— Думаю, она была бы рада видеть нас тут вместе, — Янмей кивнула на храм.
Кира вздохнула и прильнула к Янмей. Она хотела плакать, кричать из-за несправедливости мира. Но это не помогло бы.
— Нам нужно найти Четвертого Мудреца.
— Знаю, — голос Янмей был тонким, как древняя бумага. — Может, наш общительный принц знает, где Мудрец, — она улыбнулась Кире. — Можно и спросить.
Кира чуть не подпрыгнула от радости. Ей нравились Гуан и Харуто, она была бы готова идти за ними до могилы Орочи, будь ситуация иной. Но если они могли найти Четвертого Мудреца и исцелить Янмей, это был важнее. Голосок в ее голове шептал, что это уведет ее подальше от онрё и ее проблем.
— Кацуо, — позвала Кира, выглядывая принца. Он стоял рядом с Гуаном, смотрел на юг в сторону входа на кладбище. Кира прищурилась, чтобы понять, что они увидели. Облако белого тумана поднималось от земли, темная фигура стояла в центре. Страх сдавил все внутри Киры, словно она съела что-то испорченное. Она услышала треск стекла.
Янмей с кряхтением поднялась на ноги. Она укуталась плотнее в плащ, шагнула к Кире.
— Что это? Не могу разобрать.
Кира была близка к тому, чтобы разбиться, но держалась.
— Это один из моих братьев, — сказала она, зная, что это было правдой, ненавидя дрожь в своем голосе. — Это один из онрё.
Кацуо оглянулся на Киру, темные глаза искали.
— Мы не должны, кхм, позвать оммедзи?
Гуан покачал головой.
— Старик говорит там с шинигами. Туда нельзя лезть.
— Хорошо, что у нас есть свой жуткий призрак, — Кацуо посмотрел на Киру. — Одолей его.
Кира покачала головой и огляделась в поисках помощи, зная, что вряд ли ее найдет. Кацуо не хотел биться, а клятвы Гуана не давали ему брать оружие. Янмей была не в состоянии, а Харуто оставался в храме. Она закрыла глаза и увидела свое отражение с темными глазами и зубами-зеркалами. Унгайкьо была там, ждала, чтобы забрать контроль. Мелодия песни унгайкьо доносилась откуда-то, тихая, как шепот в урагане. Она была рада, что не слышала слова. Она не хотела знать.
Она открыла глаза и посмотрела на приближавшегося брата. Теперь она видела его четко. Голова была лысой, кроме подковы черных волос, такие темные были раньше у Янмей. Он шел на деревянных высоких сандалиях, штаны были изорванными, подвязанными старой веревкой. Белая туника натянулась, была в дырах, живот торчал под ней. Пар окружал его, снег таял с каждым его шагом.
Янмей охнула и отпрянула на шаг.
— Невозможно.
Онрё замер в паре шагов от них, плюнул на снег, тот тут же растаял. Он сел на корточки и смотрел на них, челюсть двигалась, словно он что-то жевал.
— Кто из вас принц Идо Кацуо? — сказал он, огонь капал с губ.
Гуан и Кацуо переглянулись, и принц указал на Гуана.
— Он.
— Что? — рявкнул Гуан, повернувшись к Кацуо. — Морковка! Я похож на принца?
Онрё посмотрел на них, пока жевал.
— Я просто убью вас обоих, чтобы не ошибиться.
— Ох, помоги, Кира, — Кацуо отпрянул на шаг.
Онрё склонил голову и миг смотрел на Киру. Он широко улыбнулся.
— Ах, ты — моя новая сештренка, — он окинул ее взглядом, и Кире казалось, что по ее коже ползали жуки. — Думаю, мастер переоценивает тебя. Ты еще не готова.
— Кто ты? — спросила Кира. Ее голос подрагивал.
Онрё ухмыльнулся.
— Что? Не говори, что гадкая Ворона даже не упоминала меня, — раздвоенный язык облизнул его губы. — Имя — Зен.
Кацуо кашлянул.
— Почему бы брату с сестрой не поговорить, — он отошел на шаг, встал перед Кирой.
— Забавно, что ты это сказал, — огненная слюна потекла изо рта онрё, упала на землю с паром. Он посмотрел на Киру. — Ты знаешь, что он убил швоих братьев? Убил их в их камерах в жамке.
Кира посмотрела на Кацуо.
— Ты сказал, императрица убила их.
Кацуо отпрянул на шаг, поднял руки, отгоняя обвинения.
— Я сказал, что они умерли в их камерах.
— Ты убил их?
— Нет… кхм… Я предпочитаю называть это агрессивной кампанией для повышения.
Зен рассмеялся.
— Я уважаю это.
— Достаточно, чтобы отпустить меня? — спросил Кацуо.
Онрё медленно покачал головой, улыбка появилась на облезших губах.
— Ты знаешь, что я — наследник трона Ипии? — сказал Кацуо. — Властный. Очень богатый, — он пытался улыбнуться, но выглядело как маска они. — Я заплачу, ели отпустишь.
Зен откинул голову и рассмеялся.
— Ты не знаешь, да? О, как жабавно. И я тебе шкажу. Прошти, принц, но ты не можешь быть наследником того, чего нет. Моя сештра, Сифэнь, убила твоего отца и остальных. Ты — пошледний Идо, принц. Пошледний.
— Что? Мой отец…