Она слезла с кровати, тело все еще ныло после тренировки с копьем. Калеб встретился с ней в Зале лестниц, чтобы отчитаться о своих наблюдениях о Нижнем замке. Он подружился с Вольфредом достаточно, чтобы узнавать, когда леди будут тренироваться.
— Вольфред влиятельный внизу, — объяснил Калеб. — Думаю, Нижний надзиратель боится его. Он организовывал других рабов.
— Организовывал?
Калеб мрачно улыбнулся.
— Скажем так, им многое не нравится в жизни.
Мика с тревогой переминалась.
— Не знаю, стоит ли тебе участвовать в мятеже рабов.
— Я не говорил, что участвую, — сказал Калеб. — Но что-то там закипает. Я говорил с парой Щитов на кухнях, их заставляли всю жизнь забираться и выходить из горячих печей. Они редко видели солнце. Они готовятся к чему-то. Они не говорят прямо, и я все еще чужак, но если я смогу добиться доверия Вольфреда, может, удастся…
— Привлечь внимание, которое нам сейчас не требуется?
Калеб помрачнел.
— Мика.
— Получим формулу и посмотрим, что делать дальше, — Мика видела, что Калеба увлекло дело рабов. Он хотел помочь этим людям, этим Талантам, пропадающим во тьме. Она не винила его за желание броситься на помощь. Она хотела бы присоединиться.
— Я лучше пойду наверх, — сказала Мика. — Ниа будет рада увидеть тебя со мной.
— Она — твоя соперница в любви?
— Она так думает. Мне даже почти стыдно, что я не борюсь с ней.
Леди Ниа все еще пыталась поссорить принца и леди Карис, и она появлялась в неловкие моменты. Как-то раз она возникла рядом с Микой, пока она считала двери в коридоре для карты Верхнего замка. Карта была в голове Мики, конечно, но ей пришлось придумывать, что она заблудилась, и она звучала жалко. Ниа проводила ее к комнате принца, рассказывая колко о своей юности с Оуэном по пути.
Ниа и Оуэн, влюбленные дети, росли порознь, пока он служил в армии, а потом она несколько лет заботилась о стареющей матери на Южном берегу. Когда она вернулась, Оуэн влюбился в Пятно. Ниа получила теперь второй шанс и хотела занять место Карис. Мика переживала насчет того, как далеко она зайдет.
«Чем раньше мы отправимся в Виндфаст, тем лучше».
Поговорив с Калебом, Мика вернулась в покои принца Оуэна. Тибер ещё не вернулся с собачьих бегов, и она зажгла свечу и забралась в кровать, чтобы дождаться его. Она надеялась, что опоздание было хорошим знаком. Она представила, как Морган достает стопку бумаг из плохо сидящего плаза и показывает их принцу.
«Чем скорее, тем лучше».
Но шли часы, и Тибер не вернулся. Мика тренировала свои обличья: хитрый парень, старый худой солдат, дочь пастуха, горбатая старуха. Она принимала и облики из Серебряного замка: служанка с кухни, красотка из Обсидиана, дюжина аристократок. Она даже сделала глаза ярко-карими, а волосы — темно-рыжими, создала лицо, которое носила месяцами как самозванка принцессы.
Пошел дождь, тихо стучал по окнам. Мика стала засыпать. Кровать принца Оуэна была уютной даже со стеной подушек, отделяющей ее половину от Тибера.
Ее встречи с Калебом усиливали тоску по нему. Они почти не разлучались в их путешествиях, и было странно, что его не было рядом.
«Может, леди Карис могла завести с ним роман, — сонно подумала она. — Это даст Тиберу повод порвать помолвку, когда миссия будет завершена… если Ниа не возьмет дела в свои руки…».
Дверь распахнулась. Мика села, схватила нож, вернула облик Карис. Свеча почти догорела, и дождь уже не шел. Она явно уснула.
Высокий силуэт приблизился к кровати с другой стороны от деревянной ширмы. Мика сжала нож крепче, огонь свечи трепетал, сверкая на клинке.
Что-то врезалось в ширму, и Мика услышала ругательство знакомым голосом.
— Прости, — Тибер поправил ширму и появился в поле зрения. — Я тебя разбудил?
— Ты, наверное, разбудил весь замок, — Мика убрала нож в ножны. — Как все прошло?
— У нас проблема.
— Всего одна?
— Большая.
Тибер тяжко сел на кровать у ног Мики, игнорируя стену из подушек, отделяющую его сторону. Он поднял голову, черты Оуэна пропали с его лица.
— Король Обсидиана вернулся.
Мика вылетела из кровати и пересекла половину комнаты, услышав это.
— Нужно к Моргану, — сказала она. — Я знаю быстрый путь к его комнате. Мы можем попробовать…
— Тиш, моя Мика. Лорд Морган ушел спать часы назад. Он не понесет формулу королю этой ночью.
— Нельзя рисковать…
— Знаю, — Тибер поднял руку, успокаивая. — Но у нас будет лишь один шанс все сделать правильно. Я несколько часов общался со старым отцом. Его младший сын, принц Стеффан, был убит в Виндфасте. Потому он вернулся так рано.
— Правда?
Тибер приподнял бровь.
— Тебе нужно поработать над сочувствием в голосе. Король не будет принимать аристократов до утра, и даже потом он может быть недоступен несколько дней. Думаю, мы с Морганом поладили. Он все еще может показать формулу сначала мне.
Мика замерла, ждала, пока паника угаснет.
— Уверен?
— Не то слово. Подойдет?
Мика вздохнула.
— Ладно, подождем до утра, — она вернулась в кровать и села, скрестив ноги, глядя на Тибера. Она ощущала запах дыма от свечи, запах мокрого пса от плаща Тибера. — Ты часами говорил с королем Обсидиана?
Тибер медленно кивнул, словно сам не верил в это.
— Только мы вдвоем.