Адмирал воздушного флота, Иван Докукин, был на связи с министром обороны и верховным главнокомандующим, на время боевых действий, Николаем Гастелло.
Весь воздушный флот это один дирижабль Киров. Вертолёты уже давно потеряны, осталось буквально две штуки для сверхважных заданий, но командование их бережёт как зеницу ока. Что до дирижабля, то это настоящая летающая крепость. Атомный, даже дважды атомный — пара больших реакторов питают громаду дирижабля, наполняя её энергией и жизнью. Больше двух сотен стволов на борту. Артиллерия, ракетное оружие. Одних только зенитных орудий полсотни и это не крупнокалиберные пулемёты, а полноценные электромагнитные пушки с такой чудовищной скорострельностью, что можно дракона перерубить пополам, если попасть. Благо, что стрелять орудия электромагнитного типа могут любой чушкой, любым куском металла, лишь бы пролез бы в ствол. Правда энергию жрут, мама не горюй. Но какая разница если под боком целых два ядерных реактора раскочегаренных так, что только успевай снимать энергию и подавать охладитель в систему.
Но при всех своих достоинствах, дирижабль всего один и быть в двух местах сразу он не может.
Да и постоянные бои последних месяцев оставили многочисленные следы на некогда белоснежно белом теле небесного гиганта. Ни один бой не проходил для него полностью без повреждений.
— Твари прорвались в шестом и восьмом квадрате, — обрисовал текущее положение Гастелло. — Прут к Темнограду и остановить мне их нечем.
— Кроме меня, — догадался Иван.
Догадаться было не сложно.
— Кроме тебя, — подтвердил Николай.
— У меня всего треть боезапаса, — попытался спорить Иван.
— Этого хватит на десять часов активного боя.
— Меньше тысячи человек тяжёлой пехоты на борту, — возмутился он. — А ещё нужно будет контрабордажную команду выделить. Сам знаешь, как твари приловчились низших прямо на борт забрасывать телепортацией. Приходится организовывать патрули и ставить посты стражи. Кто будет воевать внизу? Опасно пускать Киров без поддержки с поверхности.
— Пойми, Ваня, никто, кроме тебя, не успевает, — вздохнул Николай. — Твари выйдут к Темнограду уже через несколько часов, а город практически пуст. Там только стража и сам император сидит. И гражданские, но у них даже оружия нормального нет.
— Чего ты меня уговариваешь? — поинтересовался молодой адмирал. — Приказал бы и уже летели.
— А ты ещё не летишь?
— Погрузка заканчивается, — со вздохом ответил Докукин. — Бойцов мало, раненных много. Не боевой дирижабль, а какой-то летающий госпиталь получается.
— Просто задержи их там на пять — восемь часов, — попросил Гастелло. — Помощь придёт.
— Ну да, сдерживать орду демонов десять часов имея один дирижабль в небе и стражников на земле. Проще простого, не о чем говорить, — фыркнул Иван.
— Два.
— Что две?
— Две орды, — поправил Николай. — Фронт прорван в шестом и восьмом квадратах. Я опасался угрозы окружения, но твари прут к столице империи как наскипидаренные.
— Задачу понял, — хмуро отозвался Иван. — Приступаю к выполнению поставленной задачи.
Меньше чем через полчаса громада дирижабля задрожала, поднялась в воздух и торопливо полетела на запад.
Всё-таки хорошо, когда у командования есть оперативные резервы, силы и возможности купировать любой внезапный прорыв.
Плохо, когда этот оперативный резерв ты сам и именно тобой предполагается купировать и затыкать любой возможный прорыв. Но есть как есть и глупо жаловаться.
…
Сотканная из пламени морда скривилась.
Стоящий перед алтарём дальней связи генерал легиона, командующий вторжением и завоеванием лини Орати, древний высший демон Крошвинил дрожал от страха. Какой позор! Второй раз просить у князя подкрепления тем самым расписываясь в собственной ничтожности и неспособности победить каких-то там людишек. Но дело в том, что это не просто людишки — это земляне. А воевать с землянами… Честное слово, Крошвинил всё чаще ловил себя на мысли, что лучше бы схватился с подлыми эльфами, чем раз за разом класть вверенные ему силы под огнём дальнобойной артиллерии проклятых землян.
И ладно бы только земляне. Сколько их всего — не так уж и много. Хуже всего что их оружие, их идеи, их манеру сражаться перенимают другие людишки и это всё расползается чем дальше, тем больше и страшно представить во что может вылиться, если не получится задавить в зародыше, то есть здесь и сейчас.
Но как донести своё беспокойство до князя? Как разъяснить ему опасность сложившейся ситуации и при этом не показаться последним трусом недостойным занимать должность генерала?
Крошвинил долго раздумывал над этим, но так и не пришёл ни к какому решению, кроме как попросить ещё больше подкреплений. Лучше так, чем, в конечном итоге, приползти к ногам повелителя разбитым и побеждённым слабыми и мягкими людишками. Тогда прощения точно можно не ждать. Князья не любят проигравших.
— Ты смеешь просить ещё больше сил, ничтожный! — ревела и ругалась сотканная из огня морда князя.
Вместе со словами, из его губ вылетали искры. Некоторые долетали до Крошвинили, садились ему на грудь, на покаянно склонённую голову, на шею, обжигая и жаля. Он стойко терпел.
— Да как ты посмел!
— Не ради своей славы, ради твоей, — прошептал Крошвинил.
Поорав ещё немного, князь, удивительно спокойным и деловым голосом поинтересовался: — Всё и правда так плохо?
Генерал осмелился поднять глаза: — Они заражают других людей своей… Не знаю чем. Заражают собой. И аборигены становятся похожими на них, сражаются как они, перенимают их привычки. Это как опухоль, как болезнь. Я боюсь, что если не могу остановить их здесь, то они найдут выход в древо миров и тогда победить их станет во много раз сложнее чем сейчас. Земляне словно болезнь, они как…
— Легион, — сказал князь. — Ты увидел в них второй легион? Чуму миров.
— Нет! — ужаснулся Крошвинил. — Да! Не знаю!
Вытерев пот и немного успокоившись, генерал добавил: — Конечно смешно даже сравнивать мягкотелых людишек с демоническим легионом. Они потеряли даже свою собственную линию. Легион захватил не один десяток миров и уничтожил, сожрал, выпил в разы больше. Возможно я преувеличиваю опасность землян, но хочу сказать, что с этой линией надо решать, как можно скорее. Если позволить землянам здесь укрепиться, то проще будет уничтожить всю линию, чем сковырнуть их отсюда.
— Я услышал тебя, — подтвердил князь. — И даже не стану наказывать за дерзость, ибо знаю, как непросто тебе было решиться сказать всё как есть мне в лицо.
— Благодарю, повелитель!
— Однако тебе пока придётся справляться своими силами.
— Почему? — воскликнул Крошвинил и тут же униженно поклонился. — Прошу прощения за дерзость.
Князь помолчал, но в конце концов решил ответить: — Война с эльфами идёт не так хорошо, как ожидалось. Эти подлые гады! Они специально раздёргали силы Легиона по разным мирам, заставляя сражаться сразу в десятках битв. Но это пустое. Остроухие постоянно пытаются воевать с нами чужими руками, но сила ломает слабость и рано или поздно огонь преисподней доберётся до их проклятого леса. Хуже другое — в наших рядах, рядах князей назревает раскол. Новый князь осколка Багрового Пламени — того, что царил недавно, до первого столкновения с землянами, а после гибели старого князя растерял всё влияние, все ресурсы и скатился в самый низ. Новый князь требуется признания его осколка среди остальных. Ему недостаточно быть одним из многих, он имеет наглость претендовать на своё бывшее место.
— Неужели наглеца ещё никто не попытался поставить на место? — удивился Крошвинил.
— Пытались, — нахмурился князь. — Но что-то странное происходит. Новое оружие, новые идеи — новый князь осколка багрового пламени оказался гораздо сильнее, чем мы предположили по началу. Вместе с другими князьями я собираю силы. Материнские инкубаторы задействованы на полную. Дополнительно к ним миллионы рабынь инициированы семенем демонов и в ближайшее время разродятся новыми воинами. Армия должна быть восстановлена как можно скорее. У меня сейчас нет лишних сил, чтобы передать их тебе.
Крошвинил наклонил голову в жесте почтения и смирения: — Постараюсь обойтись собственными силами, повелитель.
— Победи землян, завоюй линию, и награда не застанет себя ждать, — пообещал князь.
— Благодарю, повелитель!
— Прощай. Этот разговор утомил меня.
Лицо из огня рассыпалось снопом искр. Вместо него в медной чаше бушевал обычный, хотя и довольно сильный, огонь. Протянувшаяся через миры и расстояния связующая нить оборвалась. Перестав поддерживать позу покорности, Крошвинил обдумывал итоги разговора. Если князья в очередной раз сцепились между собой, то о подкреплениях в ближайшее время можно забыть. Печально, но он и ожидал чего-то подобного. Резервы ещё есть. Надо просто продолжать давить пока оборона землян не лопнет как перезрелый орех.
Легион, под его предводительством, наступает. Орды демонов атакуют сразу по нескольким фронтам. У него всё получится. Людишки падут, а он, Крошвинил, возвысится ещё больше. Таков естественный порядок вещей и именно так и будет.
…
Темноград пылал. Налёт драконов обошёлся дорого обеим сторонам. Множество летающих тварей было сбито противовоздушными ракетами. Зонтик противовоздушной обороны раскинутый землянами над Тёмной Империей изрядно сократился, получил несколько рваных прорех, но столицу и её окрестности накрывал ещё вполне уверенно.
Сам город пострадал довольно сильно. Хорошо ещё, что столица Тёмной Империи была построена, большей частью, из камня. Если бы в ней преобладали деревянные дома, то город выгорел бы полностью, а так — уцелел.
Жители города до поздней ночи сражались с пожарами, вспыхнувшими в местах скопления деревянных строений: на рынках и в кварталах бедняков. С большим трудом справившись с пожарами, следующим утром, горожане увидели выходящую из леса армию демонов. Трёхдневный марш-бросок, без остановок на отдых, не отвлекаясь ни на что другое, вывел прорвавшую фронт орду тварей прямо к столице.
Поднявшиеся этим холодным, пропахшим гарью и дымом утром на стены горожане, мастеровые, купцы, дворяне, маги, из числа тех, кого не призвали в армию, простой люд без роду, племени и определённых занятий и служители церкви тёмного императора — они видели приближающуюся к городу орду чудовищ. Казалось, что у неё есть начало, но нет конца и всё новые монстры появлялись из туманной дымки вдали и неслись, бежали со скоростью хорошей лошади под опытным ездоком. Меньше чем через час они будут уже здесь. И тогда горожан от монстров будет отделять только крепостная стена и редкая стража. Слишком мало, чтобы всё это казалось надёжной защитой. Спаси всех нас Император.
И словно в древние времена. Когда армии в первый раз объединившихся Светлых Королевств пёрли на восток подчиняя живущие там племена магией и сталью, Тёмный Император откликнулся на зов своего народа. Он вышел из дворца-храма вместе с полусотней своих лучших воинов, верных дружинников-побратимов, получивших дар вечной молодости из его рук ещё в древние времена и ни раз не предавших за это время.
С ног до головы закованные в усиленные кровавой магией пластинчатые доспехи, воины шли в полном боевом облачении. Разве только верных коней сегодня оставили в конюшнях, ибо дружине предстояло защищать город, а не гнать врага прочь, настигая его на разгорячённом коне.
Император и сопровождающие его дружинники прошли через весь город, остановившись перед воротами с той стороны откуда пёрли демоны. Своей рукой Император отдал честь замершим при его появлении стражникам веля им продолжать приготовления — заряжать осадные скорпионы, кипятить смолу и так далее.
— Император, сам Император, — шептались горожане. — Он вышел нам на защиту.
— Но что смогут сделать полсотня воинов против орды тварей? — сомневались другие.
— Это Император. Надо просто верить. Верующие спасутся! — истово шептали фанатики.
И коренные жители тёмной империи, и беженцы из светлых королевств с одинаковой надеждой смотрели на молчаливо стоящего и ожидающего приближения демонов Императора.
Между тем прилетевший ещё ночью и высадивший шесть сотен тяжёлых пехотинцев в старых складах на окраине Темнограда, Иван Докукин прятал атомный дирижабль над облаками, готовя первый, неожиданный для тварей удар.
Ожила и неслышно пропищала гарнитура связи, надетая под шлемом: — Высочество, по твоей команде.
— Жди иномирец, по моему знаку, не раньше, — едва слышно прошептал Император, но гарнитура связи расшифровала его слова и донесла их до парящего над облаками дирижабля.
Демоны ближе, ближе. Они не собираются останавливать, вставать лагерем и отдыхать. Командующие ими высшие знают, что земляне подтянут к городу дополнительные силы так быстро, как только смогут. Поэтому они гонят подчинённых им тварей вперёд и только вперёд. Без подготовки. Яростный натиск. Ставка на скорость. На ярость. На клыки и когти. На зубы и магию. Они — орда, часть легиона пожирающего миры. Остановить их атаку невозможно.
Блеск солнца на обнажённом лезвии императорского меча.
Символический взмах клинком, его остриё указывает на приближающихся тварей.
Гарнитура связи доносит слова: — Время пришло, иномирец. Пусть твари узнают ярость наших сердец!
— Сказано — сделано, — откликнулся воздушный адмирал. Давно готовые и отслеживающие заранее разобранные цели, сотни столов и направляющих для ракет получили долгожданную команду и наконец разродились смертельным, для противника, урожаем.
Но сначала, за пару секунд до обрушившейся с неба смерти, но уже после того как кончик императорского меча указал в их сторону, бегущие впереди твари со всего размаха влетели в минное поле преграждающее путь к столице. Самоходные мины землян, вместе с грубыми, максимально упрощёнными подделками местных по адаптированной под их возможности технологии, плюс магические амулеты, изготовленные магами в индивидуальном порядке. Вся эта разношёрстная, но богатая компания начала собирать кровавый урожай разрывая на куски или же только отрывая ноги, хвосты и лапы бегущих впереди демонов. Орда смешалась. Разогнавшиеся задние навалились на пытающихся затормозить передних, образуя кучу пытавшихся разобраться где чей хвост демонов.
А несколько секунд спустя тварей накрыл дождь из снарядов и неуправляемых ракет выпущенных показавшимся из облаков, спускающимся на дистанцию эффективного боя дирижабля.
Со стороны старых складов бежали к стене сотни тяжёлой пехоты, лишь только благодаря экзосклетной броне таская на плечах своё тяжёлое вооружение.
Неожиданность первого удара сыграла по полной. Твари понесли значимые потери. Их наступательный порыв смешался. Но уже вторая волна выпущенных с борта дирижабля ракет взорвалась в воздухе, не пролетев и половины расстояния. Кто-то из древних высших демонов возглавлявших напавшую на Темноград орду создал мощный щит прикрывающий орду с воздуха.
Вот и он сам — поднявшийся над ордой низших демонов четырёхрукий огненный исполин. Размером с шестиэтажный дом, демон злобно грозит парящему в небе дирижаблю сотканными из пламени копьём и ятаганом. Ещё один ракетный залп взрывается бессильным и бессмысленным фейерверком разбиваясь о поставленный тварью воздушный щит. Подпрыгнув, огненный великан взлетает и несётся по направлению к дирижаблю.
Тем временем пехотинцы забираются на стену и, при помощи быстро разобравшихся что к чему стражников, устанавливают тяжёлые пулемёты и карманную артиллерию между средневековыми катапультами-скорпионами и котлами с кипящей смолой. Очень вовремя. Замешательство демонов прошло. Понесённые потери только разозлили их ещё больше.
Ещё одна пылающая фигура вырастает на высоту двухэтажного дома. Ордой управлял не один древний высший, а два. И пока первый и более опытный собрат сражается с дирижаблем, второй древний пустил вперёд себя по земле огненную волну подрывая скрытые мины и освобождая от них пространство длинной в две — три сотни метров.
Тяжёлая пехота открывает ураганный огонь не жалея патронов. Тут скорее вопрос: успеешь ли расстрелять их все пока демоны не подберутся к тебе вплотную или часть так и останется в обоймах, без смысла и без пользы.
Ифриты и молодые высшие метают огненные шары в нескольких местах обрушивая стену и образуя проходы в ней. Древний высший создаёт щит, закрывая орду от огня землян, давая тварям возможность безопасно подобраться к людям на расстояние в несколько десятков шагов, а это уже фатально.
Треугольником из сверкающей, зачарованной стали в ряды демонов врезается императорская дружина с ним самим во главе. Древнейший кровавник, создатель тёмной империи и её бессменный император, легко разрубает встающих перед ним тварей. И не важно — гвардеец это или рыцарь ада закованный в чёрную, тяжёлую броню. Сверкающий меч в руке Императора с одинаковой лёгкостью режет и плоть, и металл.
Вот перед ним встал ифрит. Даже ближайшие дружинники вынуждены отступить и закрыться от невыносимого жара. Но Тёмный Император разрубает гадину, словно пламя обычного костра. Против своего обыкновения, смертельно раненный ифрит не взрывается, а, напротив, чернеет и обращается в слизь.
Цель Императора не работать мясорубкой для низших тварей закрывая собой лишь крохотный участок стены. Его цель — древний высший, чья сотканная из огня фигура замерла впереди, полностью сосредоточенная на поддержании щита, мешающего пехотинцам расстреливать тварей ещё на подходе.
С кончика императорского меча срывается тонкая чёрная молния и бьёт в древнего высшего демона сбивая тому концентрацию. Заклинание щита без подпитки энергией и волей исчезает. Тяжёлые пулемёты бьют прямо в орду тварей, но уже слишком поздно. Те сумели подобраться под стены и навязать ближний бой на своих условиях. Сражение идёт уже на стенах и даже за ними.
Удар огненного меча размером с телеграфный столб обрушивается на больно укусившую высшего демона букашку, но на его пути встаёт клинок Императора и огненный меч рассыпается снопом искр. Впрочем, и для кровавника удар не прошёл бесследно. Император едва удерживается на ногах, а сила удара сносит его на несколько метров в сторону. Выжившие в жестокие сечи дружинники рассеиваются вокруг, сражаясь с разной мелочью и следя чтобы никто не мешал живому полубогу биться с пылающей огнём тварью.
Бросившийся на дирижабль демон метнул огненное копьё. Зенитные системы отработали штатно. Приближающийся объект был поражён не менее шести раз, но каждое попадание только выбивало малую часть созданного из огня псевдовещества, нанося самому копью лишь незначительный урон.
Огненное копьё пробило баллон насквозь, оставив метровое отверстие вначале и чуть меньше в конце. Однако, так как баллон Кирова представлял собой множество изолированных друг от друга ячеек, то лётные качества дирижабля пострадали весьма в малой степени. Умная ткань уже начала заращивать прорыв.
На приближающемся огненном гиганте сосредоточила огонь вся зенитная артиллерия и часть обычной. Гряд снарядов обрушившийся на его огненное тело не понравился демону. В руках у того образовался сотканный из огня щит, и он попытался скрыться за ним. Облетев вокруг Кирова и не найдя особенно уязвимого места, где бы его не доставал кусачий огонь зенитной артиллерии, высший демон заревел, между его рогов засияла звезда и из этой звезды вырвались цепи молний хлестая по борту Кирова, оставляя проплавленные борозды, рассекая приготовленные к стрельбе стволы, направляющие для ракет, слепя камеры и сенсоры.
Два десятка ударных дронов, незаметно выпущенных дирижаблем и зашёл за спину прячущегося за огненным щитом демона, практически в упор дал залп о нему стаей микроракет. Получив укол с той стороны, откуда не ожидал, демон раскрылся, отведя в сторону щит и тут же заработал ракету прямо в голову, туда, где между рогов сияла испускающая молнии звезда. Закувыркавшись, высший демон принялся падать, но сумел выправиться и снова полетел к дирижаблю.
Император сражался со своим противником и судя по всему ему приходилось худо. Демон раз за разом обрушивал на человечка удары огненного меча. Касаясь клинка императора тот разлетался снопом искр, но сила удара никуда не пропадала, заставляя Императора отступать назад или грозя отбросить его в сторону. Попытавшиеся вмешаться в битву и помочь Императору двое дружинников были походя уничтожены демоном.
Маневрируя и сражаясь с древним высшим, Киров оказался с другой стороны от поставленного демоном воздушного щита и как только Докукин осознал это, то сразу скомандовал дать залп всеми уцелевшими установками. Сноп неуправляемых ракет прошёлся по рядам тварей из числа тех, кто ещё продолжал топтаться перед крепостными стенами. Видя, как сгорают и умирают низшие из подчинённой ему орды, древний высший взревел и материализовав сразу четыре копья, по одному в каждой руке, метнул их в дирижабль. Системы противовоздушной обороны снова показали критическую неэффективность. Одно из копий удалось перехватить дроном протаранив его и вызвав самоподрыв. Но три других попали в дирижабль. Одно проплавило очередную полосу в баллоне, двое других поразили гондолу. Проплавить её насквозь они не смогли, но тряхнуло знатно и часть отсеков, располагавшихся в месте поражения, окрасились в тревожный красный цвет на пульте управления.
Для демона, его демарш, не прошёл бесследно. Он получил несколько снарядов в голову. Иван не знал — имеет ли значение какую часть огненного тела поражать, но надеялся, что попадание в голову всё же опаснее или хотя бы неприятнее для демона, чем в иную часть его полуматериального, сотканного из пламени тела.
Бой с дирижаблем давался демону непросто. Его размер уменьшился почти в полтора раза. Выбиваемая взрывом ракет, попаданием снарядов и пуль огненная псевдоплоть не восстанавливалась прямо в ходе сражения. Две из четырёх рук демона были перебиты, а оба рога обломаны. По каким-то причинам он не спешил или не мог восстановить их. Держать снова созданный им щит и ещё одно копьё демону приходилось в двух оставшихся целыми руках.
Но и Киров требует ремонта. Значительная часть оружейных портов и внешнего оборудования повреждена. Часть отсеков выведена из строя. Кроме того, бой шёл и внутри дирижабля. Молодые высшие демоны, не имеющие ещё огненной формы, собравшись в круг телепортировали низших прямо внутрь Кирова. Процесс не был безопасным и минимум трое, из четырёх, отправляемых через внепространство тварей гибли в процессе или же оказывались в воздухе из-за манёвров дирижабля и смещения точки выхода. Но всё равно, пара сотен разорителей и адских гончих оказавшись на борту успела натворить дел, хотя их появления заранее опасались и ожидали.
Ситуация начала выходить из-под контроля, когда сразу трое молодых высших рискнули и попытались попасть на Киров тем же путём. Рискнули трое, один выпал из портала перемолотым через хорошую мясорубку фаршем, но двое других успешно прошли через нестабильный, краткоживущий портал и оказались на борту. Высший демон, даже молодой, не имеющий огненной формы, это противник совсем иного уровня. Только все силы контрабордажной команды, брошенные на подавление внезапной угрозы, смогли убить одного высшего демона и прогнать второго. Он просто прорубил огненным мечом выход наружу, после чего спокойно спланировал на землю. Зенитным орудиям было не до него. Все они, сколько осталось, сосредоточились на гигантской огненной фигуре.
Демон ударил мечом. Император закрылся. Сноп искр. Чудовищная сила удара. И следом прилетает огненный шар. Тварь обманула его сумев за одним ударом спрятать другой. Единственное, что Император успевал, так это попытаться укрыться за плащом. Плащ не прост, он сможет защитить. Может быть он сумеет защитить.
Вспышка. Толчок. Император лежит, со всей силы ударившись об уцелевший участок крепостной стены недалеко от так и оставшихся запертыми ворот. Клинок далеко, не достать. Уцелевшие дружинники торопятся на помощь, но не успевают. Древний высший демон уже над ним и заносит свой огромный, как фонарный столб, огненный меч.
Заметив сложное положение союзника, дирижабль разворачивается и огонь уцелевших электромагнитных орудий сосредотачивается на нависшем над императором демоне. Тот злобно ревёт и оборачивается, закрываясь возникшем у него в лапах, вместо меча, огненным щитом.
Вот он момент!
Отлетевший прочь клинок сам прыгает обратно в руку хозяина. Восставший Император бьёт древнего высшего демона в спину. Он рубит его пылающую псевдоплоть. Зачарованный на крови хозяина меч разрубает огонь на части и тот не восстанавливается. Демон ревёт и этот рёв сладче любой музыки ибо так воет тварь предчувствующая своё поражение и скорую кончину.
Подоспевшие дружинники присоединяются к Императору. Один из них отлетает прочь разрубленным пополам, но остальные добивают демона, продолжая рубить, когда тот уже упал, когда его огонь погас, чтобы наверняка. Чтобы не оставить твари и тени шанса на возможность восстановиться.
Помощь союзнику дорого обошлась дирижаблю. Воспользовавшись секундным переключением Кирова на новую цель, древний высший демон телепортируется вплотную к гондоле. Раньше, чем орудия успевают навестись на новую цель, он превращает своё копьё в ятаган и им кромсает и режет удерживающий дирижабль в воздухе баллон. Длинные, рваные разрезы наносят непоправимый ущерб. Большая часть изолированных ячеек разрушена. Восстановление и заживление умной тканью прорех затруднено из-за обугленных краёв разреза.
Теряя подъёмную силу дирижабль начинает падать.
От удерживающих в воздухе баллонов остались одни лохмотья, но реакторы работают, энергии полно. Запустились вспомогательные двигательные установки, предназначенные как раз на такой случай. Полёт Кирова выравнивается. Докукин доворачивает дирижабль, так, чтобы к терзающему его высшему был повёрнут борт с большим количеством уцелевших орудий. Залп. Прямо в упор. Демон ревёт от боли. В его огненном теле образуются прорехи, через которые видно небо. Он ещё несколько раз бьёт, не разбирая куда, пытающийся выбраться за пределы его досягаемости Киров.
Пульт в рубке управления пылает тревожным алым цветом. Слишком много повреждений, в том числе критически важных систем. Начинается борьба за живучесть. Киров держится в воздухе, медленно снижаясь с намерением сесть поблизости от города.
Схватившейся с небесным исполином твари плохо. У неё больше не остаётся сил поддерживать огненную форму. Последнее, что древний высший успевает сделать так это обрушить могучий удар на Киров сверху вниз. Дирижабль, точнее оставшаяся от него гондола продолжающая полёт на реактивных двигателях, клюёт носом. Земля опасно близко. Страшный удар. Гондола дирижабля сначала зарывается в землю носом, потом падает корма и несколько раз вздрогнув, тело поверженного исполина замирает.
По всему Темнограду идут бои с прорвавшимися в город тварями. Остатки уцелевшей тяжёлой пехоты, вместе с выжившими стражниками, ополченцами и личными войсками аристократов пытаются перекрыть хотя бы главные улицы, зачищая их от тварей.
Появление Императора в рядах защитников города придаёт им сил и надежду. Иногда надежда даже важнее.
Твари отступают, но ненадолго. Среди них появляется тот самый древний высший демон, победивший небесного исполина. Его резерв истощён, он больше не может принимать огненную форму, превращаясь в огромную, созданную из огня фигуры. Рога обломаны. На морде видны глубокие шрамы и судя по тому, как медленно они заживают, у демона не осталось сил даже на регенерацию. Две из четырёх руки повреждены и не действуют. Одна так и вовсе отрублена в районе локтя, другая висит бесполезной верёвкой.
Но древний высший это всё равно древний высший. Ощутив появление командира, демоны активизируются. Они сбиваются в стаи и, повинуясь гонящей их вперёд воле, бросаются на выживших защитников города. Сражение идёт уже во внутреннем городе. За спиной стоит дворец-храм, не отдельное здание, а целый комплекс, город в городе, у входа в который они сражаются с демонами.
Силы обоих сторон на исходе. Высший демон сожрал столько кристаллов силы, что его начинает от них тошнить, но только благодаря заёмной, чужой жизненной силе, отобранной когда-то у пленников и рабов, он ещё может сражаться. У пехотинцев заканчиваются патроны. Да и сами пехотинцы заканчиваются тоже. Из шести сотен уцелело меньше пятидесяти человек. Магов нет вообще. Все что были — погибли или при отражении налёта драконов вчера или во время сегодняшнего штурма. Дружиники погибли все до единого. Пошатывающегося от усталости Императора окружили кровавники из числа аристократов и дворян. Они тоже воины, но до личной дружины им далеко. У них за спиной стоит много простых людей вооружённых чем попало, однако они толпа, а не войско.
Подняв к небу оскаленные пасти, завыли адские гончие. Рыцари ада начали бить мечами о щиты. Завыли разорители. Запищали импы и загомонили гарпии. На свободную полосу между остатками орды и готовыми стоять до последнего, но не сдаться, защитниками вышел древний высший. Из четырёх рук у него работают только две. В одной он держит пылающий огнём меч, в другой огненных хлыст.
Несмотря на ранения и упадок сил, древний высший намерен выполнить приказ командующего вторжением Крошвинила и сравнять этот город с лица земли. Не имея больше уверенности в победе всех против всех, он предлагает Императору людей драться один на один.
Император медлит.
— Жалкий трус! — ревёт демон и неожиданно выстреливает резко удлинившимся хлыстом перерубая разом пехотинца и кровавника-аристократа стоящих рядом с Императором.
— Я буду убивать твоих людей у тебя на глазах, — смеётся демон, но его смех обрывается, когда, отбросив остатки тлеющего плаща, Император идёт нему с обнажённым мечом. Он ничего не говорит, молча идёт.
Снова выстреливает огненный хлыст, на этот раз целя по императору, но сверкает клинок и перерубленный надвое хлыст падает на землю. Отрубленная часть быстро гаснет.
Демон и Император одновременно бросаются друг на встречу другу, их мечи скрещиваются и снова, и снова. Удар следует за ударом. Демон надеется на свою силу. Но и древнейший из кровавников ненамного слабее.
Увернувшись от очередного удара, пропустив его мимо себя, Император оказывается вплотную к демону. Тварь плюёт в лицо человеку концентрированной кислотой. Император успевает подставить свободную руку. Доспех не защищает от кислоты. Проникая под пластины доспеха, она плавит плоть, отделяя её от костей.
Свободной рукой Император вбивает меч прямо в голову твари. Сильный удар зачарованного клинка пробивает череп демона. Его из крупнокалиберного пулемёта в упор не факт, что пробьёшь, а меч императора режет костяную броню словно бумагу.
Сил на взрывную регенерацию у твари больше нет. Древний высший умирает будто обычное, состоящее только из плоти и крови, существо. Его огромная туша заваливается на Императора, но тот успевает отпрыгнуть. Левая рука Императора напоминает подтаявшее мороженное, вместо руки — дымящаяся зелёным дымком культя.
Императора шатает. Он едва стоит на ногах.
Ошеломлённая гибелью высшего демона орда замирает, потом твари яростно бросаются вперёд. Ближе всех к их рядам стоит Император. До того, как люди успевают отбить своего живого полубога, стоящий ближе всех рыцарь ада бьёт чёрным мечом Императора в живот. Тот не успевает защититься и оказывается нанизан на толстое лезвие как мышь на шампур.
Люди и демоны яростно сражаются, не прося и не давая пощады.
Когда пребыла посланная на защиту Темнограда танковая колонна, в городе уже стояла тишина. То, что могло сгореть уже догорело. Смертельно раненные — умерли. Те к то полегче — выжили. Уцелевшие горожане и немногие выжившие защитники города спали глубоким сном, отдыхая после страшной битвы.
Единственными очагами, где ощущалось какое-то движение были место падения дирижабля Киров, где земляне организовали что-то вроде временного госпиталя и принимали раненных. И ещё дворец-храм, где на внесённом в тронный зал ложе метался в бреду смертельно раненный Император.
Стража дворца, слуги — почти все они погибли. Но многие простые люди, несмотря на усталость, потери близких, собственные раны и всё прочее, приходили во дворец-храм, где жрец золотым ножом надрезал им запястье и тягучие, солёные капли падали в жадно приоткрытый рот лежавшего без сознания Императора. Жители тёмной империи прекрасно знали, как и чем можно излечить любого кровавника если в нём ещё теплится хотя бы тень жизни.
…
Поток выживших жителей Темнограда приходящих во дворец-храм, чтобы пожертвовать некоторую часть своей крови раненному императору затянулся до позднего вечера. Люди приходили не равномерно и от этой неравномерности в одно время выстраивались небольшие очереди, а в другое старший жрец, надрезавший запястья золотым ножом и сцеживающим кровь прихожан в золотую чашу, чтобы потом перелить из неё в рот императора скучал.
Вот и сейчас был такой момент.
Этот страшный день клонился к вечеру. Тени уже давно угнездились под высокими потолками и всё более вольготно себя там чувствовали. Скоро пора будет зажигать плотно вошедшие в обиход в последнее время керосиновые лампы, но пока достаточно и десятка свечей на столе. Медленно оплывает воск и трепещут язычки пламени. Младший жрец прокаливает над огнём золотое лезвие ритуального ножа. Чисто вымытая золотая чаша стоит на краю стола в ожидании появления нового прихожанина, желающего пожертвовать часть своей крови своему императору.
Жрец мельком взглянул на тело своего господина.
Омытый и освобождённый от доспехов он неподвижно лежал на роскошной кровати. Вместо одной руки — разъеденная исторгнутой высшим демоном кислотой культя. Со стороны уцелевшей руки, рядом с императором лежит его меч. Множество мелких ран уже затянулись, но, чтобы справиться с демонической кислотой и прикрытой бинтами дырой в животе, императору требуется больше крови и больше времени. Пока он даже не приходил в себя, хотя и перестал метаться и бредить, что старший жрец счёл хорошим знаком. Последние часы его господин выглядел спокойным и умиротворённым.
Некоторое время назад появлялись иномирцы справиться о здоровье повелителя тёмной империи. Жрец честно ответил им, что требуется время. Много времени и много крови. Иномирцы предложили помощь, но жрец отверг их предложение. Его господин не первый раз за историю восстанавливался от смертельных ран, восстановиться и сейчас. Это сугубо внутреннее дело между императором и его народом. Никто не смеет препятствовать жителям добровольно жертвовать свою кровь. Также как никто не смеет принуждать их к этому. Таков закон. Такова воля императора.
Открылась дверь. По натоптанному (сотни, если не тысячи ног прошлись сегодня по нему) полу зазвучали глухие шаги.
Он произнёс ритуальную фразу: — Отдашь ли кровь свою?
Взглядом поторопив младшего жреца, старший жрец развернулся к вошедшему и замер.
Самые разные люди приходили сегодня жертвовать кровь. И аристократы из боярских родов. И простые люди. Солдаты. Торговцы. Обыватели. Богатые и нищие.
Жрец видел мать, потерявшую всех своих детей, но пришедшую отдать кровь единственному кто ещё оставался у неё — императору.
Видел солдата без обеих ног принесённого товарищами и настаивающего чтобы его кровь взяли тоже. Он видел даже бывших беженцев из светлых королевств, что уверовали сильнее всех прочих и приходили жертвовать кровь во имя того, про кого в их детстве рассказывали страшные сказки.
Но вошедший в тронный зал дворца-храма, открытый сегодня для всех желающих, не походил ни на одного из виденных жрецом людей.
Он вообще не являлся человеком.
Вытянутые, заострённые кончики ушей. Иные черты лица, немного другие пропорции тела. Презрительная усмешка на губах.
— Страж… — попытался крикнуть жрец, но не успел.
Прекрасный, как произведение искусства, эльф таким же прекрасным, отточенным столетьями тренировок движением отрубил жрецу голову, и она отлетела в угол, почти под ноги младшему жрецу.
— Не надо пытаться звать стражу, — произнёс убийца, разглядывая замершего от страха младшего жреца. — Не стоит тревожить покой мёртвых.
Он шагнул вперёд, намереваясь расправиться со вторым жрецом также как расправился с первым, но на роскошном ложе шевельнулся император и внимание эльфа переключилось на него.
— Ты зря не принял предложение великого леса, — покачал головой эльф, будто и вправду расстраиваясь.
Молниеносный удар. Испуганно вскрикнул прячущийся в углу младший жрец. Рука, казалось бы, лежавшего без сознания императора, метнулась и перехватила занесённый над ним меч. Эльф почувствовал, что его запястье сжали стальные пальцы. Переведя взгляд на Императора, он увидел, что тот открыл глаза.
— Ваш лес хорошо умеет договариваться, но очень плохо держит данные другим обещания, — проговорил Император. Его голос звучал хрипло, а в глазах пылала безумная искра характерная для тех, кто одной ногой находится уже в могиле.
Не обращая внимание на то, что его, занесённую с мечом, руку продолжают сжимать крепкие, словно сталь, пальцы, эльф вежливо ответил: — Доброго вечера вашему высочеству.
— Почему, эльф? Почему?! — спросил Император. Ему приходилось прилагать значительные усилия, чтобы не дать руке эльфа опустится, а узкому, тёмному клинку разрубить себе шею.
— Такова воля Великого Леса.
— Всё-таки я был прав, — порадовался Император. — Вам нужна наша война, а не наша победа. Лес на заинтересован в том, чтобы люди победили демонов и поэтому ты сейчас здесь.
— Когда события идут не так как запланировано, тогда появляется кто-то подобный мне, — объяснил эльф. — И разрешает возникший конфликт. Твоя империя, человек, не больше чем пыль под ногами великих. И из этой пыли когда-нибудь прорастут прекрасные цветы, но наслаждаться их ароматом будут уже не люди.
Император сжал пальцы, ломая запястье эльфу, дробя его кости. Но перед этим убийца успел выхватить кинжал и вонзил его в грудь Императора вскрывая грудную клетку как коробку с подарком.
Собрав волю в кулак и крича от страха, младший жрец бросился на эльфа с золотым ритуальным ножом. В любое другое время убийца легко отбил бы столь нелепую атаку. Но конкретно сейчас одна его рука оказалась сломана и находилась в тисках стальных пальцев императора, а другая держала кинжал продолжая им взрезать грудную клетку, намереваясь вспороть повелителя людишек словно подвешенную за ноги говяжью тушу.
Нелепый удар. Стечение обстоятельств. Золотой ритуальный нож по самую рукоятку входит в глаз безмерно удивлённого этим фактом эльфа.
Попытка защитить господина забрала всю храбрость младшего жреца. Он отшатывается назад, но забывает разжать пальцы отпуская рукоять и нож подаётся назад. Из дыры на месте глаза выплёскивается поток крови. Кровь заливает лежавшего со вскрытой грудной клеткой Императора. Кровь эльфа попадает ему на лицо, на губы, в раны.
Но поздно, слишком поздно. Есть определённый предел шагнуть за который не может даже древнейший из всех кровавников. Император умер.
Император умер. И учитывая, чтобы он прожил тысячи лет и планировал прожить ещё столько же, то ни о каком приёмнике он не позаботился. В разгар войны с демонами, Темная Империя разом лишилась своего лидера и своего бога.
…
Каждое утро Добронрав начинал с молитвы Тёмному Императору в которой благодарил за то, что его и ещё многих ребят земляне взяли к себе и просил и дальше не оставлять своей милостью, защищать и направлять. Почти так, как когда-то учили его дома… до того, как его родители погибли, сам он стал сиротой, прибился к банде малолетних воришек и выжил только потому, что земляне собирали потерявших родителей из-за вторжения демонов сирот, кормили, обучали, воспитывали и так далее.
Тогда он не знал почему они это делают. Зачем кому-то вообще заботиться о чужих детях? И ладно если в порыве минутной жалости просто дать кусок хлеба и напутственный пинок в придачу. Но земляне подошли к этому вопросу со всей серьёзностью, как, впрочем, они подходили к любому другому делу. В линии Орати была создана целая структура по воспитанию мелких волчат в людей. Раньше что-то подобное существовало только в самом Темнограде под личным патронажем Императора, да и масштабы двух структур полностью несопоставимы. Там тысяча сирот. Здесь сотни тысяч. Вторжение демонов разбило множество семей и родов. И как-то так выходило, что часто выжить получалось только у самых слабейших, то есть у детей.
Добронраву повезло ещё и в том, что земляне отобрали его среди двухсот тысяч сирот, которых взяли с собой на Луну для более глубокого обучения. И не только самого Добронрава, но и его друзей с которыми он сбежал раньше из банды — Виктуса Орлано и Наву.
Нава — девчонка, но это ничего.
У каждого свои недостатки.
Виктус так и вовсе родился в Светлых Королевствах, а когда тех завоевали демоны бежал, вместе с матерью, в Империю. Кто знает, если бы не вторжение тварей, то, может быть, Виктус из рода Орлано, когда-нибудь вполне мог оказаться в рядах очередной армии идущей в земли Тёмной Империи, чтобы грабить и убивать под прикрытием громких лозунгов о борьбе со злом. А такое вполне могло быть. До вторжения редкое десятилетие проходило без того, чтобы какой-нибудь светлый король не собирал бы «армию» оборванцев, преступников, душегубов и проштрафившихся магов благословляя её на «борьбу со злом», а по факту на грабительский набег на граничные земли империи. Во что-то полномасштабное такие набеги почти никогда не выливались, но беспокойства жителям граничных областей чинили немало.
Но что было, то прошло. А что не случилось, того и вовсе не было. Сейчас Виктус лучший друг Добронрава и он за него без раздумий встанет горой. Как учат земляне «сам погибай, а друга выручай».
Земляне…
Здесь всё было по-другому. И дело не только в том, что он уже несколько месяцев живёт на Луне, где сила гравитации меньше и можно допрыгнуть, в прямом смысле, до самого потолка. Дело в другом. Когда начинаешь близко общаться с землянами, то понимаешь, что они совсем другие. Между ненавидевшему друг друга до вторжения демонов имперцами и жителями светлых королевств гораздо больше общего чем между любым землянином и оратицем. Внешне они почти не отличаются. Люди и люди. Даже не чернокожие как жители южного континента. Но поступают, думают совсем по-другому.
Взять хотя бы их заботу о сиротах. Сейчас Добронрав знает, что это называется разумным альтруизмом. Если тебе ничего не стоит или почти ничего не стоит помочь другому, то надо помочь. Если помощь сложна или затратна, то помочь всё равно надо, но при этом следует позаботится, чтобы твоя помощь потом вернулась к тебе самому. Помогая другим — помогаешь себе. Добронрав ещё не разобрался до конца с этой максимой. Но ему уже было понятно, что только объединившись и работая сообщая люди способны на великие свершения. Это называется коллектив. Правильно построенный и функционирующий по принципам взаимопомощи, а не конкуренции коллектив может если не всё, то очень многое.
Недаром в старой сказке, которую Добронрав смутно помнил, наставляющий сыновей отец говорил им: — Вы как колосья. По одному вас сломать легко, а всех вместе — почти невозможно.
Но что же будет если станут держаться вместе и помогать друг другу не сыновья одного отца, не ветви одного рода, а все люди страны или даже целого мира? Что тогда будет? Может быть тогда они все и станут землянами и тоже изобретут разные машины и откроют множество удивительных тайн?
Закончив возносить хвалу тёмному императору, Добронрав проверил сделанное на завтра домашнее задание. Да, всё в порядке. Он ничего не забыл, полностью готов к завтрашнему дню и свободен до самого вечера. Точнее до вечерней тренировки. Из-за уменьшенной силы гравитации приходилось очень часто, по пять, по шесть раз в день заниматься специально разработанными землянами физическими упражнениями, чтобы недополучающие нагрузку мышцы не атрофировались.
Он позвонил Виктусу и, что странно, не застал того дома. Это было странно так как на работу с домашним заданием у Виктса уходило больше времени чем у него. Куда это он мог убежать, не сделав домашнюю работу?
Позвонила Нава.
На небольшом экране девушка казалось крохотной, словно кукла. Так и хотелось взять её и положить к себе в карман.
— Не знаешь куда делся Виктус? — спросила она, не тратя время на приветствие. Впрочем, виделись они всего пару часов назад.
— Сам без понятия, — ответил Добронрав.
Нава посетовала: — Он так пропадает уже не первый раз. А потом отговаривается, что сидел дома или гулял. Я его спрашиваю: где ты гулял? А он молчит. Тут явно какая-то тайна.
— Ну почему сразу тайна? — не согласился Добронрав, хотя и сам думал также. — Может быть у человека живот заболел, он никого не хочет видеть и не отвечает на звонки.
— Виктус не такой!
— Пожалуй ты права, — согласился с подругой Добронрав. — Что будем делать?
— Надо разобраться куда он постоянно пропадает!
— И что конкретно ты предлагаешь?
— Встречаемся на перекрёстке шести основателей через пять минут, — сказала Нава. — Будем искать Виктуса.
Добронрав хотел сказать, что пять минут слишком мало, он не успеет собраться и дойти до перекрёстка шести основателей даже если станет бежать, но не успел. Нава уже отключилась. Всегда она так.
Чертыхнувшись, помянув проклятых демонов и карающую длань императора, Добронрав торопливо переоделся и побежал по жилому коридору в сторону перекрёстка.
Разумеется, он опоздал.
— Ты опоздал, — заметила Нава.
— Всего на пару минут, — попробовал оправдаться Добронрав.
Не слушая его, Нава схватила парня за руку и потащила мимо магазинов со сладостями. В магазинах можно было обменять хорошие оценки на разные вкусности вроде шоколада, кремовых пироженных, сладких рулетиков или хрустящих карамелек. Но будьте осторожны, сладкоежки. Здесь легко увлечься, променять все пятёрки на карамельки и из отличников скатиться в среднечки или ещё ниже. Об этом же предупреждало большое световое пано у входа в самый крупный магазин изображавшее растерянного мальчишку из раскрытого дневника которого уходили, взявшись за руки, две пятёрки. Светящаяся надпись предупреждала: эй, ученик, оставь хотя бы пару пятёрок про запас!
Добронрав поинтересовался: — Куда ты меня тащишь?
— Пока ты опаздывал, — со значением сказала Нава сделав небольшую паузу и продолжив. — Я расспросила ребят: не видел ли кто из них Виктуса. И мне сказали, что он совсем недавно был здесь и ушёл в сторону библиотеки.
— Что Виктусу делать в библиотеке? — удивился Добронрав. — Может быть он пошёл куда-нибудь ещё?
— Там дальше только двенадцатая ферма гидропоники, но вход туда только по пропускам и ещё склады, но туда тоже вход ограничен. Больше ничего, только пустые старые коридоры. Куда ему ещё пойти, если не в библиотеку? — удивилась Нава.
Добронрав согласился с подругой и вскоре они расспрашивали автоматизированную библиотечную систему, выпытывая у неё в какой комнате находится Виктус Орлано. К их большому удивлению библиотечная система упорно отвечала, что ученик Виктус Орлана сейчас не в библиотеке.
— Тогда где же он? — растерялась Нава.
— Может быть всё-таки пошёл в старые коридоры? — предположил Добронрав.
— Зачем?
— Вот найдём и спросим. Времени ещё полтора часа до вечерней тренировки, успеем осмотреться.
Дойдя до старых коридоров, друзья остановились. Здесь также ненавязчиво горели настенные светильники, загорающиеся при приближении к ним человека. Воздух был лишь самую чуточку суше чем обычно. Привычно щурился под потолком глаз системы видеонаблюдения, но было непривычно одиноко, не слышалось привычного шума и гама, какой невольно издают множество молодых людей младшешкольного возраста собранные вместе.
Начинающиеся за складами старые коридоры. Ну и куда им идти дальше: направо или налево? А ведь дальше коридор наверняка не раз ещё петляет и раздваивается, превращаясь в настоящий лабиринт.
— Давай попробуем почувствовать Виктуса? — неуверенно предложила Нава. — Как на уроке магического поиска.
— Ну давай, — согласился Добронрав, хотя у него на уроке как раз не получилось отыскать спрятанный учителем начальной магии или развития экстрасенсорики и псионики, как называли такие уроки земляне, карандаш.
Вспомнив наставления учителя Добронрав закрыл глаза, сосредоточился и стал представлять себе Виктуса. Он мысленно воссоздал образ друга каким видел его совсем недавно, ещё этим утром и затем также мысленно обратился к пустоте внутри себя с единственным вопросом «где?». Пустота дрогнула и ответила.
Открыв глаза, Добронрав больше сказал, чем спросил: — Направо?
— Направо! — согласилась Нава. Она тряхнула чуть отросшим ёжиком волос, и ребята уверенно направились вперёд, по коридору, как будто их вела за собой невидимая нить.
Тем временем, в малом ситуационном зале, волновался и не находил себе места верховный координатор Лунной Республики, Павел Корчагин. Он бы с удовольствием сам пошёл бы на дело, но глава службы безопасности, твёрдый как кость, полностью лысый старик с седыми бровями твёрдо потребовал: — Где это видано, чтобы координатор сам ходил брать шпиона? А если что-то случится, придётся Луне нового координатора выбирать? Нет уж, Паша, так не пойдёт. Ты ведь не проверяешь за работниками гидропонических ферм концентрацию питательных растворов и не пересчитываешь за инженеров прочность конструкции? Так вот дай и нам делать свою работу спокойно!
Тут уж Корчагину было возразить совершенно нечего.
— Не бойся, — заверил его Феликс, будущий приёмник старого безопасника, которого тот натаскивал пока мог. — Всё будет в лучшем виде. Доставим нашего шпиона живым и невредимым и перевязанным голубой ленточкой. А там и расспросим на кого он работает и зачем это делает.
Павел только кивнул и сейчас ожидал результатов операции по поимке неизвестного мага, взявшего моду творить в старых коридорах с отключенным видеонаблюдением какие-то страшные колдунства от попытки разобраться в которых у приглашённых из линии Орати магов выступал пот и начинались приступы неконтролируемой паники. Нет, с этим явно пора заканчивать Луна совсем не то место, где кто угодно может колдовать что угодно. Замкнутая система жизнеобеспечения диктует свои правила безопасности, которым должен следовать каждый гражданин глобального общежития.
Операция секретная. О ней знают совсем мало людей, меньше двух десятков человек. Павел в малом ситуационном центре один, если не считать голографического образа вездесущей Октябрины. Аватара искусственного интеллекта в образе молодой девушки неотличима от настоящего человека пока не попробуешь к ней прикоснуться.
Задумавшись, молодой координатор не заметил, как нарисованное голографическим проектором лицо Октябрины дрогнуло и очнулся только когда она заговорила: — Посторонние в секторе проведения операции.
— Кто ещё? — насторожился Корчагин.
— Ученики. Дети. Считаются друзьями вероятного объекта разработки. Скорее всего их появление там случайно, — ответила Октябрина.
— Пусть их кто-нибудь остановит.
— Нет возможности. Все посторонние удалены из сектора проведения операции. Мои возможности по контролю сектора сильно ограничены, чтобы не насторожить объект. Всё, я потеряла их из виду. Они вошли в ту область сектора, где системы наблюдения повреждены и не работают, — ответил иксин.
— Я иду туда! — решил Корчагин.
Октябрина покачала головой: — Нет. Во-первых, ты всё равно не успеешь. Во-вторых, я заблокировала дверь ситуационного центра.
— Что, если они погибнут? — повысил голос Павел. — Там у нас непонятно кто колдует непонятно что, а тут дети.
— Вероятность того, что их появление в месте проведения спецоперации случайно больше восьмидесяти процентов. Но остаётся не меньше десяти процентов, что они связаны с объектом разработки и тоже могут считаться объектами, — Октябрина помедлила и вдруг сказала: — Не волнуйся, Павел. Всё будет хорошо.
— Откуда ты знаешь, что будет?
— Я верю в людей, — ответила Октябрина.
Тем временем, получив по радиосвязи сообщение о появлении посторонних в месте проведения спецоперации, безопасник принял решение не ждать больше и действовать немедленно. Две фигуры в тяжёлой броне перегородили коридор с одной стороны и ещё пара пехотинцев появилась в коридоре, с другой стороны. Мальчик сидевший на полу и смотревший на висевший перед его лицом без какой-либо явной опоры чёрный мячик поднял глаза и спросил: — Дяденьки, что вы делаете?
— Оставаться на месте! Не двигаться! Не колдовать! — последовали приказы от пехотинцев. Держа на готов оружие, они медленно приближались к продолжавшему сидеть на полу мальчишке словно к какому-то опасному чудовищу которое может спровоцировать один неверных шаг или жест.
— Дяденьки, вы хотите сделать мне больно? — спросил мальчик.
Он оставался спокойным. Неестественно спокойным для ситуации, когда на него надвигаются четверо пехотинцев в тяжёлой броне со штурмовыми автоматами, отслеживающими каждое его движение. За спинами пехотинцев показались тощие, закутанные в мантии, фигуры магов — учителей, присланных из линии Орати для обучения молодых оратийцев магии.
— Напряжение энергополя не ослабевает, — доложил один.
— Чувствую эманации магии пространства, ясновидения, ментальной магии, ещё… — залепетал второй.
— Никаких экстрасенсорных воздействий, — проревел пехотинец. — Не колдовать!
— Дяденьки, так ведь я ничего и не делаю, — мальчишка показал пустые руки в доказательство своих слов.
У остающихся за спиной пехотинцев магов пошла носом кровь, сразу у обоих и они одновременно потеряли сознание.
В наушниках у пехотинцев прозвучал приказ: — Оказать не летальное воздействие на объект.
Опустив приклады штурмовых автоматов, они взялись за шокеры, но мальчишки уже не было на месте. Он мгновенно, позже, при просмотре записей, сделанных нашлемными камерами, стало понятно, что действительно мгновенно, телепортировавшийся на какой-то десяток метров в сторону, мальчишка возник прямо на плечах у одного из пехотинцев и голыми руками оторвал у него кабели жизнеобеспечения. Затем прыгнул на второго, разбил ему шлем, как-то легко, словно походя, отбил усиленный экзосклетом удар рукой.
Два других пехотинца выстрелили из шокеров, но их выстрелы поглотило взявшееся непонятно откуда тёмное облако. Оставив в покое солдат в повреждённой броне, маленькое чудовище переключилось на двух оставшихся, но неожиданно замерло на месте. Остановило его не попадание шокеров, но железная хватка экзоскелета, не попытки смагичить что-нибудь полезное потихоньку приходивших в себя после внезапного ментального удара магов, а всего лишь слова появившейся на поле боя девочки по имени Нава.
— Виктус, стой! — закричала она и маленькое чудовище остановилось, замерло, само не понимая почему. Ведь сейчас он было совсем не Виктусом Орлано, телом управляло подменённое сознание эльфийского агента. Но видимо Виктус всё же тоже был здесь, пусть и достаточно глубоко.
Он повернул голову и посмотрел на них — двух хуманов: мальчишку и девчонку, вроде как друзей того тела, которым он сейчас управляет.
— Что ты делаешь?! — снова закричала девчонка и существо вдруг задумалось: — А что оно такое? Кто оно? Что сейчас делает? И зачем оно делает именно это?
Один из магов прохрипел: — Уничтожьте энергетический канал.
Недолго думая, оба уцелевших пехотинцев метнули по гранате в угол с чёрным шаром, продолжающим висеть в воздухе на том месте, где его оставил Виктус. В хитром прыжке, одну гранату существо отбило, и она взорвалась дальше по коридору. Но вторая угодила точно в чёрный шар. Взрыв. Разлёт осколков. Чёрный шар исчез. И поселившееся в теле двенадцатилетнего Виктуса Орлано существо с искусственным сознанием эльфийского агента словно потеряло часть сил. Теперь оно двигалось в разы медленнее чем до этого.
Следующий выстрел шокером попал в цель и неподвижное тело мальчика торопливо унесли.
К мальчишке, тщетно пытавшемся закрыть собой девчонку, подошёл заместитель главы службы безопасности Феликс Дзержинский[1].
Мальчишка нашёл в себе силы спросить: — Что происходит?
Феликс честно ответил: — Это и пытаемся выяснить.
Девчонка потребовала: — Там наш друг! Мы пойдём с вами!
— Конечно, — легко согласился Феликс. — Я как раз хотел предложить тоже самое.
[1]Феликс Эдмундович Дзержинский (1877 — 1926) — глава нескольких наркоматов, основатель Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем.
Помимо работы в ВЧК и позже в ГПУ Дзержинский активно занимался развитием экономики, особенно металлургической промышленности. Кроме того, он был председателем комиссии по улучшению жизни детей. После Первой мировой войны в стране было порядка пяти миллионов беспризорников и именно Дзержинский создал систему детских учреждений приемников-распределителей, детских домов, где сироты получали не только крышу над головой, еду и медпомощь, но и образование и возможность дальнейшей самореализации.
Известен крылатой фразой, что у любой ошибки есть имя и фамилия.
Прозвище «железный Феликс», прекрасно описывающее этого рыцаря революции жестокого и требовательно к себе гораздо более чем к другим, изначально получил в результате неудавшегося покушения, когда в окно влетела граната, а сам Дзержинский успел спрятаться в железном сейфе оставшимся от страховщиков, прежде занимавших здание, позже переданное ВЧК.