Земля круглая — так говорили Древние. Девятко посмотрел вдаль. Он много раз слышал это выражение, но никогда не задумывался над его смыслом. Однако теперь, глядя из-за крепостных зубцов, он вспомнил о нём и сразу ощутил всю нелепость этих слов. Огромный красноватый шар вечернего солнца величественно полыхал над живописной равниной, заливая поля и леса золотым светом. Да, солнце круглое, но земля… До ночи оставалось ещё много времени и солнечные лучи были лёгкими и прозрачными, позволяя глазам легко различать даже самые удалённые предметы. На несколько мгновений Девятко вновь почувствовал себя ребёнком и с радостью поддался этому уютному чувству. Далеко за городом были видны распаханные поля, на которых работали люди, похожие издали на маленьких трудолюбивых муравьёв. Какие же маленькие люди и какая огромная в сравнении с ними земля! Но именно трудом этих маленьких людей земля была распахана, удобрена и засеяна. Их непрестанная работа забирала у почвы её невидимые богатства, обращая их в осязаемые овощи и фрукты, в еду, в жизнь. Девятко не видел с такого расстояния лиц людей, но знал, что эти люди радуются. Радуются тому, что собирают долгожданный урожай, который позволит им прожить ещё год, заплатить все необходимые налоги и подати, а может даже даст возможность отложить кое-что для себя и своих детей. За полями был виден лес, уже начавший окутываться лёгкой вечерней синевой. Крошечные ели слегка покачивались под дуновениями ветра. Правее, взору Девятко открывался вид реки. Могучая Рустовесь безмятежно катила свои воды мимо городских стен к юго-востоку, прямо в объятия далёкого Полуденного моря. По речной глади сновали туда и сюда похожие на маленьких жучков кораблики и лодочки, цепляясь за поверхность воды лапками вёсел. В основном это были торговцы и рыбаки, но была видна и пара княжеских боевых судов.
Девятко отошёл от зубца крепостной стены, сделал несколько шагов в сторону и ещё разок посмотрел на людей, суетящихся в полях. Чувство детской безмятежности внезапно пропало. Ещё несколько месяцев назад он вместе с семьёй точно так же трудился в поле. Ухаживал за скотиной, помогал обрабатывать землю. Но урожай этого года семья соберёт уже без него. Он теперь не сельский житель. Теперь он младший стражник Большого державного отряда Дворцовой стражи, чья почётная обязанность это охрана Древгорода, а значит место его здесь, на этой крепостной стене. С его уходом на княжескую службу семья лишилась пары рабочих рук. Но, как сказал отец, одним ртом тоже будет меньше, а значит хуже жить они не станут, после чего благословил своего девятого сына на службу в Дворцовой страже. Когда смотритель увозил Девятко и ещё нескольких новобранцев в столицу, мать плакала, дала ему с собой в дорогу хлеб и кусок сыра. А отец строго посмотрел на неё. Мол, зачем реветь? Сын живой и здоровый, едет на державную службу, где его будут кормить и даже выплачивать жалование — радоваться надо! Он сможет завести свою семью, своих детей. Даже будет приезжать гостить к родителям. Жизнь продолжается. А урожай они соберут ещё до того как тёплый южный ветер сменится холодными северными ветрами, дующими с остатков ледника и приносящими суровую зиму. Амбары будут заполнены и сено накошено до того как мужчины начнут с наступлением холодов отпускать бороды. Всё будет хорошо.
Девятко крепче сжал в руке копьё и стал прохаживаться по своему участку стены взад и вперёд, как это и полагается стражнику, стоящему в карауле. Так почему же земля круглая? Что это значит? Он никогда не интересовался какими-то заумными вопросами и читать не умел. Девятко больше нравилось работать, веселиться. В казармах он приобрёл вкус к ратным упражнениям. Но когда стоишь на посту, времени для посторонних размышлений очень много. Один из его старших братьев, Александр, вроде говорил ему когда-то про это изречение, объяснял, что оно означает. Но вот вспомнить бы, что именно! Эх, Александра бы сюда, он бы многое смог рассказать младшему стражнику. Брат его всегда интересовался грамотой и учёными вопросами. Жаль, что здесь, на юге, в Гужвоземье простому человеку негде было обучиться искусству зарисовывать слова. Храм Благопроявлений, главное хранилище мудрости в Рустовесской державе, был также главным ревнителем благоверия, выступавшим категорически против распространения грамоты среди простонародья. Они и князей-то учили только за большие деньги и с большой неохотой, что уж говорить о сельском жителе! Но отец смог отправить своего любознательного сына в другой предел Рустовесской земли, на запад, в Солоплаж. Мудрейший храма Сияя и Кипины был сторонником доступности грамоты для людей. Там, в Солоплаже, за небольшую плату Александр стал ищущим в становом подворье храма. Пожалуй, Александр смог бы объяснить своему брату смысл данной присказки.
Золото солнечного света стало более густым и тягучим. Ветерок более прохладным. Девятко был облачён в грубую рубаху, лёгкий кожаный панцирь и сферический шлем. Помимо копья ему выдали также щит. Когда он впервые поинтересовался у более взрослых стражников, зачем караульному на стене нужен щит, ему ответили, что во-первых, для порядка, а во-вторых, щит спасает не только от стрел и мечей. «Постоишь на стене зимой, порадуешься, что есть чем прикрыться от северного ветра!» Пожалуй, в их словах была правда.
В самом конце исчезавшей за лесистым горизонтом дороги Девятко заметил какое-то движение. Стал приглядываться. Вдали появилась колонна тяжеловооружённой пехоты. Ратники в кольчугах и шлемах, несшие в руках большие щиты, положив копья на плечи, размеренным шагом двигались в сторону Древгорода. Колонну возглавлял одинокий конник. Барабан выстукивал бодрый походный ритм. Ещё через несколько мгновений Девятко разглядел герб, красовавшийся на развевавшихся над колонной знамёнах. Восьмиконечная серебряная звезда на красном поле — герб Дома Строговых, самовластных наследственных правителей Рустовесской державы. Переживать и поднимать тревогу не было никаких причин. Железное войско возвращалось после дневных тренировок в свои столичные казармы.
Отец Девятко и два его старших брата тоже служили в Железном войске державного князя. Правда, отец уже отслужил все положенные сроки и сейчас не числился в списках тяжёлой пехоты. Но он успел пройти славный ратный путь, участвовал во многих походах и сражениях. Самым трудным испытанием для него и для всей страны стало отражение нашествия киврийцев и вечерних королей, закончившееся семнадцать лет назад полным разгромом врага. Девятко с детства помнил рассказы своего родителя о той войне. Особенно часто отец вспоминал о своём участии в легендарной битве при Чёрном кургане на правом берегу реки Лантины. Девятко знал историю этой битвы наизусть. В тот день все воины сражались героически. От самого последнего ратника до самого первого князя. В том сражении погиб его самый старший брат, первенец отца, Завид, также бывший бойцом Железного войска.
Сам Девятко не помнил ни той войны, ни своего старшего брата. Он родился через два года после изгнания врага. Интересно, увидит ли он на своём веку какую-нибудь войну? Вряд ли, с огорчением подумал Девятко. Уже семнадцать лет никакой враг не покушался на рустовесские земли. Мелкие набеги всяких кочевников и разбойников на окраины государства можно было в расчёт не принимать. Семнадцать лет царил мир — крестьяне спокойно пахали поля, торговцы торговали, охотники били зверя, ремесленники совершенствовали своё мастерство, а князья занимались только им ведомыми делами.
Может лучше стоило тоже поступить в тяжёлую пехоту? Четвёртый сын отца, его брат Арсений, так и сделал. Служба в Железном войске не была такой обременительной как в Дворцовой страже. Стражник был занят непрерывно, всё время находясь на службе. Лишь изредка тебя могли отпустить домой, чтобы ты проведал свою семью. В Железном войске дела обстояли иначе. Каждый четвёртый боец три месяца в году находился в столице, ежедневно занимаясь воинскими упражнениями. Одну неделю зимой и одну неделю летом князь собирал Железное войско в полном составе, чтобы провести тренировки всей ратью. Это называлось действительная служба и за неё платили жалование и выдавали продуктовое содержание. А остальные девять месяцев пехотинец был дома и вёл хозяйство. Арсений уже прошёл действительную службу в этом году и сейчас был дома.
Девятко стало немного грустно. Но он отогнал от себя серые мысли. Нельзя же всю жизнь жить дома! Здесь у него появились новые друзья, новые знакомства, он сможет освоить воинское мастерство, дослужиться до старшего стражника, урядника, а может даже и смотрителя Дворцовой стражи. Тогда ему доверят десяток бойцов, а потом и сотню, он станет большим человеком! Да и жениться никто не запрещает. И жена его с детьми будут жить не в мызе, где и сотни крестьянских дворов не наберётся, а здесь, в столице Рустовесской земли. Так что грустить нет никаких причин.
Расправив плечи, Девятко более бодрым шагом стал ходить по стене. Древгород нельзя было сравнить не то что с его родной мызой, но и с самым крупным острогом, в котором молодому стражнику приходилось бывать за свою короткую жизнь. Самый большой город Рустовесской земли лежал сейчас перед ним как на ладони, большой и многолюдный. Все его жители уже не умещались в кольце крепостной стены, и множество домиков рассыпалось за её пределы, словно вода, растекающаяся по столу из переполненной чаши. В разных концах жили разные люди. Ратники, служащие управ, ремесленники, купцы, князья. Все занимались каким-то важным делом. Почти у всех здесь были жёны, дети, очень часто родители. Посреди этого людского раздолья, красовалась обнесённая стеной княжеская резиденция. Крепость в крепости — зерно из которого четыреста лет назад начал произрастать Древгород и всё Рустовесское государство. Над башенками резиденции трепещут на осеннем ветру знамёна с серебряной звездой клана Строговых. Там проживает державный князь и вся его семья. Там же находятся амбары с зерном и другим продовольствием, арсенал, наполненная золотом и серебром казна, а также казармы Старшей дружины и Малого державного отряда. Княжеская резиденция сможет выдержать осаду и штурм, даже если весь остальной город будет захвачен врагом. Гарнизоном там являются около двухсот пятидесяти бойцов Малого державного отряда — одного из трёх отрядов Дворцовой стражи, можно сказать сослуживцы Девятко. Правда если его отряд, выполняет задачи городского гарнизона, то у Малого отряда обязанности более серьёзные и почётные. Поэтому там служат самые опытные и преданные семье Строговых воины.
Оно и понятно, хотя стражники они стражники и есть, слишком много от них не требуется. Вот Старшая дружина — другое дело. Туда берут служить сыновей только самых знатных домов Гужвоземья. В Старшей дружине находят своё место многочисленные представители боковых ветвей, ближние и дальние родственники Великого Дома Строговых, что держат под своей державной властью всю огромную Рустовесскую землю. Это ударная сила всего рустовесского войска — закованные в железо конные латники. Каждый из них приходит на службу с собственным боевым конём, а вот оружие и доспехи выдаёт им князь из своих собственных арсеналов. И с того момента всю свою жизнь воины Старшей дружины посвящают боевой подготовке и военным походам. Они умеют сражаться и конными и пешими, и в доспехах и без. С таким воином в бою лучше не встречаться. Своя Старшая дружина есть и у каждого Большого Дома, что управляют от имени державного князя пределами Рустовесской земли. Правда, у державного князя в Старшей дружине полторы тысячи воинов, а у предельных князей по тысяче. Но сути дела это не меняет. Нет во всём государстве более подготовленных и отважных воинов чем эти. Вот бы научиться сражаться хотя бы в половину так как они! Девятко улыбнулся своим мыслям. Ему и в десятую долю так здорово не научиться драться как им. Он даже на коне не умеет ездить — только пахать и в телегу его запрячь. В их родной мызе лошадей использовали для работы, чтобы облегчать жизнь людям, а не для того, чтобы убивать их. Боевой конь — другое дело. Он и воспитан иначе и пахать на нём никто никогда не станет. Но… Во всяком случае Девятко сможет вдоволь наглядеться и на дружинников и на их коней. Да и много на кого ещё. Кто знает, сколько интересных событий может произойти за годы его службы? Жаль, что войны уж точно не будет.
Солнце стало совсем красным. Как знамя на котором сверкал серебром родовой герб правителей Рустовесья. Нижняя часть дневного светила уже коснулась линии горизонта. Тени стали более тёмными и увеличились в размерах, начав затапливать мраком пространство между домиками. Колонна тяжёлой пехоты уже вступила в посад и двигалась сейчас по одной из улиц прямо к воротам. Вдоль колонны бежали дети, смеялись и веселились. Ворота располагались левее того участка стены, на котором дежурил Девятко. Но воины были уже хорошо видны. Он различал острия копий, кольчужные сетки на шлемах, закрывающие лица, висящие у поясов короткие мечи и боевые топоры. Теперь был хорошо виден и возглавлявший колонну всадник. В прекрасных доспехах на красивом боевом коне ехал лично Кари, сын Михаила из Дома Слетаевых — князь-воевода Железного войска. Совсем скоро ворота откроются и уставшие после дневных упражнений воины вернутся в свои казармы.
Вид ратников Железного войска производил сильное впечатление. И ведь это только каждый четвёртый из его состава. А если собрать их всех вместе, добавить к ним Старшую дружину, вот было бы зрелище! А ещё собрать вместе воинов со всей Рустовесской земли. Но такое он вряд ли когда-нибудь в своей жизни увидит. Вместе они могут собраться только по одной причине — по причине войны. А кто посмеет напасть на них, когда страной правит такой могучий державный князь как наш? Которого так уважают все его подданные и так боятся все враги.
Девятко был готов поклясться чем угодно, что ни один враг не посмеет напасть, когда ими правит такой великий человек. И любое божество, которому молились в его семье могло бы подтвердить, что это правда — Юм, Кипина, Кеса, Зара и Жива. Даже их родители — Позар и Светлоба могли бы подтвердить правоту юного стражника. Хотя… Девятко на мгновение замялся. Слева донёсся скрип открывавшихся городских ворот и поторапливающие выкрики уставших пехотинцев. В мызе откуда он был родом все были благоверами. И его отец и отец его отца и все его предки молились многим божествам, порождённым Позаром и Светлобой, хранившим жизнь людей с незапамятных времён. Как во время Эпохи Падения, так и во время Эпохи Благоденствия. Но были и те, кто не молился благим божествам, а утверждал одного бога — Элая. Элаитов было довольно много. Несколько семей в соседних мызах и хуторах приняли покровительство одного вместо многих. Но здесь, в столице, элаитов было ещё больше, чем Девятко мог предположить. Один из его сослуживцев ходит в бейту, где молится Элаю. Сам державный князь и вся его семья не так давно тоже перешли в элаитство. Будут ли благие божества подтверждать величие правителя, который их отверг? Девятко задумался ещё больше. Потом плюнул на это дело. Александр бы ему объяснил, что к чему, но он отправился в другой предел, постигать грамоту. Так что никто ему не объяснит ничего. А может и ему принять элаитство? Девятко поёжился. Нельзя предать веру своей семьи, божеств, защищавших его предков в течении множества поколений.
Солнечный шар наполовину провалился за край земли. Над городом зависла бледная луна. Девятко расслышал шаги, доносившиеся справа. Кто-то неторопливо шёл по стене. Кто бы это мог быть? И почему стражники, стоявшие на соседних участках стены никак не окликают идущего человека? В рубиновых лучах заката он увидел серую фигуру, приближающуюся к месту его караула. Сменщик? Вряд ли, ещё рано. Старший стражник? Урядник? Но у человека не было в руках копья, значит это не стражник. Девятко заметил ножны, висящие у пояса — меч. Так почему же его пропускают молча? Может тоже промолчать… Нет! Лучше прослыть слишком осторожным, чем невнимательным. Девятко повернулся к идущему, поднял щит к груди, а копьё сжал правой рукой, выставив его чуть вперёд и крепко уперев древко в пол.
— Именем Дворцовой стражи, требую стоять на месте!
— Именем державного князя, приказываю пропустить!
Человек остановился и расправил плечи. Высокий рост, крепкое телосложение. Строгий спокойный взгляд. Девятко узнал Лесьяра, сына Красимира из Дома Строговых, державного князя Рустовесской земли. Несколько раз Девятко видел его издали, но так близко князь предстал перед ним впервые. Ведь более опытные стражники говорили, что Лесьяр периодически совершает прогулки по крепостной стене Древгорода. Иногда один, но чаще всего в сопровождении какого-нибудь воеводы, исправника Дворцовой, Тайной, Рубежной или Поместной стражи, или главного писаря одной из управ, ведавших разными вопросами государственной жизни. Но сегодня державный князь был один. Лесьяр слегка улыбнулся.
— Ты ведь совсем недавно поступил в Дворцовую стражу?
— Три месяца. Но… Как Вы догадались?
Князь ещё раз улыбнулся:
— Ты очень молод, значит служишь недавно.
Девятко смутился, мог бы и сам понять!
— Откуда ты родом? Кто твой отец?
— Я Девятко, сын Ярека из Подрубной общины, что в стане Стеклозёмского острога.
— Три дневных перехода от Древгорода. Твой отец был на державной службе?
— Да, в Железном войске. Сейчас там служит мой старший брат.
Лесьяр замолчал, явно что-то вспоминая. Крепко задумавшись, державный князь подошёл к зубцам крепостной стены и некоторое время смотрел за горизонт.
— Ярек из Подрубной общины Стеклозёмского острога… Он бился при Чёрном кургане и там погиб его первый сын Завид?
— Да, всё верно.
— Твой отец и старший брат славные воины и хорошие люди. Как поживает твой родитель?
— Неплохо. Старый он уже, силы конечно не те, но он всё ещё бодр и крепок. В прошлом году его избрали старшиной нашей общины.
— Ну что же, будь достоин своего отца и братьев. Молодец, что не зеваешь на посту! Ты избрал трудный путь, но достойный.
Державный князь двинулся дальше. Девятко постоял немного, а потом вновь стал ходить по своему участку стены. Лесьяр, сын Красимира из Дома Строговых знает его отца и помнит, что брат сложил свою голову в битве при Чёрном кургане! Как бы не относились к нему божества или бог, а всё же нынешний державный князь великий человек!
Солнце окончательно провалилось за горизонт, уступив небосвод своей ночной сестре. Окрепшая луна засверкала в небе, окружённая яркими точками звёзд. Ещё немного и его сменит на стене другой стражник. Девятко же накормят и он ляжет спать в казарме Дворцовой стражи.