28 октября 1994 г.
Шотландия, Хогвартс
Уже с утра в пятницу весь Хогвартс стоял на ушах. Вечером ожидали прибытие гостей, даже отменили последнее занятие, у кого они были по расписанию. Четвёртый курс освободили от ночной астрономии, мол, праздничный банкет, всё такое, нечего по ночам по замку шарахаться. Мистер Филч очень волновался, я за последний месяц только разок с ним пересёкся и чай по-быстрому попил — так он был занят. Хогвартс приводили в блистательный порядок. Филч руководил бригадой эльфов и собственноручно драил школьные кубки в Зале Славы: на них потом было больно смотреть, так сверкали. Он сказал, что выписал какую-то «супер-пупер» полироль «Волшебный алмазный блеск» или что-то типа такого. Появилось ощущение, что все кубки, медали и значки только вчера сделали и по-быстрому в витрины сложили, такими новыми они казались.
Все портреты помыли. Статуи, в зависимости от их исполнения, привели в порядок: кое-что реставрировали, что-то покрасили или обработали специальными составами. Доспехи смазали и почистили. Гобелены постирали. Пыль протёрли. Даже бедных чёрных пауков, над которыми издевался Шизоглаз, переселили только в один коридор, который запечатали и прикрыли драпировками. Флитвик колдовал над убранством Большого Зала. Хигэканэ вместе с МакГонагалл носились по школе: они проверяли, ничего ли не забыли. Хагрид готовил загоны для транспортных средств гостей и закатывал глаза, обещая, что «мы увидим что-то очень крутое». Кстати, Снейп-сенсей всё же получил свои мраморные парты. Видимо, Попечительский совет решил: если пускать пыль в глаза, то с размахом. Сегодня у нас отменили зельеварение, потому что мрамор привезли в последний момент, а успеть всё установить хотели до гостей, как будто всегда так и было. Так что после обеда у нас отменились все занятия.
Девчонки толпой сбежали в класс, в котором базировался их «Красный Локон», делать причёски и наводить красоту.
Мы, поддавшись всеобщему ажиотажу и предвкушению знакомства, тоже начистили ботинки, выгладили чарами мантии, заново завязали галстуки: Драко какой-то узел модный показал, причесались, все дела.
Девчонки вернулись все как принцессы: навитые, со сложными причёсками, всякими брошками-заколками — хоть прямо сейчас всем курсом фотографируйся, жаль, что у третьекурсников ещё были уроки. Но идея не расходиться далеко и подождать, пока Колин вернётся в башню Гриффиндора, была озвучена и всеми одобрена.
У Лаванды локоны получились прямо кудряшка к кудряшке, рыжие, блестящие, и она всё возле Невилла крутилась, помогала ему снова расчесаться, поправила мантию, похвалила галстук и ботинки. Блейз на них лыбился, как Живоглот, объевшийся сливок, и на его лице застыло выражение «я же вам говорил».
Вчера Лаванда с Невиллом этот его альбом с косичками в гостиной смотрели, так половина девчонок собралась вокруг. Я тоже одним глазком поглядел, это сложно оказалось, словно тысячу разных узлов в картинках. Ну и я неосмотрительно высказался, что «вот бы это Драко нарисовал, чтобы картинки шевелились и сразу показывали, как нужно заплетать». Ух, какими горящими глазами на Малфоя девчонки-то посмотрели, он, бедняга, не знал, куда бежать и что делать.
Когда вернулись первокурсники, Гермиона отправила мелких девчонок заплетаться — это уже наши сами организовали в уголке гостиной — там, в кабинете «Локона», уже к концу третьего занятия было, я думаю, не протолкнуться. Ещё Грейнджер проверила, помыты ли у мелких пацанов-первокурсников шеи и чистые ли уши, как будто гости будут им в уши заглядывать. Деннису Криви на всякий случай сразу сделали выговор, чтобы никуда не лез и перед другими школами не позорил.
Гостей решили заселить в ранее заброшенном крыле нашего малого донжона, внизу которого располагались подземелья Слизерина. Там всё лето восстанавливали крышу, ремонтировали одну из стен и лестницы, чинили туалеты, делали новые ванные комнаты. Как я понял, этим руководил тоже мистер Филч и ещё кто-то, кто понимал в магическом строительстве. Крышу же не заделаешь просто магией, хотя там, похоже, постоянно подновляли чары против протечки воды и делали косметическую иллюзию. В любом случае, ничего ниоткуда не берётся, и нормальные камень, цементный раствор, доски, черепица и всякие трубы куда надёжней временного магического вмешательства. Нам ещё на первом курсе об этом намекали, когда были недовольные, что слишком тесно всем в одной башне.
Хорошо, что у школы появились деньги на капитальный ремонт. Может, ещё и с акромантулами что-то придумается. Правда, мы их пока даже и не «легализовали», всё некогда было, гости опять же… Решили с сенсеем отложить этот вопрос, всё равно пауки уже готовятся к спячке, проснутся только весной, а там уже к следующему году Окума подрастёт, а сейчас Арагог может откинуть лапки в любой момент, так что все «договорённости» вообще могут пойти книзлу под хвост.
Я спрашивал сенсея про паутину, может, как-то её использовать, используем же мы наших хогвартских чёрных вдов. Но с этим оказалось сразу множество загвоздок. Во-первых, у акромантулов как таковой паутины почти нет. Они не ставят ловчие сети и ничего не плетут. Да и что должен быть за канат, чтобы удержать такого телёнка?! Они вообще норные пауки, копают норки, в которых живут, бегают по земле и сами нападают, напрыгивая на добычу. Их паутина… это такая специфическая липкая масса, которая застывает и похожа на что-то вроде мелкопористого ватного поролона, они и используют её в основном для спаривания. Самка лепит из своей паутины кокон-мешочек для яиц, ну и у яиц «скорлупа» из этой же паутины. А самец… Самец делает себе «сумочку» и сливает в неё сперму — это Окума рассказывал, как подглядывал за родителями. Потом, после укуса самки, самец помещает в неё свою сперму… из этой сумочки… лапками. Вот так у них всё сложно!
Во-вторых, наши местные пауки не используют паутину для охоты, как иногда, выливая немного липкой массы на тропы, это делают их родственники с Борнео, вместо этого они её копят почти год и поздней осенью с её помощью «закукливаются» в своей норке: плотно-плотно закрывают вход и лепят кокон вокруг, чтобы пережить зиму. Слишком для них холодно, но приспособились вот.
А в-третьих, особой ценности в зельеварении паутина акромантула не представляет, так как теряет свежесть уже через час и не поддаётся чарам консервации, как та же мандрагора. Все зелья с добавлением паутины акромантула, пусть она и имеет ярко выраженный лечебный эффект, теряют свои свойства меньше чем за сутки. А лечебных зелий много, причём таких, которые можно использовать достаточно долго. Какая-то польза может быть от паутины, если живой паук выдавит её непосредственно на чью-то кровоточащую рану: рана будет обеззаражена, а кровотечение остановится. Но это, как сказал Снейп-сенсей, «что-то из области гипотетического фантазирования».
В гостевом крыле в последний месяц шли работы уже по внутренней отделке и убранству: закупали кровати и прочую мебель, выложили камины с новой системой отопления, в общем, готовили спальни и гостиные для ещё трёх школ. Мы с ребятами ходили на разведку около недели назад, посмотреть, что там сделали, пока портретов-охранников не повесили, так вообще шикарно всё и с размахом. Каждой школе по этажу крыла выделили. Комнаты на двоих, не очень большие, но всё равно. Зато нормальные — с прямыми углами, а не как у нас — в форме маффина. И ещё по третьей кровати спокойно влезет, если что. Получалось, что заходишь на этаж, там сначала рекреация с туалетами и большой ванной с душевыми-помывочными, потом длинный коридор, который явно будет закрыт. В коридоре по обе стороны по семь комнат, то есть всего четырнадцать на крыло. В конце выходишь в огромную светлую и тёплую гостиную: там окна на три стороны с видом на Чёрное озеро, два камина, диваны, кресла, низкие столики для шахмат и игр, книжный шкаф со всякими журнальчиками и газетами. «Девчачий уголок» — с большим зеркалом и растениями в горшках. Красота.
Этажи отделаны в разные цвета, так что на втором всё было золотисто-голубое, на третьем — красно-лиловое, а на четвёртом — зелёно-жёлтое. На первом этаже и в цоколе было несколько новых кабинетов с партами, видимо, для каких-нибудь школьных спецкурсов, лекций или «обмена опытом», а ещё, как я понял, комнаты для преподавателей и сопровождения. Правда, туда мы заглянуть не смогли, они уже были закрыты и с портретами-охранниками.
— О, третьекурсники вернулись! — воскликнула Фэй.
* * *
В общем, мы всё-таки сфотографировались, и курсом, и все вместе, и кто хотел — парочками, раз уж такие красивые и принарядившиеся. Так увлеклись, что чуть не опоздали. В шесть вечера уже прибывали гости. Внизу раздался сигнальный звон колокола, мы все надели плащи, спустились и выстроились в колонны и ряды недалеко от главного входа в Хогвартс. Даже площадку заранее отсыпали, чтобы не грязно стоять было, если дождь начнётся, но вечер был пусть и прохладным, но ясным. Тонкий серп месяца висел над Чёрным озером, начали загораться звёзды.
Нас довольно условно разделили по факультетам. Первокурсников поставили в первые ряды, второкурсников — за ними и так далее. Последними стояли седьмые курсы, а мы расположились в четвёртом ряду. Все шушукались, спрашивая и предполагая, на чём же прибудут гости.
Алиса прошлась перед колоннами и направила согревающие чары на дрожащих первокурсников, до нас, впрочем, тоже дошло тепло. Ждать стало веселее.
— Ох, чует моё сердце, что делегация из Шармбатона недалеко! — воскликнул Хигэканэ, который прохаживался вместе с учителями перед входом в школу.
— Где? Где?! — начали все крутить головами.
— А где у нас Франция? — захихикал я. — С той стороны, наверное, и летят.
— Франция южнее Шотландии, а если относительно Хогвартса, то Шармбатон чуть-чуть на юго-запад… — пробормотала Гермиона. — Значит, смотреть нужно туда, над Запретным лесом, — она показала на небо, и как по волшебству там вспыхнула «звёздочка».
— Вижу! И я! И я вижу! — обрадовался народ, тоже показывая на светящийся НЛО.
Неопознанный летающий объект быстро приближался, увеличиваясь в размерах. А размерчик был приличный — наверное, с половину башни Хаффлпаффа.
Здоровенная синяя карета, похожая на дом, с голубым гербом школы, обрамлённым золочёными кружавчиками, была запряжена двенадцатью здоровыми, с Хагрида высотой, летучими золотыми конями с красными глазами — пегасами-переростками.
— Поберегись! — выкрикнул кто-то.
Многие пригнулись.
Карета заходила на посадку очень страшно, над нашими головами мелькнули колёса и конские копыта размером с блюда. Но всё же, сделав ещё один круг, уже подальше от нас, карета коснулась земли недалеко от дороги, которая вела в Хогсмид, и кони пешком прикатили её поближе к нам и Главному входу. С облучка спрыгнул мальчик, на вид не старше того же Денниса Криви и, видимо, с такими же навыками управления магическим транспортом. Я видел, как Алиса приготовилась, может, щит хотела выставить, а то карета пролетела примерно в двух ярдах над всеми нами. Лица «мальчика-кучера» не было видно в темноте, поэтому сказать, что это на самом деле ребёнок, было сложно. Возможно, что он выглядит маленьким только из-за величины повозки и коней, которые сверкали своими красными глазами и грозно всхрапывали. Кучер подошёл к дверце кареты, выпустил золочёные ступеньки до земли и отпрыгнул назад, так как карета резко распахнулась и оттуда вышла женщина.
— Ну и огромная… — тихо прошептал стоящий рядом Драко. — Я слышал, что в Шармбатоне куча полулюдей и у них учатся вейлы и прочие, и что директор — Олимпия Максим — полувеликан, хотя она это отрицает. Но отрицать такое… Она же почти на голову выше Хагрида! Впрочем, это правильно, — успокоился Малфой, — быть в родстве с великанами не очень-то престижно, а она заботится о репутации своей школы.
Тем временем эта «Мадам Максим» достигла света, который падал из окон замка, и я её лучше разглядел. Если бы не рост, то так очень симпатичная женщина, она чем-то на сестёр Патил походила: тоже глаза огромные с пушистыми ресницами, нос с небольшой горбинкой, губы красивые пухленькие и фигурные, чётко вычерченные, и кожа смуглая, чёрные волосы, убранные в низкий хвост. И вообще она была вся в чёрном: атласная блестящая мантия, туфли лаковые, кольца на руках с чёрными камнями, кажется, опалами.
Раздались хлопки, это аплодировал появлению директора Шармбатона Хигэканэ, мы все тоже поддержали.
— Дорогая мадам Максим, — чуть-чуть не привстал на цыпочки наш директор, чтобы поцеловать протянутую руку с перстнями, — добро пожаловать в Хогвартс!
Олимпия Максим жутко в ответ исковеркала фамилию Хигэканэ, спросила его о здоровье и махнула на карету, из которой начали выбираться ученики, точнее, в основном ученицы Шармбатона. На ветру, подувшем с озера, французы в своих голубеньких и тоненьких даже на вид мантиях моментально продрогли. Неужели они думали, что прискачут на своих пегасах сразу в здание? Или во Франции настолько тепло в конце октября? Они решили вопрос с конями, которых директор пообещал пристроить, и сразу прошли в замок.
Алиса обновила согревающие чары, мы ждали оставшиеся делегации.
— Слышите? — спросил кто-то. — Странные звуки…
Мы прислушались. На самом деле от озера доносился хлюпающий звук, как бывает, когда спускаешь воду в раковине после умывания.
— Смотрите! Смотрите! Озеро! — загомонили все, показывая на Чёрное озеро, которое заволновалось, а в центре начала образовываться воронка, и из неё поднималась длинная мачта.
— Эй, Дрейк, — пихнул я Малфоя, — смотри, настоящий пиратский корабль!
— Ага! Круто!
— Он походит на «Летучего голландца», — сказала Гермиона, которая стояла с другой стороны от меня, — есть у магглов такие легенды. А оказывается, это магический корабль!
Тем временем этот «Голландец» подплыл ближе, бросил якорь на мель, и из корабля выдвинулся длинный трап до берега. Я сначала подумал, что спускаются клоны Хагрида — тени из-за иллюминации корабля были такие же большие и мохнатые, как наш друг. Но оказалось, что все студенты «Дурмстранга» подготовились к неблагоприятному климату Шотландии и приехали в огромных меховых шубах из шкур. Впрочем, у директора «Дурмстранга» шуба была из гладкого серебристого меха и волосы с проседью, тоже гладкие и длиной до плеч. Он шустро забрался вверх по склону и поздоровался с Хигэканэ. От прозвучавшей фамилии — Каркаров — я перестал разглядывать студентов и впился взглядом в лицо того, кто был нужен Барти.
Каркаров был худым: худое лицо, сам длинный и какой-то тонкокостный, узкий подбородок, на котором красовалась смешно завитая короткая жидкая бородка. Зубы тоже «худые» — какие-то длинные и узкие. Глаза — голубые или серые, смотрел он пристально и взглянул в мою сторону, явно почувствовав взгляд. И даже голос — глубокий и сильный, но с какими-то заискивающими нотками, портил всё впечатление. Как есть какой-то горностай, чьим мясом как-то угощал Хагрид. Пронырливый, шустрый, худой и длинный, но хищник.
— Гарри, я не верю своим глазам, — затормошил меня Драко, да и остальные вокруг тоже загалдели.
— Что? — я оторвался от разглядывания Каркарова, который решил, что они все дождутся последнюю делегацию из американской школы «Ильверморни».
— Там Крам! Виктор Крам, который за сборную Болгарии играл! — зашептал Драко. — Вот там, стоит возле их директора.
— О, точно! — заметил я ловца, который покорил почти всех болельщиков на Чемпионате по квиддичу.
Но долго полюбоваться и подивиться тому, что Крам, оказывается, ещё учится в школе и приехал к нам на Турнир, не удалось.
— Там, в небе! Смотрите! — раздались крики, и все задрали головы.
То, что спускалось с неба, затмило звёзды и месяц и подняло настоящую воздушную бурю, моментально выдув все согревающие чары. Я тут же восхитился продуманности дурмстранговцев с их шубами. И вообще удивляюсь, как такая здоровая птица, которая спокойно могла бы унести в лапах по коняшке мадам Максим, вообще приземлилась на относительно небольшую площадку.
— Это птица-гром, — басовито заявил появившийся Хагрид. — Очень редкая и самая большая птица в мире. Она может гнать целые тучи и создать бурю крыльями.
На спине птицы-гром было что-то вроде прицепленного ремнями вагона поезда, из окон которого начали выглядывать люди и махать нам руками.
— Я читала, что школа «Ильверморни» была основана по такому же типу, как Хогвартс, — сказала Гермиона. — У них четыре дома-факультета. Один из домов называется «птица-гром» — в нём учатся любители приключений. А ещё есть «воины» — это факультет вампуса, учёные — это дом рогатого змея и целители — дом пакваджи.
— А что такое па… кван… па… последнее? — спросила у Гермионы Джинни, которая стояла перед ней в колонне третьего курса.
— Пакваджи — это магические существа Америки, — пояснила Гермиона. — Кажется, они являются дальними родственниками гоблинов. Им поклонялись индейцы, и у них очень мощная магия. Между прочим, «Ильверморни» — это самая демократичная магическая школа, она была основана волшебницей и магглом, и там…
— Эй, а как они оттуда спустятся? — перебил увлёкшуюся Гермиону громкий вопрос откуда-то из ряда второкурсников.
Но птица-гром была весьма умной, примерно также действовал гиппогриф: распуская крыло, на которое можно было опереться. По здоровому крылу птицы с гиками скатились ученики «Ильверморни».
— Кажется, они все с факультета «птицы-гром», — ехидно заметил Драко.
— Директор Пиквери! Как я рад вас видеть в Хогвартсе, — воскликнул Хигэканэ, приветствуя невысокую седовласую темнокожую чуть полноватую женщину, которая возглавляла процессию американцев.
— Директор Дамблдор, — чуть улыбнулась она и так пожала руку Хигэканэ, что тот крякнул и осторожно потёр запястье.
— Прошу всех в Хогвартс!
Мы потянулись в замок, бурно обсуждая всё, что увидели. Впечатлений было выше крыши.