Пока охотники были в церкви, на улице пошёл дождь. Из низких туч, едва различимых в наступавшей темноте, на землю падали тяжёлые холодные капли. Выйдя за дверь, Лада огляделась. Натянув посильнее шляпу, она задумалась о том, где теперь продолжить поиски, когда Дроган толкнул её локтем и указал куда-то в темноту. Там, между стен соседних домов, укрылась едва различимая в тенях фигура.
Незнакомец, кем бы он ни был, явно видел, что его заметили, но оставался на месте. Когда охотники направились к нему, тот лишь на шаг отошёл дальше в тень.
«Не ловушка ли?», — мелькнула в голове Лады мысль.
На всякий случай она плавно опустила ладонь на рукоять кинжала, укрытого под плащом.
Земля уже раскисла от дождя, превратившись в грязь. Охотники остановились за несколько шагов до укрывшегося в тенях незнакомца, и Дроган заговорил, перекрывая шорох и стук капель своим глубоким низким голосом:
— Кто ты, и зачем прячешься в канаве, как подвальная крыса? Если хочешь поговорить, выходи на свет.
Оглядевшись по сторонам, тёмная фигура шагнула вперёд, слегка откинув капюшон. Лада узнала её.
— Кто ты и зачем караулишь нас? — нахмурился Дроган.
— Это Вишка, жена кузнеца, — ответила Лада вместо неё, затем обратилась к женщне: — ты не хочешь, чтобы нас видели вместе? Почему?
Взгляд селянки был прямым. В нём не было и тени страха или нерешительности, которые Лада привыкла видеть у собеседников, знающих, с кем они говорят.
— У вас есть то, что вам не принадлежит. Прошу, верните украденное.
— Ты обвиняешь нас в воровстве? — усмехнулся Дроган.
— Если вы можете как-то иначе назвать, когда берут чужое без спроса, то воля ваша. Да только всё равно верните, что взяли.
— А как ты можешь назвать сокрытие тела княжеского посланника?
На лице Вишки, укрытом плотными тенями, не дрогнул ни один мускул.
— Разве же вы не хороните павших в бою? Может быть, вы бросаете тела воинов воронью, а не предаёте земле по обычаю? Или насаживаете на пику, на потеху толпе и корм лесным зверям? Мы не такие, как жители города. У нас принято чтить мёртвых. От земли мы родились, в неё и вернёмся.
— Похоже, ты знаешь, что произошло с посланником князя, — вмешалась Лада, предупреждая спор. — Расскажи нам. И, возможно, нам будет лучше отправиться в корчму, чтобы не вести разговор под ливнем.
Жена кузнеца мотнула головой.
— Ни к чему иным знать о нашей встрече. Что же касается твоего вопроса, ты верно решила. Знаю я, что с княжьим человеком случилось. Загрызли его, как и вас пытались. Когда мы с Хольгой нашли тело, душа уже отлетела. Всё, что нам оставалось, лишь похоронить по нашему обычаю.
— Почему не сказать в деревне? Не отдать труп священнику?
Вишка задумалась, подыскивая слова.
— Тогда бы весть до князя сразу дошла. Пригнали бы солдат, да ведунов. Супротивник наш стал творить дела свои чёрные быстрее. А ведуны, вмешавшись, чего доброго ещё и меня с Хольгой скрутили. Не защитили бы мы тогда свой Чёрный ручей, не уберегли. И так уж мы близки к поражению.
— Ты — ведьма, так? Как и Хольга?
— Как и ты, сестрица, — Вишка внимательно посмотрела прямо в глаза охотнице. От неожиданности та смутилась и отвела взгляд.
— Я не такая, как вы, — только и пробормотала она.
— Почему ты отказываешься? Зачем не принимаешь свой дар?
Взгляд Лады окреп, она подняла голову и взглянула в лицо деревенской ведунье.
— Кому-то — дар, а кому и проклятие. Это — долгая история, которую я не рассказываю первым встречным. Итак, призраки убили посланника князя, и вы спрятали его тело. Потому что противостоите человеку, который хочет выпустить демона, заточённого в церковном алтаре. Ты знаешь, что это за демон, и кто ему помогает? Отвечай прямо.
— Я не знаю, кто пытается выпустить зло на головы наши, — покачала головой Вишка. — Но кем бы он ни был, собственных сил у него нет. Лишь те, что даёт хозяин. Что же до древнего духа, эту легенду знают многие. Было это давно, ещё во времена прадеда моего отца. Тогда все мы запирали двери на окованные медью дубовые засовы, а ставни закрепляли стальными крюками. Зажигали лучины и молились, каждый своим богам. И никто не ходил за плетень после того, как опускалась ночь. Потому как в лесах тогда обитало зло, называемое Волчьим пастырем. Был то огромный волк со шкурой, словно седой. По пятам за ним шла его свита. И всякий, кто встречался им на пути, находил свою смерть. Много душ погубил и пожрал тот дух, пока не очутился в наших краях могучий волхв. Но и ему не удалось тогда до конца одолеть Пастыря. Однако заключил он его в церковном алтаре, а нам сказал, что алтарь будет забирать силу волчью. Но высока была цена. Каждые десять лет жрец должен был приносить в жертву юную деву. И вот, год назад, когда подошёл срок, священник наш был убит. С тех пор Волчий пастырь и забирает силу свою назад. Ещё немного, и сможет он разорвать свои оковы.
— Погоди-ка, — нахмурился Дроган. — Так почему тот волк, которого мы видели у дома Хольги, служит ей, а не этому вашему пастырю?
— То был не волк, а волчица. И не служит она Хольге. Это и была Хольга-травница. Волхв из легенды был её предком. Уж не ведаю, чары ли так подействовали, или проклятие какое, но и сам он, и его потомки, с тех пор могут оборачиваться по своей воле. О том я и толкую — верните сундучок, что взяли. Без него нам всем туго придётся, не сможем сдержать в алтаре силу волчью без зачарованного покрова.
— Ты сказала, что жертву надо было принести год назад? — спросила Лада. — В день, когда погиб прошлый священник?
— Так и есть, — кивнула ведунья.
Охотники переглянулись.
— Что, если дочка старосты повредила ногу не так, как она рассказывала? — озвучила Лада их общую мысль.
Дроган выругался.
— Знал же, что кто-то из деревенских баб служит демону. Уж больно быстро на нас те призрачные волки напали. Так, селянка! Возьми этот сундучок, да отнеси Хольге, а мы пока попробуем с Леной потолковать.
Лада покачала головой.
— Не будем мешкать. Ты лучше возьми коня, да скачи сам. Леной я займусь.
— Может, тебе на хутор отправиться? Кто его знает, как здесь дело повернётся. Прости, но я-то всё ж покрепче буду. А верхом как раз ты лучше управляешься.
— Нет, нужно тебе ехать. Нога почти перестала беспокоить, но не совсем зажила. В седле сейчас не удержусь. И передай мне тот браслет, что нашёл на кладбище. На всякий случай.
Не тратя больше слов на спор, Дроган кивнул, отдал украшение, и вскоре исчез за завесой ливня. Лада тоже развернулась, и направилась обратно к дому старосты. Деревенская ведунья последовала за ней.
— Возвращайся домой, — бросила через плечо охотница. — Эта задача не по тебе.
Та лишь поджала губы.
— Нет уж, я от тебя не отвяжусь, милсдарыня. Если эта змея мою дочку сгубила, я прослежу, чтоб она сгнила, будьте покойны.
— Об этом я и говорю, — возразила Лада. — Ты можешь помешать мне в самый серьёзный момент. Это — моё ремесло. Не сомневайся, что если за освобождением демона стоит Лена, она от меня не уйдёт. Твоя дочь будет отомщена.
— Не знаю, как у вас в городах, а мы тут сами мстим за свои семьи, — Вишка упрямо продолжала шагать по щиколотку в грязи.
— Я не буду тратить время и силы на спор. Просто знай, что если ты будешь мешать, я ни на миг не замешкаюсь и просто убью тебя. Это понятно?
— Понятно, куда уж понятнее.
— Кстати, если хочешь помочь, — мысль внезапно пришла в голову Лады, — сделай для меня кое-что. Без пререканий. Отправляйся на конюшню при корчме и принеси мой самострел. И колчан болтов к нему. Всё это лежит в седельной сумке рядом с пегой кобылой, не ошибёшься. Ещё найди, пожалуйста, фонарь или факел. Только быстрее — а я тебя у частокола подожду.
Жена кузнеца на миг замешкалась, окинула охотницу пристальным взглядом, затем развернулась, и побежала к корчме, поскальзываясь в грязи. Лада двинулась дальше. Она сдержала своё слово, и пока ведунья несла её оружие, наблюдала за домом. Едва та появилась с арбалетом и парой факелов, охотница перелезла через частокол и отодвинула засов, запуская свою помощницу.
Свет в окнах не горел. Дождь скрадывал все звуки, когда две женщины подобрались к дому старосты, двигаясь в тенях. Аккуратно выставив ставень, Лада пробралась внутрь дома, оставляя на чистом полу мокрые грязные следы.
— Ты не знаешь, где комната Лены? — шёпотом спросила она появившуюся следом жену кузнеца.
Вишка отрицательно покачала головой.
— Ну, тогда пойдём наудачу, — пробормотала Лада.
Она пересекла полосы лунного света, лежавшие на полу, и взяла лучины. В их тусклом сиянии охотница миновала порог, оказавшись в коротком коридоре. Здесь не было окон, и всё пространство укутывала тьма. Проходя мимо первой двери, Лада услышала могучий храп, какой мог издавать только крепкий мужчина средних лет. За остальными царила тишина. Охотница осторожно приоткрыла каждую по очереди, и в крайней комнате нашла вещи, явно принадлежавшие молодой женщине. Самой Лены на месте не было. Нетронутая постель свидетельствовала, что хозяйка в эту ночь не ложилась.
— Плохо, — произнесла Лада. — Возможно, наше появление действительно заставило её действовать быстрее. Куда она могла пойти?
Вишка пожала плечами. Лада отвернулась и направилась в комнату старосты. Пинком отворив дверь, она, не церемонясь, подошла и как следует толкнула Мирча в плечо. Тот сел, моргая и осоловело оглядываясь по сторонам.
— Где дочь? — спросила Лада, не давая ему прийти в себя.
— Чья? — прохрипел Мирч, уставившись на охотницу.
— Твоя, естественно! У меня дочерей нет! Отвечай быстро, а то отправишься на плаху раньше, чем взойдёт солнце!
— Дык, это, — староста мотнул головой. — У себя она, спит. Где ж ей быть-то ещё? Ночь на дворе.
«Значит, действительно не знает, чем занимается Лена», — подумала охотница и достала браслет, переданный ей Дроганом.
— Узнаёшь?
— Как не узнать? Я ж его сам дочке из города привёз. Откуда это он у тебя взялся?
Оставив вопрос без ответа, Лада бросила украшение старосте, развернулась и вышла. Вишка не отставала ни на шаг.
— Куда теперь? — коротко спросила она.
— Внимательнее обыщем кладбище. Не думаю, что огни по ночам просто так появлялись. Да и браслет не случайно мы там нашли.
Дождь становился всё сильнее. Когда женщины обыскивали погост, бродя меж могильных камней, высоко в мрачных небесах сверкали молнии. Гром сотрясал земную твердь, размываемую потоками ледяной воды.
Наконец, Ладе удалось схватить удачу за хвост. На одной из тропинок, в грязи, она обнаружила цепочку свежих следов, уже почти смытых ливнем. Луна, прорвавшаяся сквозь изодранный саван грозовых туч, осветила пространство вокруг. В её бледном сиянии охотница заметила, что отпечатки пропадали у небольшой могильной плиты, лежавшей прямо на земле. Та была такой старой, что выбитые слова едва читались на истерзанной ветром поверхности. Однако стоило Ладе уцепиться получше, как оказалось, что плита гораздо легче, чем казалось на первый взгляд. Камень оказался всего в палец толщиной. Не без труда, но охотница отодвинула его в сторону, и скопившаяся вода низверглась в чёрное чрево фальшивой могилы, прямо на стоптанные древние ступени. Из глубины доносился тихий монотонный напев. Кончики пальцев охотницы словно пронзили мириады тонких иголок.
Там, под землёй, творилось колдовство.
Лада огляделась в поисках Вишки. Луна то появлялась в разрывах туч, то исчезала. Но ведунью было хорошо заметно в свете факела. Та как раз наклонилась, чтобы осмотреть что-то на земле. Пригнувшись, охотница нырнула в подземный проход. Она исполнила обещание и ждала Вишку у дома старосты. Насчёт потайных туннелей уговора не было.
Приземлившись, Лада едва не поскользнулась на мокром камне. Посветив вокруг факелом, охотница увидела перед собой небольшую лестницу, ведущую в коридор с низким потолком. Дрогану пришлось бы там пригнуться, но невысокая Лада легко прошла вперёд. К комнате, из которой доносился напев и виднелись всполохи пламени. Охотница осторожно приблизилась ко входу, затушила факел, зарядила арбалет, и заглянула.
Круглый зал, который она увидела, не поражал размерами. Этого и можно было ожидать от тайного подземного убежища. Стены, облицованные камнем, сочились влагой. Поверхность их была выщерблена и покрыта вековой копотью. Пол устилали шкуры множество волков. Об их возрасте говорило то, что шерсть по большей части вылезла, и клочьями валялась вокруг. Жёлтые клыки скалились в жутких звериных улыбках, пустые глазницы смотрели в потолок.
В центре стояла жаровня, в которой, изгибаясь, танцевало пламя. Судя по висевшему в воздухе сладковатому запаху, кроме хвороста горели и какие-то травы, но Лада не смогла их опознать. По ту сторону огня, закрыв глаза, замерла Лена. Сейчас её было не узнать. Простое деревенское платье сменила волчья шкура, накинутая на обнажённое тело. Во весь живот алой краской Лена начертала символ, изображавший распахнутую оскаленную пасть. Воздев руки, дочь старосты пела. Протяжно, заунывно. Эта песнь больше напоминала волчий вой. Она призывала сбросить оковы, освободиться, выйти на охоту. Вновь отведать тёплой алой крови, ощутить, как замирает трепещущее сердце добычи.
Лена открыла глаза. Её взгляд встретился со взглядом Лады, и дочь старосты хищно оскалилась.
— Я знала, что ты придёшь.
Охотница кивнула и молча наставила на девушку арбалет. Та лишь покачала головой.
— Поздно. Волчий пастырь освободится. Теперь этого уже не изменить. Осталось лишь…
Прервавшись на полуслове, Лена запустила руку в огонь и, выхватив массивную пылающую ветвь, замахнулась, чтобы кинуть её в Ладу. Та отреагировала мгновенно, нажав спусковую скобу. Коротко свистнул болт, пробив грудь дочери старосты. Вскрикнув, та завалилась вперёд, прямо в огонь. Волосы и шкура вспыхнули мгновенно. Рыжие всполохи пламени объяли обнажённое тело, пожирая плоть. Последним усилием Лена откинулась назад, на старые волчьи шкуры, которые сразу же стали потрескивать.
Скинув плащ, Лада одним рывком оказалась рядом и накинула на девушку мокрую ткань. Зашипев, огонь погас. Лицо Лены теперь напоминало безобразную маску. Волосы полностью спеклись, сквозь обугленную кожу виднелись зубы и кости черепа. Левая глазница была пуста — вскипевший глаз полностью вытек, вместо него зиял провал. На остатках губ запекалась кровь. Яркая в центре, бурая по краям.
И всё же эти губы улыбались. Дыхание вырывалось со свистом и клочьями розовой пены, когда Лена что-то тихо произнесла. Лада наклонилась, оставаясь настороже и ожидая подвоха, но умирающая лишь прохрипела напоследок:
— Спасибо… тебе. Это была… последняя жертва. Теперь они заплатят… а я, наконец, отдохну…
Больше она не сказала ни слова. Уцелевший глаз застыл. Лада закрыла его, поднялась на ноги, и принялась осматривать помещение. Искать пришлось недолго — в нише у стены охотница обнаружила скрученные и перевязанные верёвкой листы пергамента. Лада начала развязывать узел, когда её прервали.
Снаружи донёсся протяжный громкий вой.