Армэль Дюмон прогуливался по луна-парку, держа за руку свою пятилетнюю дочь Аннет. В другой руке девочка держала сахарную вату и увлеченно поедала ее. Дюмон слегка полноват. Волосы короткие, темно русые. Лицо округлое, интеллигентное. Его дочь, напросив, очень худая, волосы светлые, заплетены в косичку с большим красным бантом.
Потом Армэль и Аннет присели на скамейку. Аннет сказала:
— Пап. Я вот тут думаю. И никак не могу понять. Можно я спрошу?
— Спрашивай, — улыбнулся Армэль.
— А что такое «челлендж»?
— Это выход за свои пределы, — ответил он, а когда заметил непонимающий взгляд дочери, пояснил:
— Ну вот представь что ты боишься кататься на американских горках. Но ты, чтобы побороть свой страх, все-таки решила прокатиться. Это и есть челлендж.
Девочка задумалась.
— Ну что, куда еще сходим? На колесо обозрений? — спросил Армэль.
— А давай на американские горки! — вскликнула Аннет, — устроим челлендж!
— А не боишься?
— Боюсь, конечно… но надо же челлендж сделать.
— Челлендж, челлендж, челлендж, — улыбаясь повторяла девочка, пока шла до аттракциона.
Когда ои сели в кабинку, Аннет замолчала и испуганно прижалась к отцу. Кабинка стремительно помчалась по «горкам». Аннет громко завизжала. А потом, когда они уже сошли на землю, воскликнула:
— Вот это был челлендж!
— Опа! — проговорил вдруг Армэль, — времени-то уже пора. Мама, наверно, заждалась. Ругаться будет. Пойдем-ка.
Девочка заметно погрустнела.
— Так не хочу к маме, — проговорила она, — давай сбежим…
— Нельзя. Тогда меня посадят в тюрьму, а тебя навсегда отдадут маме.
— А почему?
— Потому что так судья решил.
— А почему он так решил?
— Ну, вот такой судья нехороший…
— А почему судья нехороший?
— Хм. Даже не знаю, как тебе и объяснить. Наверное, тебе надо сначала подрасти, потом сама пойдешь.
— Эх, — вздохнула девочка, — скорее бы вырасти, чтобы все понять.
У выхода из луна-парка их встретила светловолосая женщина в сером жакете и серой юбке, глаза которой закрывали темные солнцезащитные очки. Взяв Аннет за руку, она молча повела ее за собой, даже не поздоровавшись с Армэлем.
Дюмон проводил их взглядом, потом поймал такси. Он приехал в свою мастерскую, где его уже ждал его друг Жак, который, надев на себя кожаный фартук и защитные очки, красил кузов старинного автомобиля, разбрызгивая краску из распылителя.
— О! Привет, — поздоровался Армэль, — ты уже вовсю работаешь…
— Ну как с дочкой встретился? — спросил Жак.
— Нормально. Покатались на американских горках. Челлендж устроили…
Дюпон переоделся в рабочую одежду, достал из ящика деталь, зажал ее в тисках и принялся обрабатывать напильником.
— Кстати, насчет челленджа, — проговорил Жак, — я тут тоже себе челлендж решил устроить. Занялся альпинизмом.
— И как?
— Да пока только в помещении по специальным стенкам лажу. Тяжеловато.
— Но зато полезно. Может, и мне такой же челлендж устроить? Или сразу в горы податься…
— Сразу в горы — слишком экстремально, — сказал Жак.
Дальше они молча продолжили работать. А потом Жак спросил:
— Слушай, Армэль. А ты не слышал про какое-то новое суперлекарство. Говорят, от всех болезней лечит. Как ты думаешь, стоит ли его покупать?
— Ты, очевидно, говоришь про Панацею корпорации Амар? Она же еще клинические испытания не прошла. А на черном рынке точно не стоит покупать. Во-первых, лекарство стоит целое состояние. А во-вторых, неизвестно, какие еще последствия будут. Может, сегодня она и вылечит тебя от всех болезней, а завтра третья нога вырастет. И что ты тогда будешь делать, когда здоровье подорвешь, а денег уже не будет?
— Логично, — согласился Жак.
— Так что, лучше займись спортом. По стенкам своим полазай. А там, глядишь, и в горы подашься.