– Но судя по тому, что я от вас услышал, тут дело всё же не в деньгах, да и деньги эти для князя невеликие. Просто князь через управляющего постепенно перевёл ваш завод в категорию почти убыточных, чтобы вы его с радостью продали, вот только не учёл упрямства Ольги.
Стефа прихлёбывала кофе, о чём-то задумавшись. Наконец, она спросила:
– И что ты хочешь за это?
– Ничего.
– Совсем ничего? С чего бы вдруг?
– Почему бы мне не оказать небольшую услугу бабушке? – пожал я плечами. – Тем более, эта услуга мне ничего не стоила.
Стефа молча поднялась, прихватив папку.
– Спасибо, внук, – сказала она и ушла не оглядываясь.
К своему мороженому она так и не притронулась. Я вздохнул и придвинул к себе вазочку.
*
Курт Гессен зашёл в кабинет князя, внутренне собравшись. Он всегда чувствовал себя напряжённо, разговаривая с князем – хотя тот слыл в народе большим либералом и народным заступником, доверенные сотрудники прекрасно понимали разницу между реальным князем и тщательно культивируемым образом для публики. Проштрафившихся сотрудников он карал безжалостно, и Гессен сейчас безуспешно гадал, что послужило причиной срочного вызова.
Князь Яромир Новгородский, подтянутый мужчина средних лет, с добродушным лицом, и плохо сочетающимся с таким лицом острым взглядом, сидел за столом, изучая какой-то документ.
– Заходи, заходи, Курт, – ласково сказал князь, отчего у Гессена по спине пробежал холодок. Ласковый тон был плохим признаком. – Скажи-ка мне, как там у тебя дела с «Артефактой»?
– Небольшая заминка, княже, – ответил Гессен, – ничего серьёзного. У нас не получилось вывезти склад и обнулить счета. Похоже, у мальчика нашёлся хороший советчик. Но мы найдём возможность его прижать, мои люди сейчас над этим вопросом работают. Если будет трепыхаться, воздействуем через семью.
– Через семью, говоришь… – задумчиво сказал князь. – А что мы знаем о его семье?
– Живёт с матерью и сводной сестрой, мать работает в центральной лечебнице. Семья числится боковой ветвью Хомских, но с Хомскими никаких отношений не поддерживает. За ними вообще никто не стоит – можно не стесняться с давлением, проблем никаких не предвидится.
– Ты считаешь, что проблем не будет… Идиот! – внезапно рявкнул князь, ударив кулаком по столу. – Ты, Курт, ленивый идиот, который даже не потрудился запросить подробную справку! – князь посмотрел на Гессена оценивающим взглядом и продолжал прежним ласковым тоном: – Может, ты устал, Курт? Может, тебе пора на отдых?
Гессен побледнел. Под «отдыхом» для провинившихся сотрудников князь обычно понимал радикальный вариант.
– Виноват, княже, – выдавил он из себя.
– Виноват, верно, – кивнул князь. – А я вот не поленился и запросил в Круге данные на семью. Они все одарённые, это для тебя наверняка новость. Вот сижу сейчас, читаю. Мать Милослава Арди, целитель восьмого ранга, вот-вот получит девятый. Драгана уверяет, что за ним обязательно последует десятый, а возможно, она дойдёт и до одиннадцатого. Ты хоть понимаешь, что такое Высший целитель, кретин? Их в мире за всю историю всего пять человек было. Вот, к примеру, Воислав Владимирский, в отличие от тебя, это понимает, его люди уже Милославой интересуются. Когда они поймут, что она станет Высшей, Воислав ей предложит за переезд что угодно, любые условия. Вообще любые!
Князь уставился на Гессена бешеным взглядом:
– А на меня она затаит обиду из-за заводика, которому цена веверица[14] – так ты напланировал? Можно не стесняться с давлением на семью, да?
[14 – Самая мелкая монета, 1/12 векши.]
На Гессена повеяло холодом могилы.
– Виноват, княже, всё исправлю, клянусь!
– А знаешь, что Драгана мне написала насчёт мальчика с сестрой? Что, скорее всего, они станут самыми молодыми Высшими за всю историю. Эта семья через несколько лет сама сможет Ольгу узлом завязать. Мне подвернулась редкая возможность сделать их обязанными, а ты, дебил, спустил эту возможность в сортир!
Князь помолчал успокаиваясь.
– А ещё Драгана очень вежливо интересуется: знаю ли я, что мои люди устроили какую-то грязную возню вокруг «Артефакты»? Что посоветуешь ей ответить, Курт? Знаю ли я про твою грязную возню?
– Виноват, княже, всё улажу!
– Или вот письмо от Ренских. От Ренских, Курт! – рявкнул князь. – Интересуются деятельностью моих людей, направленной против родственной им семьи Арди. А ты стоишь тут и имеешь наглость мне рассказывать, что за мальчишкой никого нет!
Князь внимательно посмотрел на Гессена:
– Скажи мне, Курт, а ты точно на меня работаешь? Может, у тебя появились какие-то другие интересы?
– Княже, клянусь, это просто ошибка! Я всё исправлю! – Гессен уже чувствовал мокрой спиной расстрельную стенку.
– Верю тебе последний раз, Курт, постарайся больше не ошибаться. Значит, так! С «Артефактой» вопрос закрыт, мне скандал ни к чему. Перед Арди извинись. Что хочешь ему говори, но чтобы у него никакого осадка от этой истории не осталось! Иначе я сам извинюсь, а перед этим пришлю ему твою голову. – Князь посмотрел на Гессена тяжёлым взглядом. – И ты знаешь, это не фигура речи.
– Княже, всё сделаю!
– Всё, пошёл вон. Сделаешь – доложишь.
Гессен вывалился из кабинета весь в холодном поту, с трясущимися руками. Но расслабляться было рано, нужно было срочно отменять приказы, отданные подчинённым. Насчёт того, что князь свою угрозу выполнит, у Гессена никаких сомнений не было.
*
Следующий день был ещё одной говорильней – я по очереди беседовал со всеми сотрудниками, из тех, кто по должности мог принимать управленческие решения. Ситуация оказалась намного лучше, чем я опасался – Ренские ограничились тем, что поставили своего управляющего, и не лезли в кадровые вопросы. Управляющий привлёк к своим махинациям только счетоводшу, другие сотрудники ему были без надобности. Так что с лояльностью дело обстояло неплохо – сотрудникам в целом было всё равно, на кого работать, они просто выполняли свои обязанности и никаких интриг и саботажа не устраивали. Можно сказать, что кадровый кризис прошёл стороной, хотя, конечно, подбор управляющего – задача всегда непростая. Сейчас я как раз и беседовал с кандидатом.
– Здравствуйте, почтенный. – Обращение «почтенный» авансом намекало соискателю, что его кандидатура рассматривается всерьёз. – Вы Ян Штемель, помощник управляющего, правильно?
– Здравствуйте, господин, – поклонился Штемель. – Совершенно верно.
Я не стал разговаривать с ним за рабочим столом, а вместо этого пригласил его за небольшой гостевой столик, где секретарша сервировала чай. Управляющий – это ключевая должность, так что продемонстрировать уважение будет не лишним.
– Почтенная Ирина Стоцкая хорошо отозвалась о вашей работе и рекомендовала вас на должность управляющего. Как вы оцениваете свои возможности?
– Для меня это не будет чем-то новым, господин. Дело в том, что в последние несколько лет почтенный Радим в какой-то мере отошёл от дел, так что всё оперативное управление производством, по сути, лежало на мне. Почтенный ведал только финансами и договорами.
Ага, и достиг в этой деятельности немалых высот. Судя по реакции Стефы, Ренские его заслуги оценят. После знакомства с той папкой я и решил, что наказывать его никак не буду, награда и так найдёт героя.
– Вас познакомили с особенностями службы дворянской семье?
– Да, почтенная Ирина рассказала об этом достаточно подробно. Меня это, разумеется, полностью устраивает.
– Очень хорошо. Меня интересует ваше мнение по такому вопросу: возможно ли как-то увеличить объём производства или расширить номенклатуру изделий?
– Увеличивать объём производства нет смысла. Дело в том, что основные потребители нашей продукции – дружина и военные ремесленники, поэтому княжество жёстко контролирует все поставки. Для нашего княжества мы практически монополисты, а попытку поставить товар за границу князь не одобрит. Единственная возможность, которую я вижу – это расшириться за счёт изготовления гражданских артефактов. Но для этого необходим принципиально новый товар. Ремесленный рынок очень стабилен, господин, перераспределить его в свою пользу практически невозможно. Во всяком случае, не прибегая к военным действиям.