Во время бойни под стенами главного города людишек, Вестиниилу посчастливилось остаться в стороне. Наблюдая издалека за засыпающем лагерь демонов градом взрывающихся камней, за тем, как позорно захлебнулась атака ифритов и адских рыцарей, молодой высший демон испытывал, одновременно, восторг и трепет. Он до колик в животе боялся новой могущественной силы и, вместе с тем, жаждал обладать ею, заполучить в своё распоряжение хотя бы малую её часть.
Нечто подобное Вестиниил, ещё в роли безымянного импа, испытывал во время финального сражения за столицу гномов — великую твердыню Камнегор. Тогда каким-то образом сохранившие, а может быть сумевшие починить и восстановить часть ранее уничтоженного воздушного флота, гномы подняли в небо гигантские дирижабли для защиты последней твердыни. И в тот момент, наблюдая за тем как с плавающих на недосягаемой высоте небесных исполинов сыплется непрекращающийся поток пороховых бомб, презренный имп впервые осознал свой собственный путь к возвышению. Его крохотный мозг раскрыл тайну подчас недоступную высшим генералам, отдающим приказы неисчислимым ордам низших демонов. Если уж презренные гномы способны убивать во много раз превосходящих их в силе и живучести демонов с помощью своих пушек и дирижаблей, то каких высот может достигнуть даже слабосильный имп, если сумеет совладать и обуздать ту же самую силу?
В итоге плохо предназначенные к полноценному воздушному бою гномьи дирижабли разорвали драконы и способные к длительному полёту высшие, а гарпии пожрали выпавших или выпрыгнувших из корзин гномов и дварфов, точнее тех из них, кто не разбился насмерть, упав с большой высоты. А один скромный имп (которому ещё предстояло, одному из миллионов и миллионов собратьев, пройти трансформацию, превратиться в молодого высшего демона и взять себе имя Вестиниил) принялся осторожно изучать остатки гномовских дирижаблей. Попытки понять, как конструкция из надутой воздухом ткани и металлической корзины внизу может летать и стрелять пороховыми ядрами не приводили к успеху пока маленькому импу не попался ещё живой, но сильно израненный гном. Поглотив его жизненную силу и вместе с тем малую часть души, разума и памяти воителя-инженера подгорного царства, будущий имп Вестиниил обрёл некую часть понимания. И самое главное — он нашёл свой собственный путь к возвышению, которому, впоследствии, неизменно следовал.
Вот и сейчас — нельзя сказать, чтобы Вестиинил не боялся. Боялся, да ещё как. Собственная шкура — самое ценное что имеется у любого разумного, пусть многие демоны слишком тупы или кровожадны чтобы понять это в полной мере. Но он, в отличии от прочих, отлично понимает.
Но вместе с тем Вестиниил сознавал, что пойдя на разумный риск сейчас, он может обезопасить себя в будущем.
Поэтому собрав часть разбежавшихся низших и подчинив их своей воле, молодой высший готовился совершить нечто, более всего походившее на подвиг. Да-да. А как иначе назвать попытку рискнуть собственной жизнью ради получения ценных сведений о новом противнике? Как говориться: даже в аду есть собственные герои. И об этом стоило бы помнить любому вышедшему на битву со злом ради победы добра и света.
Стальной зверь иномирцев должно вот-вот появиться. В последние дни, закончив гонять разбежавшихся низкоуровневых демонов, чужаки расслабились настолько, что стали посылать в обход только одного железного зверя. Конечно, их искусственные птицы летели впереди и позади покрашенного в пятнистый цвет зверя. Но как успешно выяснил Вестиниил, мелких механических птиц вполне можно обмануть простой оптической иллюзией, в отличии от их более крупных собратьев, похоже способных видеть тепло тел.
Механическая птица пролетела над притаившимся демонами прикрытых иллюзией Вестиниила.
Минуту спустя показался лениво порыкивающий стальной зверь.
Подходящее для засады место молодой высший выбирал с большой осторожностью. Всё должно выглядеть абсолютно естественно, а чем больше площадь, накрываемая иллюзией, тем легче её различить. Поэтому он так обрадовался, найдя подходящий отрезок пути где с одной стороны резко вверх забирал склон крутого холма, а с другой стороны высился бурелом из древесных стволов, поваленных давним ураганом. Единственный удобный путь для прохода механического зверя располагался посередине между двумя препятствиями.
И самое главное: абсолютно ничего подозрительного. Всё полностью естественно и натурально!
Едва стальной зверь чужаков заехал на надёжную, с виду, поросшую травой полоску земли как сработал подготовленный Вестиниилом заряд гномьей пороховой взрывчатки. Подкопанная яма обрушилась, хороня бронетранспортёр чуть ли не по самый люк. Тотчас иллюзия спала. Выполняя приказ высшего, раздутый от накаченных мускул гвардеец одним прыжком перемахнул на крышу попавшегося в ловушку бронетранспортёра и пыхтя от натуги принялся выламывать спаренный пулемёт. Водитель бронетранспортёра попытался сбросить чудовище поворотом башни, но не преуспел. Притаившиеся в ветвях крупных деревьев гарпии поймали и раздавали обеих механических птиц осматривающих дорогу впереди.
Ловушка сработала идеально, но действовать нужно быстро, так как Вестиниил уже имел возможно убедиться, что чужакам доступно колдовство мыслесвязи. По крайней мере разговаривать друг с другом на расстоянии они вполне могли. А значит требуется исходить из того, что помощь уже выехала и у них в запасе не больше десяти — пятнадцати минут.
Достав свой лучший меч и раздавив о его рукоять крупный кристалл силы, отчего чёрное лезвие запылало алым, Вестиниил подскочил к обездвиженному стальному зверю и размашистым движением вспорол ему шкуру. Напитанный силой из кристалла меч из дрянного крошащегося железа превратился в страшное оружие, рассекающее броневые пластины словно горячий нож масло.
Проделав дыру подходящего размера Вестиниил сунулся внутрь, но тут же отпрянул, получив в рогатый лоб пару выстрелов из пистолета. Относительно малый калибр не пробил прочный череп высшего демона, но на какое-то время оглушил его. Потеряв на секунду контроль над низшими демонами, Вестиниил обнаружил храброго стрелка и четверых его товарищей уже растерзанными гончими и импами. Туповатый гвардеец выламывающий пулемёт из гнезда превратился в решето от слаженного автоматного огня, но сделать дело успел.
Рыкнув на низших чтобы те продолжали действовать согласно плану, Вестиниил повторно сунулся в прорубленную им в борту стального зверя дыру и вынырнул оттуда, сжимая в когтях обмирающего от страха водителя.
Со стороны прорезавшей лес дороги доносился шум схватки
Чужаки уже были здесь. Оставленный демоном специально на убой отряд из четырёх кошмаров вступил в бой с прибывшими раньше, чем он рассчитывал, чужаками.
Оставалось только бежать, бросая всех собранных низших в надежде задержать чужаков на достаточное для бегства время. Что высший демон и проделал, бережно прижимая к груди ценную добычу из потерявшего сознание чужака-человека.
Отбежав на пару десятков километров в сторону, затаившись в подходящей расщелине и убедившись, что он полностью ушёл от погони, Вестиниил осторожно царапнул пленного приводя того в чувство.
— Кто вы такие? Откуда пришли? Как действует ваше оружие? — пытался задавать вопросы демон сначала на всеобщем языке тёмной империи, потом на различных языках, покорённых ордой светлых королевств. Чуть позже, от безысходности, он перешёл на язык чернокожих людей с соседнего континента и даже попробовал язык гномов, диалект троллей и похожее скорее на птичье щебетание, чем на нормальный язык, наречие эльфов.
Увы, но пленник явно не понимал ни одного языка. Как прикажите допрашивать того, что не способен понять о чём его спрашивают?
Впрочем, выход имелся.
Широко улыбнувшись, отчего человек задрожал и предпринял очередную, вовремя предотвращённую, попытку потерять сознание, демон приготовился к поглощению. Расовая способность демонов выпивать силы, а вместе с ними и обрывки воспоминаний из своих жертв в очередной раз должна будет сослужить Вестиниилу добрую службу. Конечно, способ не идеален и если сосредотачиваться на поглощении воспоминаний и обрывков мыслей жертвы, то часть её жизненной силы проходит мимо. Другие демоны сосредотачиваются на поглощении жизненной силы, а чужие воспоминания наоборот, стараются выплюнуть, как горькие косточки. Но Вестиниил не такой. Его интересовали, в первую очередь, воспоминания, мысли и обрывки личности поглощаемого им сейчас человека.
Нет, слишком многого от одного единственного поглощения он не получит. В лучшем случае самое базовое понимание языка чужаков, тех концепций и идей с помощью которых создано и работает их замечательное оружие. Вот только кто сказал, что Вестиниил ограничится поглощением только одного чужака?
Постепенно, поглотив десятки, может быть сотни, душ он научится управлять стальными зверями и прочим оружием чужаков, также как научился пользоваться пороховыми бомбами гномов, тотемными столбами гоблинов и мушкетонами чернокожих людей с соседнего континента.
…
Император и его названая дочь, принцесса Надёжа, прогуливались по извилистым дорожкам прекрасного сада окружающего храм имени Императора расположенный в закрытой части дворцового комплекса. Фактически здесь находилось его личное место для размышлений и допущенный сюда редкий посторонний мог посчитать сей факт за знак особого расположения правителя тёмной империи.
Осторожно отодвинув ярко-красный, роскошный цветок похожий на шар на длинном гибком стебле нависающей над дорожкой, Император спросил: — Что ты можешь сказать о землянах, дочь?
Вокруг цвели и оглушающе пахли самые удивительные цветы и травы, взращённые лично Императором. На посыпанной белым песком дорожке оставались позади две пары их следов. Чуть впереди и по сторонам возвышались увитые плющом каменные стены напоминая, что они сейчас находятся не в тропическом лесу, а в центре большого города.
— Я провела среди них больше двух месяцев. Жила в их домах. Разговаривала с их учёными. Но я не могу сказать, что понимаю их, — призналась Надёжа. — Они говорят будто наши народы имеют общий корень и архимагистр Корвин подтверждает слова земных учёных. Но… они другие. Разговаривая с любым их них, от техника до учёного и от солдата до командира — я чувствую будто говорю с равным себе аристократом. Больше того! Сами земляне со мной и с последним бедняком из нищего квартала ведут себя и говорят так, будто мы равны. В их глазах нет особой разницы между названной дочерью императора и нищенкой.
— Продолжай, — попросил Император.
— Они могут быть опасны, отец!
Их странные идеи.
Их стремление к справедливости.
Вполне понятно, когда аристократ из старого рода ставит свою честь выше жизни. Но что если подобным образом будет вести себя и купец, и стражник, и чиновник, и корабел? То, что положено дворянину не должно быть положено черни.
Земляне тверды, остры и колючи. Их государство будто монастырь увеличенный до размеров государства. Заклинаю тебя, отец, вести с ними дела только честно и никогда не обещать им того, что не собираешься выполнять.
— Тот, кто подбирал состав «посольства» землян был очень мудр, — сказал Император. — Я готов подарить любому землянину что согласится войти в мою дружину деньги, земли, статус и благословение крови. Люди во все времена падки на силу и долголетие. И думаешь кто-то из них согласился?
— Согласился? — переспросила принцесса.
Миновав очередной поворот извилистой дорожки, они вышли к изящному проточному пруду со стоящей на берегу изящной скамейкой как раз предназначенной для того, чтобы на ней могли с удобством, разместится два человека: сам Император и его гость.
Плавающие в пруду птицы потянулись к берегу ожидая, что сейчас будут кормить, но их ждало разочарование.
Сев на скамейку и жестом разрешив принцессе присесть рядом, Император сказал: — Никто не согласился. Ни один их них. Юнцы не думают о смерти и полагают, будто всё что им может быть нужно они возьмут от жизни сами. Им не нужны мои дары. Благословение крови для них пока ещё пустой звук. А предложение статуса или земель вызывало у любого из них только смех. Другое дело тот, кого зовут товарищ Акуленко. Вот для него кровавое благословение и связанная с ним вторая молодость должна быть желанна и маняща. Но знаешь, что он ответил мне в ответ на озвученное прямым текстом предложение?
— В моей крови плещется такой состав реактивов и химикатов, что ей можно плавить железо, — усмехнулся Сергей Степанович. — Предложение заманчивое, но не для меня. Боевая химия способная на полгода поставить старика на ноги и бегать как молодого конкурентов не любит.
Полюбовавшись как обманутые в лучших ожиданиях внеплановой халявной кормёжки птицы расплываются по своим углам недовольно крича, Император вспомнил о «кровавом коктейле». Сложнейший состав, синтезированный землянами, они поднесли в качестве простого подарка.
— Средство обуздывающее жажду и не лишающее кровавника сил. То, над чем имперские алхимики безрезультатно бились последние пять сотен лет. Земляне подарили его, даже ничего не попросив взамен. Они знают, положение империи таково, что я и без того готов дать им почти всё, что они попросят. Кроме того, состав «коктейля» настолько сложен, что только сами земляне могут производить его. Алхимики лишь разводят руками и обещают, но у меня уже нет веры их обещаниям.
— Что попросили земляне?
— Я отдал им в вечное пользование равнины Отара, — сказал Император. — Там есть всё, что им нужно: подземные озёра земляной крови для их машин. Большие пространства плодородной земли. Кроме того, равнины Отара сейчас захвачены демонами, все города там сожжены, население перебито или угнано в рабство. А если кто-то остался, то вот-вот начнёт умирать от голода и болезней. Равнины Отара богатый край, но крайне неудобный для обороны. У империи нет сил отвоевать их обратно, тогда как у землян силы есть. Заняв и удержав равнины, земляне перекроют прямой путь на Темноград пробитый демонами.
Пусть строят там свои заводы и фабрики. Из каждых трёх единиц оружия, произведённых на равнинах, одна пойдёт в армию империи. Земляне должны будут обучить моих людей. За это им разрешено принимать к себе любых, кто добровольно захочет поселиться у них.
— Отец, я вижу опасность! Не сейчас, но в будущем, — предупредила Надёжа.
— Я тоже вижу, — согласился Император. — То будет потом. А сейчас мы должны сделать всё, чтобы Империя выжила. Даже если ей придётся измениться. Я готов пойти на всё, лишь бы мой народ жил.
— Сейчас ты говоришь, как землянин, — улыбнулся девушка.
— Быть может наши народы не такие и разные и где-то в глубине имеют общий корень, — пожал плечами Император. — Но я не спроста затеял этот разговор. У меня есть поручение для тебя.
— Готова исполнить любую твою волю, отец!
— Ты самая младшая из моих названных дочерей и не погрешу против истины если скажу, что и самая разумная. Ты относительно недавно прошла кровавое перерождение и ещё почти человек. Поэтому я назначаю тебя своим голосом среди землян. Гордись и отныне будь осторожна в речах, ибо твои слова, теперь, мои слова. Твои клятвы — мои клятвы. Стой, не говори, что недостойна. Мне лучше знать кто достоин, а кто нет. И я говорю ты — достойна.
— Благодарю!
— Возьми с собой Былина Буяновича. Он старый воин и крепкий клинок, но ему всегда была нужна рука, которая могла бы направить его. Стань для него такой рукой. Стань моими глазами среди землян и моим голосом. Стань ушами, что смогут уловить малейший шорох.
— Выполню всё!
— Иди.
Она встала и пошла в обратном направлении по посыпанной белым песком дорожки, пока не вышла за пределы сада. Императора остался у пруда с недовольными птицами словно бы отдыхая, но на самом деле дожидаясь главы тайной службы попросившего о срочной встрече. Тот не заставил себя ждать долго.
— Как прекрасно цветут в этом году гиацинты, — заметил вслух Император. — Не стой за спиной, старый друг. Тебе ведь известно, что никто и ничто не способно скрыться от меня в моих храмах или поблизости от них.
— Не смел прервать царственные размышления, — глава тайной службы обошёл скамейку сзади. Привлечённые движением птицы недоверчиво повернули головы в его сторону, и он не разочаровал их. Хлебные крошки полетели в воду и птицы тотчас устроили за них безобразную драку с отпихиванием в сторону слабых и вырыванием лучших кусков друг у друга.
— Небесные птахи, — усмехнулся секретник. — Некоторые философы сравнивают птиц с людьми.
— Каким образом? — заинтересовался Император.
— Они утверждают будто птицы и люди изначально безгрешны. Или что человек создан для счастья как птица для полёта. Нечто в таком духе.
— Из-за твоих подачек они скоро и вовсе летать разучатся, — нахмурился Император.
Секретник притворно развёл руками: — А что поделать, если государственные дела, последнее время, принуждают встречаться с тобой, государь, всё больше в неформальной обстановке?
Император согласно наклонил голову: — Поговорим о делах. Ты просил срочной встречи?
— На меня вышли эльфы.
— Те самые, контакта с которыми ты искал с середины зимы и которые отказались помочь империи несмотря на мои униженные просьбы? — задумчиво проговорил Император.
Ставший разом серьёзным секретник подтвердил: — Эльфы. Буквально вчера они сами нашли меня и теперь хотят говорить с тобой.
— Сейчас? А почему не декаду назад, когда демоны готовились сжечь Темноград до пепелища? Пусть приходят тогда, декаду назад. Тогда я был готов пойти к ним рабом и привести свой народ, лишь бы только остроухие помогли сражаться с демонами. Сегодня то предложение утратило свою силу. Пусть приходят декаду назад, — развеселился Император.
Секретник промолчал.
Император оборвал смех также резко, как и развеселился до этого: — Скажи, старый друг, что произошло за эти десять дней, что эльфийские снобы вдруг обрели желание говорить со мной?
— Земляне разбили армию демонов под стенами столицы. И ты, твоё императорское величество, заключил с ними союз.
— Заключил союз, — подтвердил Император. — И эльфы зашевелились. Могут ли два события быть простым совпадением?
— Может ли упавший с горы камень вскатиться на неё обратно? — ответил поговоркой глава тайной службы.
— Вот и я так думаю. Эх, отказать бы ушастым гадам и пусть катятся в тартары, — Император на секунду мечтательно прикрыл глаза. — Но нельзя. Одна армия демонов разбита, но у демонической орды ещё в десять раз больше сил и вскоре, закончив покорение других частей света, освобождающиеся силы начнут стекаться сюда, к землянам и к нам. Домен эльфов, предположительно, столь же велик и могущественен, как и демонический домен и находится с тем в состоянии непрекращающейся войны. Я должен буду выслушать эльфийских посланников, на случай если их предложение будет полезно и интересно. Сейчас Империя не в той ситуации, чтобы отказываться от любой внешней помощи, от кого бы она не исходила. Передай им, что я согласен. Но время и место встречи выбери сам. Посмотрим насколько сильно они заинтересованы нами. Поглядим с чем придут и что предложат. И быть может сумеем понять почему изменилась позиция эльфов ещё декаду назад готовых скормить всю нашу линию демонам и не ударить палец об палец ради её спасения.
…
Дующий с западных гор ветер нёс дожди. Тяжёлые, грозовые тучи с трудом переваливались через вершины горных пиков стараясь не расплескать раньше времени груз воды. У одних это получалось, у других нет. Перевал ведущий к захваченному демонами и сожжённому Богатокпийску тонул в стене ливня. Над горными пиками гремел гром и ветвились цепи молний. Покрытая травами степь трепетала в ожидании приближающейся грозы.
Клим Ворошилов пил кофе и смотрел в окно на молодой город Советск вырастающий на степных просторах в западной части равнин Отара мира Орати. По словам стариков, очень похожего на той, какой была прекрасная Земля до вторжения Легиона.
Местоположение города выбрано удачно. Чуть в стороне, ближе к горам, имеется богатое месторождение нефти. Искать не пришлось, аборигены издревле знали про него и даже использовали для своих нужд по мелочам. Но сколько они там успели вычерпать открытым способом. А месторождение действительно богатое. Там сейчас спешно строится инфраструктура для промышленной добычи и первоначальной очистки. Одновременно с этим возводятся цеха нефтеперерабатывающих заводов.
На самом деле Советск весь, от начала и до конца, напоминает не столько город, сколько гигантскую, разросшуюся до масштабов города, стройку. Приходится буквальным образом с нуля создавать десятки производственных цепочек. Ворошилов устал бороться с нехваткой абсолютно всего: энергии, квалифицированных строителей, строительной техники и материалов. Приходилось крутиться словно юла, чтобы выкручиваться хоть как-то. Дошло до того, что первые партии грубо переработанной нефти приходилось дикарским образом сжигать на торопливо построенных кустарных электростанциях. А что ещё делать? В энергетическом плане Клим был ограничен только парой мобильных атомных электростанций, изначально приданных «посольству» для перезарядки батарей всех прочих боевых машин. Когда определились с местоположением будущего города, Луна прислала ещё четыре малых атомных реактора поставленных на тяжёлое грузовое шасси, чтобы придать им возможность самостоятельно передвигаться. Стало чуточку легче, но проблема энергетического голода полностью не исчезла. Объёмы стройки ведь тоже росли день от дня.
Практически сразу обнаружилась недостаточная производительность печатающих строительные блоки из смеси сплавленного вместе песка и мелкого камня, строительных принтеров. Опять пришлось выкручиваться собственными силами, привлекая аборигенов. Главные здания Советска возвышались горными пиками, построенными из белоснежных, сверхпрочных строительных блоков. А вокруг них в изобилии временно расположились низкорослые кривоватые постройки, сложенные на скорую руку аборигенами из ими же изготовленного кирпича. Позже всё это непотребство будет убрано, но сейчас дополнительная жилая и рабочая площадь просто спасала положение.
Опять же насчёт аборигенов. Они, одновременно, большое подспорье в качестве рабочей силы, но вместе с тем и немалая головная боль. Часть местных земляне освободили, совершая нападения на более-менее крупные отряды демонов во время зачистки равнин Отара. Но в разы больше аборигенов пришли сами, стекаясь из разрушенных и сожжённых тварями городов или даже из пока незатронутых вторжением областей империи, откуда их, вместо демонического легиона, гнали с места голод и страх.
Попытавшиеся было вспыхнуть эпидемии земляне задавили на корню ударными дозами современных антибиотиков. Сознавая опасность широкого распространения болезней, Император оказывал максимальное содействие.
Не знакомые раньше с сильными антибиотиками, местные болезнетворные организмы не могли выработать к ним резистентности. От этого действие самых слабых лекарств возрастало в десятки раз и исцелять получалось самых запущенных больных, чуть ли не возвращая их с того совета на этот.
Подобные случае массовых чудодейственных исцелений подняли авторитет землян среди простого люда на недосягаемую высоту. Беженцы из светлых королевств считали их кем-то вроде ангелов, посланных их всеблагим господом. Коренные жители тёмной империи упорно продолжали молиться своему Императору, что в великой мудрости заключил с иномирцами союз.
Всё больше и больше людских потоков стекались к растущему не по дням, а по часам Советску. И если работы хватало для всех, то некоторые перебои с запасами пищи уже начали сказываться.
Торговцы и купцы из незатронутого вторжением демонов восточного и восточно-центрального края империи, с благословения Императора, озолотились на торговле с землянами. Массовые закупки продовольствия позволили отодвинуть угрозу массового голода. Совсем скоро должны дать первый урожай быстрорастущих культур вертикальные фермы на гидропонике под усиленным искусственным освещением. От выращивания искусственного мяса отказались. Гораздо легче и беспроблемней оказалось разводить мясо «натуральное». Теперь, в часе пути от кипящего, словно перегретый котёл, строящегося города, на добрых пастбищах паслись тучные стада местных мясных и молочных пород скота.
Обычным образом поля тоже распахали и засеяли, правда урожай с них получится снять один раз и только в конце лета. Но и он будет совсем не лишним.
Специально для торговли с аборигенами пришлось развернуть производство никогда не тупящихся клинков из сверхпрочного и сверхгибкого сплава на основе титана, небольшое месторождение которого также располагалось поблизости от города. Всякая прочая мелочёвка, вроде карандашей, сшитых в тетради бумажных листов, зажигалок, карманных фонариков и так далее тоже пользовалась активным спросом у имперских купцов. В ответ те везли в Советск зерно и скот, золото и серебро для его использования в техпроцессах где требуется высокая проводимость и стойкость к коррозии. Везли медь и олово. Канаты и верёвки. Ткани и шкуры. Огромная стройка без проблем пожирала всё, что ей привозили и немедленно включала в дело.
Отдельной задачей Ворошилова являлся поиск, среди беженцев из светлых королевств, магов способных научиться работать с пространством и, под руководством архимагистра Корвина, открывать проходы между вероятностными линиями мира Земля и мира Орати.
Практически еженедельно с Луны прибывали новые коммунары, а вместе с ними компоненты или образцы сложной техники какую ещё долго не получится создавать на месте. Обратно отправлялась высокоочищенное сырьё на основе переработанной нефти и некоторые ископаемые настолько редкие на Луне, что их пересылка между линиями и последующие трудозатраты по подъёму на орбиту экономически окупались.
Жилья для всех стекающихся в Советск аборигенов не хватало и вокруг города вырос цветной палаточный городок, где плотная ткань самой разнообразной расцветки соседствовала с кожаными шатрами, а синтетика и брезент вполне могли стоять рядом с вонючими, на скорую руку выделанными шкурами.
Одна только задача организовать всю эту разнородную толпу, обеспечить им минимальный быт в виде трёхразовой кормёжки, централизованного отхожего места, водопровода и водоотведения, а также представить их всех к полезной работе, вести учёт и контроль — одна эта задача не могла бы быть выполнена без деятельного участия всех, без исключения, коммунаров.
Дальше, больше: открывались школы для взрослых и для детей. Кочевников приходилось учить мыть руки перед едой и после туалета и не пропускать регулярных медицинских обследований. Бывших горожан обучали русскому языку и началам математики. Недоучившихся магов, учёных, священников, лишившихся имущества мелких дворян, алхимиков, потерявших лавки купцов и прочий образованный люд подготавливали как операторов простой техники. Учили, в том числе, и как обращаться с огнестрельным оружием, подготавливая как резервистов.
Аборигены собрались в Советске самые разные. У кого-то с кем-то имелись давние кровные счёте. Другие шалели от обилия беззащитных, как им казалось, жертв и сказочных богатств вокруг. Любые беспорядки пересекались сразу и максимально жестоко.
Кроме того, при стройке обиталась целая армия сирот так или иначе потерявших родителей из-за нападения демонов. Клим буквально засыпал Корчагина запросами, чтобы хотя бы младшую часть этого детского сада отправить на Луну, где их можно было бы обучить, привить советскую ментальность и лет через пять-десять получить ещё дополнительных тысяч пятьдесят — сто новых граждан лунной республики. Аборигенам до сирот не было дела. Их больше заботило как бы прокормить свои собственные семьи, рода, кланы. Даже в сытые времена судьба чужих детей мало кого здесь интересовала. Что поделать — средневековье, хоть и магическое.
Структура власти в строящемся городе Советске повторяла привычную властную вертикаль сходную с той, которая осталась на Луне. Советы делились по отраслям производства или по отдельным предприятиям если те были достаточно крупны, обособлены и самостоятельны. Профессиональные специалисты самостоятельно выдвигали лучших и наиболее грамотных мастеров из своей среды. Каждый совет обладал властными полномочиями в рамках своей отрасли и мог защищать свои интересы на частых съездах предназначенных для разрешения межотраслевых вопросов. Представители наиболее крупных советов входили в верховный совет. Некоторым образом, особняком стояли вооружённые силы, медицинская служба и учёно-исследовательский совет чьи требования и рекомендации имели, как правило, больший вес в сравнении с решениями рядовых советов.
Так как средний коммунар входил, обычно в два — три, а то и больше, различных отраслевых совета, то спорные и конфликтные вопросы разрешались быстро и мирно. Если же получалось так, что каждый отстаивал собственную правоту, то такие конфликты решались общим открытым голосованием. И над всем этим множеством частично пересекающихся, частично противоречащих друг другу требований, запросов и планов стоял общий глобальный план, указывающий какие производства, в какой мере и в какие сроки должны быть развёрнуты, чтобы не случилось резких перекосов перепроизводства или недопроизводства. Разумеется, тщательно разработанный глобальный план не являлся нерушимой догмой и корректировался согласно влиянию обстоятельств.
Кроме всех прочих, имелся ещё один, чрезвычайный совет. По его названию понятно, что он являлся временным, до тех пор, пока всё немного не успокоится. Но кто бы знал, когда только наступят эти благословенные времена? Председателем чрезвычайного совета назначили Клима Ворошилова. А кроме него туда входил бывший координатор лунной республики, Сергей Степанович Акуленко и его богатый опыт множество раз буквально спасал молодого председателя, когда на того разом наваливался ворох проблем и вопросов один срочнее и важнее другого. Мудрость Сергея Степановича помогала понять за решение каких вопросов следует браться в первую очередь, а какие могут ещё немного подождать. Кроме них двоих, в чрезвычайный совет входила принцесса Надёжа, сильно помогающая в общении со своими одномирянами. Её подсказки избавлял от проблем с нарушением каких-нибудь супер-пупер важных традиций и помогали понять истинные устремления и ценности представителей разных народов многообразного мира Орати.
— Сообразим на троих? — непонятно шутил про их чрезвычайный совет Сергей Степанович. И когда был не в духе, добавлял что-то вроде: — Одна-единственная затычка на множество бочек, вот что такое наш совет.
Поэтому нет ничего удивительно, что в редко выпадающие свободные минуты Клим Ворошилов вставал из-за заваленного (архаизм-то какой) горой бумаг и докладов рабочего стола. Не обращая внимание на тревожно светящиеся цифры количества непрочитанных сообщений, Клим открывал банку мягкого энергетика «разряд» или же, по настроению, заваривал себе крепчайший кофе и маленькими глотками пил его, любуясь на приближающуюся со стороны западных гор грозу.
Цепи молний цепляются за едва различимые вершины. Беременные дождём тучи с трудом переползают через горные пики. Отчётливо видимая вдалеке стена дождя и трепет травяного ковра на просторах бескрайней степи. Недавно посаженный лесной массив для защиты от ветров и почвенной эрозии, тревожно шептал сотней тысяч веточек и миллионами молодых, свежих листьев.
Дверь в кабинет открылась, обрисовав светлый прямоугольник за спиной у Ворошилова.
Не оглядываясь, Клим попросил: — Пожалуйста приходите завтра. В конце концов рабочий день закончился, — он посмотрел на часы, — уже как целых пять часов назад!
Знакомый голос за спиной усмехнулся: — А ты, погляжу, окончательно заделался бюрократом. Стол себе завёл, бумажки разные, часы вон считаешь.
Резким движением поставив чашку на подоконник и не расплескав содержимое только потому, что его там оставалось на самом донышке, Клим обернулся: — дядька Максим!
— Ну какой я тебе дядька Максим, — улыбнулся замерший в дверях атлет, разводя руки, чтобы принять бросившегося к нему в объятия Ворошилова. — Ну будет, братишка, будет. Я тоже очень рад тебя видеть. Смотрю ты тоже сильно взлетел. Не как Пашка, но всё же. Сначала полномочный глава посольства, теперь вот председатель чрезвычайного совета.
— Как там Корчагин? — не разжимая объятий поинтересовался Клим.
Аммосов Максим был «старшим братом» для Клима и Павла, то есть фактически заменял мальчишкам отца в их самый сложный период взросления с девяти до тринадцати лет. Он и после не терял связи с бывшими подопечными, созваниваясь с ними и помогая чем мог. На Луне говорят, что связь между старшим братом и его подопечными крепче сплетённого из титановых нитей троса. А с помощью таких тросов многокилометровой длины катапульты забрасывают на орбиту грузы весом в несколько тонн.
— Крутится как белка в колесе. Кажется, вообще перестал спать, — рассказал про нового молодого координатора Верховного Совета Аммосов.
— Хорошо, что ты приехал.
— Ну как я мог пропустить такое событие, как строительство целого города в пустой степи, — усмехнулся Максим. — Зашёл вот тебя сначала проведать. Кстати, мы два дополнительных атомных реактора привезли и ещё пару миллионов стандартных микропроцессорных модулей.
— Здорово! — искренне обрадовался Клим. — А то живём словно в каменном веке. Над каждым микропроцессором трясёмся. Сам вон видишь, даже частично на бумагу пришлось перейти. Чем ещё порадуешь?
— Полтонны наноткани — теперь можете начать создавать собственный воздушный флот на основе дирижаблей.
— Наконец-то! — всплеснул руками Клим.
— Титановые нити. Шесть штук строительных принтеров, но имей в виду, что минимум четыре из них я заберу с собой куда бы ты меня здесь не послал.
Клим быстро сказал: — Два принтера.
— Сойдёмся на трёх, — хохотнул Максим.
— Два, — стоял на своём Клим. — Извини, но строительные принтеры нужны как воздух. Сам видел, как живём здесь: кто в палатке, кто в шатре, а кто в обложенный кирпичами землянке. Надо, надо строить нормально. Так, чтобы раз и на век и не бояться, что очередной ураган вдруг унесёт половину дома.
— Тише, тише, — успокоил разошедшегося Ворошилова Аммосов. — Два, так два. Всё понимаю. Я, если честно, не был уверен, что хотя бы одну штуку сумею у тебя выцыганить.
Клим задохнулся от возмущения.
— Ещё медикаментов привезли целый контейнер, — быстро продолжил Максим. — Каких подробно посмотришь в накладной. И вот, тебе понравится, два вертолёта и ещё один комплекс противовоздушной защиты. Кстати, зачем, если тут, вроде бы, драконов не водится?
— Они появятся, — мрачно уверил старшего брата Клим. — И к их появлению мы должны быть готовы. Танки привезли?
— С танками временные трудности. Вот десяток бронетранспортёров, дополнительно вооружённых установками пуска неуправляемых ракет у тебя, считай, есть. Танки тоже будут, но немного попозже. Тяжёлые они, заразы. Сложно поднимать и спускать. Кроме того, мощности даже двойного комплекта батарей не хватает, быстро разряжаются при активном использовании.
— Сейчас же напишу Корчагину, чтобы ставили дизельные двигатели вместо батарей. Неделю как первый нефтеперерабатывающий завод вышел на расчётную мощность. У нас теперь столько нефтепродуктов, что можем позволить себе жечь их вместо топлива, — похвастался Клим.
Максим уважительно наклонил голову: — Кучеряво живёте.
— То ли ещё будет!
— Пойдём, пойдём, — заторопился Клим. — Проведу тебе экскурсию.
— Да как-то неудобно отвлекать целого председателя чрезвычайного совета. У тебя рабочий день закончился. Причём пять часов назад, — застеснялся Максим.
— Идём, пока дождь не начался, — не слушал никаких возражений Ворошилов.
В дверях они столкнулись с Надёжей.
— Клим, тут с Луны прибыл груз и люди, — начала было принцесса, не поднимая глаз от планшета. Надо сказать, что она довольно легко освоила работу с умной техникой. Пока Былин Буянович с трудом печатал одним пальцем, постоянно промахиваясь и ругаясь на древнеимперском, Надёжа уже начала осваивать высокоуровневые скриптовые языки для составления макросов.
— Уже знаю, — прервал принцессу Ворошилов. — Вот, познакомься, Максим Аммосов, мой старший брат и строитель. Будет теперь помогать нам строить Советск.
— У тебя есть брат? — удивилась Надёжа, будучи немного в курсе родительской программы, принятой на Луне для восстановления численности населения и массового улучшения генома второго и всех последующих поколений с учётом наработок по советской, американской и французской программ создания сверхсолдат.
Аммосов пояснил: — Я присматривал за этим карапузом, когда он был вот такого роста. Помню, как буквально чудом поймал его и нынешнего координатора за попыткой взломать саркофаг потёкшего реактора. А ещё был случай, когда они чуть было не замкнули ведущие энерголинии и не оставили целый кластер без энергии.
— Ладно-ладно, хватит воспоминаний, — заторопился Клим. — Надёжа, если что, то меня нет. Я иду показывать товарищу Аммосову строящийся Советск. На случай возникновения совсем уж срочных вопросов, коммуникатор у меня всегда с собой.
— Отлично, я иду с вами, — решила Надёжа.
— Буду крайне рад, — галантно раскланялся Аммосов.
— Хочу послушать больше историй из босоногого детства нашего несгибаемого председателя, — ехидно улыбнулась принцесса и убежала к себе за плащом.
Проводив взглядом удаляющуюся фигуру, Максим поинтересовался: — Поссорились?
— Да не то чтобы поссорились. Немного разошлись во взглядах, — объяснил Клим. — При всех достоинствах и уме принцессе, сильны в ней ещё классовые стереотипы. Что мол аристократы априори умнее и лучше. А я сказал: будем принимать в спецклассы для углублённого обучения по способностям, а не по родословным.
— И чем закончилось?
— Порядка шестидесяти процентов заняли отпрыски тех или иных знатных семей. Но ты понимаешь, у них изначально образование было лучше, не говоря уже об общефизической подготовке. Пока дети бедняков помогали своим родителям заработать на кусок чёрного хлеба, дети аристократов изучали языки и учили наизусть изречения местных философов, — объяснил Клим.
— Стоп, тогда не понял. Что не устроило принцессу, если больше половины мест в спецклассах заняли дети ариков? — удивился Аммосов.
— Она полагает, что процент должен приближаться к ста. Минимум к девяносто девяти. Статистика и общая система оценки с ней не согласны, вот и бесится.
— Я вернулась, — объявила Надёжа, появившись в эффектном плаще и, заодно, сменив изящные туфельки на сапоги, что было весьма разумно. Мало ли в какие уголки строящегося Советска занесёт их экскурсия. Получаемым как побочный продукт превращения сырой нефти в топливо, асфальтом пока залита только парочка центральных улиц. А есть и такие места, где можно наступить не только в грязь, но и во что-то похуже. Особенно в дальних концах палаточного городка раскинутого ищущим в Советске безопасности и пропитания беженцами.
Город ещё только строился, но строился сразу с размахом и по генеральному плану. Поэтому оставалось много пустых мест (временно застроенных чем-то полезным), а часть предприятий с самого начала строилась в некотором отдалении от будущих жилых кварталов и социальных учреждений.
Клим предложил Аммосову садиться в машину местной сборки. Рама, электродвигатель, колёса и какой-никакой корпус. Сделанный ещё до того, как заработал на полную мощность нефтеперерабатывающий завод, автомобиль работал от батарей, время от времени заряжаемых от энергетической сети города. Впрочем, лёгкая машинка и на одной единственной зарядке могла проделать немалый путь катая день и ночь без перерыва.
— Можно мне за руль? — попросила Надёжа.
— Нельзя, — отказался Клим. — Каждый раз, когда я езжу с тобой, мне кажется, что мой желудок выпрыгнет из рта и покатиться дальше по дороге. Кроме того — мы едем осматривать город, а не разрушать его.
— Подумаешь, всего один раз в аварию и попала! — надулась принцесса.
— Весело у вас тут, — заметил Аммосов когда Клим показал ему один из укреплённых бункеров создающих систему обороны города.
Грозно смотрели в небо зачехлённые от дождя стволы. Система обороны основывалась на контрольных точках. Если даже тварям удастся ворваться на улицы города, то вот такие вот бункеры взять им будет очень непросто, а солдаты из них смогут до самого последнего момента расстреливать демонов в упор, а после отойдут по подземным ходам.
— Рано или поздно отдельные армии, занятые сейчас в других частях света соберутся и придут сюда, — серьёзно ответил Клим. — Настоящая битва за Советск, равнины Отара, да и за всю Империю целиком ещё впереди. Мы здесь это прекрасно понимаем, поэтому и готовимся.
— Император тоже готовится, — добавила Надёжа.
— Поэтому ты постоянно и запрашиваешь то дополнительный комплекс противовоздушной защиты, то танки, то вертолёты, — понимающе кивнул Аммосов.
— Здесь мы можем пока клепать разве что такие вот тачанки, — стукнул по рулю Клим. — В принципе и клепаем. Установи на неё пулемёт, гранатомёт или десяток неуправляемых ракет и получится слабозащищённая, но мобильная и довольно кусачая шайтан-арба. Экипаж из двух человек: водитель и стрелок. На выходе получаем полутехнологический аналог лёгкой кавалерии: внезапно появились, ударили и быстро отступили.
На уже запущенных производственных комплексах работы шли круглые сутки. В сгущающейся темноте окна цехов светились мягким, тёплым светом.
— Там казармы. Ещё строятся, но аборигены уже тренируются. В том числе и присланные Императором части, которые мы, по договору, обязаны вооружить и обучить. Правда обычных людей и кровавников приходится тренировать отдельно.
— Почему?
— Потому, что обычный человек имеет ограниченную грузоподъёмность, а кровавник может в каждой руке по пулемёту таскать и даже стрелять из них прямо с рук, — улыбнулась Надёжа.
Аммосов предложил: — Так может вообще всех стоит в эти ваши кровавники инициировать?
— Эй! — возмутилась Надёжа.
Клим улыбнулся и предупредил: — Лучше даже не начинай. Это её больное место. Древний род, чистая кровь и всё прочее. Но если серьёзно, то новорождённому кровавому воину до матёрого примерно, как рядовому до полковника. Лет двадцать добираться, не меньше. Плюс зависимость от крови. Коктейль решает проблему повседневной жажды, но для перерождения и возвышения нужна настоящая кровь. Там ещё много разных тонкостей. Опять же нельзя просто взять и всех перекусать. Один кровавник способен создать одного, максимум двух «птенцов» и не сможет инициировать никого больше пока предыдущие не повзрослеют.
— Вы! Свалившиеся с луны неучи! Прекратите рассуждать о таинствах, которых не понимаете, — потребовала Надёжа.
— Молчи, аборигенка, — отмахнулся Клим.
— Я наследница древнейшего рода! Я названная дочь императора! Сколько раз просила уже не называть меня «аборигенкой»?!
— Довыступаешься, все игры с планшета удалю, одни рабочие программы оставлю, — пригрозил Клим продолжая вести машину как раз объезжая заполненную водой лужу неизвестной глубины. Асфальтированные улицы остались далеко позади.
— Всё-всё, уже молчу, — согласилась Надёжа.
— Весело у вас тут, — повторил Аммосов.
Клим заверил: — Ты ещё не представляешь насколько.
Их путь пролегал через палаточный городок. Мимо проплывали шатры самых разных цветов и устройства. Где-то просто навесы, а где-то настоящие дома из плотной, водоотталкивающей ткани. Тут и там горели костры. Жители палаточного городка сидели вокруг них, не столько греясь, сколько собираясь для общения. Достаточно часто расположенные фонари давали необходимый минимум освещения. Под одним из навесов ремесленник что-то вытачивал на взятом в аренду у землян токарном станке. Заметив проезжающий мимо автомобиль, он помахал рукой, не отрываясь от работы.