Был на коленах...
...лежал
Их капитан...
В груди его едва чернели
Две ранки; кровь его чуть-чуть
Сочилась...
Отделяются друг от друга подлежащее и сказуемое, сказуемое и прямое дополнение, определение и определяемое. В некоторых случаях этот разрыв носит характер очень резкий, болезненный, почти что недопустимый:
...понемногу
Затих...
Лермонтову необходимо именно такое, чуть ли не прозаическое повествование о бое и смерти, чтобы наглядно противопоставить страшные и уродливые будни войны привычно торжественным описаниям сражений. Он сам называет свой рассказ "бесхитростным". Это, впрочем, неверно: "хитрость" Лермонтова в том, что пишет он все же не прозу, а стихи, и заставляет читателя воспринять рассказ о войне на фоне других, парадных, героически-декламационных стихов. Рассыпается ли здесь стих, превращается ли он в прозу? Нет, он держится, и держится на уровне нижних четырех ступеней нашей ритмической лестницы.
Случается, что поэты сочетают такие резкие нарушения ритма концевых пауз с необыкновенно сильным укреплением всех других ритмических факторов. Так в стихотворении Марины Цветаевой (1923):
Ты, меня любивший фальшью
Истины - и правдой лжи,
Ты, меня любивший - дальше
Некуда!- За рубежи!
Ты, меня любивший дольше
Времени.- Десницы взмах!
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.
Все четыре нечетные строки - первая, третья, пятая, седьмая начинаются одинаково: "Ты меня..." Три из них имеют еще больше общих слов: "Ты, меня любивший...", а четвертая содержит вариант: "Ты меня не любишь..." Последние, рифмующие слова всех этих нечетных строк связаны глубоким звуковым сходством: фальшью - дальше - дольше - больше (общий звуковой элемент - льш). Все эти строки подобны друг другу и распределением реальных ударений, которые всюду совпадают с ударениями метрической схемы четырехстопного хорея:
__ _/_ __ _/_ __ _/_ __ _/_ __
Четные строки - вторая, шестая, восьмая - подобны друг другу распределением реальных ударений; здесь они образуют такую схему:
__ _/_ __ _°_ __ _/_ __ _/_
Вариант этой схемы представляет четвертая строка:
__ _/_ __ _°_ __ _°_ __ _/_
Иначе говоря, все эти строки содержат пиррихий на второй стопе. Начальные слова каждой из этих строк сходны - они состоят из трех слогов, имеющих ударение на первом:
Истины _/_ __ __
Некуда _/_ __ __
Времени _/_ __ __
Истина _/_ __ __
Во всех восьми строках цезура после третьего слога. Все остальные элементы ритма (ступени 1-4) выдержаны неукоснительно. Вот схема всего стихотворения:
_/_ __ _/_ //__ _/_ __ _/_ __
_/_ __ _°_ //__ _/_ __ _/_
_/_ __ _/_ //__ _/_ __ _/_ __
_/_ __ _°_ //__ _°_ __ _/_
_/_ __ _/_ //__ _/_ __ _/_ __
_/_ __ _°_ //__ _/_ __ _/_
_/_ __ _/_ //__ _/_ __ _/_ __
_/_ __ _°_ //__ _/_ __ _/_
Удивительное по математической точности строя и глубочайшей ритмичности стихотворение! И вот эта точность, эта уравновешенность, эта симметрия резко сталкивается с вызывающим, похожим на взрыв нарушением ритма концевых пауз: ...фальшью / истины, ...дальше / некуда, ...дольше / времени. А ведь эти словосочетания разрывать нельзя - это так же противоестественно, как рвать на части одно слово. У той же Цветаевой в стихотворении "Читатели газет" (1935) - о пассажирах парижского метро, упивающихся чтением пустопорожних газетных столбцов, газетными сплетнями и сенсациями:
Кача - "живет с сестрой"
ются - "убил отца!"
Качаются - тщетой
Накачиваются.
И в конце стихотворения - опять слово, разорванное на две части:
Стою перед лицом
- Пустее места - нет!
Так значит - нелицом
Редактора газет