Дверь открылась, и в комнату вошла молодая женщина. На мгновение задержав на маме взгляд, она склонилась в поклоне:
– Госпожа Милослава.
– Мы знакомы? – вопросительно подняла бровь мать.
– Односторонне, – улыбнулась та. – Я посещала ваши лекции по коррекции аномального онтогенеза[7]. Позвольте представиться: Анна Бехтева, лекарка, четвёртый ранг.
[7 – Онтогенез – процесс развития организма начиная с момента оплодотворения.]
– Рада знакомству, госпожа Анна, – кивнула мама.
– Не думаю, что вы нуждаетесь в моих скромных советах, госпожа, но на всякий случай скажу: детям мы обычно рекомендуем минерализованные коктейли по стандартному укрепляющему курсу А-1.
– Я делаю своим детям процедуры полного курса Тоффеля.
– Полного? – брови у лекарки поползли вверх. – Впрочем, чему я удивляюсь. Полагаю, по физическому развитию они соответствуют детям примерно на год старше?
– Да, примерно так, – согласилась мама.
– А скорость реакции?
– Повышенная, но за пределы базового диапазона пока не вышла. Можно не учитывать.
– В таком случае я не вижу никаких проблем, – сказала Анна. – Позвольте вручить вам наши рекомендации по домашним упражнениям – возможно, вы захотите как-то объединить их со своей программой. Если у вас, госпожа, нет ко мне вопросов, то позвольте вас покинуть.
Дальше последовали снятие мерок и краткая экскурсия по школе. На том посещение и закончилось; через неделю для нас изготовят форму и защиту, а ещё через несколько дней наша новая группа начнёт заниматься.
*
Как правило, я старался задавать как можно меньше вопросов, чтобы не выпадать из образа ребёнка. Да, дети часто фонтанируют вопросами вроде «мама, а почему небо голубое?», однако подобные темы меня интересовали слабо – почему небо голубое, я прекрасно знал и сам, а вот насчёт матери, кстати, совсем не уверен. Вопросы, которые меня интересовали в первую очередь – структура власти в княжестве, разделение полномочий, судебная практика, и тому подобные, – от семилетнего ребёнка выглядели бы странно, и задавать их следовало крайне осторожно.
В качестве отступления замечу насчёт судебной практики – изучив вопрос по доступным мне обрывочным источникам, я выяснил, что мать дала мне сильно упрощённую картину. Кроме Мещанского суда и суда Дворянской Чести, существовал также Круг Силы, который разбирал дела и споры Владеющих, а также Княжеский суд. Причём разделение полномочий между ними было довольно запутанным – например, в зависимости от конкретных обстоятельств, я мог попасть под юрисдикцию любого из этих четырёх судов. Существовали и другие суды, например, Гильдейский, который ведал тяжбами купцов, но с ними я вряд ли мог пересечься. Судопроизводство было весьма сложным – некоторые суды руководствовались сводом законов, причём у каждого своим, тогда как другие использовали прецедентное право. Словом, это был рай крючкотвора.
Сегодня как раз представился подходящий случай прояснить давно интересовавший меня вопрос:
– Мама, а вот госпожа Анна – она лекарка, а ты целительница. Это одно и то же?
– Нет, Кени, это совсем не одно и то же. Это довольно сложно объяснить в двух словах.
– Объясни в трёх, – предложил я.
– Ну хорошо, – засмеялась мама, – тогда слушай. Ты ведь знаешь, что техника плохо работает там, где высокая концентрация Силы, или где колебания Силы слишком велики?
– Знаю, – согласился я, – ты рассказывала.
– А знаешь, почему люди и животные себя там прекрасно чувствуют? Потому что живые клетки стабилизируют поле, прямо воздействовать на них Силой практически невозможно. Так вот, дар целителя как раз и состоит в том, что он может своей силой воздействовать на организм напрямую. Проще говоря, он может как бы обмануть организм больного и прикинуться его частью.
– А лекари?
– А лекарю нужно сделать разрез и залезть внутрь, чтобы что-то там исправить. И даже так он силу обычно использует не напрямую, а чтобы сделать сложный разрез, или пережать артерию, или ещё что-то. Ещё лекари используют алхимию, она очень эффективна, особенно когда делается под конкретного больного. Лекари, вообще-то, многое могут, но до целителей им очень и очень далеко.
– А кого больше – лекарей или целителей?
– Лекарей много, они в основном и лечат. Целителей очень мало. В нашей лечебнице их трое, но это центральная лечебница княжества, к нам со всего княжества сложных больных привозят. В большинстве лечебниц ни одного нет. Ты же изучал большие числа? Знаешь, что такое миллион?
– Конечно, знаю, – оскорбился я.
– Вот смотри: в княжестве тридцать шесть миллионов жителей. На всех них приходится тридцать четыре младших целителя и девять старших. Причём старшие лечат редко, а больше наукой занимаются. Сможешь сам прикинуть, сколько жителей на одного целителя приходится?
– Тысяч девятьсот, да? – прикинул я.
– Ну, наверное, так. У меня с арифметикой не очень, – засмеялась мама. – Я лучше тебе поверю.
– Так что получается – ты можешь издалека сердце у человека остановить?
– Нет, не могу. Надо же сначала настроиться на организм. Это не сразу делается, и надо при этом человека касаться. Но знаешь, мне не обязательно сердце останавливать. С седьмым рангом я могу не хуже любого боевика, например, каменный шип в сердце воткнуть. Остановит ещё надёжнее.
Я вспомнил ещё один интересный вопрос:
– А ты можешь сделать так, чтобы у человека дар появился?
– Нет, конечно, – мама даже удивилась вопросу. – Дар – это свойство души, а мы душу даже почувствовать не можем, не то что изменить в ней что-то.
– А боги?
– Боги? – мама задумалась. – Скорее всего, тоже не могут. Во всяком случае, я не слышала, чтобы боги кого-то наделили даром. Вот Сила может, так она и считается сущностью более высокого порядка. Хотя, если подумать, ещё неизвестно, наделяет ли она даром, или просто помогает дару развиться до его естественного предела.
– А какие ещё сущности есть?
– Если какие-то и есть, в нашем мире они себя не проявляли.
– В «нашем мире»? А другие миры существуют? – спросил я с безразличным видом, но пульс ускорился.
– Может да, может нет, – мама пожала плечами. – Какой смысл гадать о том, что мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть?
Ну, положим, я могу подтвердить, но мне-то другое интересно.
– А боги вообще существуют?
– Не поняла, – мама выглядела слегка сбитой с толку. – А куда бы они делись?
– Ну, в смысле, кто-нибудь их видел?
– Да много кто видел. Я, например, видела.
Мама правильно поняла моё изумлённое лицо и пояснила: