А между тем хозяин овец, затаив злобу, обдумывал, как лучше отомстить обидчику. Этому богачу ничего не стоило вовлечь в свою компанию правителя хошуна, с которым он был на короткой ноге.
- Для ареста Тумэра нужен повод. Но у нас его пока нет, - говорил ноён. - Поэтому надо его отыскать. У этого беглеца обязательно что-нибудь да было в прошлом. Отсюда и надо завязывать узелок.
- Неужели нельзя засадить его в тюрьму за то, что он живет тут самовольно?
- Это не обвинение. Надо найти более веский повод, - сказал князь, поправляя свою седую косу.
Некоторое время собеседники молчали, потягивая молочную водку.
- А если мне начать тяжбу с ним? Ну, скажем, я обвиню его в том, что один из его коней принадлежит мне?
- Так это же он не признает даже под пыткой, и тебе придется отвечать.
- Что же делать?
Ноён хитро улыбнулся.
- Что-нибудь придумаем. Только не надо с этим спешить. Когда я все подготовлю, дам тебе знать.
6
В разгар бабьего лета в Урге жарко, как в в пекле. Нагретый солнцем воздух от испарений становится тяжелым, духота затрудняет дыхание, одежда прилипает к вспотевшему телу, а тучи мух досаждают так, что хоть криком кричи.
В один из таких дней Эрдэнэ без дела сидел под навесом во дворе у Довчина. Он думал о родном кочевье. Хорошо там сейчас, но ему, видно, уже не суждено побывать в дорогих сердцу краях.
Эрдэнэ с тоской посмотрел по сторонам. Какой-то человек пилил у забора дрова. Звук пилы был похож на стоны умирающего. Эрдэнэ курил, но и курение не разгоняло его тоску.
- Нет ли у вас огонька? - раздался возле Эрдэнэ голос. Эрдэнэ вздрогнул и обернулся. Возле него стоял плотный, невысокого роста человек, вытирая с лица пот грязным платком. Это был Доржи.
Доржи служит в армии, сейчас его часть стоит в Хужирбулане. Сегодня утром он получил увольнение и решил подзаработать у Довчина колкой дров.
Эрдэнэ протянул ему спички. Доржи закурил и присел на порожек крыльца.
- Душно, завтра быть дождю! - сказал он.
- Похоже, - сказал Эрдэнэ, посмотрев на небо.
- А у вас двор просторный! - сказал Доржи, очевидно принимая Эрдэнэ, на котором был новенький чесучовый терлик, за хозяина.
- Да, ничего, - ответил Эрдэнэ. - На, покури. - Он дал Доржи одну папиросу, которыми его снабжала Гэрэл.
- Дорогие, верно? - заметил Доржи.
- Вы что же, этим и живете? - ответил Эрдэнэ вопросом на вопрос, указывая на дрова.
- Нет. Я служу в армии, а это так, подрабатываю немного, - ответил Доржи. - А сам я из Луу-гунского хошуна. Вам не приходилось там бывать?
Эрдэнэ внимательно посмотрел на Доржи.
- Как же, бывал. А вас как зовут?
- Доржи, иногда - Левша Доржи. Это меня прозвали потому, что в борьбе я часто бросал противника через левое бедро. - Он затянулся и добавил: - Дома у меня осталась одна старушка мать. Уже три года, как я не получал от нее никаких вестей.
- А как ее зовут? - спросил Эрдэнэ.
Глаза Доржи оживились.
- А что, вы недавно были в наших местах?
- В прошлом году, - ответил Эрдэнэ.
Доржи подсел к Эрдэнэ ближе.
- Ее зовут Буян. Она жила на берегу Тамира и пасла овец Итгэлта, сказал Доржи. В его глазах засветилась надежда. Может, сейчас он услышит хоть что-нибудь о матери?
Эрдэнэ закрыл глаза. Неужто это она? Перед ним возникло лицо старушки, лежавшей около молитвенного цилиндра и проклинавшей его. Эрдэнэ невольно нахмурился. Зачем он начал этот разговор? Что он ответит? Ведь в смерти этой старухи виноват он, Эрдэнэ.
- Кажется, я ее видел, - сказал Эрдэнэ и умолк.
Доржи даже привстал. Неужели? Наконец-то он услышит хоть что-нибудь о матери.
- Ну, как она? Здорова? - сдавленным голосом спросил он.
Эрдэнэ не знал, что ему ответить.
- Не хотел я тебе говорить, - наконец сказал он, - но зачем же скрывать правду от мужчины. Твоя мать... - Эрдэнэ запнулся.
Доржи все понял. Можно было и не договаривать.
- Когда? - только и спросил он.
- В прошлом году.
- А это точно она, Буян, что жила на берегу Тамира? Что пасла овец у Итгэлта? - спросил Доржи. В его глазах еще теплилась надежда: а вдруг этот мужчина ошибся?
- Да, она, - тихо, но твердо сказал Эрдэнэ.
В глазах у Доржи стояли слезы. Бедная мать! Так и не повидала перед смертью сына, и он не слышал ее последних слов.
- Как вас зовут? - спросил Доржи.
- Меня... Доной, - с запинкой ответил Эрдэнэ.
Доржи встал.
- Доной-гуай, я приду вечером и закончу работу. Я обязательно приду, так и скажите своей супруге, - сказал он и пошел к калитке.