— Не такой, как я ожидал.
Мика нахмурилась, не могла понять его тон.
— Вы поладили?
— Вполне. Я был намеренно неприветливым. Вряд ли Оуэн простил отца, и я не вел себя дружелюбно. Если король думает, что я на него злюсь, это поможет прикрыть мои ошибки.
— Что ты сказал ему о леди Карис?
Тибер посмотрел ей в глаза.
— Что ты — сокровище, и я не могу представить жизнь без тебя.
Мика кивнула, ее щеки потеплели почему-то.
— Очень убедительно. Я постараюсь вести себя как сокровище на встрече с ним.
— Не сомневаюсь.
Свеча рядом с кроватью угасла.
— Это намек, — сказал Тибер. Кровать скрипнула, он перебрался через стену подушек и рухнул. — Король ждет нас на завтрак утром. Разбуди меня, когда закончишь прихорашиваться.
Мика нахмурилась.
— Я не прихорашиваюсь.
Тибер ответил ей громким храпом.
Мика не спала еще немного, слушала тяжелое дыхание Тибера, думала о короле Обсидиана. Время уходило быстрее, чем ожидалось. Их смертельный враг спал под одной крышей в эту ночь, и только несколько слоев камня отделяли их от формулы Пятого Таланта. Она не знала, сможет ли спать.
* * *
Мика и Тибер прибыли на завтрак, и группа там была больше обычного. Дюжина незнакомых лордов и несколько леди ходили по Залу балконов, члены свиты короля, которые путешествовали с ним несколько недель. Лорд Дейн был в своей стихии, был рад, что при дворе снова было много людей. Все мужчины были в военной форме, на воротниках были броши аристократов, словно они заглянули по пути на войну.
Мика искала в зале взглядом лорда Моргана. Он держался в стороне от главной группы, вытирал лоб грязным голубым платком. Он был в красно-коричневом плаще поверх мятой туники, и он нервничал сильнее обычного, словно готовился к чему-то.
«Он еще этого не сделал. Уже хорошо».
Мика выглядела невинно в этот день, бледно-розовое платье и золотая цепочка с опалом на шее. Она нашла кулон среди вещей принца Оуэна и решила, что он был достаточно скромным для леди Карис. Она выбрала розовое платье за длинные рукава, которые скрывали довольно большой нож, второй нож пристегнула к ноге, как обычно. Бледное лицо леди Карис было ее боевым камуфляжем. Она была готова к встрече с королем Обсидиана, легендарным тираном, который угрожал ее стране издалека десятки лет.
Новые аристократы оживленно шептались, заметив принца Оуэна, шагающего по Залу балконов с леди под руку.
— Принц Оуэн тут!
— Это принц.
— Это леди Карис? Она выглядит не так, как я помнил.
— Но они — красивая пара.
А потом голос прозвучал громче других:
— Мой сын!
Толпа расступилась, и мужчина прошел к ним, его сапоги с плотной подошвой стучали по каменному полу. Король Брекон был высоким и красивым, как Оуэн, его седые волосы все еще были густыми, как в молодости. Он носил форму с высоким воротником, двигался бодро и грациозно.
Он замер в нескольких шагах перед Микой и Тибером, серьезно посмотрел на них. Пот выступил на ладонях Мики, и она вытерла их об платье, ладони были близко к ножу под ее юбкой. Она скрывала эмоции на лице.
Остальные в зале затаили дыхание. Слухи о том, что король не ладил с Оуэном, разлетелись далеко. Никто из присутствующих не знал, что ночью они уже помирились.
— Ты — приятный вид в печальный час, сынок.
Тибер вежливо склонил голову, лицо было холодной маской.
— Отец.
Аристократы ждали, никто не осмеливался шевелиться.
А потом король Брекон глубоко вдохнул, выдохнул почти с всхлипом, словно его переполнили эмоции. Он пересек расстояние между ними и сжал руку Тибера.
— Давай оставим позади разногласия, погорюем из-за твоего дорогого брата и будем жить дальше.
— Как скажете, отец.
Свита короля шепталась. Тибер оставался сдержанным, а король пожал его руку и притянул его в объятия. Настоящий Оуэн был бы ледяной горой, когда встретился бы с мужчиной, убившим его любимую. Но сам король был теплым и бодрым, этого Мика не ожидала.
Он отпустил Тибера из удивительно эмоциональных объятий и повернулся к Мике.
— Думаю, нас должны познакомить.
Тибер прижал ладонь к пояснице Мики.
— Это леди Карис ден Элвин, третья дочь лорда Элвина.
Мика сделала реверанс, ее юбка задела нож на ее ноге.
— Сожалею о вашей потере, ваша светлость.
— Ах, миледи. Это печальный день. Но я был рад услышать, что вы выздоровели. Ваш отец — дорогой друг.
Мика снова сделала реверанс.
— Благодарю, ваша светлость.
— Прошу, хватит этого, — король взял ладонь Мики своими руками. — Угощайтесь моей едой, разделите мое общество. Мы больше не будем говорить о печали.