Один из богов Морского народа прошел к ней. Их божества не смотрели на них с небес, но ходили среди них. Он был великаном с руками, покрытыми мышками, и поясом, полным стали. Он напал изо всех сил, с яростью и со всем оружием. Но его оружие затупилось, пока он взмахивал им. Его броня заржавела и упала с его тела от ее прикосновения, и он остался перед ней голым. Он забрал оружие павших людей, но они тоже рассыпались. Но оружие женщины становилось сильнее, его было все больше, и все, чего она касалась, становилось золотым, острым, как свет звезд.
Они сталкивались снова и снова, и она наносила ему такие раны, что доказывала, что даже боги могли пасть от мощи смертных. Те из его народа, которые выжили от ее гнева, утащили его, побитого бога в крови, калеку, а не божество. Женщина не погналась. Она вернулась на пост, приглядывала за конюшнями, это было ее долгом.
Когда варган Нэш прибыл и увидел свой роскошный город в дыму и руинах, он был в ярости, безутешный. Пока не вошел в конюшню. Там он увидел ее, женщину из золота, единственную выжившую в городе. И его горе утихло при виде его лошадей, только это выжило в худшем нападении Морского народа.
Никто не знал имя женщины, она его не назвала. Варган умолял, требовал, угрожал и просил, но она скрыла свою личность. И он назвал ее Позолоченной Каргой, вечным конюхом, убийцей чужих богов, величайшим героем Нэш.
* * *
Карга рассмеялась, когда Гуан закончил историю. Она потягивала чай, смотрела на рябь на нем стеклянными глазами.
— Это делает ее… древней, — сказал Харуто.
Гуан фыркнул.
— Кто бы говорил, старик.
Харуто игнорировал его.
— Почему Пятый Мудрец послал…
— Конихаши? — спросила Карга. — Он идет?
Янмей покачала головой и похлопала по ладони Карги.
— О, — печально сказала Карга. — Я хотела бы увидеть старого друга снова.
— Почему онрё пришли сюда искать ее? — спросил Харуто, стуча пальцами по столу. — Они ищут всех Мудрецов?
— Не знаю, — сказала Янмей. — И вряд ли она знает. Возраст забрал у нее то, что не смогли враги.
— Что тут произошло, Карга? — спросил Харуто. — Как умерли жители Тиото?
Карга прищурилась, глядя на него.
— Жители? Я… — она нахмурилась и смотрела миг на чай, а потом ее лицо снова расслабилось. Она улыбнулась и посмотрела на Янмей. — Кажется, все мои дети хотят меня нынче навестить, — она будто считала Янмей своей дочерью. — Твой брат заглядывал недавно. Он… спрашивал о темнице. Думаю, он был в беде. Снова и снова о темнице. Он был очень требовательным, не тронул чай, говорил, что он был слишком холодным. Я говорила ему, что из темниц знала только о Небесной Лощине, и он ушел. Так и не выпил чаю. Наверное, потому он стал таким уродливым. Чай дает нам гладкую кожу и добрые глаза, — она сделала глоток чая.
Гуан глядел на него.
— Небесная Лощина, — сказал старый поэт, словно Харуто не слышал. Харуто не смотрел в глаза друга.
— Звучит восхитительно, — сказала Кира. — Что это?
Янмей налила себе еще чаю.
— Крепость, где тренируются воины-шинтей Ипии. Говорят, только шинтей знают, где она.
Харуто покрутил чашку, не глядя никому в глаза.
Гуан почесал бороду и посмотрел на Харуто.
— Старик?
Харуто молчал.
— Он знает, где это, — сказал Гуан.
Харуто холодно посмотрел на своего друга.
— Можешь сверлить меня взглядом, сколько хочешь, старик. Ты несешь бремя Тяна.
Шики жалобно пискнула.
— Не начинай, — рявкнул Харуто на духа, ненавидя гнев в своем голосе. — Да, я знаю, где Небесная Лощина.
Янмей улыбнулась.
— Тогда мы отправимся утром.
— А? — Харуто покачал головой. — Я не говорил, что возьму вас.
— Мы увидим крепость? — спросила онрё, хлопнув в ладоши. — После десяти лет в академии я думаю, ее разрушение — лучшее, что со мной случилось, — она нахмурилась. — Это неправильно, да?
Янмей кивнула.
— Многие умерли, включая твоих друзей.
Девушка фыркнула.
— Друзей. Будто они у меня были, — она молчала пару секунд, тряхнула головой и шлепнула себя по щекам. — Я должна печалиться? Должна горевать по ним.
Янмей слабо кивнула.
— Хотя они ненавидели меня?
Янмей сжала ладонь девушки.
С девушкой было что-то не так. Ей нужно было, чтобы Янмей говорила ей, как нужно было себя чувствовать. Харуто отогнал эту мысль в сторону, чтобы разобраться позже. Если они хотели идти с ним в Небесную Лощину, пускай. Шинтей клялись не раскрывать ее место, но его эти клятвы не сковывали. И было неплохо оставить девушку близко. Может, ему придется отправить ее к Оморецу, пока она никому не навредила.
— Мы уходим завтра, — согласился Харуто. — Мы можем остаться на ночь, Карга?
— О, чудесно. Пара юношей, как вы? Мне нужно сделать много работы.
Гуан рассмеялся и пожал плечами, когда Харуто посмотрел на него.
— Что? Она назвала тебя юным.