- Чем мы можем помочь вам, signor tenente? - спросила его жена.
- Только этим, - сказал я.
- Мы будем немы, - сказал швейцар. - Вы мне дайте знать, если что-нибудь понадобится.
- Хорошо, - сказал я. - До свидания. Еще увидимся.
Они стояли в дверях, глядя мне вслед.
Я сел в экипаж и дал кучеру адрес Симмонса, того моего знакомого, который учился петь.
Симмонс жил на другом конце города, близ Порта-Маджента. Он лежал в постели и был еще совсем сонный, когда я пришел к нему.
- Ужасно рано вы встаете, Генри, - сказал он.
- Я приехал ранним поездом.
- Что это за история с отступлением? Вы были на фронте? Хотите сигарету? Вон там, в ящике на столе.
Комната была большая, с кроватью у стены, роялем в противоположном углу, комодом и столом. Я сел на стул возле кровати. Симмонс сидел, подложив подушки под спину, и курил.
- Плохие у меня дела, Сим, - сказал я.
- У меня тоже, - сказал он. - У меня всегда плохие дела. Курить не хотите?
- Нет, - сказал я. - Что нужно для того, чтобы уехать в Швейцарию?
- Вам? Вас итальянцы не выпустят за границу.
- Да. Это я знаю. Ну, а швейцарцы? Как поступят швейцарцы?
- Они вас интернируют.
- Я знаю. Но какая механика этого дела?
- Никакой. Это очень просто. Вы можете ездить куда угодно. Нужно, кажется, только являться на проверку или что-то в этом роде. А что? Вас преследует полиция?
- Пока еще не ясно.
- Если не хотите говорить, не надо. Хотя любопытно было бы послушать. Здесь не бывает никаких происшествий. Я с треском провалился в Пьяченце.
- Да что вы!
- Да, да, очень скверно прошло. И ведь хорошо пел. Я собираюсь попробовать еще раз - здесь, в "Лирико".
- Очень жаль, что мне не удастся послушать.
- Вы страшно любезны. У вас что, серьезные неприятности?
- Не знаю.
- Если не хотите говорить, не надо. А почему вы здесь, а не на этом треклятом фронте?
- Я решил, что с меня довольно.
- Молодец. Я всегда знал, что вы не лишены здравого смысла. Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Вы так заняты.
- Ничуть не бывало, дорогой Генри. Ничуть не бывало. Я буду рад чем-нибудь заняться.
- Вы примерно моего роста. Не сходите ли вы купить для меня штатский костюм? У меня есть костюмы, но они все в Риме.
- Да, ведь вы там жили раньше. Что за гнусное место! Как вы могли там жить?
- Я хотел стать архитектором.
- Самое неподходящее для этого место. Не покупайте ничего. Я вам дам все, что нужно. Я вас так разодену, что вы будете неотразимы. Идите вон туда, в гардеробную. Там есть стенной шкаф. Берите все, что вам понравится. И ничего вам не нужно покупать, дорогой мой.
- Я бы все-таки охотнее купил, Сим.
- Дорогой мой, мне гораздо легче отдать вам все, что я имею, чем идти за покупками. У вас есть паспорт? Без паспорта вы далеко не уедете.
- Да. Мой старый паспорт при мне.
- Тогда одевайтесь, дорогой мой, и вперед, в добрую старую Гельвецию.
- Это все не так просто. Мне еще нужно в Стрезу.
- Чего же лучше, дорогой мой! А там в лодочку - и прямым сообщением на другую сторону. Если б не мое пение, я поехал бы с вами. И поеду.
- Вы там можете перейти на тирольский фальцет.
- И перейду, дорогой мой. Хотя ведь я умею петь. В этом-то и странность.
- Головой ручаюсь, что вы умеете петь.
Он откинулся назад и закурил еще сигарету.
- Головой лучше не ручайтесь. Хотя все-таки я умею петь. Это очень забавно, но я умею петь. Я люблю петь. Послушайте. - Он зарычал из "Африканки"; шея его напружилась, жилы вздулись. - Я умею петь, - сказал он. - А там как им угодно.
Я посмотрел в окно.
- Я пойду отпущу экипаж.
- Возвращайтесь скорее, дорогой мой, и сядем завтракать.