27573.fb2
я имел честь объяснить все мною выше объясненное, после сего 21
августа получил я приказание от г. генерала-майора Скобелева в
тот же час отправиться для отыскания г. Леопольдова и отобрания у
него инкогнито, от кого он стихи сии получил или сам сочинил, на
каковой предмет получил я от него подорожную (при всей
преданности - не ехать же по полицейским заданиям на собственный
счет!) и следуемые на прогоны деньги; отыскавши Леопольдова и
отобравши от него сведения, возвратился в Москву и доставил оное
г. генерал-майору Скобелеву, который в то же время свез оное к г.
генерал-адъютанту Бенкендорфу, на другой же день все
прикосновенные к сим стихам лица были взяты, а мне объявлена
благодарность от начальства.
Подлинное подписал
чиновник 14 класса
Василий Коноплев.
Объяснение пришлось по вкусу Бенкендорфу, начертавшему:
...содержание поданного Коноплевым объяснения совершенно
справедливо [...] я обязан в сем случае свидетельствовать о
похвальном его усердии в точном исполнении возложенного на него
поручения.
Еще бы не усердие, если "на другой же день все прикосновенные к сим стихам лица были взяты"!
2
"Эти стихи так мерзки, что вы, верно,
выдали бы собственного сына сами, ежели
бы знали, что он сочинитель."
Бенкендорф - Бокеру
Учитель Андрей Филиппович Леопольдов, только что окончивший университет, был весьма увертлив. Он сильно перепугался и на допросе пытался объяснить: дескать, только потому не представил начальству вовремя столь крамольные стихи, что хотел поточнее выяснить, кто их распускает, а уж потом написать донос по всей форме. Заголовок "На 14 декабря" Леопольдов сделал сам:
Надписи на оных: "На 14 декабря" - не было; я поставил сам
оную в соответствии содержания оных.
Следовательскую комиссию больше всего интересовал другой вопрос: от кого получил Леопольдов эти стихи? Леопольдов ответил: от прапорщика Молчанова. Несколько лет спустя, в 1829 году, он, смягчая свою вину, лукаво рассказал всю историю в письме Становичу.
Говорит Леопольдов:
Случайно попались мне в Москве во время коронации дерзкие
насчет правительства стихи. Я показал их одному знакомому,
сожалея о несчастном образе мыслей сочинителя. Но сей знакомец
мой был шпион, который для выслуги своей открыл об них
нач[альнику] Г[осударственной] П[олиции]. Дело загорелось:
разыскали всех, у кого оные стихи были, от кого и как перешли.
Что ни фраза, то ложь. Не случайно попались Леопольдову дерзкие стихи он сам попросил их у Молчанова. Не показал он их одному знакомцу, а переписал для него. Да и не. сожалел он ничуть о несчастном образе мыслей сочинителя. Так или иначе, прапорщика Молчанова Леопольдов выдал. Молчанова схватили, допрашивали, исключили 9 сентября из гвардии; наконец, и он назвал, от кого получил - от штабс-капитана лейб-гвардии конно-егерского полка Алексеева.
Говорит Молчанов:
Я, нижеподписавшийся, получил стихи сочинения Пушкина на
Четырнадцатое декабря - от Александра Алексеева, лейб-гвардии
конно-егерского полка штабс-капитана, во время моего возвращения
в С.-Петербург с ремонтом в феврале 1826 года.
Прапорщик Молчанов.
8 сентября 1826 года. Москва.
Такое заявление следователей не удовлетворило. Они хотели подробностей: какого числа это произошло? Что говорил Алексеев, давая Молчанову стихи? Чьей рукой они были написаны? Почему не донес по начальству?
Говорит Молчанов:
Которого числа именно я получил оные стихи, точно упомнить
не могу; а получил я их в феврале месяце, проходя из Москвы в