- Значит, платить он не будет.
- А я им что твержу, - обратился стивидор к Маллигану. - Только попусту тратят время.
- Ты ему сказал, что это окисел? - не отставал Даффи.
- А как ты думаешь? - огрызнулся стивидор. Он терпеть не мог Даффи. И Маллиган его понимал. Даффи и ему был не по нутру.
- А что, груз грязный?
- Нет, я сказал, это вы говорите, что он грязный, - уточнил стивидор.
Даффи потер подбородок.
- Ты сказал, что не заплатят за грязь - работать не будем?
- Да поймите, за грязь никто не заплатит. Я же вам это сказал. И инспектор сказал. А теперь и зам главного инженера.
Все молчали. Стивидор решил, что нащупал слабину, и перешел в наступление.
- Ну ладно, пошли, ребята. На судно. Начинайте разгрузку. Все выжидательно смотрели на Даффи, а тот глянул на крановщика и махнул рукой.
- Джерри! - рявкнул он.
Крановщик застопорил рычаги управления, выбросил в окошко сигарету и начал спускаться вниз. Стивидор побагровел.
- Мистер Маллиган, - возопил он, - по договору о прекращении работы полагается уведомлять за неделю. Неужели профсоюз будет терпеть такое безобразие?
Маллиган начал что-то мямлить, не зная, как поступить: вроде бы и надо призвать укладчиков к порядку, но ведь только начни, сразу перестанут уважать. Даффи тем временем позвал сигнальщика. Человек на мостике ожил, снялся с места и двинулся к сходням. Видя такую решимость, Маллиган произнес единственное, что ему оставалось.
- Надо обговорить это дело, - сказал он стивидору.
В разговоре с укладчиками выяснилось, что они требуют накинуть по шесть пенсов на каждую тонну за грязь. Маллигану пришлось спуститься в трюм и самолично убедиться в правильности их требований. Этот поступок, при его хрупком здоровье, едва не доконал его. Затем Маллиган пошел в кабинет стивидора и оттуда обзвонил все руководство компании по очереди. Наконец он добрался до главного управляющего, некоего мистера Беггса. Кажется, вспомнил Маллиган, Беггс здесь человек новый. Но все равно решил попытать счастья.
- Это Маллиган говорит.
- Кто?..
- Маллиган. Секретарь шестого отделения профсоюза.
- Да.
По тону главного управляющего можно было понять, что это имя он когда-то слышал, но не привык, чтобы ему звонили люди, находившиеся так низко на общественной лестнице.
- Я по поводу укладчиков.
- Простите, минуточку. Вы у них бригадир?
- Нет. Я секретарь их отделения профсоюза.
- То есть профсоюзный деятель?
- Да, платный.
- Прекрасно. Тогда, надеюсь, вы выполнили свой долг и объяснили укладчикам, что они ведут себя неподобающим образом, нарушают четко сформулированный договор между вашим профсоюзом и нашей компанией, следовательно, эта забастовка неофициальная.
Такого крутого поворота Маллиган не ожидал. Он смешался.
- Видите ли... да... то есть...
- Вы, кажется, сами колеблетесь?
- Ну, конечно, это неофициальная забастовка...
- Минуту. Вы подтверждаете, что забастовка неофициальная?
Так говорит человек, который заносит в блокнот все твои
ответы. Маллигана прошиб пот. Он нарвался на педанта. Вот незадача.
- Постойте, - начал он.
- Слушаю?
- Забастовка не то что неофициальная...
- Иначе говоря, она официальная?
Маллиган вдруг увидел членов исполкома - строгие, суровые лица.
- Господи... да нет же...
- Давайте остановимся на чем-нибудь одном. Извольте сказать на чем. Мы должны знать, в каком мы положении.
- Хорошо. Они действуют неофициально, без ведома профсоюза. Но я звоню не поэтому. Я думал, вы согласитесь рассмотреть их требования.
- Вы сказали, что забастовка неофициальная. В таком случае ваш прямой долг - предложить рабочим возобновить работу. Если они откажутся, ваш профсоюз должен исключить их из своих рядов и обеспечить нас рабочими, которые будут выполнять условия договора. Вам, как профсоюзному деятелю, полагалось бы это знать.
- Понятно...
- Что вы сказали?
- Я сказал "Понятно".
Маллиган положил трубку на рычаг. И дернул его черт вести переговоры на таком высоком уровне! Он попробовал урезонить укладчиков:
- Слушайте, ребята. Я знаю, что груз грязный...