Не могу сказать, через какое время общения с бесом пришёл к выводу, что всякому пишущему нужна хорошая секретарша, или такой бес, как у меня. Он и "референт", и "модератор" и "редактор" в одном лице. Недостаток: его лица не вижу.
Но он необходим. Не будь беса, то из каких источников знал бы о Кузьме Петровиче Лапердосове? А бес дал подробную справку. Справка настолько подробная, что нахожусь в затруднении: что рассказывать о Кузьме Петровиче, а о чём из прошлой жизни Кузьмы умолчать? Как выстроить повествование о "доблестном борце за народное счастье" Кузьме Петровиче Лапердосове? Были долгие и глубокие сомнения: залезать нам в прошлое Кузьмы Петровича, или не делать этого? И если влезать, то как глубоко? Я настаивал на молчании, но бес очень хотел вякнуть о не совсем хороших деяниях в прошлой жизни героя. Мы бы и промолчали, но…
— …но Кузьма Петрович сам виноват: вылез на экран ОРТ с жалобами на неисправный третий шейный позвонок и на притеснения со стороны латышей:
— "Тюрьмой за прошлые подвиги по защите "союза советских" грозят!" — нет бы молча, геройски отсидеть присуждённый срок в тюрьме с европейскими стандартами содержания, так нет вам, плакаться стал:
— "Забижают, проклятые!"
Опять ОРТ, всё то же ОРТ! Кто надоумил президента "навести мост" с бывшими советскими гражданами из Прибалтики — не иначе, как тайный враг! Друг не стал бы давать совет президенту:
— Узнай, как живётся сегодня соотечественникам за рубежом? — и без "моста" ясно было: плохо. Оно, не то, чтобы совсем плохо, но без должного, когда-то заслуженного в прошлом, удовольствия.
— Президент — хороший малый, простой и понятный, но почему тогда позволил "оседлать" себя лапердосовым — непонятно! Жаль стало "первое лицо в государстве", когда на него навалились бывшие советские граждане числом двое с кучей старческих, неизлечимых болячек:
— "Всё бы ничего в нашем житие, да геморрой, проклятый, замучил! Не мог бы "товарищ" президент посодействовать в замене третьего природного шейного позвонка на бессрочный? Из титана? Отказывать стал, проклятый, шею не повернуть! Как бы заменить его за счёт "метрополии?" Подобная операция у противных латышей сегодня страшно дорого стоит, а пенсия жидковата, не хватит её на такой "ремонт" — просьбу Кузьма высказал без хитрости и прямо, как принято всегда в среде лапердосовых.
— Точный ход! Куда было деваться президенту от просьбы героя всех войн!? Грамотный "рыбак" Кузьма! Это ж надо так ловко "закинуть уду"!
Одного в толк не возьму: зачем ему третий шейный позвонок из титана? Прожито восемьдесят с лишком лет, того и гляди, что его персоне "прощание славянки" исполнят, а он о каком-то позвонке волнуется!
— Ничего ты не понимаешь! Герои должны до "последнего дыхания" получать почести, однажды ими заработанные, а все прочие, кто не герои, обязаны веки вечные помнить о шейных позвонках своих героев!
— А Кузьма — герой?
— Ещё какой! "Герой" из героев! Дальше некуда! Могу рассказать такое, чего и ОРТ не знает!
— Не рискуем? Не обвинят нас в "кощунстве"? Боюсь такого обвинения. Тебе что, до тебя никому не добраться, а вот мою плоть с говном смешать могут и "по стенке размазать". Добро, если бы по кремлёвской стене, а то ведь нет! Вот что важно! По кремлёвской стене — куда ни шло, вытерпеть можно, стоило бы гордиться!
— Могут размазать, вы "всё могущий" народ, не сомневаюсь. Но не бойся, я с тобой, а своих мы в обиду не даём.
И бес нашептал всё, что было в бесовском "досье" на Кузьму Петровича. Правду ли говорил бес, лгал по извечной бесовской привычке — это "выяснить не представляется возможным".
Моё дело — как можно точно, не утаивая и не добавляя лишнего, изложить рассказ беса о Лапердосове. Соответствует истине рассказ — это на совести беса и самого Кузьмы Петровича.
Глава 51,
посвящённая Кузьме Петровичу Лапердосову
"герою" всех войн, как явных, так и "тайных".
Глава написана нашёптываниями беса
без купюр и поправок.
Краткие анкетные данные главного героя "телемоста". "Краткие" потому, что у военных не принято много говорить. Не положено. У военных только "Есть!" и "Так точно"!
Ф.И.О — указаны выше.
Год рождения: 1913.
Место появления в свет указано.
Не следовало Кузе появляться в свет: через год началась "Первая империалистическая", а за нею — все последующие войны.
Описание сопливого, трудного и голодного Кузиного детства опущено. Наш герой был "ушлый" парень и быстро выбрал "правильное направление новой жизни". Настолько правильно, что к 1933 году стал "комсомольским вожаком" уезда. Как он двигался к столь высокому посту и не "сломал шею" на пути продвижения — об этом бес ничего не сказал. Можно было и самому догадаться: или ты убивал и "раскулачивал", или тебя такое могло постигнуть. Кузя сообразил, что первый вариант — наилучший. В двадцать лет призван "охранять завоевания трудящихся" в ВЧК. Становится "членом". Организация жила под законом: "не убьёшь ты сегодня — тебя убьют завтра".
Позорная война 1939 года не коснулась: занимался "чисткой рядов". Каких — об этом знал только "вождь", остальным знать было необязательно. "Принимал участие в ликвидации враждебных элементов": польских пленных офицеров в Катыни.
Следующая его, личная война, была трудной и опасной: "надзирающий политработник" при командире "заградительного отряда" при защите "твердыни на Волге". Кого и от чего заграждал отряд — известно.
— Только необходимость, жестокая необходимость вынудила "отцов-командиров" создать заградительные отряды! — с пафосом вопил бес. Оказывается, и такая необходимость когда-то была, но будет ли она в будущем — этого и бес не знает.
— Разумеется! Представь, что террористы захватили пассажирский лайнер и ведут его на "сердце столицы" — Кремль? Что нужно делать?
— Сбивать!
— Но погибнут люди!
— Если захваченный лайнер не сбить, то тогда в Кремле погибнут "большие" люди! Сортом выше. Сорт людей в захваченных лайнерах при любой ситуации будет ниже!
— Да-а-а!… Во всех позиция люди гибнут. И так, и так — плохо! Главное — сбить лайнер подальше от столицы.
— "Заградительные" всегда были "жестокой необходимостью". Семь десятков лет вас постоянно сопровождали различные "необходимости" Во всём! В какое время не загляни — одна сплошная "необходимость"! Была острая необходимость в спасении государства"! — что в государстве после таких "операции по спасению" ничего ценного не оставалось — это второстепенно. Жили твёрдым убеждением: "живая кость мясом обрастает", но после Большой войны уверенность о "нарастании мяса на костях" что-то не хочет подтверждаться…
— А нужно ли?
— Вопрос "провокационный", а посему не рассматривается. Продолжай углубляться в житие Кузьмы Петровича:
1940 год. Прибалтика. "Работал" в Латвии. Проведение многих успешных операций против "антисоветских элементов". Депортации. "Чистки".
1941. Всё летит к чёртовой матери и нужно без оглядки уносить ноги из Прибалтики!
— … и остальное, что было на ногах…
— … дорогим из уносимого была жопа?
— Она… Кузя дураком не был.
— Был "направлен партией" в знакомые места Латвии "для организации партизанского движения и на подъём населения на борьбу с врагом".
В организации "борьбы местного населения с захватчиками" не учитывался пустяк: на "товарища страны советов" латыши вдоволь насмотрелись, а какими могли быть пришельцы с Запада — предстояло увидеть. Была и разница: по этносу пришлые с Запада латыша всегда были ближе, и кто мог оказаться хуже — выяснение было впереди. Как ни грустно и обидно признавать, но захватчики с запада были терпимее восточных. Задача Кузи заключалась в "ведении разъяснительной работы в среде латышских трудящихся". Тех, а кто отказывался "разъясняться" и упорствовал в заблуждениях" — ликвидировать. Последнее занятие Кузя хорошо освоил…
Бес не дал пояснений об этническом составе отряда под руководством Кузьмы: сколько было латышей, и насколько им можно было доверять? Были это новые "красные латышские стрелки", вроде тех, кто после переворота 17 года утверждали в России "власть советов", или иного сорта? Спали они и видели Латвию свободную от лапердосовых? Сколько в отряде было латышей, каков процент? Кто держал "верхушку" в отряде? — на все эти вопросы Кузя мог ответить в любой время суток и без запинки:
— Я!