- Кто он такой?
- Хирург из Ospedale Maggiore.
- Идет. Я вам буду очень признателен. Поймите, доктор, не могу я полгода лежать в постели.
- Вы не будете лежать в постели. Сначала вы будете принимать солнечные ванны. Потом можно перейти к легким упражнениям. Потом, когда образуется капсула, мы сделаем операцию.
- Но я не могу ждать полгода.
Доктор деликатным движением погладил кепи, которое он держал в руке, и улыбнулся.
- Вам так не терпится возвратиться на фронт?
- А почему бы и нет?
- Как это прекрасно! - сказал он. - Благородный молодой человек. - Он наклонился и очень деликатно поцеловал меня в лоб. - Я пошлю за Валентини. Не волнуйтесь и не нервничайте. Будьте умницей.
- Стакан вина, доктор? - предложил я.
- Нет, благодарю. Я не пью.
- Ну, один стаканчик. - Я позвонил, чтобы швейцар принес стаканы.
- Нет, нет, благодарю вас, меня ждут.
- До свидания, - сказал я.
- До свидания.
Спустя два часа в комнату вошел доктор Валентини. Он очень торопился, и кончики его усов торчали кверху. Он был в чине майора, у него было загорелое лицо, и он все время смеялся.
- Как это вас угораздило? - сказал он. - Ну-ка, покажите снимки. Так. Так. Вот оно что. Да вы, я вижу, здоровы, как бык. А кто эта хорошенькая девушка? Ваша возлюбленная? Так я и думал. Уж эта мне чертова война! Здесь болит? Вы молодец. Починим, будете как новенький. Тут больно? Еще бы не больно. Как они любят делать больно, эти доктора. А чем вас до сих пор лечили? Эта девушка говорит по-итальянски? Надо ее выучить. Очаровательная девушка. Я бы взялся давать ей уроки. Я сам лягу в этот госпиталь. Нет, лучше я буду бесплатно принимать у нее все роды. Она понимает, что я говорю? Она вам принесет хорошего мальчишку. Блондина, как она сама. Так, хорошо. Так, отлично. Очаровательная девушка. Спросите ее, не согласится ли она со мной поужинать. Нет, я не хочу ее у вас отбивать. Спасибо. Большое вам спасибо, мисс. Вот и все. Вот и все, что я хотел знать. - Он похлопал меня по плечу. - Повязку накладывать не надо.
- Стакан вина, доктор Валентини?
- Вина? Ну конечно... Десять стаканов. Где оно у вас?
- В шкафу. Мисс Баркли достанет бутылку.
- Ваше здоровье. Ваше здоровье, мисс. Очаровательная девушка. Я вам принесу вина получше этого. - Он вытер усы.
- Когда, по-вашему, можно делать операцию?
- Завтра утром. Не раньше. Нужно освободить кишечник. Вычистить из вас все. Я зайду к старушке внизу и распоряжусь. До свидания. Завтра увидимся. Я вам принесу вина получше этого. А у вас здесь очень славно. До свидания, до завтра. Выспитесь хорошенько. Я приду рано.
Он помахал мне с порога, его усы топорщились, коричневое лицо улыбалось. На рукаве у него была звездочка в окаймлении, потому что он был в чине майора.
Глава шестнадцатая
В ту ночь летучая мышь влетела в комнату через раскрытую дверь балкона, в которую нам видна была ночь над крышами города. В комнате было темно, только ночь над городом слабо светила в балконную дверь, и летучая мышь не испугалась и стала носиться по комнате, словно под открытым небом. Мы лежали и смотрели на нее, и, должно быть, она нас не видела, потому что мы лежали очень тихо. Когда она улетела, мы увидели луч прожектора и смотрели, как светлая полоса передвигалась по небу и потом исчезла, и снова стало темно. Среди ночи поднялся ветер, и мы услышали голоса артиллеристов у зенитного орудия на соседней крыше. Было прохладно, и они надевали плащи. Я вдруг встревожился среди ночи, как бы кто не вошел, но Кэтрин сказала, что все спят. Один раз среди ночи мы заснули, и когда я проснулся, Кэтрин не было в комнате, но я услышал ее шаги в коридоре, и дверь отворилась, и она подошла к постели и сказала, что все в порядке: она была внизу, и там все спят. Она подходила к двери мисс Ван-Кампен и слышала, как та дышит во сне. Она принесла сухих галет, и мы ели их, запивая вермутом. Мы были очень голодны, но она сказала, что утром вое это нужно будет из меня вычистить. Под утро, когда стало светать, я заснул снова, и когда проснулся, увидел, что ее снова нет в комнате. Она пришла, свежая и красивая, и села на кровать, и пока я лежал с градусником во рту, взошло солнце, и мы почувствовали запах росы на крышах и потом запах кофе, который варили артиллеристы у орудия на соседней крыше.
- Сейчас хорошо бы погулять, - сказала Кэтрин. - Будь тут кресло, я могла бы вывезти тебя.
- А как бы я сел в кресло?
- Уж как-нибудь.
- Вот поехать бы в парк, позавтракать на воздухе. - Я поглядел в отворенную дверь.
- Нет, сейчас мы займемся другим делом, - сказала она. - Нужно приготовить тебя к приходу твоего друга доктора Валентини.
- А правда замечательный доктор?
- Мне он не так понравился, как тебе. Но он, должно быть, хороший врач.
- Иди ко мне, Кэтрин. Слышишь? - сказал я.
- Нельзя. А как хорошо было ночью!
- А нельзя тебе взять дежурство и на эту ночь?
- Я и буду дежурить, вероятно. Но только ты меня не захочешь.
- Захочу.
- Не захочешь. Тебе еще никогда не делали операции. Ты не знаешь, какое у тебя будет самочувствие.
- Знаю. Очень хорошее.
- Тебя будет тошнить, и тебе не до меня будет.
- Ну, тогда иди ко мне сейчас.
- Нет, - сказала она. - Мне нужно вычертить кривую твоей температуры, милый, и приготовить тебя.
- Значит, ты меня не любишь, раз не хочешь прийти.
- Какой ты глупый! - Она поцеловала меня. - Ну вот, кривая готова. Температура все время нормальная. У тебя такая чудесная температура.
- А ты вся чудесная.
- Нет, нет. Вот у тебя температура чудесная. Я страшно горжусь твоей температурой.
- Наверно, у всех наших детей будет замечательная температура.
- Боюсь, что у наших детей будет отвратительная температура.