Предрассветная Долина в этот день была по особому прекрасна и наполнена самыми разнообразными красками могучей природы. Водопад шумел так, как если бы готовился вот-вот испариться; чудесные сады Жэнемы, выращенные по особым рецептам, благоухали больше, чем обычно; а звери, рыскающие по близости словно застыли, не произнося ни единого звука.
Монументальная площадь, символизирующая основу трех великих сил, сейчас излучала нечто на подобие благодати, когда Тьма, Свет и Алая Сила, вмещающая в себя все аспекты Чистой Страсти, — находились в гармонии.
В этот удивительный момент, все избранные, явились и предстали перед Верховным Хранителем. Кто раньше, а кто позже, но вне сомнения, все перворожденные удостоились великой чести Аль-Таль-Мегеля. И вот теперь, все пятнадцать богов оказались в сборе.
Настал решающий момент и Таши-Олл оценивающе посмотрел в глаза каждого молодого бессмертного, анализируя и сопоставляя только ему ведомые характеристики избранных.
Он чувствовал их всех, без исключения. Знал следствия и причины каждого из них. И все же, любой из этих «детей», был уникален. Разум Старшего бога нашел много талантов, которые оказались скрыты от самих перворожденных. Другие же ведали о них, но не придавали им особой привилегии.
Невольно, Таши-Олл задержал свой пробирающий насквозь взгляд над одним из избранных. Его физическое тело во всем соответствовало его духовному тонкому уровню. Каждая деталь, любая самая незначительная маленькая частичка кожи, клетки, органа. Все отражало тем, кем он был. Стройное, подтянутое молодое тело, сочетающее в себе все элементы био формы.
Сила, быстрота, выносливость, как отметил Верховный Хранитель, оказались превосходно сбалансированы между собой. А красота могла очаровать, как казалось Таши-Оллу, практически любую женщину. Сейчас Асиу выглядел расслабленным и умиротворенным.
Его спокойствие слегка удивило Верховного Хранителя. В нем, как ни в ком другом, отчетливо светилась надежда.
Рядом с ним стояла Алим. Ростом чуть меньше, чем Асиу, эта стройная привлекательная девушка выглядела весьма аппетитно. Многие из избранных так и пялились на нее, делая вид, что как будто смотрят совсем в другую сторону. Это немного позабавило Старшего бога.
Таши-Олл отметил, что внутренняя сила девушки была очень сильна, не смотря на казалось бы ее хрупкий физический облик. Ее рыжий цвет волос, колыхающийся на ветру, будоражил воображение, а веснушки, покрывавшие ее милое личико, — приукрашали это очаровательное создание. Которое между прочим, делало вид, что не замечает ничего вокруг, боясь потревожить тех, кто мог бы невзначай, нанести не существующую, мелкую обиду.
Таши-Олл заметил и не только эту проблему в ее характере. У нее было много проблем. Маленьких помех, которые делали ее жизнь сложной.
Сравнив ее с другими тремя девушками, Верховный Хранитель сделал вывод, что Алим была по истине исключением из правил. Многим ее собратьям казалось, что она проиграет даже не начав любое состязание. Хотя, как заметил острый ум Таши-Олла, — по быстроте движений и ходу мыслей, ей не было равных среди избранных. Даже одеяние, которое выбрала Алим, выделяло ее среди других перворожденных. Легкая ковта свободного покроя с не широкими рукавами, стянутыми у запястья, делали ее похожей на высококлассную модель с какого ни будь подиума. Но не это привлекло основное внимание Хранителя. А тот факт, что Алим создала эту одежду из кожи цира, особого животного, кожа которого могла мимикрировать.
Конечно же, в естественных условиях, обычно срезанная кожа цира не могла менять свой цвет, но Алим не поленилась вдохнуть в нее жизнь. После чего кофта могла мимикрировать, принимая цвета тех элементов, с которыми Алим была в непосредственном контакте.
Еще многих, как и самого Верховного Хранителя удивило то, что женщина облачилась в брюки, хотя ни один из ее «сверстников» не питал никакого желания к этому стилю одежды.
Эти казалось бы на вид широко-узкие брюки были свободны, но в то же время подчеркивали ее стройные ноги. Сконструированные из темно синей кожи коба, — причудливого зверька с планеты Анода, — эта кожа брюк была уникальна тем, что могла свободно тянуться, увеличиваясь в два-три раза, не теряя своей прочности. Хотя с виду материя смотрелась как мягкая, тонкая ткань.
На ногах бессмертная носила полу сапожки, подошва которых была приподнята под пяткой. А верх, «сшитый» из кожи коба, — мягко облегал ногу, абсолютно не стесняя движений. Что было очень удобно.
Конечно, о ней, как и об остальных избранных еще многого можно было узнать, но Таши-Олл понимал, что сейчас не самое подходящее время. Закончив краткий осмотр перворожденных, Старший бог радостно поприветствовал своих кандидатов на роль Хранителя.
— Итак, друзья мои. Я очень рад, что каждый из вас смог на личном примере убедиться в неоспоримой значимости Даров Таль-Мегеля и сделать первые шаги по Пути Хранителей.
Сделав короткую паузу, Таши-Олл вновь заговорил:
— Глядя на вас сейчас, я вспоминаю свои собственные устремления, полные разных противоречий и сомнений. Уверяю вас, с каждым новым шагом, их станет больше, а дорога тяжелее и намного хитрее.
В ответ на его слова, один из избранных, просто сказал:
— И чему научат нас все эти хитросплетения?
Развернувшись, Таши-Олл посмотрел прямо в серебряные очи юному бессмертному. Хадэрь держался молодцом. Он очень порадовал Таши-Олла, сумев одолеть предварительные испытания. Но так как вся его остальная компания не справилась с заданием, пришлось зачислить его, как и Феал-Атеру в состав этой, совсем свежей группы избранных.
— Разве предварительные испытания тебя ничему не научили, Хадэрь?
— По правде говоря, ничему. Испытания дались мне легко. — усмехнулся бессмертный.
Все остальные перворожденные молча смотрели на выскочку, не выражая практически никаких эмоций, хотя Ктулху это немного задело, но он практически не показал виду, понимая, что это глупо. Но если Алим бы это тронуло, он был готов пойти на все, лишь бы добиться ее расположения.
— Я рад, что ты желаешь больших испытаний для себя, не выказывая страха, — невозмутимо продолжил беседу Таши-Олл.
— Ты успешно прошел предварительные испытания. Как ты думаешь, в чем был основной урок именно для тебя?
Немного сбитый с толку таким вопросом, Хадэрь рассмеялся.
— Победителей не судят. Я оказался достаточно быстр и силен, чтобы выдержать Зону Ильшет с честью и достоинством.
— Как ты думаешь, какие недостатки в тебе показали твоя сила и быстрота? — снова спросил Старший бог.
На этот раз Хадэрь совсем не понял данного вопроса. Посмотрев на других перворожденных, избранный пытался найти в их кругу поддержку, и был удивлен, что большинство из богов мысленно подбадривают его. Хотя сдружиться с ними Хадэрь еще не успел.
— Простите меня, Верховный Хранитель, мои качества не только уберегли меня, но и дали возможность выйграть. Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду?
Сейчас Таши-Олл читал на юном лице избранного не заслуженное обвинение с его стороны. Склонность быстро винить других, не находя правильных объяснений происходящему, тоже являлось небольшой помехой в характере этого бессмертного.
— Я совсем не обвиняю тебя, Хадэрь. — успокаивающе сказал Таши-Олл.
— Ты отлично справился с Зоной Ильшет, которая легла на твои плечи. Но у каждого испытания есть определенная специфическая задача. Каждому избранному она показывает только им известные и не известные истины. То, что остальные оказались не готовы к предварительным испытаниям, это их истина. И они познали ее в последний момент.
— А какова же моя истина. В чем моя проблема? — робко дернул плечами Хадэрь.
— Скажем так, истина была в том, что ты мог бы помочь остальным. Твоя сила, быстрота, выносливость, способность преодолевать свой страх, могли спасти твоих товарищей, если конечно, ты сам бы этого пожелал. Ведь тебе это состязание далось легко, и ты мог бы поделиться своей мощью с остальными, дать им шанс выдержать испытания.
Слова Таши-Олла в точности описали состояние избранного в те ключевые моменты, когда Хадэрь, не обращая внимание на слабые ноты угрызений совести, и думая только о себе, отчаянно прорывался вперед, забыв о своих собратьях. Сейчас Хадэрь оказался в плену воспоминаний. Чувство стыда и осознание своих заново осмысленных поступков, заставили бога потупить свои серебряные глаза. Он просто не смог их поднять, боясь осуждения.
Не обращая внимание на настрой бессмертного, Верховный Хранитель спокойно и уверенно подошел к перворожденному, положив руку ему на плечо.
— Теперь ты понимаешь, в чем заключался твой основной урок?
Тяжело вздохнув, Хадэрь встретился с пронизывающим взглядом Старшего бога.
В нем избранный прочитал совсем не осуждающие мотивы, а наоборот, неприкрытое сочувствие и желание подарить ему чистоту души, дать понять саму сущность сопереживания.
— Я…я так рад, что наконец понял это. Большое вам спасибо, Верховный Хранитель. — только и смог вымолвить Хадэрь.
Рассмеявшись, Таши-Олл хищно улыбнулся, обводя своим строгим взглядом каждого из избранных.
— Не забывайте, что все мы имеем те или иные недостатки, какими бы сильными и могучими мы ни были. Главное, что мы все должны сделать, так это принять их и попытаться понять. Попытаться использовать свои собственные слабости таким образом, чтобы они сыграли нам на пользу, а не во вред.
— Что же нас ждет теперь, Верховный Хранитель? — спросила Татэмат.
Встав в центр круга триединства, Таши-Олл скрестил руки на груди, оглашая свое следующее решение.
— Скоро все вы будете участвовать в предварительных испытаниях. Это одно многоплановое состязание, разбитое на девять препятствий. Если вы пройдете их вовремя и не погибнете, то предстанете перед Старшим Советом, чтобы окончательно завершить ваше вступление. Они по своему оценят вас и официально зачислят всех вас, как учеников и потенциально будущих Хранителей. Перед испытаниями, вам будет дана возможность отказаться от Пути Хранителя. Пусть этот день посеет семена дружбы в вашем сознании и поможет укрепить вашу веру и волю. Встречаемся завтра на рассвете, на этом же месте. Желаю удачи всем вам.
После короткого разъяснения и прощания, Старший бог исчез, оставляя избранных одних, наедине со своими сомнениями и страхами, желаниями и не высказанными мыслями.
***
Асиу-Исиндаль-Кутух-Ми еще долгое время одиноко продолжал любоваться закатом, когда все остальные избранные разошлись, кто куда. Он тихо сел в позу лотоса, неподалеку от круга триединства, уйдя в медитативный транс, чтобы как следует во всем разобраться.
Легкий ветер, что пришел на смену уходящему солнцу, тихо щекотал его кожу, позволяя разуму немного остыть. Асиу разрешил ветру забрать с собой нерешительность и усталость, неясность и тревогу перед туманным будущим. Но, это будущее, каким бы оно не оказалось — он выбрал сам. Выбрал целенаправленно, чтобы познать самого себя. Эту изумительную тайну, которую подарила ему его любимая Великая Мать.
— Скучаешь? — раздался позади чей-то знакомый голос.
Обернувшись, Асиу не удивился. Рихацитель. Кто бы еще это мог быть. Он знал, что девушка чувствует к нему симпатию. Что касается его самого, то в своих чувствах к ней, Асиу не был так уверен.
— А я думал, ты искала уединения, как и все.
Хмыкнув, Рихацитель отмахнулась от этого высказывания, словно от надоедливой мухи.
— А я думала, ты все же вспомнишь обо мне?
Ощущая большой наезд со стороны милой дамы, Асиу решил не испытывать судьбу и уйти в глухую оборону:
— Прости. Завтра волнующий для меня день, поэтому я решил немного побыть один.
— Не извиняйся. Мне просто нравиться, когда ты так нервничаешь в моем присутствии.
— А разве я нервничаю?
— А что еще ты тут делаешь, сидишь, уставившись в облака над горизонтом, как будто больше нечем заняться.
— Ах вот оно что, — рассмеялся Асиу. — Похоже, что стресс как раз у тебя, раз ты так неиствуешь.
Смотря на ее довольно нежное личико, перворожденный не мог отметить, что Рихацитель выбрала не простой экстравагантный физический облик. Сейчас он видел, что девушка излучает тревогу, но этот страх был похоронен глубоко внутри нее. Она тщательно сдерживала его, ссылаясь на простую скуку.
Между тем, длинные черные волосы девушки, прямые, словно линия, свисали аж до самых плеч, подчеркивая ее прямоту и неприступность. Зеленые глаза светились всепоглощающим огнем, как у готового к атаке лемирмуда, хищника, обитающего на задворках галактики Прайсиус.
Ее подкаченное тело, со светло-коричневой кожей, в сочетании с красивой внешностью, выдавало Рихацитель за представителей «аактула», народа воинствующих женщин с планеты Мератэрма, которые посвятили себя одной лишь войне.
Но самое главное, что по истине вдохновляло и возбуждало Асиу, так это внушительных размеров грудь избранной. Прикрытая, как и большинство нагих участков тела девушки, — стальной особо прочной тканью, эта сладкая прелесть заставляла тело Асиу дрожать, предвкушая страстное сближение с женской сущностью.
Ноги богини тоже не были лишены красоты. Загорелые и сильные, они будоражили богатое воображение избранного, когда он вольно или невольно пялился на ее практически голые ножки прикрытые только короткой юбкой из сверх гибкой стали серого цвета.
— Чего уставился!? Нравится моя грудь, да!!?
Ну вот, опять она гнет свое, подумал Асиу, но в слух же сказал:
— Тебе не возможно противостоять, Рихацитель. Никто не может. Ты выбрала весьма эффективное средство пленения мужчин.
— Тогда от чего же ты такой болван. Другой на твоем месте уже давно меня лапал, а ты!? — обвиняюще посмотрела она на Асиу.
Тот развел руками и сделал глубокий вдох — выдох.
— Извини, я…
Не дав ему договорить, Рихацитель набросилась на Асиу, словно голодная тигрица на бедного зайца, зажав его в своих объятиях.
Асиу, застигнутый врасплох таким неожиданным маневром не знал, что и делать. Видимо он ее хорошо зацепил, раз уж эта Рихацитель так к нему клеится. Ладно. — пронеслось у него в голове.
Тут уже ничего не поделаешь. Если женщина хочет любви, долг любого мужчины ее дать…
Это произошло тогда, когда уже совсем стемнело и солнце загородила одна из планет солнечной системы. В этой кромешной тьме, Асиу и Рихацитель отдались во власть кипящим страстям. Этой потрясающе удивительной и восхитительной силе, чья энергия опьяняла своими возможностями и непередаваемыми ощущениями.
В принципе, секс являлся уникальной динамической системой разного назначения. Зная секреты физических наслаждений, можно было влиять на все жизненно важные структуры организма. Это тебе и обновление, переходящее в омолаживание. И мощь, образующая в момент соития, и много чего еще.
Яту-Эль не спроста разработала все именно таким образом, чтобы дети Ее могли радоваться друг другу без конца и края. Это, поистине, было чудесно. Когда все существа в Едином Мироздании, дарили друг другу эту удивительную и ни на что не похожую, противоречивую любовь…
В эту же ночь, но уже на другом континенте, где властвовали засушливые места и шел сильный ливень, один из перворожденных не мог долго уснуть, не отрывая своих бледно-медных глаз от танцующего костра. Пламя продолжало гореть, несмотря на дикий дождь заливающий все вокруг.
Огонь беспрекословно повиновался исключительной воле избранного, чей разум сейчас был занят одной очень важной для себя задачей.
Ктулху знал, что рано или поздно, но завоюет любовь, которую он недавно повстречал. Ах эта загадочная Алим. Она не выходила у него из головы все это время. И он еще никогда не был так влюблен, как сейчас. Но, — сделал он замечание самому себе. У тебя еще никогда не было такого необычного тела, созданного в эпицентре чужой власти и могущества, но по собственной воле.
В этот момент, в землю рядом с ним ударила молния. Но Ктулху не обращал на капризы природы совсем никакого внимания. Все его мысли вращались только около воображаемой Алим. На этот раз он допустил непростительный с виду поступок, потеряв самообладание, когда увидел ее обнаженной, моющейся в центре водопада. Он попытался овладеть ею прямо на месте, но вместо этого случилось то, чего он совсем не ожидал. Вернее, не ожидал от Алим. Женщина издала такой грозный рык, что Ктулху на время потерялся. Но не успел он прийти в себя, как могучий удар невероятной силы оторвал его от земли и хаотично отбросил на добрых пять метров.
Когда же он пришел в себя, та свирепая Алим отсутствовала, а на ее месте стояла уже другая Алим, спокойная и уравновешенная. Тихая и невинная. И…, как разочарованно заметил побитый бог, уже в одежде, чей цвет был точно такой же как у застывших рядом высоких деревьев.
— Я же предупреждала тебя, чтобы ты держался от меня подальше, или ты забыл?
Не зная, что сказать, бедный Ктулху, кряхтя поднялся и отряхнулся, смахивая с себя пыль и грязь.
— Не знаю, что на меня нашло, Алим. Я… я…я не смог удержаться.
Приняв это как комплимент, Алим все равно была недовольна и зла.
— У тебя странные манеры, собрат. Еще раз я замечу, что ты крадешься за мной, — мокрого места от тебя не останется, усек!?
Робко кивнув, Ктулху тихо проговорил:
— Конечно, все прекрасная Алим…
— Вот только не начинай заново, а!?
— У тебя такая крутая задница! Тебя еще никто…
Пощечина. Нет. Это мягко сказано. После такого удара, все черное лицо Ктулху было исцарапано, словно по нему заехали остроконечными лезвиями.
Бог отшатнулся, как ошпаренный, истекая кровью. А перворожденная вдруг резко изменилась в лице. Глаза стали ярко оранжевыми. По всему лику побежали еле заметные деформации кожи, а губы обнажили острые, белоснежные клыки.
Понимая, какой он на самом деле идиот, Ктулху цепенея от ужаса попятился назад, полагая, что схлопочет так, что мало не покажется.
— Хорошо, хорошо, меня уже нет, видишь! — выкрикнул разгневанный и обиженный бессмертный, тут же исчезая из поля зрения свирепой богини.
Вот так все и вышло. Глупо, до чертовски тупо и ужасно. Как Ктулху не старался объяснить это самому себе, но он никак не мог принять тот факт, что временами не контролировал свои действия, из-за чего всегда нарывался на неприятности. Благо то, что пока еще Ктулху не встречал бессмертного сильнее чем он, вплоть до этих пор.
Огонь продолжал гореть, игнорируя крупные капли дождя, сыплющихся с неба. Пламя отражало сущность перворожденного, сердце которого пылало неудержимой страстью и нетерпением к этой не простой девушке, с легкостью прогнавшей его со своего уединенного местечка. Когда богу надоело смотреть на огонь, Ктулху мысленно погасил пламя и улегся спать на промерзлую мокрую землю. Но это не волновало избранного. Единственное чего он хотел, так это увидеть сон, где он и Алим были вместе. Правда, удача не улыбнулась ему, и вместо чудесного райского сна, Ктулху приснился кошмар.
***
Не спалось в этот день и Верховному Хранителю, чья жена опять устроила ему скандал, на отрез отказав заниматься с ним любовью.
Выйдя на хрустальный балкон Хаймайена, Таши-Олл не поленился и взглянул, как там идут дела у Угето-Онора, которого он и Старший Совет отправил во Вселенную Йаси-Дсикаль.
Превратив часть своего божественного сознания в яркую стрелу, Таши-Олл послал ее далеко за пределы Первородной Вселенной.
Его божественное сознание в мановение ока пронзило пространство и время, следуя только ему понятным ориентирам. Долго искать Старшему богу не пришлось.
Всего через минуту перворожденный услышал знакомую мысленную усмешку Угето-Онора:
…Добрый день, учитель, как здоровье?…
…Шалит немного. А как ты?…
…Орден звездных магов атакует густо населенную солнечную систему в галактике Дирдиим. Необычно, правда. Если учесть, что эти дети Игаймедона чтут Путь Света и добра…
…И что ты думаешь?…
…А что мне думать. Мощь звездных магов ужасна. Их заклинания обращают в пыль целые города. Противостоять им смертные не могут. Их цивилизация давно отказалась от прелестей магии, предпочитая высокие технологии…
…Равновесие?…
…Оно не дает мне права вмешаться, учитель. Все, что я могу, это убирать общие негативные программы. Но…что мне делать!? Просто смотреть, как смертные гибнут под безжалостным натиском обезумевших адептов Света!?…
…Я вижу гибель техногенной цивилизации. Но дальше маги не пройдут. Равновесие пробудит от долгого сна Зелькатана. Он остановит их…
…А что делать мне!?…
…Если ты нарушишь Равновесие без согласия самого Равновесия, то в итоге, ответный удар усугубит положение Йаси-Дсикаль. Этого нельзя допустить. Будь терпелив. Я чувствую что-то…но пока не могу сказать, что именно…
…Хорошо учитель. До скорого…
…Удачи, мой друг…