Мы летели два дня. Каменные громады, некогда воздвигнутые здесь лаарами, становились все ближе и казались все более высокими, величественными. Здесь, по эту сторону Западных гор магия драконов отчего-то не действовала, и лететь пришлось действительно долго. Если бы все было бы более благоприятно нам, то мы бы добрались до гор еще до встречи с Люцианом, но, к сожалению, а может и к счастью, этого не случилось.
— Давно тебя у нас не было, — заговорил мысленно Самит. До этого он хранил мрачное молчание, да и никто не пытался разговаривать, тем более что это можно было делать только мысленно. Синелия спала, и дракон разговаривал только со мной.
— Давно, — согласился я. — А там что-то изменилось?
— О, да, очень многое! С тех пор, как Беллард был изгнан из этого мира, мы перестали бояться, что нас убьют. К нам в деревню пару раз приходили лаары, и даже люди. Всем там очень понравилось. Но самое главное — это дети! У драконов вновь стали рождаться дети!
— А почему до этого не рождались? Я как-то не спрашивал об этом…
— Да никто и не знает! Многие думали над этим вопросом, но ответа на него так и не нашли. Но теперь, почти в каждой семье родились малыши.
— А как живут те, что не могут обращаться?
— Лучше, чем когда-либо! Они теперь могут спокойно летать, где им вздумается, и не заботиться о том, что их кто-то увидит, ведь все знают теперь, что драконы друзья, и это благодаря тебе, Игорь! У нас ты герой, как и у лааров…
— Мне приятно это слышать, но моя заслуга в этом минимальна. Все что я сделал — это упустил шанс убить тогда Белларда. Я думаю, что мы о нем еще услышим.
— Не сомневаюсь!
Дракон замолчал, а потом добавил:
— Я тебя познакомлю со своей семьей. Они уже давно хотели это сделать.
— Буду рад.
Тем временем мы пролетели над первым высоким пиком, завершавшимся снежной шапкой. Тут было холодно и мы с Синелией давно уже пользовались согревающими заклинаниями. Впереди выросла огромная стена ледяной скалы, и драконы взмыли вверх, со свистом рассекая воздух своими широкими крыльями.
— Мне знакомо это место. Нам какой час пути до деревни остался, если магия не начнет действовать. В лучшем же случае доберемся минут за десять. — Сообщил Самит и снова замолчал.
Внизу мелькали вершины гор, покрытые снегом. Изредка мы пролетали мимо очередной слишком высокой скалы. Воздух тут был сильно разряженным, и полет из-за этого немного замедлялся, да и дышать было не так просто. Из-за одной из гор выскользнул чей-то летящий силуэт. Я сразу же узнал в нем дракона.
— Это мой сын! Помнишь его?
— Как же забудешь?! Я из-за него в тот раз чуть копыта не откинул! До сих пор помню тот ужас, что охватил меня тогда…
— Отец! Хозяин! — Мысленно завопил сын Самита, обращаясь к нам, как только замети. Когда он постучался, мы тут же впустили его в свое сознание, — Слава предкам, я нашел вас! Там… — он запнулся, — в деревне человек!
— Ну, и что? — Не понял Самит.
— Он сказал, лететь в этом направлении и найти вас! Сказал, что если вы немедленно не прилетите, то он убьет всех в деревне. Он уже покалечил одного из старейшин! Быстрее!
— Как его имя, — вмешался я. — Его имя Лейявиин?
— Да, откуда ты знаешь?!
— Проклятье!
Гнев охватил меня.
— Мы должны спешить, — сказал я, взяв себя в руки и напрягся, вспоминая в голове, как выглядит деревня драконов. Перед телепортацией я разбудил Синелию и мысленными образами объяснил ей, что происходит.
— Тебе лучше попасть в безопасное место. Эй, сын Самита, — мысленно окликнул я дракона, имени я его до сих пор не знал.
— Да, Игорь, мое имя Саил.
— Спасибо, Саил, прости, но я вынужден просить тебя унести Синелию на себе куда-нибудь, где безопасно.
— Хорошо, — сразу, без тени сомнения, ответил молодой дракон.
— Еще раз прости.
— Ничего, так я выплачу тебе свой долг.
— Тогда я перемещаю ее тебе на спину. Приготовьтесь, — сказал я, уже обращаясь к ним обоим.
— Береги себя! — шепнула мне в ухо Синелия, приблизившись к нему так близко, что я смог услышать эти слова. — И обязательно возвращайся ко мне!
В следующий миг она уже сидела на спине у Саила. Заклинание отняло у меня довольно большой запас сил, но это нисколько не удивило меня, ибо заклинания перемещения, используемые не для себя, или своего дракона, отнимают в разы больше энергии, чем когда маг использует их для себя. Образы деревни встали перед моими глазами сначала мысленно, а затем и реально. Я почувствовал некроманта, он действительно был здесь. Я не мог явиться Лейявиину в такой форме, ибо чувствовал силу камней этого человека. Он был сильнее всего, что мне когда-либо доводилось видеть. Если бы я встретил такую силу раньше, то непременно подумал бы, что она принадлежит Богу. Насколько же силен тогда Создатель, если этот парень обладает такой мощью?! Где-то рядом со мной возник Самит.
В моем сознании вспыхнуло желание стать полудраком. Яркий свет окружил меня. Знакомая уже легкость вновь возникла во всем теле. Материализуйтесь, — приказал я и почувствовал, как за моей спиной отрастают крылья. Несколько могучих взмахов ими полностью остановили, начавшееся было после трансформации, падение. Мы с Самитом опустились прямо в центре деревни, откуда исходило откровенное безразличие ко всему — испускать его могло лишь одно существо — Лейявиин, — и страх толпы драконов.
Никто из жителей деревни не мог пошевелиться. Они были скованны магической энергией некроманта. Самит, лишь только он коснулся земли, сам потерял способность двигаться. Я прикоснулся к нему, в надежде, что прикосновение вернет ему утерянную способность, как это случилось тогда, во время боя с Люцианом, но мое прикосновение не оказало на нем никакого эффекта. Да, я правильно поступил, что заставил Синелию уйти…
Я оставил попытки побороть влияние силы некроманта и нашел его взглядом. Передо мной был все тот же маленький мальчишка. Его внешность ничуть не изменилась с нашей последней встречи. И, тем не менее, ему было более ста двадцати лет! Что же, я слышал о такой способности этого вида магов от Орена.
— О, ну надо же, а я уже думал, что ты не придешь! — Тихо вымолвил Лейявиин. Он сидел прямо на земле и сейчас встал, смотря мне прямо в глаза. — Так вот почему мой учитель не справился с тобой! Да, ты стал гораздо сильнее, чем во время нашей последней встречи, но все еще совершаешь те же ошибки. — Парень запустил пятерню в свои белые волосы. Голубые глаза смотрели на меня, и невольно в моей памяти всплыло слово — ариец.
— Зачем тебе все это нужно?
Некромант рассмеялся.
— Это мое призвание! Я король Ада, и я убью Его!
Уку был абсолютно прав насчет него. Но что мне делать. Его сила вряд ли была меньше моей, а ведь я ее даже не чувствовал. Зато отлично ощущал всю мощь душ, плененных камнем некроманта, висевшим у того на шее. Я решил, что нечего ждать его хода и, выхватив возникшую на поясе пламенную Жалость, я метнулся в сторону парня. Мое восприятие мира усилилось, будто я пользовался заклинанием замедления времени второй ступени, и настолько же возросла скорость моих движений. В мгновение ока я оказался перед лицом некроманта, и хотел было вонзить в него свой клинок, как его спокойное, насмешливое лицо сменилось испуганной прекрасной физиономией той, кого я люблю. Передо мной возникла Синелия, причем она была настоящей. Мгновенно сообразив, что к чему, я сильно взмахнул крыльями, заставляя свое тело двигаться назад и вверх, едва успев сделать это, чтобы мой магический меч не убил ее. Я в гневе посмотрел на того, кто прикрылся ею. Он все еще стоял за ее спиной. Стоял так близко, что если бы я пронзил бы лаарийку своим мечом, то непременно убил бы и его. Он поднял глаза. На его лице была такая ухмылка, что оно не просто искривилось, оно стало пугающим, истинно демоническим, как я представлял себе когда-то последних.
— Я так и знал!
Хохот разнесся по окрестностям, отражаясь от гор и многократно усиливаясь эхом.
— Ты так предсказуем! Ну что ж, раз ты этого сам не сделал, то это сделаю я.
До меня не сразу дошло то, что произошло. Лезвие длинного клинка торчало из груди лаарийки. С него капала алая кровь. Я завороженно смотрел, как красные капельки бегут по лезвию и, зависая на острие, срываются вниз. Капельки переросли в струйки, тоненькие, будто трещинами, покрыли они лезвие меча некроманта.
— Не-е-е-ет! Синелия! — завопил я в панике, бросившись к ней. Некромант выдернул свой меч, с неприятным звуком, из ее тела и отступил на несколько шагов. Тело, обмякнув, стало падать на землю. Лаарийка, все еще находившаяся под действием силы Лейявиина, не могла пошевелиться и просто упала, не в силах больше стоять. Я подхватил ее, не дав ей коснуться земли. Я приложил руки к ее ране, пытаясь остановить кровь, но та хлыстала и из дыры в ее спине. Я попытался воспользоваться магией, но ничего не получалось, вместо излечения, я лишь ухудшил ситуацию. Кровь полилась ручьем. Я закричал, запрокинув голову назад. Во мне закипала ярость, ярость настолько страшная, что воздух потяжелел.
Где-то в стороне послышался истерический смех. От этого моя ярость стала еще сильнее. Я аккуратно положил, все еще живую, судорожно хватающую воздух ртом, Синелию на холодную землю и оказался рядом с некромантом. Мой клинок не просто пылал сейчас, он горел так, будто в моей руке был зажат огнемет, сжигающий все черным пламенем. Ярость переполняла меня, она изливалась из меня и перетекала в меч, заставляя его делать это.
Пламя застыло в миллиметре от шеи хохочущего до слез некроманта.
— Комедия! — Выдавил он, продолжая сотрясать все вокруг своим нечеловеческим хохотом.
Я попытался снова ударить его, но ничего не получилось. Ярость стала сильнее, но ничего не изменилось. Я наносил удар за ударом, и они не причиняли некроманту никакого вреда, всякий раз останавливаясь в воздухе, тоненьким слоем отделяющим острие пламени от тела парня. Бесполезно! Совершенно бесполезно, мне нужна магия, но она не работает как надо! Меня осенило, недаром я провел целый день после побега из Ада.
Я отпрыгнул от хохочущего парня и стал высвобождать силу из своего тела. Невероятный ее поток выплыл из меня. Здесь магической энергии было столько, что вполне можно было создать новые западные горы. Я собрал всю ее над ладонью и спрессовал в тонкую пластину. Некромант перестал хохотать и посмотрел на меня удивленно.
— Эй, ты чего? Я сильнее смеяться не могу, а ты тут еще большую комедию мне устроить захотел?!
Ухмылка внезапно исчезла с его лица. Кажется, он понял, какую угрозу несет моя энергетическая пластина — единственный вид магии, который все еще подчинялся мне.
— А, я знаю эту технику. Баслра, кажется… Что ж, она хорошая, но не против меня, полудрак.
Некромант решил, что ему вновь не о чем волноваться, и вновь хохотнул. Я не собирался боле ждать. Замахнувшись, я с огромной скоростью метнул пластину в некроманта. Удивление и непонимание вспыхнули в нем. Он дернулся в сторону и какого было мое разочарование, когда он смог увернуться он нее.
— Ну, надо же, ты смог меня удивить! Очень сильно удивить! Я не ждал.
— Это не просто Баслра. Это Нанра Баслра!
Я вытянул руку вперед.
— И этого ты тоже не ожидал!
Энергетическая пластина застыла над моей рукой, а вот кисть левой, свободной руки некроманта, упала на землю. Он уставился на обрубок своей руки, из которого хлыстала кровища. Слезы брызнули из глаз мальчишки и тот закричал.
Я вновь замахнулся, целясь в шею некроманту, но тот заговорил на демоническом языке. В то же мгновение кровь перестала литься из его руки, и на месте старой кисти выросла новая. Я метнул пластину, но некромант не останавливался и все продолжал выкрикивать слова, теперь уже неизвестные мне. Это был не демонический язык, а что-то другое. Увернувшись от пластины некромант остановился и торжествующе посмотрел на меня, но тут же торжество в его глазах исчезло.
— Как?! Ты должен был умереть прямо сейчас?! Почему ты до сих пор жив?!
Я вытянул руку, возвращая диск. Яркая вспышка и я увидел, как держит пластину некромант своей заново выросшей левой рукой. Он довольно ухмылялся.
— Твоя Нанра Баслра теперь бесполезна против меня, маг. Но тебе повезло. Сегодня никто из нас не сможет убить другого, поэтому я ухожу.
— Не смей! Я убью тебя!
В ответ тот лишь рассмеялся.
— Это мои слова, полудрак. Помнишь, я сказал тебе то же самое, когда ты отправил моего учителя в Ад. И я повторю их: Я убью тебя, за то, что ты убил моего учителя! И умрешь ты очень скоро, а пока что живи и наслаждайся плодами встречи со мной, ибо я Лейявиин, король Ада, будущий богоубийца!
— Стой!
— До встречи!
Округу вновь залил хохот сумасшедшего некроманта и тот испарился в воздухе. А эхо еще долго терзало мой слух его голосом.
Я услышал хлюпанье и стоны где-то за своей спиной. Синелия лежала не спине. Вокруг нее уже была довольно большая лужа крови, но лаарийка все еще была жива. Во мне мелькнула надежда. Пускай я не могу контролировать магию в этой форме, но могу в человеческой!
Я отделился от Вилен и бросился к Синелии. Слезы бежали у меня по щекам лишь от ее вида. Я стал произносить слова заклинания и почувствовал, как силы вытекают из меня. Я выпустил все, что у меня было. Самит, получивший контроль над своим телом, уже стоял у меня за спиной и передавал мне свою силу. И я, не жалея, вкладывал ее в заклинание. Но раны не хотели зарастать — слишком мало я смыслил в медицине, слишком мало практиковался в том, что знал. Отчаяние поглотило меня. Я схватил Синелию за плечи и зашептал: «Не покидай меня, не покидай…».
Карие глаза лаарийки закатывались. Она судорожно дышала и с каждым выдохом из нее выходила жизнь. Внезапно глаза ее прояснились, и она устремила свой взор на меня. Надежда вспыхнула во мне, надежда на то, что заклинание сработало.
— Игорек, — она кашлянула.
— Тихо, тебе нельзя говорить. Сохраняй силы…
— Прощай… — донесся до меня ее шепот, прежде чем глаза ее вновь заволокло пеленой. Дыхание ее участилось, из-за чего кровь брызнула струйками в разные стороны. Слезы потекли из моих глаз. Я прижал ее к себе.
— Не покидай меня! Только не покидай, — шептал я, но лаарийка не внимала моим мольбам, и вскоре ее дыхание остановилось и полностью исчезло, как и жизнь, что до этого момента теплилась в ней. Нестерпимая боль обожгла мою душу. Страшная жуткая горечь утраты накинулась на меня. Я громко зарыдал, прижимая к себе бесчувственное, мертвое тело своей любимой.
* * *
Я лежал на земле, смотря в небо, во рту все еще ощущая металлический привкус крови Синелии. Слезы струились из моих глаз и сбегали по щекам.
Я никого не подпускал к телу лаарийки и не в силах больше смотреть на нее попросил Вилен сжечь его. Дым от сгорающей плоти метнулся вверх, а я так и упал тут, на землю, и смотрел в небо несколько часов. Самит никого не подпускал ко мне, и я был благодарен ему за это. Все, что было у меня теперь так это боль и лишь одно желание терзало меня: найти и уничтожить, стереть с лица мироздания этого ничтожного урода сотворившего такое с НЕЙ!
— Клянусь, я заставлю ТЕБЯ молить о пощаде! Я уничтожу ТЕБЯ! Клянусь, — прошептал я.