в крестьянской хижине успешно исцеляют тело несчастной скиталицы,
но душа её стремится в небытиё
Рука разболелась. И хотя она покоилась на перевязи, сделанной из шейного платка одного из разбойников, малейшие толчки отзывались ноющей тошнотворной болью. Ужасный спутник Гретхен на ходу достал плоскую флягу, вытянул пробку и протянул фляжку Гретхен. Жажда мучила её постоянно, и Гретхен казалось, что отныне так будет всегда, рука опередила мысль, губы жадно припали к горлышку фляги. Разбойник что-то сказала, она не услышала, она задохнулась, захлебнулась, из глаз брызнули слезы - во фляжке оказался крепчайший, жгучий напиток. Плача и кашляя, размазывая слёзы по грязным щекам, Гретхен кое-как отдышалась и пришла в себя. И почувствовала, что стремительно пьянеет.
Ощущение было странным и даже пугающим, она опять едва не заплакала, потому что стало очень жаль себя - каждый, с кем жизнь сталкивала её, делал с ней всё, что хотел, вопреки её воли. Тут Гретхен обнаружила, что боль из плеча быстро уходит куда-то, и ей показалось это даже забавным - она прислушивалась к себе, к новым ощущениям и забыла, что хотела поплакать. Следующее, что обнаружила Гретхен, так это то, что веки странным образом отяжелели, она едва могла поднять их, а когда с усилием все-таки открывала глаза, удивлялась странному зелёному туману, в котором они двигались. Её усилия хватало на несколько секунд, и глаза закрывались снова, и голова тоже клонилась от тяжести. О, почему она не знала, как была счастлива, когда имела возможность приклонить её к груди Ларта... Гретхен поняла, что сейчас всё же расплачется и... заснула.
А когда проснулась, увидела лицо молодой женщины, которая склонилась к ней, что-то ласково проговорила. Гретхен повела глазами, - она находилась в крохотной комнатушке, заполненной толи утренним, толи вечерним светом. Гретхен лежала на узкой постели, и у неё было какое-то чрезвычайно приятное ощущение, которое она не сразу смогла понять. Слабой, неверной рукой она провела по лицу и волосам и поняла, что это ощущение чистоты. Много дней она не могла даже умыться как следует, и мучительно было чувствовать грязь на своём теле. Морская вода оставила на лице, одежде и волосах мельчайшие кристаллики соли, которые постоянно разъедали и раздражали кожу, смешиваясь с потом, и Гретхен превратилась в чумазое существо с потрескавшимися от жажды губами, с грязной, спутанной копной волос, с разбитыми ногами, покрытыми засохшей грязью и кровью.
"Неужели я ничего не чувствовала, когда меня купали?" - с недоумением спросила себя Гретхен. Она попыталась напрячь память, и ей показалось, что она смутно помнит блаженное ощущение тепла, плеск воды, струйки на лице она жадно ловит их губами... Пить! Пройдёт ли когда-нибудь чувство жажды? Рядом, на маленьком столе Гретхен увидела кружку, стенки её блестели от влаги, и Гретхен потянулась к ней. Женщина мягко отстранила её руку, приподняла вместе с подушкой голову и плечи Гретхен и поднесла кружку к губам.
Вот в этой комнатушке, где она была окружена заботливым уходом, ни в чём не испытывала нужды, где не было обстоятельств, которым надо было противостоять, к Гретхен вернулись все чувства, ощущения и воспоминания, и она перестала цепляться за жизнь. Дни и ночи стали для неё одним бесконечным временем без мыслей и желаний. Различались они лишь тем, что ночью её оставляли в покое. Днём её то дело заставляли возвращаться, будили сознание, требовали каких-то усилий. Часто появлялась та самая молодая женщина, и всякий раз память Гретхен с усилием выталкивала её имя. Сандра постоянно о чём-то говорила с ней, то настойчиво предлагала поесть, и она что-то проглатывала, тогда скорее прекращалась эта докучливая забота. Смысл же слов почти всегда проходил мимо сознания Гретхен, но иногда Сандра становилась настойчивой, тогда Гретхен прилагала некоторое усилие, чтобы сосредоточиться и понять, и односложно ответить, в конце концов её снова оставляли в покое.
Иногда к Гретхен приходила догадка, что она всё же умерла, только как-то странно - всё в ней было пусто, так не может быть живому, а тело отчего-то жило. И тогда она поражалась нелепости случившегося - зачем осталась жить оболочка, лишённая содержания? Кроме этого недоумения в ней жила ещё досада - почему она не погибла вместе с ним? Как она жила раньше, без него? Или она и не жила вовсе? Может, раньше было вот как сейчас, только тогда она ещё не понимала, что может быть по-другому... И потому не страдала в такой степени. Но теперь, когда судьба, позволив ей вкусить от плода счастья, испытать восторг и упоение его сладостью, всё отняла назад, оставив "наслаждаться" полынной горечь и жгучими шипами горя, и помнить при этом об испытанном восторге... Это было не милосердно!
Глава одиннадцатая
в крестьянский дом являются гости
Воспоминания о прошлом терзали душу, настоящее погружало Гретхен в чёрную тоску, будущего просто не было, поэтому чаще сознание её плавало между явью и небытием, и в состоянии этой прострации Гретхен не реагировала на происходящее вокруг неё, она просто ничего не замечала. Точно так же, как не заметила появления в доме посторонних людей.
Их было трое. Они пришли, укрытые поздними сумерками. Сначала о приближении гостей известил приглушённый стук копыт, потом снаружи, за стеной послышалось фырканье лошадей, звяканье уздечек, скрип сёдел... Хозяева поспешили навстречу, радушно встретили их, и по всему было видно, что прибыли желанные гости. Пока Сандра с матерью хлопотали у стола, а двое разговаривали с хозяином, третий из приезжих заглянул в тесный закуток за дощатой перегородкой. Широко открытые глаза Гретхен не обратились к вошедшему, а он остановился в проходе, с изумлением рассматривал её, и пытался узнать в ней жалкую, чумазую нищенку, похожую на несчастного птенца с перебитым крылом, которого они подобрали на глухой лесной дороге.
Вместо странного, при последнем издыхании существа неопределенного возраста, на постели лежала юная прелестная женщина. Огонёк свечи мерцал в больших глазах и в тёмном шёлке волос, рассыпанном по подушке. В неярком свете изящные руки, лежащие поверх одеяла, казались алебастрово-матовыми и полупрозрачными, как китайский форфор. Жалкий измученный птенец вдруг обернулся прекрасной дивой, неведомо из какой волшебной сказки попавшей в скудную крестьянскую хижину. Она была непередаваемо хороша, её красота казалась нереальной, не принадлежащей этому миру, а густые тёплые тени положили на бледное лицо печать столь глубокой скорби, что оно тронуло бы даже каменное сердце. И в самом ожесточённом сердце пробудилось бы желание служить этой женщине, сделать всё, чтобы печаль ушла с её лица, и как о мгновении счастья мечталось бы увидеть его, освещённое улыбкой...
Гость медленно провёл ладонью перед её глазами - ничего не изменилось в лице Гретхен. Помедлив, он повернулся и неслышно вышел.
Тронув Сандру за плечо, он указал на перегородку.
- Беда мне с нею, - озабоченно проговорила женщина. - Как мёртвая. Только и удалось добиться, что зовут её Гретхен - Гретти, она сказала.
Приезжий провёл рукой перед своим лицом.
- Нет, с глазами у неё всё в порядке. Только она как будто не здесь не видит, не слышит, не говорит. Я думаю, с ней что-то случилось, какая-то большая беда. Но она не плачет. Если бы могла заплакать, ей стало бы легче.
Мужчина прикоснулся к своему плечу.
- Руку надо ещё поберечь, но она уже двигает ею. Мне кажется, она забыла, что у неё была повреждена рука, - Сандра недоуменно пожала плечами: - Странная она очень...
Когда настало время ужина, девушка с миской и кружкой скрылась за перегородкой.
- Гретти, - позвала она, присаживаясь на край постели, взяла безвольную руку в свои. - Гретти, надо поесть.
Она легонько похлопала по руке, и Гретхен медленно, нехотя, выплыла из своего небытия.
- Ты ведь проголодалась, правда? - улыбнулась Сандра. - Я принесла тебе что-то вкусное.
Ласково приговаривая, она приподняла Гретхен, подложила под спину подушку.
- Тебе удобно так? - спросила она, не рассчитывая на ответ.
Гретхен подняла глаза и за спиной девушки уловила движение неясного силуэта. Она прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, и снова открыла их прислонясь к перегородке, за спиной Сандры стоял человек. Теперь на нём не было сутаны священника, но неизвестно, заметила ли это Гретхен. Она увидела маску, и бледность мгновенно разлилась по лицу, брови сдвинулись. Глаза её отчаянно метнулись к Сандре, потом она отвернулась к стене.
- Боюсь, вы испугали её, - проговорила Сандра. - Вам лучше уйти.
- Гретти, - позвала она. - Здесь больше никого нет, посмотри. Пожалуйста, поешь чуть-чуть.
Уговоры Сандры успеха не имели: Гретхен закрыла глаза и ни словом, ни жестом не реагировала на её увещевания.
Позже один из приезжих сообщил девушке:
- Мы заберём её с собой. Тебе придётся тоже поехать с нами, потом Морти проводит тебя обратно.
Глава двенадцатая
открывает перед Гретхен новую дорогу
с самыми нежеланными спутниками
Сандра разбудила Гретхен задолго до рассвета.
- Пожалуйста, Гретти, послушай меня и пойми, чего я от тебя хочу. За тобой приехали, и сейчас ты должна ехать. Но я - тоже, я по-прежнему буду с тобой. Ты поняла меня?
Некоторое время взгляд подопечной оставался равнодушным, и Сандра подумала, что Гретхен не поняла её. Потом в лице молодой женщины что-то мимолетно дрогнуло, Сандре показалось, что она услышала жалобное: "Зачем?.." Но нет, Гретхен лишь коротко и безучастно сказала:
- Да.
- Тогда вставай, я помогу тебе одеться.
- С тем человеком? - вдруг спросила Гретхен, будто не слыша её.
- Да, мы поедем с ними. А этот человек... Досадно, что ты думаешь о нём плохо. Ты ошибаешься, я давно знаю его, он добрый и справедливый.
- Так я могу сказать, что не хочу с ним ехать? Он будет добрым и справедливым? - губы Гретхен искривились в подобии горькой усмешки.
- Гретти, - виновато улыбнулась Сандра, - тебе хотят добра. И я уверена, что когда ты будешь здорова, никто не станет навязывать тебе своей воли.
- "Мне слишком часто желали "добра"... - хотела сказать Гретхен, но поняла, что это лишние слова. Если и говорить их, то никак не этой славной девушке, уж её-то забота искренняя.
Гретхен села в кровати.
- Я могу попросить для себя мужское платье?
- Мужское? - с сомнением проговорила Сандра. И прикинув что-то, сказала: - Я попытаюсь. Но пока меня не будет, ты должна позавтракать. Управишься сама?
Через полчаса Гретхен облачилась в костюм, принадлежавший, видимо, соседскому мальчику-подростку.