевых искусств. Не растрачивать потенциал впустую.
— Серьёзен как никогда. Более того, предлагаю начать наше первое занятие прямо сейчас, — обрадовал новую учительницу.
— Ты слишком устал. Лучше завтра.
Моё рвение её несколько обескуражило.
— Настаивать не стану. Тебе виднее. Но, не уверен, чем закончится завтрашний день. Проблема в том, что я не могу планировать своё расписание. Всё слишком сложно и переменчиво. Именно поэтому идея с поиском постоянного учителя или спортивного зала мне не подходит.
Поддавшись на убеждения того, кто платит, а значит, заказывает блюда, Вилсон согласилась начать прямо сейчас. С малого. Спешить ей было некуда. Вопреки опасениям обеих сторон, общаться у нас получалось достаточно легко и свободно. На равных. Что подкупало больше всего. Я не боялся сказать что-то глупое или странное. Не старался следить за своим поведением, пытаясь произвести на неё благоприятное впечатление. Мы разговаривали будто два случайно встретившихся незнакомца, чьи пути временно пересеклись. Не строили относительно друг друга долговременных планов, ожидая чего-то особенного. Не лезли с личными вопросами. Поэтому сегодняшний вечер показался неожиданно приятным. Причём, хотя Вилсон этого не показывала, у неё возникли схожие мысли, удивившие девушку.
После того как расстались, с трудом переставляя ноги, морщась от болезненных ощущений во всём теле, доковылял до скамейки. Позвонив Чамар, попросил разрешения переночевать в жилом блоке трейлера. Сказал, что сильно задержался в школе, очень устал и не хочу так поздно возвращаться домой.
В мобильной лаборатории каждую ночь дежурил кто-то из команды. Сегодня была очередь Садиха Каур. Получив разрешение от начальницы, он впустил меня внутрь. Программист собирался работать почти всю ночь, так что был относительно свеж и бодр. Погружаясь в тайны кода в своей тесной каморке, в окружении компьютеров молодой индус словно выпадал из реальности. Для него что день, что ночь, что зима, что лето, всё едино. Попросив Садиха об одолжении, принеся за это кофе и шоколадку, взяв её из холодильника госпожи Чамар, заполучил нужные мне две карты памяти для фантомного доспеха. Создать что-то столь простое для программиста его уровня не составило труда. Заняло чуть больше получаса времени. Образцов в сети было полно. По многочисленным фотографиям со школьного спортивного фестиваля подогнал мелкие детали.
Пока Каур был занят, нашёл себе книжку на ночь, из библиотеки Чамар. Принципы проявления А-поля. Дамской литературы у неё не нашлось. Оно и к лучшему.
Дальше, для исполнения плана, как проучить виновную и не допустить повторных нападок, потребовалась помощь сообщника. Того, кому не чужды авантюры. Или даже двух, считающих себя единственными и неповторимыми. Я не собирался жить в постоянном напряжении, занимаясь всепрощением в надежде на лучшее. Раз уж мне бросили вызов, с ним нужно что-то делать. Не в песок же закапывать? Заодно узнаю, насколько далеко позволят зайти. Для начала сыграем на повышение ставок. Как там говорила Кейси, — Обрати силу противника против него самого?
***
Утром ученики класса 1АА, придя на занятия, увидели неожиданную картину. На парте Йохансона чёрным маркером во всю поверхность было написано слово — Сдохни! А на его стуле кто-то развесил залитую чернилами школьную форму. Находка вызвала изумление и тревогу. Опасаясь прикасаться к уликам, потрясённые ученики разошлись по своим местам. Разумеется, подобное не могло оставить их равнодушными. Первым делом начали подниматься вопросы, — А что случилось? Неужели у Йохансона появился личный враг? Да ещё настолько отмороженный, что бросил вызов не только ему, но и всей школе? Своим фактическим заявлением, — Мне чихать на школьные правила, он определённо поднимет много шума. На вопрос, а где сам Йохансон, староста успокоила одноклассников, объяснив, что Эрик вчера вечером прислал уведомление о пропуске по состоянию здоровья. Вроде бы никак не связанный с вопиющим инцидентом. В доказательство привела фотографию и сообщение.
Когда пришёл классный руководитель, посмотрев на это безобразие, долго хмурился. Сэр Эштон Коуч был сильно возмущён. Его гнев обрушился на бледную, расстроенную Мэри Дженкинс. Она староста, отвечающая за порядок в классе. Если тут такое творится, значит, не справляется со своими обязанностями. Потребовав привести всё в порядок, парту отмыть, испорченную форму сжечь, объявил час самоподготовки. Предупредив, если слухи об этом начнут гулять по школе, то очень грустно станет всем ученикам 1АА, вне зависимости от того, причастны ли они как-нибудь к произошедшему или нет. Это внутреннее дело 1АА, следовательно, решить его должны сами, в кратчайшие сроки. Коуч сообщил, что считает подобный поступок злоумышленника неуважением к себе. А раз его не уважают, то и он ответит тем же. Сделает школьную жизнь невыносимо «приятной». Сроку дал неделю, на то, чтобы указать, чью именно.
— Дженкинс, у тебя неделя, чтобы найти крайнего, иначе им станешь ты, — сердито предупредил седоусый учитель перед уходом.
— Кто это сделал?! — староста в ярости обернулась к остальным ученикам.
После того как была вынуждена покорно выслушивать упрёки и нотации классного руководителя, прямо перед всеми, чувствуя себя будто оплёванной, мечтала поскорее загрызть признавшегося. Испуская невидимую, но вполне ощутимую жажду крови. Была бы медузой Горгоной, её волосы уже нацелились бы на учеников, шипя и капая ядом.
— Мне больше интересно, за что? — удивился ничуть не впечатлённый её эмоциональной вспышкой Кристофер Прайс.
— Ребята, а он ни с кем в школе не враждовал? — спросила сильно обеспокоенная Рэдклиф у его соседей по парте.
— Нет. Не припомню у Йохансона ни друзей, ни врагов. По-моему, за пределами класса он ни с кем не общался, — сообщил задумчивый Джеймс Бейли. — Я даже не помню, чтобы с кем-нибудь из школьниц разговаривал дольше одной минуты.
— Я тоже такого не припомню, — согласилась одна из учениц 1АА.
— Бедфорд, ничего не хочешь нам рассказать? — вкрадчиво спросила капитана команды Оливия Грей.
— Нет, — покачала головой крайне серьёзная Бедфорд.
— Сомерсет? У вас в клубе точно всё нормально? — Грей переключилась на другого члена команды, поняв, что от Бедфорд точно ничего не узнает.
— Да. Если клонишь к тому, что это мог сделать кто-то из нашей команды, то зря, — недовольно ответила подруга Кейси.
— Есть какие-нибудь идеи? — с надеждой спросила староста, оглядывая учеников. — Любые. Бедфорд, я тебя услышала, но всё равно проверю. Ничего личного.
— Я думаю, виноват клуб фехтования, — с некоторой робостью, негромко сказала Джил Раслл.
— У тебя есть доказательства? — немедленно отреагировала Бедфорд, посмотрев на неё с угрозой.
— Рассл, хочешь нас в чём-то обвинить? Уверена в этом? — с холодком спросила Сомерсет, отстаивая честь команды.
Стушевавшись, не выдержав враждебных взглядов членов команды по фехтованию, вздрогнувшая тихоня в очках быстро отвернулась, спрятав лицо. Не посмев с ними спорить. Через минуту, не успокоившись, достала телефон и украдкой принялась что-то яростно набирать в чате.
— Йохансон не берёт трубку, — пожаловалась сильно расстроенная Рэдклиф, попробовав до него дозвониться.
— Не знаю, кто этот смельчак, но заранее ему сочувствую, — громко объявил Митчел. — Мой друг без последствий это дело не оставит. Не просто же так его называют злым, диким гоблином. Как только выяснит, кто бросил ему вызов, убьёт. Ха-ха-ха, — зловеще рассмеялся, предвкушая расправу.
— Думаешь, эта его форма? — удивилась одна из близняшек.
— Нет, конечно. Не голым же домой ушёл. Но, какая ему разница?
Даниэль с удовольствием принялся расписывать, что Йохансон сделает с теми, кого посчитает виновными. Нагнетал обстановку до тех пор, пока Дженкинс не выдержала.
— Митчел, будь добр, заткнись, — грубо потребовала выведенная из себя староста, для которой это грозило серьёзным усугублением проблемы.
Ничуть не боясь задеть тонкую душевную организацию парня. Её семья была намного могущественнее Митчелов. Это скорее ему следовало проявлять вежливость и осмотрительность при разговоре с Дженкинс. Старосте не понравилось, в какую сторону свернули мысли одноклассников. Какой эффект производили его слова. Реакция нахмурившихся членов клуба фехтования тоже вызывала у неё беспокойство. Ведь Йохансон был одним из них. В случае если парень начнёт устраивать в школе беспорядки, рыцари Святой Анны должны будут, либо его поддержать, либо изгнать из своих рядов. Не получится сделать вид, что каждый сам за себя. Иначе возникнут сомнения, а действительно ли они команда?
Покосившись взглядом на внешне невозмутимую Оливию Грей, едва не скривилась от острого приступа раздражения. Её заклятая соперница тоже не сможет проигнорировать происходящее. Сначала будет выжидать, надеясь, что всё решится само, без её вмешательства, пытаясь сохранить репутацию и видимость нейтралитета, а потом подключит административный ресурс. Перейдёт на сторону учителей. Катком проедется по всем, спасая свою шкуру. Достанется и Дженкинс, в рамках системы. Оливия получит и повод, и право вдоволь поиздеваться над ней, втоптав в грязь по самые уши. О чём непременно будет напоминать в будущем, на разных мероприятиях. Учитывая, что семьи Дженкинс и Грей часто сталкиваются на одних и тех же приёмах, площадках, деловых встречах, приятного в этом будет мало. Мэри честно себе признавалась, если бы в школьном совете случилось что-то подобное, уж она-то точно не упустила бы шанс доказать своё превосходство. Получить преимущество в давним соперничестве. А так, вместо этого ей придётся доказывать всем, включая членов семьи, что способна эффективно решать возникшие проблемы на своей территории.
Поскольку новых идей или предложений не возникало, оставшееся время самоподготовки ученики потратили на свои дела. Обдумывая всё, чему оказались свидетелями. Бедфорд, будучи молчаливее и мрачнее, чем обычно, просто ждала звонка. Сомерсет, хорошо скрывая свои чувства, делала домашнее задание. Недовольная Эльза Браунфельс тихо злилась, сидя с видом примерной ученицы. Считая подобные поступки недопустимыми, дожидалась ясности в вопросе, кому за это бить морду? Если её капитан посчитает необходимым действовать именно так. Дисциплинированная Браунфельс в любой непонятной ситуации придерживалась решения вышестоящих. При том что немке сильно не хотелось пачкать руки, а имея дело с отбросами, иначе не бывает, другого выхода она не видела. Была задета честь одного из членов отряда, а значит, и её тоже. Глубоко возмущённая Кейси растерянно вертела в руках телефон, не зная, кому бы ещё позвонить. И нужно ли? Не слишком ли рано забегает вперёд, обгоняя и капитана, и Йохансона?
Брина Вилсон неподвижно сидела на своём месте, с непроницаемым выражением лица. Ни на кого не глядя. Не желая ни с кем разговаривать. Делая это настолько выразительно, что никто не осмелился нарушить покой опасной девушки. Инстинктивно чувствуя, что это плохо кончится. Вилсон сама напоминала школьного злодея. В то, что она могла оказаться причастна к порче имущества, никто не верил. У неё не было мотива.
Джил Рассл, после предположения Митчела о мести злого гоблина, прекратила возиться с телефоном. Минуту посидела, подумала, украдкой на него посмотрев, после чего с лёгкой, незаметной улыбкой принялась удалять ранее набранные сообщения, которые ещё не успела отправить. Вместо них на перемене начала массовую анонимную рассылку других. Страшилки Даниэля в школьной сети быстро стали вирусными. Распространялись с огромной скоростью, дополняясь и искажаясь, как это всегда бывает со слухами. Когда в обед на неё разъярённой тигрицей налетела Дженкинс, без колебаний показала свой телефон, на котором не нашлось ни единого доказательства причастности к их появлению. Рассл просматривала чаты, блоги, социальные сети, открывала десятки интернет-страниц, поисковиков, лазила по новостным сайтам, но кроме сбора информации в огромных объёмах, ничем другим не занималась. Зная, что чудачка слишком пуглива, чтобы пойти против неё, Дженкинс отстала от Рассл. Предупредив, что следит за ней. В случае если подозрения подтвердятся, наступит туфелькой и размажет, как мерзкого таракана, покрутив ею из стороны в сторону.
Бесстрашные близняшки Гловер, у которых в голове одно конфетти, вместе с Митчелом, Бейли и Россом, собравшись в кружок, с удовольствием обсуждали неприятную для остальных тему, рассматривая её со всех сторон. Развлекаясь. Строили теории заговора масонов против Йохансона. Чьи тайные члены, якобы учились в этой школе. Узнавшие, что согласно древнему пророчеству он принесёт им беду. Решив действовать на опережение. Вносили большую часть самых экзотических предложений по их казни. Предлагали привлечь к поискам экстрасенсов и гадалок. Даже чёрного кота приплели каким-то боком. А ещё, заминировать парту Йохансона, устроив ловушку. Пустить парочку слухов, способных спровоцировать преступника. Настолько активно включившись в процесс поиска и наказания виновных, что даже Митчел стал посматривать на них косо, с опасливым уважением. Признав, что близняшки явно знают толк в извращениях. Поскольку он мальчик хороший, местами, то дружить с ними будет, а вот гулять, нет.
Кристоферу Прайсу и Робу Эвансу, обычно державшимся вместе, было абсолютно плевать на Йохансона. Они удивлялись, не понимая, зачем этой теме придавать столько внимания? Действия злоумышленника осуждали, категорически не одобряли. Высказали общую позицию, что Йохансон сам справится со своими проблемами. Будет нужно, попросит помощи. Зачем преувеличивать случившееся? Рыцарь он сильный, как человек, согласно слухам, опасный, поэтому вполне способен о себе позаботиться. Ну а если нет, пусть сначала открыто в этом признается. И вообще, это внутреннее дело клуба фехтования. Он их человек. Пусть Бедфорд решает, как они будут на это реагировать.
После, Прайс принялся оказывать знаки внимания Сомерсет, флиртуя с девушкой, а Эванс попросил прекратить страдать фигнёй и объявил о приглашении всех присутствующих на большую вечеринку. Для поднятия настроения. Сначала собраться в ресторане одного из самых престижных отелей Лондона, а оттуда отправиться в элитный ночной клуб. Пообещав взять все расходы и организационные вопросы на себя. Если получится, привезти туда и Йохансона.
То, что у гоблина на сегодняшний вечер другие планы, он пока не знал. Как и то, что на вечеринку придёт всего четыре человека. По этой же причине. А пока ничто не предвещало беды, школьники учились. Эрик в подвале Святой Анны размахивал дубиной, примеряясь к позабытому средству воспитания молодёжи. Сёстры Йохансоны решали, кто будет следить за братом, переставшим ночевать дома, и как за это следовало наказать. С любовью. Госпожа Чамар готовилась к очередной бессонной ночи. Что её безмерно радовало. Каур отсыпался. Рэндалл искал, куда запропастилась одна из его скрытых камер. Амелия Адамс злилась, обеспокоенно гадая, когда же один недотёпа догадается прийти за давно обещанным кофе. Неужели забыл? Не ей же ещё раз проявлять инициативу, как какой-то вульгарной девке, бегающей за парнем. Это Амелию должны добиваться все парни, а после страдать с разбитым сердцем, получая отказ. Что за безобразие? Да как он смеет с ней так поступать!