Таши-Олл медленно шагал к двум небольшим возвышенностям, открывающим путь к девяти уровневому полигону предварительных испытаний.
Перворожденные как один шли за Старшим богом, внимательно осматривая здешние достопримечательности. Хотя, в буквальном смысле, кроме одиноких скал, вулканов, лавовых рек и водопадов, здесь не было ничего интересного.
Когда Таши-Олл привел их к огромным заостренным к верху камням, высотой в двести семьдесят метров, — бессмертный указал рукой в расщелину между возвышенностями.
— Тут и начнется ваша игра со смертью.
— Будет больно, да? — иронично проронил Юзе-Йару.
Посмотрев на избранного пронизывающим до мозга костей строгим взглядом от которого у Юзе застрял ком в горле, Таши-Олл поспешил утешить перворожденного:
— Я могу убить тебя безболезненно.
— Что!? — поперхнулся бог.
— Я пошутил. А теперь, если никто больше перебивать не будет, я с вашего позволения, расскажу вам суть испытания.
Согласно кивнув, избранные приготовились выслушать Верховного Хранителя. Каждый из них понимал, что эти испытания не шутка и не безобидная забава для детей.
Боги осознавали, что могут погибнуть в любой момент, стоит им только потерять бдительность. Поэтому избранные от части не находили себе места, тревожась и молча нервничая. В особенности это касалось Миру. Девушка, в отличие от остальных не старалась скрыть свой испуг. Она тихо дрожала всем телом, что конечно же не характерно, для таких существ, как перворожденные.
Но законы даже столь могучего бессмертного тела, — оказывали свое, пускай хоть и не существенное, но тоже своего рода воздействие чисто подсознательного уровня.
Асиу боялся не меньше. В первые дни по прибытию на Таль-Мегель, избранный думал, что все окажется не таким сложным, как он представлял. Теперь же, Асиу убедился в обратном.
Ну и пусть, пронеслась мысль в голове бога. Я не отступлю! Я выстою, добьюсь победы во имя Великой Матери!!
Внешне наш будущий Творец не выказывал волнения. Тело его было спокойным, а вот разум и дух немного тревожным. Кинув быстрый взгляд на своих собратьев, Асиу заметил, что и они взволнованы не меньше. Лишь Ктулху казался отстраненным от всего, как будто ему плевать на собственную жизнь…
— Итак. Вся зона девяти скомбинированных друг с другом испытаний пролегает впереди, за этими шпилями. Вам предстоит преодолеть девять испытательных площадей разной сложности и направленности за короткий промежуток времени. Всего в запасе у вас восемьдесят одна минута. Каждое испытание, отделенное от общего времени, должно быть пройдено за девять минут, не больше.
— Вот блин… — ругнулся кто-то из избранных, как следует взвешивая слова Верховного Хранителя, а тот в свою очередь продолжал нагонять страх на молодых богов, чей боевой настрой вот-вот уйдет безвозвратно, словно его и вовсе не было.
— Каждое препятствие включает в себя определенный набор опасностей и всевозможных преград. Этим и отличаются все девять испытательных зон, совмещенных в одну большую зону.
— Но, чем они являются в конкретном виде? — не побоялся спросить Родас-Саприму.
— Хороший вопрос. — cщурил серые брови Таши-Олл. — Первое испытание называется Крик Ветра.
— И что нас ждет на этом отрезке? — с опаской закусила губу Алим.
Многозначительно хмыкнув, Верховный Хранитель широко улыбнулся:
— Именно в этом и суть всех испытаний. Вам самим придется встретиться с неведомым и преодолеть его. Никаих других вариантов нет. Либо победа, либо смерть. Решать вам, что выбрать.
— Замечательно! — выругалась Татэмат.
— А что на счет следующей зоны? — храбро спросил Асиу.
— Вторая площадь именуется Серп Галума.
— Это еще что за херня? — надулся Гаан.
— Поверь, когда ты встретишься с этой херней, то сразу поменяешь свое мнение, если вообще останешься цел. — бесстрашно сказал Таши-Олл, повествуя дальнейшие испытания.
— Арена Крови, — третий путь. Там вы проявите свою силу, ловкость, выносливость, быстроту и уровень боевого мастерства.
— Нет, только не говорите, что мне опять придется встречаться с этим тупым монстром? — умоляюще запротестовал Елидар.
— Хоть он всего лишь зверь, но выглядит гораздо умнее тебя. — резко добавил Ктулху.
— Заткни свой поганый рот! — язвительно ответил Елидар-Маруде, заодно представляя, как множество клыков и челюстей сомкнуться на его шее.
— А ну успокоились, вы оба! — гавкнула на них Алим. Да так, что Ктулху и Елидар разом притихли, позабыв про все на свете.
Верховный Хранитель отчетливо видел перворожденных насквозь. Их уязвимость была такой очевидной и фатальной, что Старший бог не на шутку обеспокоился. Но ничего не поделаешь. Выбор будет за ними. Переходя к следующему пункту, Таши-Олл заострил свое внимание на пока еще не проявленном ученике.
Асиу держался молодцом, скрывая свои внутренние противоречия и недостатки. Он никому ничего не доказывал и не стремился к власти над остальными. Он просто хотел понять самого себя, стать больше, чем он есть.
Бог желал возвеличить Яту-Эль и подарить Ей множества будущих миров, которые бы отражали любовь и доброту сердца перворожденного к своей Великой Матери. Но у Асиу все же была одна проблема, которую тот никак не хотел признавать. Его доброта. Он мог пожертвовать собой ради других, и при этом погибнуть самому.
А еще… — Верховный Хранитель не постеснялся заглянуть в само естество избранного… а еще сомнения. Асиу слишком много сомневался в себе, ища недостатки, которых по сути не было, как таковых. Он мог навредить себе, перегрузив свой разум. Тогда избранный точно проиграет в любом деле, которое бы начал.
Не останавливаясь на пол пути, Таши-Олл углубился еще дальше, вскрывая потаенные уголки души своего не простого ученика. И то, что он обнаружил там, слегка напрягло Хранителя. Там обитал страх. Боязнь самого себя. Страх быть другим. Страх желаний по запретным истинам и своего темного отражения…
Нелегко тебе придется, ох как не легко… подумал Верховный Хранитель. В слух же он высказал следующие мысли:
— Четвертая зона. Шептания Эгоя. Там вы встретите самого грозного своего противника. Каждый из вас должен одолеть его, чтобы пройти к следующему испытанию.
— И что же это за хмырь? — рассердился Ктулху.
— Спроси самого себя, избранный. Все ответы внутри. — загадкой ответил Таши-Олл, оставляя Ктулху в недоумении и смятении, как в прочем и всех остальных богов.
Сделав паузу, бессмертный посмотрел на Алим. Ей будет очень сложно справиться с Шептанием Эгоя, но такова ее цена. Если девушка выстоит, то наградой ей будет бесценный опыт. Знания, которые она нигде больше бы не нашла.
— Пятое препятствие, — дальше продолжил Верховный Хранитель. — Жертва Разума. В этом состязании вы должны показать на что способен ваш разум в содействии с вашей волей.
— Та еще возня… — тяжело вздохнул Феал-Атера, а стоящий рядом с ним Хадэрь, протестующе развел руками, мол: «ну вот опять, двадцать пять»…
— Шестая площадь. Кольцо Изауса.
— Это еще кто за козел? — не выдержала Татэмат.
— Этот козел один из Старших Хранителей. Если ты пройдешь все испытания, то сможешь лично его отблагодарить, — рассмеялся Таши-Олл.
— Я ему рыло оторву. — выругалась Татэмат. — Это он придумал шестую зону?
— Верно. Она не простая. Включает в себя все предыдущие препятствия, начиная с первой и по пятой.
— Дело дрянь… — проворчал кое-кто из избранных.
— Что дальше? — потребовала от Верховного Хранителя Рихацитель.
— Седьмая зона. Восхождение Духа. На этом препятствии вы все докажете и покажете, сколь силен ваш дух, и самообладание над сложившейся ситуацией.
— Это все!? — Устало вымолвил Нераду.
— Для тебя это только начало, избранный. Будь рад каждому испытанию, ибо оно приумножает бесценные дары внутреннего само содержания, позволяющего всем нам расти, развиваться, добиваться чего либо. Жить полноценно и мужественно. Быть могучими и непоколебимыми, подобно нашей с вами, Великой Матери.
— Осталось всего две зоны? — уточнила Миру.
— Правильно. — Согласно кивнул Таши-Олл. — Восьмая из них, — Оковы Страха. Одно из сложнейших испытаний. Там вы окажетесь в ловушке своих собственных фобий и других сковывающих сознание и разум сил. Если вы одолеете и это препятствие, то получите шанс пройти последнее предварительное испытание.
— Которое самое крутое из всех самых крутых? — встрял в разговор Метаур.
— Угадал. — улыбнулся Таши-Олл. — Девятое испытание. Самое сложное и коварное из всех. Расскажи о нем, Хадэрь, — попросил Верховный Хранитель.
Замявшись, Хадэрь, переступая с ноги на ногу, все же решился озвучить столь рискованную «полосу препятствий».
— Зона Ильшет. — Начал он. — Это поистине невероятное испытание для всех бессмертных. Лишь самые смелые, сильные и выдержанные боги с трудом преодолевают эту опасную зону.
— Чем же она так знаменита? — удивилась Алим.
— Тем, что вся зона представляет собой отдельные островки, маленькие клочочки земли, подвешенные в воздушном пространстве. По ним необходимо быстро перебежать на другой участок. И сделать это как можно скорее, иначе кусок земли под тобой рассыпится и ты упадешь прямо в пасть вулкана «Внушающего Ужас».
— Весьма оптимистично. — добавил Юзе-Йару.
— Хадэрь упустил одну очень важную деталь. — весело сказал Таши-Олл.
— Он забыл упомянуть о летающих зодарим и других опасностях, которые будут вам мешать.
— А может уже хватит! Сколько можно!? — взмолился Елидар-Маруде.
— Не унывай, собрат. Видно ты отлично ладишь с этими животными, так и гляди свадьба не за горами. — Хлопнул по плечу избранного довольный всем Ктулху.
Еле сдерживаясь от бурлящего внутри гнева, Елидар весь покраснел, а кулаки сжались так, что был слышан хруст костяшек пальцев.
— Правильно, собрат, с таким настроем и помирать легко.
— Слушай, тебя самого не тошнит от твоего гнусного красноречия!?
— Меня тошнит от тебя, собрат… — выругался Ктулху.
— Хорош дурни. — грозно уставился на них Верховный Хранитель. — Вы уже не маленькие дети, чтобы себя так вести. А если продолжите в том же духе, то долго вам на полигоне не выжить.
— Ладно старик. — обиженно воззрился на него Ктулху. — Что еще!?
— Я буду откровенен со всеми вами. Отдельно взятые предварительные состязания не так сложны, как связанные в одну единственную зону. Именно в этом заключается основная проблема для всех вас, потому что воздействовать на вас, каждое испытание будет именно таким способом. И в особенности Оковы Страха.
— Почему оно? — спросил Асиу.
— Это испытание самое сложное из всех. Зона Ильшет по сути своей не так опасна. Но после Оков Страха избранные оказываются все измотаны и обессилены. У них остается уже мало сил, чтобы нормально пройти всю Зону Ильшет. Именно поэтому все учащиеся у нас перворожденные считают, что Зона Ильшет самая не проходимая.
— И какая свинья придумала весь этот обман? — охнула Татэмат, готовая вот-вот наброситься на наглого изобретателя.
— Когда-то давно в схеме предварительных испытаний Оковы Страха стояли на последнем месте. Но я лично внес свои изменения, перемешав зоны таким образом, чтобы пройти их стало гораздо сложнее.
— Черт бы вас побрал, но зачем!? — дико посмотрела на него Рихацитель.
— Ха-ха-ха… — рассмеялся Верховный Хранитель. — Потому что такими испытания и должны на самом деле быть. Поверьте, истинное препятствие всегда будет являться вам скрытно и не осязаемо. Оно будет давить на вас грузом предыдущих схваток. Заставлять вас оборачиваться назад и с ужасом смотреть на следующую жизненную проблему. А сама она не так грозна, как ваш собственный страх, блокирующий стремление и упорство в преодолении последнего испытания на вашем пути. Настоящее мужество проявляется тогда, когда не взирая на свое побитое состояние, боец находит в себе силы идти дальше, понимая чем для него оно может на самом деле закончиться.
— А вы хоть сами участвуете в этих ужасных состязаниях, или просто скармливаете им своих студентов!? — выговорила давно накопившие мысли Миру.
— У тебя не правильная точка зрения на наши методы. — Легко ответил на ее обвиняющую реплику Таши-Олл.
— Вся система нашей школы создана мной и моим братом Альмеоном, и доработана Старшими богами, которые принимали активное участие в этом не простом деле. Я лично просил Верховную Силу оказать нам помощь. Только благодаря Яту-Эль, система Хранителей получила свое смертоносное воплощение, способное оборвать ничего не стоящие здесь жизни бессмертных.
— Разве это так необходимо!? — скептически фыркнул Нераду.
Тяжело вздохнув, Таши-Олл дал ответ.
— Всем должно быть известно, что не существует препятствий для нас, истинных богов, перворожденных. Нам все дается легко и просто. А потом судьба преподносит нам определенные проблемы, с которыми многие из нас не справляются. И все потому, что мы не тренируем себя, не взращиваем в нас самих те качества, которые так присущи смертным. Посмотрите на отдельно взятого смертного, чья слабость заставляет его идти трудным путем. Да. Он слаб. Но он сравнивает себя с более могучим существом и стремится стать сильнее, чем он есть на самом деле. Именно слабость позволяет смертным быть сильными. Она дает им способность и желание развиваться, познавать себя самого и оценивать свои собственные результаты. Для них это жизненно необходимо. А что мы? Конечно, для нас нет особых преград. И поэтому многим из нас не интересно само наше существование. Многим из нашего бессмертного рода тоже хочется каких либо препятствий, которые бы заставляли нас чему-то учиться, мыслить не стандартно, принимать решения более четко и решительно, подобно молнии, бьющей без промаха.
— И вы создали всю эту канитель, чтобы вылепить самых сильных богов? — вызывающе спросила Рихацитель.
— Даже самые сильные теряют волю и прогибаются под неумолимой давкой судьбы. Так было и со мной. Я потерял всех своих детей, все свои миры, потому что не был готов к той опасности, что незаметно кралась ко мне со всех сторон. Я был слеп и тщеславен. Я думал, что я достаточно мудр и силен, чтобы остановить надвигающуюся катастрофу, но судьба отчетливо дала мне понять, что на самом деле я был глупцом, а вся моя хваленная власть ничего не стоила, в ответ тому безумию, которое волной смело все мои мечты.
— Вот значит оно как… — виновато сказал Нераду.
— Абсолютно. — поставил точку в своем наводящем тоску мрачном рассказе Таши-Олл. — Теперь, надеюсь, вы более серьезно отнесетесь к пред выборочным испытаниям и покажете от всего сердца, чего на самом деле стоите.
— Я не продаюсь. — пошутил Гаан.
— Вижу, — ответил Верховный Хранитель, мысленно заставляя траву перед перворожденными вспыхнуть не добрым пламенем.
— А это еще зачем? — моргнул Метаур, смотревший на огненную полосу, отделяющей его и всех остальных богов, словно черта, от того места где одиноко стоял Таши-Олл. Его следующий властный голос внушил в «бестолковые головы» перворожденных, что пришло время выбирать.
— Сейчас вы сделаете свой окончательный выбор. — сурово проговорил Старший бог.
— Те из вас, кто не готов к предстоящим испытаниям и Пути Хранителя, прошу остаться за этой пламенной чертой. Те же, кто понимает, на что идет, и осознает всю значимость своего пути, и Пути Хранителя, — пускай переступит через огонь, дабы принять свою судьбу на этой смертельной для вас арене. Выбирайте. У вас три минуты. Взвешивайте все тщательно и обдуманно. Помните, что Путь Хранителя не для слабонервных. И жизни ваши легко могут оборваться в один момент.
***
Вот и настал тот час, когда для каждого встал один окончательный вопрос: быть, или не быть? Три жалких минуты, отведенные Верховным Хранителем показались для перворожденных вечностью, в которой каждый из избранных просмотрел всю свою предыдущую не легкую жизнь. Чья злая судьба и толкнула бессмертных на этот отчаянный шаг, чтобы исправить свои беды через предложенное им всем «горнило».
Для Асиу выбор был очевиден. Он четко знал, на что шел и чего хотел. Судьба заранее приготовила для него этот терзающий душу не простой путь. Собрав волю в кулак, наш будущий Творец первым перешагнул через огонь. Энергия этого пламени была не обычна. Она причиняла бессмертному боль. Но после того, как Асиу преступил данную стихию, — в душе избранного появилось до селе необычное чувство. Ощущение покоя и принятия своего «Я»…
Ктулху выбирал дольше. Вся его прошлая жизнь выставляла его в глазах сверстников безумным маньяком, который ссорился со своими бессмертными сородичами на каждом шагу. Он никак не мог сдержать себя полностью, постоянно выделываясь перед остальными. А иногда совсем терял над собой контроль. После которого во многих мирах царил хаос и беспорядок, выражающийся в гибели ничем не повинных смертных и обычных приземленных богов, чья сила и власть не могла устоять перед истинно могучим перворожденным, творением Великой Матери.
После этого судьба избила его настолько, что в диком, заросшем непроходимыми дебрями, уме Ктулху наконец-то отыскалась мысль об собственном ошибочном взгляде на мир. Перворожденный с трудом справился со своей гордыней, чтобы принять данный факт за реальность и переступить через себя самого. После этого подвига, Ктулху и занялся поиском решения своей деликатной проблемы, что и привело его сюда.
Осознав все это еще раз, Ктулху сделал свой выбор, шагнув на встречу яркому пламени, без каких либо колебаний. Когда он почувствовал ожоги от обволакивающего его пламени, Ктулху улыбнулся самому себе и гордо встал около Асиу, довольный собой. Он украдкой посмотрел в сторону Алим, чья фигура красиво отражалась в бликах неумолимого пламени…
Богиня долго думала над своей судьбой. Она тщательно взвешивала каждое прошлое мгновение, каждый затерявшийся во времени шаг. Перворожденная знала, что если она отступит сейчас, то шанс обрести знания высочайшего уровня будут утрачены навсегда. А этого девушка допустить не могла. Как и не могла потерять шанс исправить свои ошибки и саму себя, для того чтобы принести в свою родную Вселенную необходимый баланс.
Богиня слишком многим жертвовала в своей многовековой жизни, и успела наломать уже не мало дров, хотя по меркам богов, Алим считалась еще совсем юной разумной силой.
Я должна! Ради своих смертных детей!
С этими решительными мыслями, Алим пересилила себя и все-таки заставила свое изящное тело переступить через огонь, который только этого и ждал, чтобы вкусить ее плоть. Девушка издала тихий стон, когда пламя обняло ее в тот краткий момент перехода. Ее кофточка сразу стала оранжево-алым, а брюки из темно-синей кожи Коба потеряли прежний блеск от высокой температуры огня. И хоть стройные ноги бессмертной оказались опаленными, выглядела Алим на удивление бодрой и более осмысленной, чем прежде. Как будто пламя сотворило чудо, внеся в ее естество свою мощную неповторимую суть. Обрадовавшись самой себе, что она смогла сделать свой не простой выбор, избранная встала около Асиу, чувствуя странную неловкость рядом с ним…
Почему не рядом со мной!? Смертельным взглядом посмотрел на нее Ктулху. Чем я хуже его, или остальных!? — гневался разозленный и обиженный бог, злобно рассматривая других перворожденных, в чьих напряженных головах сейчас происходила немыслимая борьба…
Елидар-Маруде. Бессмертный никак не мог принять свой окончательный путь. Бледно-фиолетовая кожа перворожденного выделяла крупные капли пота, с примесью особых веществ, эффект действия которых был похож на адреналин, но только гораздо сильнее.
Сжимая и разжимая пальцы, Елидар то и дело вздыхал и разглаживал не покорные короткие кучерявые волосы. Синие глаза с беспокойством наблюдали за ждущим его игривым пламенем, а дух перворожденного находился на грани срыва. Нет! Я уже побеждал смерть, и сделаю это снова! Меня ничто не остановит! Я все смогу!!! — нагло заявил сам себе избранный и кинулся в распростертые огненные объятия. Странно, но огонь отнесся к этому богу особенно жестко, причиняя перворожденному жгучую боль, кожа которого покрылась крошечными волдырями в местах соприкосновения чистого пламени…
Провожая его взглядом, Татэмат вся кипела от ярости, вспоминая тот случай, когда очертя голову сунулась в пекло войны, унесшей жизни ее смертных. Она не должна была вмешиваться. Закон Великой Матери в этом вопросе был категорически строг. Но, не сумевшая обуздать свои бурлящие чувства, Татэмат наплевала на святое правило, тем самым навлекая на себя Законы Верховной Силы…
Две расы, столкнувшиеся друг с другом в кровавой бойне, не пожелавшие договориться мирным путем, неистово вырезали друг друга. Не щадя ни детей, ни стариков, ни женщин. И хотя обе расы во всем были виноваты сами, Татэмат, вспыльчивая и раздраженная, в пылу гнева, устремилась в материальные сферы, чтобы установить там свои порядки и прекратить наконец-то эту бессмысленную сечу.
Две армии инопланетян неслись друг на друга во все оружии, способном аннигилировать любую жизнь. В момент их главного и окончательного противостояния, — возникла Татэмат.
Это была катастрофа глобального масштаба. Ибо впервые бессмертная из рода перворожденных, сама Творец, предстала перед смертными в своем воплощенном, метафизическом облике. А богам, еще не окрепшим духовно и не умеющим в полной мере управлять своими силами, — это напрочь запрещалось Абсолютной Силой, Великой Яту-Эль.
Обе расы. И герметексы, и каьбромусы не были готовы к воздействию и появлению бога. Их разум и сознание вышли из под контроля. Аура Татэмат перегрузила их смертный мозг, от чего все многотысячные армии разом сошли с ума.
Насекомо подобные герметексы и многорукие великаны каьбромусы падали наземь, в криках боли и душевных мук, не выдерживая то божественное давление, которое по незнанию оказывала на них Татэмат. Богиня приказала им остановится и бросить оружие, прекратить эту глупую войну. Конечно же, если бы она сделала это в спокойном состоянии, все бы получилось. Но, не осознавая того, перворожденная находилась в аффекте. Эманация ее ярости интенсивно выделялась в материальный мир, могучей взрывной волной сжигая души своих же смертных. В итоге, сам мир, и сами ее же дети превратились в пепел. Планета Мегас исчезла в мощном выбросе сил, в раз перечеркнув все достижения Татэмат.
Это было ужасным переживанием для перворожденной, как и для любого Творца. Потому что сам акт творения являлся священным. Для своей любимой Яту-Эль перворожденные создавали особые Сосуды, — Души. Эти уникальные образования благословляла сама Верховная Сила, даруя им свою неповторимую частичку Себя. После чего, с согласия Великой Матери, перворожденный, или перворожденная наделяли своих детей, свои жизненные формы этими самыми душами. В которых покоилась Священная Печать Абсолюта.
Таким образом, Яту-Эль создала перворожденных. А они создали все остальное, включая и нас с вами. Все мы несем ту неповторимую суть Единого Божества, Верховной Силы, проснувшейся в небытии, дабы явить бытие.
Своим безрассудством Татэмат погубила свои первые смертные творения. Ибо это был ее первый опыт в сотворении душ, для которых потом Татэмат создала остальные оболочки, включая плоть…
Понимая теперь, что у нее есть все шансы, чтобы научиться справляться со своим диким характером и управлять своими силами, Татэмат злая и взъерошенная громко крикнула, стремительно скрываясь в огненной пляске грозной стихии.
— Я добьюсь победы любой ценой!!! — выкрикнула Татэмат, не замечая ожогов, обнимавших ее очаровательно-изящное тело со всех сторон.
— Рад что ты с нами. — весело отозвался Ктулху.
— Я тоже собрат, я тоже, — улыбнулась ему Татэмат, вставая рядом с ним.
Когда женщина, вся возбужденная и вожделенная пристроилась около Ктулху, избранный тут же забыл про Алим и про все на свете. Желая только лишь одного. Ну, вы поняли…
Следующим на встречу пламени шагнул Нераду. Его жесткая панцирная кожа темно-сероватого оттенка вся покрылась испариной. Черные большие глаза горизонтально моргнули, не в силах выдержать сильного жара пламени, проникающего сквозь все естество бога.
Черный плащ, что носил Нераду, тоже испытывал нестерпимые страдания. Накидка была создана из бесчисленного количества разных вирусов, которые Нераду скрепил таким образом, чтобы все они в итоге образовали живую и в то же время эластичную ткань.
Этот плащ с виду постоянно незаметно вибрировал и излучал темную энергию. К тому же, плащ был способен к самостоятельной адаптации к различным условиям и мог стать оружием, если его хозяин этого захочет. Лишь пламя, через которое прошел Нераду, причинило живому костюму мучения, от которого сам перворожденный получал нескрываемое удовольствие. Ведь бессмертный специально создал именно живой плащ, чтобы когда нужно было, — черпать из него энергию страданий. Но даже это не уберегло избранного от горьких воспоминаний, когда Нераду потерпел унизительное поражение в схватке с одним из Творцов.
Сама драка началась из спора двух перворожденных, один из которых являлся полноправным Творцом, создавшим множества миров. Нераду же, только предстояло им стать. Но, ослепленный завистью, избранный захотел все же выяснить, чья сила круче.
Конечно, Нераду по своим меркам не мог тягаться в могуществе с полноценным Создателем, чья власть превосходила молодого бога в пять раз. Но Нераду, переполненный чувством зависти, — первым напал на Творца. В результате этого инцидента взорвалась целая галактика, и все населяющие ее создания погибли. В ответ на такой чудовищный акт, Творец Кию-Атеюр-Мраде-Ак усилием воли вернул галактику в первоначальное состояние, а наглого и жестокого перворожденного заставил поплатиться за содеянное. Атеюр заставил разум Нераду пережить мучительную смерть каждого убитого им живого существа в один момент, от чего перворожденный чуть не лишился рассудка.
После этого Атеюр сжалившись над Нераду, отпустил его, позволяя собрату уйти и осмыслить то, что он хотел натворить, и что еще не натворил.
Нераду ушел. Но зависть осталась тлеть в его душе. Она росла в бессмертном каждую минуту и Нераду не мог успокоиться от этого навязчивого чувства. Потерявший надежду, он воззвал к Великой Матери. Яту-Эль строго отчитала своего заблудшего сына и открыла ему путь к искуплению.
Теперь, когда Нераду прошел через очищающее и воздающее за все, пламя Таль-Мегеля, — перворожденный наконец-то понял, что сделал правильный выбор, прилетев сюда. Он смело встал возле Елидара-Маруде, чья физиономия просто-таки светилась от собственной гордости. Нераду же только теперь осознал, что гордыня, которая так переполняла его собрата, на самом деле, не стоит и ломанного гроша…
Следом за ним решился спустя пару секунд и Гаан-Генома-Унгаль. Этот перворожденный был особенным экземпляром среди многих, потому что он олицетворял чистые весы. И чтобы заставить Гаана хоть что ни будь сделать самому, — требовалось приложить определенный груз на одну из его «чаш». В этом и заключалась главная проблема бессмертного.
Гаан был настолько нейтрален к окружающему его пространству, что даже сама Яту-Эль готова была дать ему пинка по одному месту, чтобы заставить своего сына принять хоть какое-нибудь решение. Поэтому его Вселенная тоже несла на себе этот недостаток. Миры, которые затронула аура Гаана, казались покрытыми невидимым застоем и стазисом. Разумные и неразумные расы — развивались медленно и апатично. А некоторые вообще погружались в беспорядок и хаос. Другие же заражали все хандрой и просто невыносимой леностью, от которой некуда было бежать.
Прибыв на Таль-Мегель, Гаан немного взбодрился. Но это происходило от того, что остальные боги неосознанно подталкивали его к действиям, подобно грузу на весах. В результате, это принесло свои плоды и Гаан в первые, самостоятельно рискнул, неуверенно шагая навстречу пламени.
Когда Гаан вошел в огонь, то ничего не почувствовал, словно стихия была апатична к перворожденному. Тело бога, состоящее из кристалла, как зеркало показывало «молчаливый огонь», не желающий принять Гаана. Его глаза, бесцветные и тоже кристальные, безмятежно глядели вперед. Мимика лица, цвета хрусталя была неподвижной, алмазные губы слегка напряжены. Только одежда избранного почувствовала на себе все прикосновения пламени.
Только эта часть Гаана была исключением из правил. Бог создал себе одеяния из земли Таль-Мегеля. Применив свою силу, перворожденный окутал свое белое сверкающее на солнце кристаллическое тело обильными лоскутками земли темно-коричневого оттенка.
Пропитавшись энергией бессмертного, эти «песочные ткани» медленно оборачивались вокруг тела Гаана, вращаясь в разных направлениях. Это придавало перворожденному незаурядный внешний вид, словно говоря: «Эй, я не камень, я полон жизни и двигаюсь». Когда же перворожденный встал в основной строй будущей элиты, то ощутил себя чем-то большим, чем он есть на самом деле. Гаан почувствовал, что он более живой, нежели за всю свою жизнь…
Что касается остальной братии наших героев, то они так и не успели полностью собраться. Время, отведенное богам практически истекло и лишь за секунду до его окончания: Метаур, Игерум, Миру, Родас-Саприму, Рихацитель, Хадэрь и Феал-Атера всей кучей вошли в обжигающее их яркое пламя. Огонь шумно вспыхнул, подобно сверх новой, обволакивая перворожденных магическим сиянием.
Избранным стало больно и невыносимо жарко. Интенсивность огненной стихии возросла, так-как бессмертные вошли в нее не успев окончательно определиться со своими дурными мыслями. Пламя строго наказало богов за медлительность, но пощадило за смелость, давая им занять свое место среди прошедших «эпитафию», полноправных избранных.
Лишь один перворожденный остался стоять там, где и стоял. Это был Юзе-Йару.
Практически все избранные были удивлены, что Юзе, единственный из них передумает и решит оставить этот путь. Но таков был его выбор. И никто не имел право обвинять бога в его выборе.
— Поздравляю тебя, Юзе-Йару. — с благодарностью сказал ему Таши-Олл. — Не многие перворожденные внимали своему здравому смыслу, но я вижу, что твой разум работает правильно.
— Спасибо вам за все, и вам ребята, тоже, огромное спасибо. Стоя сейчас перед огнем и взвешивая все за и против, я наконец-то понял, что весь этот путь не для меня. Я осознал, что на самом деле мной двигало любопытство, но я прекрасно понимаю, что смерть ждет здесь именно таких, как я. Поэтому, я ухожу. Удачи вам всем, в вашем начинании, и пусть Великая Мать благоволит вам. — спокойно попрощался со всеми Юзе-Йару и исчез, не дав остальным богам как следует попрощаться с ним.
— Трус. — проворчал в ответ Ктулху.
— Если ты выживешь, парень, мы научим тебя отличать реальность от твоих собственных вымыслов. Тогда, быть может, у тебя будет шанс научиться управлять своей судьбой. — сделал ему замечание Таши-Олл.
— Тьфу! — раздраженно вымолвил избранный.
Ктулху терпеть не мог, когда ему делают замечания. Видя это, Верховный Хранитель усмехнулся, отмечая про себя этот недостаток. Ох, ну и много же тумаков ты отхлебнешь, собрат, когда начнутся истинные испытания. В слух же он сказал следующее, повернувшись к оставшимся перворожденным.
— Вы сделали свой выбор орлы. Я поздравляю вас с началом великого и сложного пути. То что вам придется нелегко, — это факт. Отныне ваша судьба в ваших руках.
— Можно хотя бы минуту, чтобы морально настроиться на испытания? — взмолился Игерум.
— Расслабься собрат. Я даю всем время, равное дню. Испытания начнутся завтра на рассвете. Жду всех здесь на этом же месте. — железно сказал Таши-Олл и растворился в воздухе, предоставив перворожденных самих себе.