— А чего так слова расставлены? Вроде бы понятно, и как бы не совсем. На "подковыр" похоже. Не проще сказать:
— "Херово вам будет"!
— Неинтересно! Мода отсутствует в проверенных временем и событиями словах "херово вам будет". Не напрягают, не бодрят и не радуют вечные, понятные слова мыслительные аппараты "культурный" граждан! А "мало не покажется" — другое дело, привкус обновления присутствует. "Мало не покажется" перевода требует, а всякий перевод позволяет думать в мой адрес:
— Непрост, ох, как непрост сей человек, ибо зело легко языками владеет!
У простых людей сочетание слов "мало не покажется" тормозит ход мыслей, спотыкаются они на такой расстановке знакомых, привычных слов. Перевод новому словосочетанию дано осилить не всякому, и я, произнося "мало не покажется", без особых умственных затрат, перехожу в разряд "интеллектуалов". С помощью всего трёх слов понуждаю окружающих думать обо мне, как о человеке достигшего "культурных высот"!
Уголовный мир за многие годы существования изобрёл свой язык, а "мало не покажется" изобрели "интеллектуалы" в пику древним и замшелым уркам.
Восторг! Если в прежние времена выбор "крутизны" был ограничен "мерами", "горками" и варёными яйцами, то на сегодня "крутизна" перешагнула все мыслимые границы и надёжно оккупировала сознание большого куска "слабой на голову "гламурной" публики.
Упомянутые словесные выверты образца "мало не покажется" родились в среде людей, вынужденных пользоваться двум языками: "родным" и русским. "Мало не покажется" — дежурный оборот речи, необходимый при добывании прокорма. Его "языком нужды" называют, есть такой. На нём изъясняется большое число иностранных граждан в столице отечества нашего.
Другим языком, родным и привычным, "изобретатели" пользуются под одеялом, в интиме. "Заднепроходные" обороты речи — нынешняя "осетрина второй свежести".
Манеру излагать мысли "задним проходом" жители стольного града приняли "на ура" по причине сумасшедшего темпа столичной жизни, но провинциалы обходятся без "новизны". Отчего тяга к словесным вывертам у обитателей мегаполисов выше, чем у провинциалов — это выяснит кто-то другой и позже.
Что "двуязычные" породили "мало не покажется" — не представляет опасности. Худо другое: чужие, "заднепроходные" обороты речи приняли на вооружение русские люди. Или не совсем таковые? Или совсем не таковые?
Прости, читатель: задержались! Если бы писал в одиночку — "Предисловие" было бы понятнее и наполовину короче. Или на две трети… Мог вообще обойтись без предисловия.
Глава без номера потому,
что души плюют на паспортизацию.
В институте "им. Сербского" поставят диагноз любому ненормальному (и нормальному) человеку, какими скрытыми не были его психические страдания. Преимущество психических страданий перед физическими муками тел наших — психические не осознаются страдальцами так, как вульгарный больной зуб, "шоферской цистит" или обычный геморрой. Институт настолько могуч и серьёзен, что не найдётся ни единого в среде "тронутых", перед которым упомянутое учреждение опустило бы руки и заявило:
— Ничего понять не можем, "сумрак души" полный! — таких заявлений работники упомянутого лечебного учреждения не делают. Лишние они, поэтому пациента помещают в палату "неизлечимых". В среде простого народа их "тихими" называют.
Возражать диагнозам серьёзной, с мировым именем, лечебнице, если бы наш "дуэт" надумал такое делать, являлось ярким доказательством моего не совсем здорового психического состояния: проверить психику беса ни у кого не получится. Но, невзирая на последствия, посмею сказать:
— Дамы и господа! Работники лечебного учреждения, столь необходимого отечеству! Профессура-ординатупра и все, кто "ниже" с первыми! Сёстры, санитарки и остальные труженики, кто не "элита"! Дозвольте возразить в основе: душам непонятно состояние боли, нечему в душе болеть: её размеры и вес не позволяют предаваться роскоши "болеть"! Поэтому покаянное заявление "моя душа отягощена грехами" неверное, и ставя диагноз "душевнобольной", вы изначально совершаете ошибку: кому из вас, хотя бы раз единый, приходилось видеть душу и осязать её? А если видел, то почему не задумался: "как поместить лекарства в столь малую и зыбкую субстанцию с названием "душа"? И какими лекарствами избавить её от боли? И что какие-то таблетки душе"?
Никому прежде, а тако и впредь, кто посвятит себя искусству "лечения душ", психиатрии то есть, не доведётся похвалиться фактом "лицезрения души". Но если такое с кем-то и случится, то это уже не наука, а что-то иное, запредельное: наукой установлено, что "видеть души людям с нормальной психикой не дано! Видеть душу могут только пациенты особого лечебного учреждения"!
Как может кто-то, пусть и много знающий "о душе", браться за её "исцеление"? Как лечить невидимое? Это не вульгарный фурункул на шее, или "крабовидный" камень в почечной лоханке!
Видеть душу дано йогам высшей квалификации и "видящим" медиумам. В иных странах и народах, людей с необыкновенными способностями величают "медиумами", и только в отечестве нашем до сего времени их обижают "совковым" словом "экстрасенс". То есть, "поднявшиеся над сенсорикой"… "сверх принимающие". Необычные.
Но если моя "сенсорика" не справляется с пониманием простых явлений в окружающем мире, то о каком "сверхвосприятии" речь вести? Лишнее приписывают отечественным "сенсорикам", ситуация с названием "честь не по чину", а посему не умирающий "совковый экстрасенс" имеет все основания быть вписанным в категорию "заднепроходных" слов.
— Вечная, неумирающая любовь к хождению по "собственному пути"! "путь" ваш во всех сферах "особый"! — вот оно, сказывается инфекция "мало не…": настучал "обижают", а следовало — "называют".
"Видящие" медиумы утверждают:
— Душа рядового человека, не наполненная талантами, дарами и редкими способностями, имеет образ и размер куриного яйца. У "махатм", то есть "великих душ" — с утиное, "душонки" — с перепелиное яичко.
Медиумы дают точный адрес пребывания душ в телах: "душа обитает в голове" и только "душонки" селятся в иных местах, часто — в неприличных для оглашения.
Не будучи "экстрасенсом", всё же добавлю от себя: в моменты, опасные для сохранности тела, средние и мелкие по размерам души, "уходит в пятки", а "великие" до такого не опускаются.
Никто не может сказать, чего больше приносит тело, этот "сосуд греха", душам нашим: радостей, или горестей?
Мой, повреждённый, загаженный питием и пищевыми отравами мозг, а тако и прочие органы, можно попытаться, без надежды на улучшение, хотя бы как-то очистить современными дорогими "швейцарскими" препаратами отечественного производства. Оно, конечно, не найдётся смельчака, рискнувшего заявить, что после проведения полного курса химиотерапии мой мыслительный аппарат будет работать без сбоев и я не стану левый башмак напяливать на правую ногу…
— … или ложку с больничной кашей из перловой крупы направлять в ухо!
Но как лечить Психею!? Если душа, как установили к настоящему времени эти ужасные и любопытные учёные, весит семь миллиграммов, то, сколько таблеток получится втолкать в душу за один приём? Когда медицина "из гуманных побуждений" пичкает "психа" бесполезными, и часто вредными химикатами, то в лучшем случае, что она может сделать "больному" — окончательно и бесповоротно испортить его печень.
"Психу" терять нечего, мозг у "психа" уже "сдвинутый", дальше — край, после которого остаётся "упасть на дно безумия". "Дно" — это уже какая-то опора, "дно" избавляет от страха:
— Куда лечу!? — на "дне" страхов нет, дальше дна ещё никто не опускался, на дне терять нечего… остаётся прежнее "после длительного и успешного лечения индивид ложку с кашей не направляет в ухо".
К настоящему времени "целителям душ" многое известно, но кто меняет нам сознание — официального ответа не найдено и до сего дня.
Но тайна может открыться, если "во имя установления истины" учёные отрекутся от "материалистических, научных" позиций и всем сердцем уверуют в "идеалистические". Углубятся в "неведомое" на пару шагов в сторону от науки и поставят "вопрос о душе" на выяснение, похожее на "постановку в очередь на получение жилья" в недавнее прошлое отечества нашего.
Что творится на каком-нибудь квазаре за тысячи световых лет от моего жилища — об этом учёные расскажут в подробностях. С точностью до секунды им ведомо, когда нейтронная звезда ("жёлтый карлик") "номер такой-то в созвездии Малой Блохи" взорвётся, но что за субстанция, коя не управляла мною три года назад, когда я валялся в коме "овощем" — не знаю!
В стольном граде есть и другой институт, родственный Сербскому, не менее серьёзный, чем упомянутый выше "им. пролетарского писателя". "Пролетарский" готовит для интересной жизни нужное количество "инженеров человеческих душ". Писателей, то есть. Тех, кто в совершенстве владеет речью, и, пользуясь ею, создаёт массу дивных, интересных и различных произведений на потребу тем, кто не владеет речью, но "стремится к знаниям".
Волнует "инженеров", что их творения будут кем-то и когда-то прочитаны, или они так и умрут "литературными девственниками" — такое ни бесу, ни мне неведомо.
Больше, чем выпить кружку пива, хочется "растечься мыслью по древу" о "биче мужчин": импотенции. Начну с древнего анекдота о старухе, коя едет на "юга":
— Ты-то куда едешь, старая блядь!? Чего тебе-то на "югах" делать!?
— А лежать-то я ищшо могу! — если мужчине следует доказывать потенцию хотя бы три раза в неделю, то женщине мужскую позицию с названием "потенция" доказывать нет нужды. Это одно из преимуществ женщины перед мужчиной. Остальные ценные свойства женщин, если читатель женат, может поискать самостоятельно без наших поучений.
Искать ценные свойства у любовниц — бесполезное, пустое занятие: любовница вся, целиком, состоит из одних достоинств. Если иначе, то любовниц никто и никогда бы не заводил.
Первой всегда будет "физическая" потенция мужчины, "приятная во всех отношениях". Но и хлопотная. Никакая иная потенция так не волнует мужчин, как "физическая". Указанная потенция, как всякая продукция, определяется "сроком годности".
Всякий пишущий постоянно пребывает в страхе заполучить "творческую" импотенцию. Она ещё "литературной" называется. Заполучить обычную, стандартную импотенцию "творческим" людям не так страшно, как получить "писчую" импотенцию. "Писчая" проявляется не явно:
— Думаю написать роман о… — но как проверить: "думает" заявитель написать новое произведение, или склероз давным-давно съел остатки "думалки"? — "литературная" потенция не определяется возрастом, крепостью тела и не имеет "срока годности". И вообще обходится без "виагры"…
Для бесконечно долгого обладания "писательской" потенцией", без терзаний страхом потерять её, как обычную мужскую потенцию, перед посадкой за письменный стол писатель, собирающийся поразить сознание и души почитателей своего таланта чем-то новым и стоящим, должен произнести молитву-обращение в адрес музы- покровительницы:
— О, муза! Огради милостью своей от унижения "лежать-то я ищшо могу"! Вдохнови и дай…" — пишущего подстерегает коварство:
— "О чём писать? Что утаил, о чём не сказал? О чём умолчал из прошлого? Какие события не "проткнул стилом", или не "настучал на клаве"? Что интересного склероз мог вывести из строя за шесть десятков прожитых лет? Муза — добрая женщина, вроде бы всё дала, чего просить ещё? Чего желать сверх имеющихся благ"?
Можно перечитать массу книг, написанных выходцами института "им. пролетарского писателя", но самому не написать и строчки. Полное сходство с художником много лет постигавшего художественное ремесло во многих учебных заведениях "всех стран и народов", побывавшем в Италии "на стажировке", но так и не написавшем ни единой картины.