Прошло уже два года после событий, что произошли в моём родном городе. За это время много чего поменялось. Моя память стала куда обширней в плане воспоминаний. Хотя, честно говоря, они мне до сих пор казались чужими. Микасе и Армину я так и не рассказал о моей новообретённой «силе», которую я получил от отца. Они могли неправильно понять меня, да и вообще рассказ о том, что я превратился в титана и съел своего отца, был слишком уж сумбурным и жутким.
После той ночи я пришёл обратно в амбар и заснул… не стал им говорить про ночную прогулку. Микаса задавалась вопросом, где же дядя Гриша, на что я всегда говорил: найдём его когда-нибудь. Но всё же в душе было как-то неприятно. Словно я обманывал их каждый раз, когда они задавались вопросом насчёт моего отца.
Эти долгие два года мы выживали: работали на ферме, искали ночлег, попутно привыкая к самостоятельной жизни. Я понял, что отец не врал насчёт моих физической силы, она действительно отличается от нормальной. За счёт этого я легко мог работать на ферме и помогать вспахивать поле. За это мы получали жильё и неплохое питание.
Год назад произошло кое-что ужасное, этот поступок заставлял меня ненавидеть правительство ещё сильнее. Они отправили половину беженцев на борьбу с титанами, сказав что-то про «долг родине». Конечно, все поняли, что никто не выберется оттуда, потому заранее попрощались с родными. Одним из этих выбранных на эту миссию был дедушка Армина… В тот день он отдал ему свою шляпу, сказав, что вернётся, как только они закончат. Конечно же, никто не вернулся, а правительство даже не посмотрело на это, будто бы так и должно было быть…
Армин тяжело отходил, после смерти его последнего родного человека мы были его единственной опорой. Однажды, когда мы отдыхали после очередной работы на полях, он решительно высказался о том, что хочет поступить в армию. На мой вопрос зачем он ответил, что теперь у него нет родных, лишь я с Микасой. И потому, если уж мы пошли в армию, он последует за нами.
Конечно, я пытался его отговорить, но он уже давно это решил. Да и я уже потерял надежду, чтобы его отговорить. Микаса не изменилась… может быть, я её плохо знаю, так как воспоминания хоть и приходят, но я мало что из них понимаю… Конечно же я не говорю им об этом, они ведь могут подумать, что я считаю их чужими, а это последнее, что нужно было как мне, так и им. Эта девчонка сильно ко мне привязалась, это даже пугало иногда. Она всегда носит этот шарф, который я подарил ей ещё в раннем детстве, когда спас её от бандитов. С тех пор она его, похоже, не снимает…
***
Мы стали солдатами, хотя нет… скорее новобранцами, ещё зелёными и пустоголовыми. Почти все новобранцы вживую никогда не видели титанов, потому страх перед этими существами у них неоправданный.
Стояли все мы на специальной площадке, на которой была лишь горячая безжизненная земля. В этих местах солнце пекло так сильно, что можно было получить солнечный удар, но все стояли стойко и не двигались.
Наш инструктор оказался на вид довольно суровым мужиком: лет ему на вид было где-то сорок. Его голова была абсолютно выбрита, грозные тёмные глаза то и дело выискивали самых слабых бойцов, что при его виде начинали нервничать.
Встав перед всеми, он закричал:
— Смирно! — все как один отдали честь, — меня зовут — Китс Шадис! Я буду обучать вас в течение трёх лет. За эти три года я сделаю из вас солдат, которые должны будут защищать людской род от гнёта титанов! Однако не все смогут пройти через эту подготовку. Кто-то уйдёт, и даже не сомневайтесь в этом.
Напряжение начинало расти. Новобранцы покрывались потом, и не от жары, а от слов самого инструктора, который, видимо, прохлаждаться им не даст…
Инструктор начал обходить каждый ряд, выискивая своим взглядом самых слабых новобранцев, которых он ломал прямо здесь, дабы их сразу же отправили обратно на родину.
К счастью, всё прошло довольно неплохо. Ну, проблемой, конечно, можно было назвать девушку, которая начала поедать картошку прямо в строю, что довольно глупо и опасно. Но в целом всё было нормально.
Нам дали отдохнуть, ведь всё же это был первый день и каких-то тренировок на сегодня точно не планировалось. Армина инструктор также проверил, пытаясь понять, из какого он теста, но благо тот прошёл проверку на прочность. Однако некоторых бойцов он всё же пропускал. Например, меня и Микасу он не стал трогать. Неужели всё на лице написано?
Так или иначе, день подходил к концу и вечером на ужине все прознали то, откуда я родом.
— Да видел их я, видел… сколько можно раз мне повторять? — честно говоря, эти вопросы меня уже начинали выводить из себя.
— Ого… и Колосса ты видел?! — спросил кто-то из столпившихся.
— Да, но, правда, только голову. Остальное-то всё было за стеной.
Воспоминания о том дне с болью приходили ко мне… но они были такими отчётливыми и реальными, что чувствовался страх перед этим монстром… И ведь отец говорил, что этот огромный титан — человек…
— А Бронированного? Ты видел его?! — спросил озабоченно кто-то ещё.
— Эм… нет, я лишь слышал об этом, — задумчиво ответил я.
Бронированный был загадкой для меня. Однако он также являлся человеком. Говорили, что он проломил ворота, ведущие к стене Роза. Он покрыт какой-то каменной бронёй, по крайней мере, так говорили очевидцы. Я тоже титан, и встреча с этими налётчиками неизбежна. Главное — не выдавать себя, иначе из следопыта я мигом превращусь в добычу. Моё преимущество в том, что я живу в этих местах, они тут не так уж и долго, а значит, возможно, сейчас они ошиваются где-то за этой стеной. Возможно, конечно, что они стали солдатами и теперь ищут меня, используя связи в полиции или где-нибудь ещё…
Из раздумий меня вырвал голос очередного зеваки, который хотел побольше разузнать о титанах.
— Слушай, а ты сам видел, как они… ну это, пожирают людей?
В столовой образовалась гробовая тишина… даже те, кто был не заинтересован в титанах, закрыли рты и прислушивались.
— Нет… — помотав головой, ответил я. — Когда Колоссальный титан пробил ворота, один из обломков чуть не угодил в меня. Я тогда потерял сознание, а очнулся уже на территории стены Роза.
Больше ни у кого не было желания что-либо спрашивать. Микаса сидела рядом и молча уплетала ужин, Армин же о чём-то болтал с Марко. Довольно хороший парень, помыслов злых у него нет, даже наоборот, слишком уж наивный паренёк. Считает, что служение королю — это честь, которую не каждый может себе позволить. Вот только короля я ненавидел больше всего. Правительство — все они чёртовы лжецы и убийцы, которые должны были сдохнуть.
В общем, ужин прошёл и звон колокола оповещал всех новобранцев — идти на боковую.
***
Следующие четыре дня прошли довольно тяжело. Нет, конечно, я был физически готов ко всему, но психически меня это вымораживало… Каждый день просыпаться к восходу солнца и засыпать лишь тогда, как оно уже глубоко спрятано за горизонтом. Всё это было муторно для меня, и надо было к этому привыкать.
Армин держался довольно скверно, было видно, что тяжелее всего именно ему. Микаса же, наоборот, держалась хорошо, даже слишком… она вообще не очень-то богата на эмоции, это я заметил ещё при проживании с ней в течение двух лет.
Так или иначе, пришёл день, когда нужно было пройти проверку на совместимость с УПМ. Задача была проста: сохранить равновесие в воздухе, прикрепив тросы к своим ремням. Однако не все могут пройти его. Те, кто не смог, должны будут уйти и забыть о жизни военного… как бы это ни было жестоко, но такова жизнь, что поделать. Несколько таких конструкций стояло ровно в ряд — и к каждой распределили по нескольку новобранцев. Их пристёгивали и сразу же поднимали в воздух, оценивая то, как они держатся. Некоторые валились сразу, другие же стойко держали равновесие.
Микаса с Армином справились на ура, я был рад за них, очень даже рад. Но внутри было как-то неспокойно. Словно вот-вот произойдёт какая-нибудь фигня…
Я медленно подошёл к этой конструкции, которая напоминала огромную рогатку с тремя ручками. Солдат закрепил на мне ремни, после чего, скомандовав, начал вертеть рычагом и моё тело медленно начало подниматься. В животе как-то потяжелело, кровь бурлила от беспокойства, а пот так и сочился из моих пор.
Но напряжение сразу же спало, как только я почувствовал равновесие. Я довольно хорошо этим управлялся, не сказать, что это меня удивляло, но всё же я был рад, что могу использовать УПМ. Друзья меня сразу же похвалили за то, что я смог это пройти. Однако впереди были ещё долгие тренировки по использованию УПМ, расслабляться было нельзя. Прошло всего четыре дня, но и этих дней хватило, чтобы понять: здесь мне точно дадут то, что я хотел. Обучение — в убийстве титанов. Не сказать, что я прямо рвался в бой, чтобы убивать их. В какой-то мере я даже жалел о том, что узнал правду о титанах. Ведь она лишь мешала мне идти вперёд, затрудняя путь. Мысль о том, что это были люди, которых король обратил в титанов, не давала мне покоя.
«Ненавижу его…» — твердил я, как только вспоминал о судьбе этих несчастных людей.
День прошёл как обычно — тренировки до упада, после чего ужин и отбой. Я отрубался моментально, так как все силы уходили на тренировки, чего не могу сказать об остальных. В особенности — Жан. Та ещё личность: хочет стать полицейским и жить спокойно за стеной Сина. Нет, винить, конечно, я его не могу, разные люди бывают, может быть, он действительно устал жить в страхе перед титанами. Но что-то внутри горело и заставляло меня питать к нему довольно гневные чувства.
Также по ночам мне стали сниться довольно странные сны… В особенности это проявилось, когда мне исполнилось пятнадцать. Снилась мне какая-то белокурая девушка, она была действительно красивая… но, как бы так сказать… делал я с ней довольно постыдные вещи… Иногда я просыпался ночью с какой-то липкой жижей в штанах, и приходилось выходить на улицу, чтобы отогнать эти постыдные мысли.
Так или иначе, но в редких случаях мне снилась не та белокурая красивая девушка, а… мать… Это было действительно странно, первое время я вообще не понимал, как же так. Ведь к ней я хоть и чувствовал любовь, но совершенно не такую. Тогда-то мне и пришла в голову мысль о том, что это всё воспоминания отца… и если моя догадка была правдой, то та блондинка была бывшей женой моего отца…
Микаса, помнится, спрашивала меня, что со мной происходит. Но я каждый раз увиливал от ответов, так как говорить с ней на подобную тему мне было стыдно. Другое дело — Армин, он был мужчиной, и с ним я мог это обсудить. От него я и узнал, что такое «переходный возраст»…
***
На следующий день была тренировка в рукопашном бою. Конечно, это было необходимо для солдат — уметь постоять за себя. Однако меня мучил вопрос: нужно ли это вообще? Ведь большая часть курсантов будет служить в Гарнизоне, а там сражаться с людьми практически не нужно.
Меня распределили в напарники Райнера. Довольно неплохой человек, очень серьёзен к учёбе и помогает другим новобранцам, если им нужна какая-то помощь. Честно сказать, я им даже восхищался. Он был надёжным и очень сильным.
Райнер, взяв покрепче деревянный нож, быстрым рывком попытался ударить меня этим макетом. Я же, не теряя времени, увернулся, после чего, подставив подсечку, повалил его. Нужно было сказать спасибо моей повышенной силе, так как без неё я бы точно не смог так ловко его опрокинуть…
— Прости, я не очень-то умею сдерживаться… — двояко сказал я.
— Ничего, всё в порядке, — отряхиваясь от пыли, ответил он. — Знаешь, ты довольно сильный для своего телосложения.
— Внешность порой обманчива… — ухмыльнувшись, ответил я. — Слушай, как думаешь, нужно ли всё это? Я говорю об этой тренировке.
Райнер озадаченно посмотрел на меня, тщательно обдумывая вопрос, который я задал. Времени много он не занял, практически сразу же и ответил:
— Думаю, это полезно для солдата. Ведь мы должны быть готовы к любой угрозе, разве нет? Каждый солдат должен уметь постоять за себя, иначе быть просто не может.
Эти слова источали правду. Райнер всегда находил слова для своих ответов, тогда как я иногда и двух слов-то не могу связать, если меня о чём-нибудь спрашивают…
— Смотри, — кивнув в сторону шагающей блондинки, Райнер как-то странно ухмыльнулся, — вот из-за таких бездельников потом люди и умирают… Давай покажем ей, что бывает, когда отлыниваешь от тренировок.
Блондинка, что в гордом одиночестве шагала куда глаза глядят, была Энни Леонхарт. Довольно скрытная личность: помнится, пытался завести с ней разговор, но ничего не вышло… Веяло от неё каким-то отстранённым холодом, потому я не решался спрашивать её о чём-нибудь.
— Райнер, а может, не надо… — неуверенно сказал я, так как чувствовал — с ней лучше не шутить.
Но он уже преградил ей дорогу, нацелив на неё свои суровые глаза.
— Слоняешься тут без дела. Хочешь получить нагоняй от инструктора?
— Райнер, зачем так резко-то?..
Переведя свой взгляд на неё, я тут же вздрогнул… Она была в бешенстве. К ней и так было трудно подойти, а тут ещё и этот холодный прожигающий взгляд… Хотелось просто отойти подальше и забыть об этом… Однако у здоровяка был план, как унизить меня… или, по крайней мере, мне так показалось.
— Давай, покажи ей, какой ты солдат, Эрен, — пихнув к ней, сказал он.
— Блин… я тебе это припомню… — проговорил я ядовито.
Конечно, драться с ней было бы для меня поражением, стопроцентно. Однако у меня был козырь. Я, без сомнения, был сильнее её, но что-то внутри било тревогу. Словно за этим хрупким телом есть что-то могучее и свирепое…
— Ладно, думаю, ты знаешь, как быть с ножом! — предупредив её, я сразу же кинулся на неё, выпятив вперёд нож.
Она уже была в боевой стойке и сосредоточенно глядела за моими движениями. Махнув рукой, она сбила меня с толку, из-за чего я не сразу понял, что именно произошло. Я почувствовал удар в районе голени и тут же упал на землю. Это было быстро… Готов поспорить, не будь у меня повышенной стойкости, она бы повредила мне ногу. Её кто-то обучал, причём с детства… Она не любитель в рукопашном бою, а профи. Стоит ли взять у неё парочку уроков?
— Ого, поставила мне подножку… — повернувшись к ней лицом, я еле успел среагировать, так как она без промедлений продолжила наш бой. — Эй! Полегче! — я был немного растерян, думал, что она уже закончила, но нож-то был у меня в руках…
— Ты своему противнику так же будешь говорить? — спросила она, снова встав в свою излюбленную стойку.
Она была права… Врагу я вряд ли смогу сказать нечто подобное. Видимо, для неё бой был нечто большее, чем просто драка.
— Ладно, тогда никакой пощады?..
— Именно.
Я незамедлительно кинулся на неё, но она была ловчее, чем я… Решив увернуться от её рук, я снова забыл о том, что главное оружие — это её ноги. Сделав захват, она снова совершила подножку. Однако теперь я лежал задницей кверху… Сказать, что я чувствовал себя униженным, — это ничего не сказать.
Райнер, который наблюдал всё это время за боем, лишь хмурился и, видимо, думал о чём-то своём. Энни вывела его из мыслей, кинув ему нож и сказав:
— Теперь ты.
Он явно не думал, что она перейдёт на него. Это было видно по его растерянному лицу. Видимо, даже он боится её.
— Давай же, Райнер… — заговорил я, всё ещё лёжа на земле, — покажи ей, какой ты солдат…
После этих слов он, видимо, решил всё же попробовать сразиться с ней. Однако она и его уложила на лопатки. Какая всё же удивительная у неё техника… даже такого амбала, как Райнер, она с лёгкостью победила…
— Постой, — крикнул я вслед ей, — кто тебя обучил этой технике?
— Папа…
— Это он сам её придумал? — интерес действительно был, ведь подобные расчётливые движения нужно было заучивать очень долго… и её движения были каким-то другими, очень быстрыми и в то же время плавными и осторожными.
— А тебе ли не всё равно? — всё так же скучающе спросила она, — все эти новобранцы… им плевать на эту тренировку, они знают, что не попадут в полицию, а будут служить в Гарнизоне и чистить стены. Ну или как ты: пойдут на смерть в Разведотряд.
— А сама-то куда хочешь уйти? — внезапно для себя спросил я.
— В полицию, чтобы… плыть по течению.
— Ясно, хочешь жить спокойно за этой надёжной стеной, чтобы не видеть титанов и всё такое… но для этого нужно стать одним из лучших солдат. Думаешь, справишься?
Схватив нож, она резким движением направила его мне в грудь. Я успел перехватить её руки, держа их на дистанции.
— Ты не задумывался над тем, почему самых лучших бойцов прячут за стеной Сина, а остальных — на убой к титанам? — тут я изумлённо взглянул на неё, она была первым человеком, который действительно это заметил. По крайней мере, другие новобранцы не задавались этим вопросом…
— Так ты тоже это заметила?.. — резко заломив ей руку, я попытался отобрать нож, но она каким-то образом сумела ускользнуть от моих пальцев. После очередной подножки я снова лежал на земле…
— Я не такая уж наивная, чтобы играть роль солдата в этом прогнившем мире. Скажи мне, зачем ты идёшь в разведку?
Тот вопрос был неожиданным, я даже не успел его обдумать, как тут же открыл рот:
— Хочу спасти свой народ…
Этот ответ был действительно странным. Я в тот момент должен был сказать что-нибудь другое, более приземлённое. Но мозг отчаянно не хотел давать мне какие-либо идеи.
— О каком народе ты говоришь? — словно оживившись, спросила она, даже лежащий Райнер внезапно навострил уши.
— О тех, кто пострадал в Шиганшине, конечно, — выдал я. Уже тогда я понимал, что этот интерес не просто так возник. Однако должного внимания я на это не обратил.
Прикрыв глаза, она молча ушла куда-то в сторону.
Райнер помог мне подняться. После этой стычки мы так и не затронули эту тему с народом и спасением. Для меня это было даже к лучшему.