Террин покачал головой.
«Ты хочешь моей смерти. Смерти. Я знаю тебя хорошо, Фендрель. Я не буду тебя слушать».
Фендрель сглотнул. Он не говорил, но его протянутая рука не дрогнула.
«Ты приказал убить меня, — сказал Террин. — Ты смотрел мне в глаза и объявил меня недостойным. Не достойным Ордена. Богини, — он скрипнул зубами. — Не достойным тебя, — воздух был таким горячим, что на его коже появились волдыри, он ощущал себя как мясо над костром. Он дрожал, задыхался. Слезы катились по щекам и испарялись.
Но он не мог отвести взгляда от того мрачного лица. Тому лицу он доверял больше всех. Его наставник учил его жизни в Ордене. Он спас его из обломков Кро Улара. Мужчина взял его под свое крыло, дал ему убежище, цель и все, чем он был.
Его убийца.
«Я видел всю твою ложь, — рявкнул Террин. Пар от горящей смолы был занавесом между ними, но Фендрель прошел сквозь него, словно пара там не было, сокращая расстояние между ними. Террин чуть отодвинулся. Его губы приоткрылись в гримасе боли. — Мы — не слуги Богини. Мы преследовали и убивали Ее творения. Мы вели себя так из страха. Страха Эвандера. Этот страх заставляет всех людей подавлять, а не питать и освобождать. Это страх, не вера, делает нас такими, искажает и превращает в монстров, которые хуже тех, на кого мы охотимся».
Он заметил эмоции в тех стальных глазах? Дрожь пробежала по протянутой руке?
Тьма смыкалась, жар вызвал стон боли у Террина. Но давление последних слов поднялось из него, будто рвота.
«Я не буду твоим преемником, Фендрель, — сказал он. — Я никогда не стану таким, как ты хочешь».
Тишина миг горела между ними, наполненная рябью горячего воздуха. Перед глазами Террина темнело. Он опустился на колени. Но не сводил взгляда с лица Фендреля. Не сейчас, не в самом конце.
Лицо Фендреля вдруг дрогнуло, голова резко повернулась. Кровь полилась сильнее, текла быстро, как смола по стенам. Он поднял голову, глаза сверкнули.
«Тут ты ошибаешься», — сказал он.
Террин был недостаточно быстрым. Он пытался повернуться и броситься в яму, но тело не слушалось. Может, отчаяние замедляло рефлексы. Может, потеря Нисирди сильно его ослабила. Может, он просто никогда не был таким быстрым и сильным, как наставник.
Смола падала с потолка обжигающей тьмой, Фендрель обвил руками Террина, закрывая его своим окровавленным телом. Чистый жар охватил все его чувства, воняло горелой плотью. А потом голос сказал на ухо Террину:
«Что бы ты ни делал… куда бы ни пошел… ты всегда будешь моим сыном».
Крик Фендреля взорвался в голове Террина.
* * *
Нити Анафемы взорвались магией, сбили Холлис на спину. Она миг смотрела на головокружительно далекое небо. Настоящее небо. Среди обливиса. И там мерцали точки света. Она не помнила, как они звались.
«О, да, звезды…», — вяло подумала она.
Но не было времени любоваться. Она повернулась и приподнялась на локтях.
— Фендрель? — ее сердце дико билось в горле. Ее тень отступила, боясь взрыва магии, оставив Холлис только смертное зрение. Мир был темным, и она пыталась что-нибудь различить. Ее глаза медленно привыкали. — Фендрель! — она поднялась на четвереньки и перебралась через Террина, чтобы дотянуться до фигуры рядом с ним. Она прижала ладонь к груди Фендреля, его почерневшая кровь пылала под ее ладонью. — Нет, нет, нет, — скулила она, притянула его голову себе на колени. Он уже умер? Его дух уже вырвался из тела.
«Ко мне! Ко мне!» — завизжала она тени в ее душе. Но та не ответила.
Она смотрела на то лицо, которое знала лучше своего, хотя едва видела его за двадцать лет. Его было сложно узнать. Почерневшие вены выпирали под кожей, открытые глаза пусто глядели на небо, черные, без белков. Не было ни следа от серых глаз, которые когда-то пленили ее сердце.
Руки Холлис дрожали так сильно, что она едва могла держать его. Но она держала, прижималась головой к его груди, раскачиваясь. В тот миг он был не тем мужчиной, которого она знала. Он не был венатором-доминусом, легендой Ведьминых войн. Не был лжецом. В последний миг он был просто Фендрелем. Юношей, которого она любила. Которого она потеряла не от монстра, а от его поступков. Он всем сердцем бросился к своей гибели.
Холлис скрипнула зубами, вытерла мокрые от пота волосы с его лба. А потом закрыла глаза, склонилась и поцеловала опухшие черные губы. Она ощутила вкус обливиса. И смерти.
Взрыв света и звука вспыхнул вдруг во тьме за ее веками. Она открыла глаза, но видела только яркий свет, а в этом свете бились с силой красивые крылья. Не множество крыльев ее тени. Нет… эти крылья были больше, с них слетали ослепительные вспышки, когда они двигались. И с каждой вспышкой еще нота дикой песни звенела в ее ушах. Холлис пыталась закрыть глаза, но не могла. Ее смертные глаза были уже закрыты, и ее дух не мог не видеть силу перед ней. Она смотрела, раскрыв рот от потрясения, а крылья поднялись в воздух, несли тело к красному разрезу в реальности.
Прибежище открывалось.
Хаотичная тишина того мира столкнулась с яркой песней света, и это чуть не оглушило Холлис. Она сильнее сжала пустое тело Фендреля, зная, что никак уже не могла его спасти. Духи появились над ней, их связи были разорваны. Она узнала их сразу — жуткая Анафема со множеством конечностей, которая была с Фендрелем много лет, и золотая сфера души в ее когтях… Фендрель. Она узнала бы его всюду.
— Прошу, — прошептала она. — Прошу, Богиня…
Крылатое существо, создание света устремилось к вратам ада, к тем душам, которых притягивало к Прибежищу. Врата закрывались, как рот в довольной улыбке. Крылатое создание ударило крыльями еще раз, и ослепительная вспышка заставила Холлис закричать и опустить голову, прижаться лицом к безжизненной щеке Фендреля. Какофония музыки и жуткая тишина в ее голове оглушали дух.
И все замерло.
Холлис открыла глаза, смертные глаза. Темные точки и яркие пятна плясали перед глазами, но не могли скрыть мертвое лицо Фендреля на ее коленях. Она судорожно вдохнула, три слезы покатились по ее щекам, упали на его лицу и стекли в бороду. Еще вдох, и она подняла голову.
Террин поймал ее взгляд.
Он сидел на коленях перед ней, держал Фендреля за руку, слезы текли по его щекам. Его тело было в крови от длинных неглубоких порезов после очищения от обливиса. Но кровь на его груди и животе была красной, чистой. В его глазах сиял свет, такой же, какой она видела в небе сверху, вспыхнувший у открытого Прибежища. Та же песня мерцала магией. Тот свет и песня были его тенью, которая не была подавлена. И он использовал ту силу в последней попытке спасти душу Фендреля от Прибежища.
Холлис хотела говорить, но слов не было. Она не могла задать вопрос, который хотела. «Твоя тень смогла? Ты забрал его? Ты спас его?».
Террин смотрел ей в глаза, но она не могла понять выражение его лица.
— Террин! Ты в порядке? — венатор Кефан подошел, протянул руку. Террин сжал его ладонь, и венатор поднял его на ноги. Он пошатнулся, казалось, что он упадет, но он устоял на ногах. Другие эвандерианцы приблизились с тревогой. Фендрель приказал убить Террина прошлой ночью. Теперь он стоял над мертвым телом их доминуса, и они не знали, что думать.
Но Кефан стоял рядом с Террином, будто защищал его.
— Я думал, ты погиб, — он посмотрел на кровь на груди Террина, на Фендреля на земле. — Он… похоже, в конце он…
Кефан не смог закончить, порыв силы пронесся по земле. Волна магии была такой сильной, что видели даже смертные глаза. Террин и эвандерианцы упали на землю, волна магии сбила Холлис, вырвала Фендреля из ее рук, тело откатилось на пару ярдов.
Армия Одиль завизжала. Они побежали от магии в темные тени Ведьминого леса. Холлис поднялась и посмотрела в сторону взрыва.
— Проклятье! — выдохнула она.
Стена лоз пропала. Просто пропала.
Ничто не мешало пройти, ничто не мешало видеть развалины города. Ничто не мешало смотреть на разбитую улицу, центр города, где на монолите стояла сломанная статуя, ладонь в воздухе пылала красным светом, словно поймала солнце, спускающееся за горизонт.
— Айлет, — Холлис вскочила на ноги. — Айлет!
Вспышка движения, сияние крыльев. Холлис повернулась и увидела, как Террин побежал к идолу. Она почти видела белого сияющего дракона, летящего за ним.
ГЛАВА 19
Время пропало. Или его и не было.