Вот уже неделю я шатался по горам, углубляясь все глубже, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз. Стало холоднее, а та еда, что я захватил с собой, практически закончилась. По ночам я превращал снег в дерево, после чего зажигал его, но горел такой костер очень плохо и тепла давал мало, благодаря чему я заработал себе насморк и больное горло. Как назло, рек рядом не протекало, а потому мне приходилось каждый раз топить снег, которого на такой высоте было хоть отбавляй. К тому же переменился ветер. Теперь он дул не с запада, а с востока, как бывает всегда в этих местах зимой. Из-за этого снег падал теперь и здесь, периодически засыпая мои следы и всячески мешая моему походу. Дышать на таких высотах первое время было непривычно, и кислорода не хватало. Но через два дня я привык и более менее приспособился. Удивительное же существо человек! Он способен жить практически в любых условиях… Но к сожалению я ни на шаг не приближался к источнику того странного сигнала. Что это такое я понять не мог, и все же шел на него.
— Совсем еды не осталось… Уку, ну, и что дальше-то мне делать?! — Заглядывая в свой заплечный мешок, поинтересовался я у воздуха, и посильнее закутался в пуховое одеяло. Костер из «снега» еле горел, и я сидел совсем близко к нему. Глотнул фапы из фляги. Тепло привычно растеклось по моему телу. Меня тут же стало клонить в сон. Дремота набросилась на меня. Но уснуть мне не удалось. Ужасающий рык разнесся над горами. Сердце екнуло, я никак не ожидал такого у себя за спиной. Я обернулся. С той стороны слышался громкий и ясный шум издаваемый чем-то большим.
— Черт тебя побери, лавина! — Закричал я снова в воздух. С горы прямо на меня летела гигантская снежная лавина. Я вскочил на ноги и судорожно стал искать место, где я мог укрыться и создать себе воздушный карман. Такого места не находилось. Лавина приближалась. Секунды растянулись в минуты, как это бывает с людьми в экстремальных ситуациях. От лавины не уйти… Я просто лег на землю, головой в ее сторону и накрыл ее руками. Снова послышался тот грозный рык, непонятно кому принадлежавший. Я на секунду приподнял голову и успел только заметить огромную птицу, зависшую над горой. В следующую секунду, едва я только вернул голову в прежнее положение и прошептал слова заклинания, позволявшего мне оставаться без воздуха, одновременно приподнимая небольшой пласт земли, лавина добралась до меня. Земля, поднявшаяся как раз вовремя у меня над головой, смягчила удар, и снег накрыл меня. Свет померк, и я почувствовал, как на мое тело давит огромная масса, не дающая даже пошевелиться. Еще чуть-чуть и кости сломаются. Я стал шептать слова заклинания укрепляющего кости. И правильно сделал. Мгновение, и на меня стала давить в три, а то и в четыре раза большая масса снега. Даже укрепленные кости трещали, едва сдерживая такой вес. Именно в это мгновение я понял, что случается с людьми, попавшими в похожую ситуацию. Сила быстро уходила из меня, поддерживая кости и дыхание. Я ждал — нельзя ничего предпринимать. Я лежал, прислонившись ухом к земле и прекрасно чувствовал, как та трясется. От нее шел шум и рокот, постепенно угасающий. Спустя минуту все стихло, дрожь в земле улеглась. Просто прекрасно! Ну, понятно, кажется лаары были правы, а Уку сейчас сидит где-нибудь и ухмыляется, мол, я убил дебила… А фигу тебе, я выживу!
Земля, над моей головой, все еще так же укрепляемая, как и мое тело, под действием магии поползла медленно, но верно вверх. Затем, я слегка стал раздвигать землю под собой, создавая углубление для тела, в которое свободно проваливался. Вскоре я уже мог двигаться и осторожно прополз вперед, под первый пласт, в попытке сесть. Получилось. Я снял с себя заклинание укрепления и размял ужасно болевшие мышцы — меня давило как надо. Силы убывали, времени оставалось все меньше. Нужно срочно решать, что делать дальше. Разжечь костер? Нет, вода зальет тут все… Превратить снег в воздух? Нет, слишком опасно, его может быть слишком много. Придется проходить сквозь него… Я заставил землю, которую уже раздвинул в стороны до этого создать с пластом надо мной что-то вроде коробки. Темно, нужен свет. Я зажег магический огонек и моя импровизированная комната осветилось. Тут очень тесно — плевать! Сделав невероятное усилие воли, я заставил верхний пласт надо мной принять острую, конусообразную форму. Не знаю, какой был эффект, но вот сил стало уходить гораздо меньше, видимо получилось и давление ослабло. Что ж, хорошо. Я вложил всю свою оставшуюся силу в то, чтобы поднять всю эту землянку сквозь снег на поверхность и почувствовал медленное, но верное ее движение. Земля подо мной стала подниматься, а вместе с ней и я и вся «коробка». Секунды, уже давно превратившие в минуты, стали еще длиннее. Я уже почти не мог дышать — сил почти не осталось на поддержание дыхания, лишь на подъем. Неужели не получилось?! Нет! Ура! Я почувствовал, что движению уже ничто не препятствует и приказал пласту земли надо мной откинуться. Он подчинился. Вверху я увидел звезды и небо. Я выбрался! Но радовался я недолго. Огромные затраты энергии дали о себе знать. Стенки моего импровизированного укрытия рассыпались, и я распластался по снегу совершенно без сил. Холод тут же набросился на меня. Ни воды, ни тепла, ни сил у меня не осталось. Даже мешок со всем остальным остался под снегом. Из моих вещей у меня был только меч, который очень сильно мешал мне под снегом, но сейчас мне было не до него. Жизненная сила начала выползать из меня тоненькой струйкой. Голова не соображала. Только сейчас я понял, что все еще пытаюсь удерживать заклятие дыхания. Сняв его, я почувствовал облегчение, но всего на мгновение. Жизнь стала покидать мое тело. Как же страшно умирать во тьме! Я открыл глаза и попытался разглядеть хоть что-нибудь. Но все было мутным, расплывшимся и темным. Холод расползался по моему телу. Сколько же я уже так лежу? Что это? Мое лицо обдало теплом. Как странно…
* * *
Я еще жив?! Как?! Где я? Почему так тепло?! Что, черт побери, творится?! Я попытался открыть глаза, но те не открывались. Руки не поднимались. Все тело зудело, а при попытках пошевелиться отдавалось ужасной болью. Это точно не было то заклинание лааров, и вообще это было не заклинание. Эта боль была вызвана лишь моим телом, которое неустанно напоминало мне о «веселой» ночьке. Что произошло там, в горах, я помнил в совершенстве, и сейчас был уверен, что я уже не на улице. Но где я? Нет, я точно все еще жив. Еще посмотрим, Уку, кто будет смеяться последним. Я попытался я попытался нащупать что-нибудь рядом с себой, и обнаружил, что мои силы еще не успели восстановиться, но их хватило. Рука скользнула по чему-то твердому, округлому. Я осторожно, стараясь не причинять себе боль, что оказалось очено сложным делом, подвигал рукой вверх, вниз и понял, что это деревянные бревна, из которых выложенна стена, рядом с кроватью, на которой я лежал. И, черт возьми, это действиетльно была кровать! Скорее всего, я находился в какой-то небольшой избушке, где-то совсем недалеко был кто-то живой. Я чувствовал это особенно остро. Как странно… Да еще и источник того сигнала… он совсем рядом! Удивительно! Нет, действительно, поразительно, может лавина — это случайность? Во всяком случае, эта птичка… Может зря я на Уку все свалил? Ладно, разберемся. Мое настроение улучшилось, мало того, что я остался жив, так еще и к источнику попал.
Чьи-то руки аккуратно протерли мой лоб. Затем открыли рот и, приподняв голову, стали поить. Только сейчас я заметил, что очень хочу пить. Я с жадностью заглотал воду. Незнакомец, явно поняв, что я уже пришел в себя, дал мне выпить столько, сколько я хотел. Затем так же аккуратно, как приподнял, опустил мою голову на что-то мягкое, наверное, подушку.
— Ну и счастливчик же ты! — заявил звонкий, но не лаарский голос. Причем сказал он это на неизвестном мне до сих пор языке. — Намаялся я с тобой. — Он помолчал, и уже на мальвинском добавил: «Да, парень, выздоравливай. Если чего захочешь, дай знак, я буду рядом». Мужчина отошел от меня и все звуки стихли. Только где-то трещали горящие дрова. Я снова впал в небытие.
Сколько времени прошло, с того момента, как я здесь оказался, я не мог себе представить. Но за это время я успел убедиться в том, что этот странный человек или какое-то существо, имя которого было Самит, живет здесь не один. Пару раз к нему заходили какие-то девушки, и мужчины. Они шептались о чем-то, о чем именно я не слышал, желали мне выздоровления, после чего уходили. Видимо я находился в какой-то небольшой деревне в Западных горах. Никогда не слышал, что здесь кто-то живет… При этом, все здесь знали мальвинский, но между собой общались на странном, звучном, языке. Значит не люди, но и не лаары, но кто тогда? С каждым днем мне становилось лучше. Глаза все еще не открывались, да и двигался я еле-еле, но мышцы переставали болеть, а тяжелые веки легчали. Я слышал о людях и лаарах, которые растрачивали столько же энергии и либо умирали, либо оставались инвалидами, и лишь немногие из них выздоравливали полностью. Но мне не подходил, ни первый вариант, ни второй. Моя ситуация была сложна, но я твердо знал, что выберусь из этой переделки.
После многочисленных попыток поднять веки, мне, наконец, удалось это сделать. Впереди я увидел потолок, собранный из бревен. Магическую силу я не тратил и берег еще с того момента, как здесь оказался, поэтому свои первые впечатления от внутреннего зрения я проверить так и не смог, и потому я до сих пор не имел представления ни о том где я был, ни о том, кто ухаживал за мной. В принципе, может мне все-таки и стоило сделать это, но из тех же историй про людей, в чье положение попал я, я знал, что выживали по большей степени те, кто не тратил свою энергию во время выздоровления. Те же, кто занимался подобными вещами, умирали, не сумев совладать с силой и потеряв все до последней капли.
Я попытался повернуть голову в ту сторону, откуда шел свет. Там было квадратной формы окно, ничем не закрытое и не занавешенное. Сквозь него пробивался солнечный свет и приятно падал мне на лицо. Глаза тут же заболели от него, и я поспешил отвести взгляд в сторону. В комнате больше не было ничего, кроме кровати. Несмотря на то, что комната была пустой, в ней было очень тепло, даже жарко. Отчего? Ни печки, ни камина, ровным счетом ничего, но было очень тепло.
Дверь в комнату открылась, и я ошарашенно уставился в дверной проем. На меня, из-за двери, смотрели два кошачьих оранжевых глаза. Причем глаза сами испускали свет. Смотреть в них было невозможно. Казалось, словно ты погружаешься в их глубь, тебя затягивает в оранжевое болото, выбраться из которого невозможно. Что это за чертов зверь?! Я попытался схватить свой меч, но руки не слушались, я едва смог приподнять правую, но и она тут же плюхнулась обратно. К тому же, я, вдруг, обнаружил, что моего меча нет ни на моем поясе, да и нигде нет! Что делать-то?
— Успокойся, тебе нельзя волноваться! — спокойно приказал знакомый голос. Откуда он доносится до меня? От него… Я уставился на обладателя оранжевых глаз и недоверчиво посмотрел на него. Тем временем он уже зашел в комнату и свет, проходивший через дверной проем, осветил его. Это был кто-то человекоподобный. Короткая стрижка, изящный нос, довольно таки высокий рост. Черты лица напоминали мужские, хотя и очень четкие, ясные и красивые, даже красивее чем у лааров. Лаар? Нет, это определенно не лаар. Спустя довольно большое время, после моего знакомства с ними, я стал замечать, что не только красота отличает лаара от человека. Было что-то странное в их глазах, эту же странность я уже давно старался не замечать в своих собственных, когда жил на Земле. Но у этого существа глаза были не такими. В них не было этой силы, но зато присутствовало совсем другое — они светились. Светились ярко, испуская странный оранжевый свет.
— Кто, — я запнулся, язык тоже не поворачивался, — кто вы такой? — голос дрожал, не только от слабости всего тела, но и от огромного страха, только что пережитого мной. Хоть его знакомый голос и успокоил меня, ведь это существо ухаживало за мной все эти дни, но я все равно боялся его. Эти глаза…
— Успокойся. Тебе нужно молчать и не шевелиться, и ни в коем случае нельзя волноваться! Тебя глаза напугали? — Я осторожно кивнул. — Успокойся, сейчас. — Он замолчал и закрыл глаза, когда же открыл, то я с удивлением обнаружил, что те перестали испускать свечение и стали карими. Ничего кошачьего в них не осталось, и передо мной стоял просто прекрасный человек, самый красивый, какого я только когда-либо видел. Беспокойство стало отступать, но теперь было очевидно, что эти существа не лишены магического дара. Причем незнакомец не только воспользовался магией, но он даже заклинание вслух не произнес, а это, насколько я знал, был предел для любого мага. Даже Величайшие никогда не использовали заклинания без произношения — они забирали слишком много сил. Может я просто не заметил?
— Как вы сделали это?
— Что?
— Как вы поменяли цвет глаз? Мне просто показалось, — я говорил с трудом, запинаясь на каждом слове, немного отдышался, все это время Самит ждал. — Мне показалось, что вы произнесли заклинание мысленно…
— Да, а что в этом удивительного? — Он в недоумении смотрел на меня.
— Но ведь на это уходит столько сил…
— А, нет, я не чувствую, для меня это слишком мало, чтобы обращать на это внимание. — Теперь уже я смотрел на него с восхищением. — Как тебя зовут, и вообще давай будем общаться с тобой на ты.
— Хорошо, я Игорь.
— Игорь — странное имя. Что оно означает?
— Воинственный… Хотя, я совсем не такой, даже ранить-то человека не могу.
— Но в тебе есть боевой дух, а еще ты пахнешь лаарами, — что? Я пахну лаарами? Значит нюх, как у собаки… — а друзья лааров — наши друзья. Да, мы помним, как уничтожали нас люди, и помним, что лаары ничем не могли нам помочь, а потому мы и скрываемся здесь, в этих горах, и никто, за эти двести лет, до сих пор нас не находил. Ты первый, Игорь.
— Кто вы такие?
— А ты не знаешь? — Самит задумался и рассмеялся. — Прости, я забыл, что никто и никогда не видел нас такими. Мы — народ, вот уже двести лет считающийся уничтоженным. Мы те, кто должны служить Вам, но были уничтожены Вами же. Мы те, кто дает силу, но получилось так, что мы ее получили от Вас. Мы есть драконы. Хм, что-то я замудрил, — рассмеялся Самит, глядя на мои округлившиеся, наверное, сейчас глаза. Я аж сел на кровати от удивления, о чем сразу же пожалел. Боль, способная скрутить любого, нахлынула на меня океанской штормовой волной. — Тебе нельзя двигаться, вообще лучше ложись и молчи. Позже поговорим, сейчас отдыхай.
— Но ведь драконов уничтожили… — Прохрипел я, немного отдышавшись.
— Как видишь — нет. Как ты думаешь, кто был виновен в той лавине, под которую ты угодил? Ясное дело это не гигантская муха! Я прошу прощения за своего сына, он еще слишком молод и неопытен. Никогда он еще не видел людей, и вообще посчитал тебя врагом, который пришел убивать нас, и решил сделать то, что считал нужным. Но он ошибся, а дальше ты уже сам знаешь. Еще раз прошу его простить. Когда он почувствовал, что от тебя пахнет лаарами, то сразу же позвал меня. Я прилетел на ту злополучную гору, и забрал тебя. Не удивляйся, — он заметил, что я сижу вообще с открытым ртом, — я умею превращаться в человека и обратно в дракона. Это благодаря моему хозяину. — Дракон замолчал, его лицо стало очень грустным. — В общем, получилось так, что я получил его оболочку в свое распоряжение…
Ясно, почему он так похож на лаара. Это лаарское тело, только чуть-чуть изменившееся под своего нового хозяина. И все равно мне не верится в это, совсем не верится.
— А что случилось с тем лааром?
— Он погиб… — Самит замолчал. — Ладно, все ложись и спи. Тебя сегодня больше никто не потревожит. — Он быстро выскочил за дверь и захлопнул ее за собой. Мне ничего не оставалось, кроме как, превозмогая вновь появившуюся в мышцах боль, занять прежнее положение тела и попытаться заснуть, но у меня не получалось. Слишком много мыслей лезло в голову. Так вот, что имел в виду Уку… Ну, почему все время я должен верить всем вокруг, основываясь лишь на личных убеждениях и приведенных фактах… Драконы, кто бы мог себе представить…
* * *
К счастью все мои волнения не сильно сказались на моем выздоровлении. Только немножко дольше, по словам Самита, происходил процесс восстановления. Через пару дней я уже мог самостоятельно ходить, но какого же было мое удивление, когда оказалось, что я пролежал здесь уже три недели. Уже шел январь и наступил Новый Год, я все проспал. У меня оставалось только два месяца, чтобы со всем разобраться. Что же имел Уку в виду, когда говорил о силе? То, что это связанно с драконами, у меня не было сомнения, но как именно связанно я не знал. Но более вероятным был тот вариант, что они должны были пойти со мной вместе и помочь нам. Я пытался заговорить об этом с Самитом, но он останавливал меня на полуслове, говоря лишь, что о делах поговорим потом, когда я полностью восстановлюсь. Мне было нечем ему возражать.
За все время моего пребывания в деревне, я заметил, что здесь не было ни одного ребенка. Тут жили лишь взрослые, но просто прекраснейшие женщины, и не менее прекрасные мужчины. Но о каком сыне говорил тогда Самит? В основном драконам было больше нескольких тысяч лет, следовательно, жили они гораздо дольше лааров, но ничего связанного с тем, откуда они пришли в этот мир, чем занимались, до появления лааров, и зачем они вообще нужны, мне говорить не хотел никто из них.
Многие из драконов относились ко мне с неприязнью, видя во мне человеческую особь, уничтожавшую их родственников, друзей и любимых. Но были и те, кто подобно Самиту, считали меня другом. Они были из тех, кто знал истинные причины того, почему люди настолько боялись их. Но одно я знал уже на сто процентов: их глаза — это нечто. У каждого дракона были такие же глаза как у моего спасителя. Они различались лишь цветами, и насколько я понял, их цвет зависел от цвета их шкуры. К сожалению, до сих пор, никто из них не показывал мне свой истинный, драконий облик, я даже не знал, как происходил процесс превращения в дракона. Пару дней назад, я спросил у Самита, как это происходит. Он сказал, что дракон-человек, окутывается сиянием, все сильнее разгорающимся, после чего его тело, из-за света видимо наблюдателем, как светящаяся тень, начинает удлиняться и изменяться. Он пообещал мне, что как только форму восстановлю, то он сам покажет мне весь процесс.
Несколько раз на меня накидывались с расспросами о том, что происходит в Мальвии и у лааров. Но на улицу я выходил только вместе с Самитом, и всякий раз он всех отгонял от меня со словами: «Дайте вы человеку выздороветь, а потом и поговорим. Мне самому интересно все это узнать, да и нашему гостю тоже, наверное, очень многое интересно, я не сомневаюсь». И он был абсолютно прав. Я хотел узнать очень многое.
Шли дни. Мне становилось все лучше. Даже магическая сила доросла до предыдущего уровня, что означало — я уже почти выздоровел. Во всяком случае, жизненная сила, растраченная мной случайно, была уже восстановлена, а это очень сложная задача. По утрам я стал делать несложные физические упражнения. Прыгать в высоту, делать отжимания, приседания, бегать. Самит сказал, что старой формы мне не вернуть, но хоть что-то. Да и проблемы были на лицо. Если раньше я прыгал на метр в высоту, то теперь едва выпрыгивал на тридцать сантиметров. Если делал сто-двести отжиманий, то теперь только двадцать пятнадцать. В общем, физическая форма оставляла желать лучшего. В принципе, все, чего я достиг на тренировках у Орена, кроме магии, вернулось на тот же уровень, что и до моего попадания в этот мир. Да и магия, собственно, либо из-за полученных мною травм, либо еще по каким-то причинам, перестала нарастать. Достигнув старого уровня, она перестала увеличиваться и лишь стояла на месте. Я сказал об этом Самиту, он же заявил, что ничего удивительного в этом нет, и скорее всего, теперь это мой предел, выйти за который мне никогда в жизни не удастся.
Наступил февраль. Заметно потеплело. Уже все говорило о том, что зима подходит к концу. В конце концов, Самит признал, что я уже почти здоров и созвал собрание старейшин, на которое я явился как званый гость и друг.
— Можешь, наконец, спросить все, что тебя интересует. — Шепнул мне на ухо Самит. Ему вообще было двести лет, и жил он здесь только благодаря своему хозяину. Он являлся самым молодым из драконов, живших в деревне. У него была, как бы мы ее назвали, жена. Но ни жены, ни его сына я не видел. Ну, вот и будет повод поинтересоваться.
— Приветствуем тебя, Игорь, представитель людей, некогда наших врагов, в этом маленьком городе. Мы бы хотели, чтобы это собрание проходило по такому распорядку: сначала мы спрашиваем тебя обо всем нас интересующем, не беспокойся, мы не будем спрашивать слишком много. После наших вопросов, ты сможешь задать любое количество своих. Обещаю тебе, мы ответим на все, в пределах разумного. — Сказал самый высокий из них. Видимо он и был старейшим. Если верить рассказам Самита, то ему было больше десяти тысяч лет. Драконы вообще не умирали своей смертью…
— Здравствуй, старейшина. Как мне называть тебя, и вас? — Спросил я обращаясь сначала к нему и заглядывая в его черные, могущественные глаза, а затем и ко всем остальным пятерым старейшинам. Среди них была и женщина. Значит, у драконов процветают идеи равенства. Не то, что в нашем мире…
— Я Кайрил. Имена же остальных для тебя не важны, ведь ты не будешь говорить с ними, они будут лишь слушать нас. — Он сел в небольшое кресло и указал мне на похожее прямо напросив себя. Я почувствовал себя неловко, садясь в него, когда на меня смотрели шесть светящихся разноцветных кошачьих глаз. Невольно дыхание захватывало. За эти два месяца, которые я прибывал у драконов в деревне, я успел уже привыкнуть к этим глазам. Не заметив этого сначала, теперь я видел, что они очень шли их владельцам. Придавали им таинственности, важности и внушали страх тем, кто видел их впервые.
— Что ж, Игорь, скажи мне, что происходит сейчас у наших древних друзей — лааров?
Я начал рассказывать то, что знал. О войне, о том, что узнал от Вейеля и Уку, имя которого все еще было под запретом. Рассказал о лаарской королеве, о том, в какую ситуацию они попали. Кайрил слушал внимательно, не перебивая меня и не задавая дополнительных вопросов.
— Хорошо. Ты ответил более чем развернуто. Благодарю тебя, человек. — Это слово он сказал с какой-то странной интонацией, словно, тайно ненавидел людей, да и не удивительно это. Но тут же спохватился и добавил, — Прости, если моя интонация задела тебя, я не хотел этого.
— Я понимаю. Продолжайте спрашивать.
— Спасибо. Скажи нам, Игорь, что привело тебя в Западные горы?
— Как я уже сказал, со мной связывались разные голоса. Это был и старый демон, и вообще неизвестно кто. Последний, я не могу назвать его имени, и направил меня сюда, дабы я нашел здесь силу.
— Хорошо. Зачем тебе сила?
— Чтобы выполнить обещание, данное мной не только лаарам, но и демону Вейелю.
— Ты дал ему обещание. Зачем?
— Я не знал, с кем говорю, и он спасал меня несколько раз, я привык доверять своему спасителю. — Я многозначительно посмотрел на Самита.
— Достойное оправдание. Скажи тогда, Игорь, как ты искал эту силу?
— Второй голос сказал мне, чтобы я шел на странный сигнал, от непонятного источника. Я не знаю что это, и как оно выглядит, но я чувствую его постоянно, с той ночи, как оставил своих друзей и пошел в горы один. И сейчас этот сигнал совсем рядом с нами. Он здесь, поэтому я подозреваю, что та самая сила — это вы.
— Мы. И ты просишь нас о помощи лаарам и тебе лично, да, Игорь?
— Да. Я прошу вас об этом. Ведь над всем этим миром нависла страшная угроза. Властью в Мальвии, как я уже говорил, завладел брат Вейеля, Беллард. Он хочет уничтожить лааров и без вашей помощи, скорее всего, сделает это. После он найдет вас и тоже уничтожит, на этот раз полностью. В вас нуждается весь этот мир и вы сами.
Дракон задумался. Наступила минута молчания.
— Нет, человек, прости, но я не могу выполнить твою просьбу. Я понимаю все, что ты сказал, но в силу того, кто мы такие, я не могу выйти из этих гор и помочь тебе. Прости. А насчет нас, мне остается лишь надеяться на лааров и людей, и тебя в том числе, что вы остановите эту нависшую над миром угрозу.
— Но, без вашей помощи, мы не справимся с ним. И Вейель и тот, чье имя я не могу называть, сказали, что сейчас я могу нанести ему лишь маленькую рану. И даже если все лаары и люди ударят по нему одновременно всей своей силой, то лишь ранят его. С вашей помощью…
— Нет, Игорь, ты не понимаешь очень многого. Как ты думаешь, почему драконы не давали людям отпор, когда те уничтожали нас? Как ты думаешь, почему мы позволили загнать нас в угол и прячемся теперь здесь в горах? На это есть свои, очень, ты просто не представляешь насколько, древние причины. Мы заботились о тебе эти два месяца лишь потому, что наш сородич едва не погубил тебя, а это неприемлемо для нас. Мы не можем помочь тебе.
— Что же мне тогда делать, если даже вы не можете сделать этого? Вы хотите сказать, что демон был прав? Что я ничего здесь не найду и вернусь ни с чем, после чего буду вынужден погрузиться во тьму, потому что я должен остановить это отродье, ставшее причиной всех бед этого мира?
— Прости нас, человек, что мы не оправдали твоих надежд, но пойми лишь, что мы НЕ МОЖЕМ помочь.
Наступила тишина. Семь пар разных глаз смотрели на меня. Они ждали чего-то.
— Могу я теперь спрашивать?
— Да.
— Спасибо. Скажите, почему?
— Это не разумный вопрос. Я не буду отвечать на него.
— Чем же он не разумен?! На мой взгляд, гораздо более неразумно ваше решение отсиживаться в горах! — Я рассвирепел и теперь орал на старейшину.
— Успокойся, человек. Я понимаю тебя, но и ты пойми меня. Спрашивай о других вещах, о тех, на которые я могу ответить.
— Почему вы не можете ответить на мой предыдущий вопрос?
— Потому же, почему и ты не можешь назвать Его имя. Ведь его звать Уку, я прав?
Я ошеломленно смотрел на него.
— Я вижу, я прав. И не спрашивай у меня, кто он. Если он связался с тобой, то сам расскажет тебе все, когда сможет это сделать. Я не представляю, так же, зачем он прислал тебя сюда, ведь не вижу ничего, что могло бы дать тебе силу сейчас.
До меня дошло, о чем он говорил. Что-то я тупил не по-детски.
— Прошу прощения за мою тупость, Кайрил. Тогда скажите мне, точнее дайте совет, как мне поступить в этой ситуации?
— Я не знаю. Я не могу поставить себя на твое место, ибо я уже в тупике. Мне остается лишь надеяться на тебя и твоих друзей и больше мне рассчитывать не на что. Судьба трех народов уже в твоих руках.
— Спасибо, — с иронией сказал я. Старейшина отреагировал, скорчив еще более ироническую гримасу. А он мне нравится!
— Что еще ты хочешь спросить?
— Остальное я могу узнать у Самита. У вас же я хотел лишь просить помощи, но как вижу, и на вопросы о вашем прошлом вы не сможете мне ответить, как и помочь…
— Да, ты прав. В таком случае, ты можешь оставаться в нашем городе столько, сколько посчитаешь нужным. Можешь делать все, что тебе захочется. Ты свободен, как и прежде.
— Скажите только одно. Можно ли сделать так, что вы сможете мне помочь?
Старейшина задумался.
— Пожалуй, это в силах только Бога.
— Я не Бог.
— Значит, выхода нет. Ты не сможешь получить от нас помощь…
— Что ж, придется мне что-нибудь придумать.
— Прими от меня совет.
— Какой?
— Отдайся воле течения. Иногда лучше не творить свою судьбу, а отдаться ее воле. Быть может, тогда ты сможешь найти выход их сложившейся ситуации…
— Спасибо вам, вы очень мудры.
— Проживи столько, сколько я, увидь столько, сколько я. И ты станешь не менее мудр, ведь мудрость исчисляется опытом, а опыта больше у того, кто старше, и очень редко найдется молодой мудрец. Запомни это, человек.
— Спасибо, дракон, я запомню. — С этими словами я и Самит покинули залу, в которой нас приняли старейшины.
— Молодец. Двести лет назад, мало кто мог говорить с ним настолько же свободно, как ты. И еще, ты, наверное, не заметил, но весь ваш разговор происходил на драконьем языке. Языке, которого до сих пор не знал никто, кроме драконов…