– Невозможно взять пробу. Алмаз не оставляет царапин.
– Одиннадцатый ранг, полагаю?
– Как бы не двенадцатый. Я про такое даже не слышал. Я связался с орденом паладинов – они пообещали выяснить, что это может быть, и кто мог бы такое сделать, но чувствуется, что они тоже в недоумении.
– Это точно не магусы схизматиков?
– Абсолютно точно. Мы бы не пропустили прибытие одного из их верховных магусов, они все на виду. У схизматиков здесь только наёмники.
– Однако версия, что у каких-то третьеразрядных наёмников в отряде служит высший магус, выглядит совсем невероятной. – заметил Верде. – Что говорят слухи? Наверняка кто-то что-то болтает.
– Болтают многое. – пожал плечами Дюкле. – Тут у каждого окрестного холопа есть своя версия событий. Самый правдоподобный слух состоит в том, что это сделала лекарка отряда, потому что стрельба мешала ей лечить раненых.
Аббат Верде некоторое время молча смотрел на собеседника, и наконец со вздохом сказал:
– Смешно. Но папа не оценит.
– Мы распространяем версию, что наших людей призвали на небо ангелы божьи для борьбы с воинством тьмы, а эти статуи оставили взамен, чтобы люди помнили о святых героях.
– У ваших людей плоховато с воображением, – скептически заметил Верде, – можно было бы придумать что-нибудь и получше.
– Придумывать было некогда, схизматики уже вовсю объясняли крестьянам, что наших людей господь покарал за ересь. Нужно было рассказать хоть что-то, пока их версия не закрепилась в умах.
– Действительно. Прошу прощения, отец Антуан, я поспешил с выводами.
– Нам пришлось срочно договариваться о перемирии, наши наёмники просто отказались воевать.
– Глядя на эту э-э… композицию, этого следовало ожидать. – согласился Верде.
Прелаты некоторое время молчали, разглядывая расстилавшуюся перед ними картину.
– Скажите, отец Доминик, там, – Дюкле показал пальцем вверх, – есть какие-нибудь планы по этому поводу? Например, привлечь святых паладинов и устроить карательный рейд?
– Забудьте, – решительно сказал Верде, – вы же знаете, что у нас всего два святых паладина. Папа не будет рисковать ими из-за этой дыры. И в любом случае он не пошлёт их сражаться с монстром, который способен устроить такое. – Верде неопределённо повёл рукой, обозначая окружающий пейзаж. – А светлым паладинам здесь делать нечего, не говоря уж о простых.
– Это всё же несправедливо, – с горечью сказал Дюкле, – что еретикам и язычникам сила отмерена так щедро, а у нас каждый паладин на счету.
– Не ставьте под сомнение промысел божий, отец Антуан. – строго ответил Верде. – Сатана охотно делится своей нечистой силой, но не забывайте, что он спросит с них за это самую высокую цену.
– Воистину так, отец Доминик! – смиренно отозвался Дюкле.
Аббат Верде помолчал, разглядывая металлические скульптуры.
– Позволю себе дать вам совет, отец Антуан – будьте очень осторожны с выводами в своём докладе. Вы знаете, откуда вообще появилась затея оттеснить отсюда схизматиков?
– Нет, отец Доминик, – настороженно сказал Дюкле, – и буду признателен, если вы меня просветите.
– Император пожелал сделать одного из своих приближённых аббатграфом[53] и ему понадобилась бенефиция[54] на новое аббатство[55]. А кардинал Скорцезе захотел оказать услугу императору. Двести восемь гвардейцев и девять паладинов напрасно погибли, добывая должность для светского коммендатора[56]! Ваш доклад будут внимательно читать и друзья, и враги кардинала Скорцезе. Не ошибитесь.
С этими словами аббат Верде повернулся и пошёл прочь, а аббат Дюкле долго смотрел ему вслед в глубокой задумчивости.
[53 - Светский аббат. 54 - Доходная должность или земельное владение. 55 - Католический монастырь, управляемый аббатом, и обычно подчиняющийся епископу. 56 - Священнослужитель или мирянин, владеющий аббатством, и отчуждающий доходы аббатства в свою пользу.]
Конец первой книги