— Что не нравится?
— Вот это: "бомбометание должно совершиться с помощью приборов, коими пользовались авиаторы вражеских самолётов времён войны".
— Где их теперь взять? Где оптика "Цейс Икон" военных дней? В каком музее? Современные средства наведения годятся?
— "Нет" в категорической форме! "Экстрим" должен быть "чистым"! Никогда и ни за какую, в размерах, взятку, не соглашусь на замену прошлых средств убиения современными! Это недопустимо!
— Каким будет второе запретительное условие для бомбируемых? Что будет "на второе"?
— Подвергшиеся нападению не должны отвечать нападающим огнём из автоматического оружия! Категорически запретить любые "ответы вражеской авиации" из какого-либо огнестрельного ствола!
— Где они могут найти стволы?
— Ты не знаешь их способностей!
— Может, всё же дозволим рогатками пользоваться? Против авиации?
— Рогатки, пожалуй, можно разрешить, но с условием: длина резинок в рогатках не должна превышать десять сантиметров.
— Осталось найти богатого и сумасшедшего спонсора для проекта. Дело крайне жестокое. И найдутся ли желающие расстаться с жизнью?
— Согласен, жестокое. Мы и не скрываем, что оно опасное и жестокое. А когда пару дюжин молодых дураков обоего пола один умник помещают в барак, и стравливает их, то разве такое лучше? Гуманнее? Добрее? Травлю называют "построй свою любовь" и показывают остальным? Как такое назвать?
— Исследование поведения бактерий в чашке Петри.
— Нужно пробовать. Наш проект окупится в тысячу процентов. Смотри: любой богатый человек планеты, всего за какие-то жалкие двадцать миллионов "У.Е" может пробыть в космосе полную неделю! В нашем проекте предоставим иной "сервис": "за умеренную плату, любой желающий может подняться в воздух на месте второго пилота и принять участие в бомбометании по жилым объектам с "начинкой". Справка "о состоянии здоровья не требуется". Вспомни детство, налёты авиации и то, как каждый гадал:
— То ли "подарок небес" найдёт меня, то ли разойдёмся мирно — этого не знаю, но что штаны полны "радости" — точно!
— О! Это, пожалуй, будет куда впечатляюще, чем космос!
— Не даёт покоя берлинская канализация! Ах, какое чудо эта берлинская канализация! Настоящий "город" в городе!
— Бывал?
— Naturlich! Спроси, где не бывал. Список короче будет. Если бы не бывал, то и не говорил. Что такое "берлинская канализация? Воистину "всё гениальное — просто". Ваши прошлые враги "лечили" своих "сбившихся с пути истинного" граждан так: на весь срок заключения "опускали" в берлинскую городскую канализацию. На "курорте" нарушитель законов "отдыхал" безвылазно полный срок отсидки! Чистил канализацию. Брал "интервью" у такого "господина из канализации", так он признался: "те, кто там побывал, рецидивов не устраивали, навсегда исправлялись"
— А как быть с "что смертельно немцу — хорошо русскому"? Оно, конечно, стОило бы испытать очистные сооружения славного города Берлина на нашей публике. Очень даже может случиться, что берлинская канализация сроком в три года, никак не подействует на "наших". Однако сомневаюсь, что "наш" дефективный после пребывания в иностранных очистных сооружениях станет "шёлковым"!
И всё же необходимо обойти немцев и следует изобрести такой способ "лечения" общества от заразы, коему и немцы подивились бы! Нашему проекту следует название дать.
— Есть предложения?
— Есть. "Обитель зла" годится?
— "Обитель" предусматривает что-то высокое, прекрасное, тихое и уютное. Возвышенное. И рядом — зло. Как-то не вяжется…
— Пожалуй, в этом что-то есть. Но не обвинят ли нас: "им не дают покоя лавры самых известных людоедов двадцатого столетия"?
— Обвинят! Непременно обвинят! Без задержек и размышлений. Продолжим внесение подробностей: естественно, что после первых ночных бомбёжек население "зоны" будет отсыпаться днём и урывками: заботы о их прокорме на себя никто брать не будет. Всё — и только сами, наш проект их прокорм не предусматривает. Предоставим им полную свободу где и как добывать "хлеб насущный". — Как изначально осуществлять пропитание обитателей "зоны"?
— Перед заселением, для желающих получить адреналин, построим склады с продовольствием. Крупы там всякие, макаронные изделия, консервы и в первый налёт разнесём склады! Не совсем, поджигать не будем… над сожжением подумаем… Как прежде…
Что останется от складов — ваше: берите и пользуйтесь. Заодно понаблюдаем способности каждого обитателя зоны к обогащению. Кто-то прозевает, а кто-то нахапает в избытке. Вот тогда-то и появится "рынок", схожий с оккупационным…
— А в дальнейшем?
— С воздуха. Парашютами. "Минимальный набор продуктовой корзины". В такой ситуации "выживет сильнейший".
Глава 62.
Гимн войне.
С началом войны монастырь разделился на два лагеря, и суть деления заключалась в разной оценке вождей воюющих сторон: одни говорили, что предводитель напавших врагов имел "сухую руку и стеклянный глаз", левый. И приводили довод:
— Он его чёлкой прикрывает! — точными сведениями о физических недостатках воюющих вождей никто не обладал, поэтому особых споров о зрении вождя напавшей армии не было.
Но им возражали явно не "советские", до предела обнаглевшие, люди:
— Это у Сталина сухая рука! — но были согласны, что у злодея-фюрера стеклянный глаз:
— Немецкий вождь хромой!
В самом-то деле: если у нашего "любимого вождя" сухая рука, то почему у его заклятого врага конечности должны быть без изъянов!? Что у собственного и любимого вождя сухая рука — так в это мало кто верил:
— А чем он смертные приговоры в тридцать седьмом подписывал!? — и следующим логическим доводом был:
— Это за него делали другие!
Находились и такие, кто физические недостатки двух вождей приписывали одному из них, и это были "настоящие советские люди". Их были единицы и отмахнуться от вопроса не могли:
— Если Сталина защищаешь, то чего в оккупацию остался? Почему не на фронте? — пожалуй, интуитивно знали, какие слова орали советские солдаты, поднимаясь в атаку на врагов!
Ничего не могу сказать о численном перевесе тех, или других сторонников
вождей воюющих армий, но споров, переходящих в драки при выяснении физических недостатков "больших людей" не случалось. Время начала войны было прекрасным потому, что о вождях двух воюющих армий можно было говорить без опаски "взятия за жопу": один "вождь", который числился "нашим", был далеко за линией фронта и не пугал, как прежде, а другой был чужим и не понимал языка судачивших о нём обитателей бывшего женского монастыря. Да и кто бы взялся переводить на немецкий язык в пролетарском монастыре нелестные отзывы о вожде германского народа? Для чего такое делать? Монастырских обитателей спасало полное отсутствие переводчиков "с русского на немецкие языки".
Почему мы покидали кельи, отправляясь спасать "животы" и не думали о действиях "лихих людей на предмет хищения имущества"?
— О каком имуществе речь идёт!? — взвился бес — Чего у вас брать-то было? Нищета! — что возразить соавтору? Прав!
Тогда не было квартирного воровства. Должен сказать, что война в чем-то очищает людей, делает лучше. Может, потому, что заботы в войну другие? Если сейчас юная срань гоняется за удовольствиями, и после получения таковых их глупая жизнь оканчивается погостом, то желания военного времени сводились к одному: чем бы наполнить желудок. Далее кусочка хлеба мечты не шли. Развлечений не просили, мы их создавали сами. До смешного простые забавы.
Послевоенная литература без опаски и вдохновенно врала рассказами о "высоких устремлениях советских людей на оккупированной территории". У меня нет ни единого слова о том, как "советские" люди проживали в тылу, но на оккупированной территории жили одной мыслью: "не "протянуть ноги от голода". Хлеба, только его, дорогого, только его милого и любимого хлеба добыть, а всё остальное — придёт само. Мы говорили "есть хочу" без указаний, чего конкретно желаем:
— Всё, что можно съесть!