Сразу после обеда нас вызвал Данислав:
– Для вас есть срочное и особо ответственное задание. По донесениям разведки, в деревне Зяблики находится штаб вражеского отряда. Надо просочиться через линию соприкосновения и взять в плен вражеского офицера-тактика, который находится в штабе. У штаба сильная охрана, отнеситесь к заданию серьёзно. После похищения офицера обязательно поднимется тревога, так что отход следует осуществить по гати через болото Нижние Мхи. Изменение маршрута не допускается.
Данислав внимательно посмотрел на нас, и убедившись, что мы прониклись важностью задачи, продолжил:
– В качестве штаба выступает сарай на участке Прохора Земцова, он же этот сарай и будет охранять. Тактическим офицером является поросёнок Боря, проданный Прохором в нашу столовую. Куда его и следует доставить для допроса и ликвидации. Борю доставить, не Прохора.
– Такая ответственная задача, наставник, – с сомнением сказал я, – боюсь, не справимся. Может, лучше привлечь кого постарше? Или даже инструкторов?
– Я в вас верю, – торжественно сказал Данислав, – не подведите меня, ребята. Кстати, чтобы Прохору веселей было охранять, мы ему пообещали, что если утром он принесёт Борю сам, то мы забудем, что уже ему заплатили, и заплатим ещё раз. Имейте в виду: если он вас заметит, то задание считается проваленным. Вот вам две дозы алхимического снотворного, действует одинаково хорошо и на людей, и на животных. Действуйте, времени у вас мало.
Вот сейчас мы и лежали в бурьяне за сараем соседки, наблюдая за двором Прохора. День клонился к вечеру; за остаток дня мы полностью обследовали окрестности деревни, спланировали маршрут отхода, и прикинули, где именно нас будет ждать засада. Неясным оставалось только то, как обойти Прохора, который сидел на лавочке у дома прямо напротив сарая, и уходить никуда не собирался.
– В туалет ему же понадобится рано или поздно? – раздражённо спросила Ленка.
– И что это тебе даст? Мы за это время не успеем свинью упаковать и отойти. А потом что – сидеть в сарае и ждать, когда он снова пойдёт?
– Слабительное ему дать.
– Где у нас слабительное? Ну снотворное можно, только как?
– Допустим, ты его отвлечёшь на минутку как-нибудь, а я ему возле лавки поставлю бутылку самогона со снотворным.
– Ага, а он возблагодарит богов и тут же присосётся к бутылке. Такое только с деревенским дурачком может сработать. Проще его вырубить как-нибудь, но не похоже, что его удастся легко отвлечь и незаметно подобраться. Давай посмотрим ещё, подумаем.
Тут Прохор встал, отошёл к углу дома, и спокойно помочился на угол.
– Деревня, – вздохнул я, – дети матери-природы. Вариант с туалетом отпадает.
Мы помолчали.
– Может, он попозже заснёт?
– Ты Данислава слышала? Да ради удовольствия городскому одно и то же дважды продать деревенский неделю спать не будет. Им же потом вся деревня год будет гордиться.
Мы опять задумались.
– А если через крышу?
– Можно, но сложно. Крыша слишком хлипкая, запросто можно провалиться. И вообще трудно без шума свинью через крышу унести. Ты лучше посмотри на заднюю стену сарая, слева внизу.
– Там доски потемнее вроде.
– Они там здорово подгнили, похоже. Сами доски тонкие совсем, вполне возможно, что в этом месте их получится выломать или пилой на ноже подрезать.
– Шумно получится.
– Видишь две лавки на той стороне улицы? А перед лавками всё шелухой от семечек заплёвано – там, видимо, по вечерам молодняк собирается. За ними нас никто не услышит.
– Значит, ждём.
В наших северных краях летом полной темноты и не бывает практически, но к тому времени, когда молодёжь собралась на посиделки, света было уже совсем мало. От лавочек доносился смех и девичьи взвизги, а мы усердно в два ножа ковыряли доски. К счастью, они действительно были совсем гнилыми, так что дело продвигалось бодро, и за полчаса образовалась дыра, в которую вполне можно было пролезть. Воняло оттуда, как и положено, свиньёй.
– Я туда не полезу. – заявила Ленка.
– Ну может и не потребуется. – оптимистично понадеялся я.
Я посветил в дыру фонариком. Тусклый луч светил совсем недалеко, но этого хватило. Совсем рядом с дырой на нас меланхолично взирала поросячья морда.
– Ты Боря? – спросил я. – Выходи, сдавайся.
Боря молчал.
– Цыпа-цыпа… – позвал его я.
Ленка посмотрела на меня как на идиота.
– Ну что ты смотришь так? – несколько раздражённо сказал я. – Ну городской я, городской. Попробуй ты.
– Хрю-хрю. – ласково сказала Ленка голосом, в котором слышалось обещание всех желудей мира. – хрю-хрю.
– Хрю. – презрительно отозвался Борис.
– Тебе даже свиньи не верят, Ленка. – насмешливо сказал я. – Вы, женщины, думаете, что можно глазки состроить, голоском нежным позвать, и всё, мужчину можно на верёвочке водить. Не со всеми это срабатывает.
– С тобой-то он вообще не стал разговаривать.
– Было такое, – признал я, – но зато у меня есть мозг, а в мозгу есть идея. У соседей возле сарая стояло ведро. Уверен, что в ведре что-то вкусное, в смысле, для Бори вкусное. А вон там я и ржавую миску видел, всё в наличии для дружеской пирушки.
В ведре действительно оказались свинячьи деликатесы. Надеюсь, соседские свиньи не против поделиться с товарищем. В помои я щедро плеснул снотворного.
– Прошу к столу, – я предъявил Боре миску с помоями.
Боря заинтересованно хрюкнул.
– Сам бы ел, но тебе нужнее, друг. – я поставил миску на землю, и мы отодвинулись в сторону, чтобы не смущать животное.
Поросёнок высунул пятачок в дыру, и после некоторого колебания, уверенно двинулся к угощению. Угощался он недолго – очень скоро ножки у него подкосились и Боря прилёг отдохнуть. Мы проворно упаковали его в мешок.
– Позорище-то какое. –сказала Ленка, с отвращением глядя на мешок. – Не дай боги кто из знакомых эту историю узнает.
– Воин должен всё знать и уметь. Случись вдруг война, а мы всему научились и готовы. С голоду не помрём.
– Может, я бы лучше и померла. – с сомнением сказала Ленка.
– Ладно, хватит рефлексировать, пойдём. Нас ещё возле гати будут ловить.