писан Даниилом Протопластом.
Эпиграф из тигров: "О фы! О фе!"
Кра кра краси фаси перекоси. Предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет.
1933. Июль
-----------------
x x x
Один бывший жандарм после революции стал служить кем-то в редакции в одном из южных городов России. Обыкновенно он был угрюм и молчалив, но иногда он становился в дверях редакции, крестил свои усы и сообщал присутствующим разные интересные вещи. Так например, один раз он сказал:
-- В Америке изобрели такую машинку, что её пососёшь, и на едьбу* не тянет. Совсем не тянет.
* От слова еда (прим. автора)
<июль>1933>
-----------------
x x x
Некоторые люди путем эфира могут постигать тайны вышеположенные, но все же в черезвычайно узком аспекте, как например
img src=img_11_26.gif
Если б вся истина укладывалась бы на линии ав, то человеку дано видеть лишь часть, не далее последней возможности (с). Возможно, путем эфира можно перенести свое восприятие в иную часть мировой истины, например d, но суждение иметь о "виденном" человек вряд ли сможет ибо знать будет лишь две части мира друг с другом не связанные: ас и d. Суждение же может быть лишь путем нароста истины от a к d. В данном же случае возможного (с) охватывая целиком пройденный путь.
по поводу нанюхивания Шурки
2 ноября 1926>
-----------------
x x x
Прием А. Белого, встречающийся в прозе -- долгождан. Я говорю о том приеме, который не врывается как сквозняк, не треплет скрытый в душе волос милого читателя. О приеме говорю я таком же естественном, как. Достаточно. Уразумение наступит в тот именно момент когда не ждет того читатель. До тех пор он правильно догадывается, но трусит. Он трусит. Об авторе думает он. Автор мог предвидеть все -- как? За этим следует слово, одно (много два) -и читатель говорит, в пыль забившись скучных метафор, длинных периодов, тупых времен -- пыль. Тут, говорит он себе, так же просто как до начала чтения,-- мысль его прояснилась. Ура скажет читатель. Потом наступает уразумение. То далёко залетает каждый звук, то останавливается прямо в упор -- неожиданно. Можно вздрогнуть. Вышел А. Белый из-под тумана, прояснился и тут же отжил.1
Выражение всего мира -- перекошенной. Ухом вместо рта. Гы над щетиной всхохрилось. Жуть пошла. И в один миг пропало недоверие. Появился тот же Невский, каким знали мы его 25 лет. Дама прошла по Невскому, опять-таки знакомая вся до корней своих. Повернулись мы и трах... нет города. Мысль одна вверх другая под ноги, крест на крест.2 Пустоты да шары, ещё трапеция видна. Жизни нет. Всё.
18 июля 1927. Царское Село
1 Здесь, между двумя абзацами, написано дважды подчеркнутое слово "накрахмален".
2 крест-накрест?
-----------------
x x x
Елена Ивановна -- Ну вот, Фадей Иванович все дожди идут.
Папаша -- Да не говорите Елена Ивановна, покосы гибнут.
Елена Ивановна -- Хорошо нам под крышей сидеть, а вот каково если кто в поле? А?
Папаша -- Плохо бездомному страннику,
Елена Ивановна -- Вам ещё чаю налить?
Папаша -- Плесни ещё полстаканчика. (Пауза).
Папаша попил чаю и задремал.
Елена Ивановна -- И Ольга чего-то не пишет.
Папаша бормочет.
Елена Ивановна -- Не пишет и не пишет.
Папаша -- Как не пишет?
Елена Ивановна -- Ольга, говорю, не пишет.
Папаша -- То есть как Ольга?
Елена Ивановна -- Да Ольга, что, ты не знаешь Ольгу?
Папаша -- Ах, Ольга? Ну и что же она?
Елена Ивановна -- Да вот, не пишет, говорю.
Папаша -- Ай ай ай.
Рахтанов (проходя) -- А Сергей сделал Ольге предложение. (Уходит).
Елена Ивановна -- Сергей, да что он! А она? (Папаше). Слышал?
Папаша -- Что?
Елена Ивановна -- Сергей! Предложение!
Папаша -- Ну а он?
Елена Ивановна -- Ольге.