Для взлома путники выбрали двухэтажный дом с треугольной зеленой крышей. Улица вокруг была пустынна. Город с этой части словно был вымерший. Собственно, это и не удивительно. Они находились в коттеджном поселке, где когда-то жили довольно обеспеченные люди, которые наверняка были растворены панацеей. По крайней мере, так думали взломщики. Судя по тому, что никто не выбежал с ружьем на звуки выбиваемых ворот и истошный лай собаки, они не ошиблись в своем предположении.
Ворота, наконец, поддались. Пятеро людей вошли во двор. Привязанная цепью огромная собака продолжала гавкать и рвалась в бой, роняя слюну. Ее морда с огромными зубами маячила буквально в метре от взломщиков, которые стояли прямо у входа, не решаясь двинуться дальше. Наконец Антон сделал шаг вперед и, ударив собаку топором, тут же отпрыгнул в сторону. Задел он совсем чуть-чуть, только поранил животное. Собака обезумела еще сильнее, и залаяла, запрыгала, еще более яростно.
— Что ты делаешь! — возмутился Павел, — зачем животное мучаешь?
— Если такой умный, сам убей! — огрызнулся Зубатов.
Трубинин ничего не ответил. Он даже не шелохнулся, хотя тоже держал в руках топор.
— Мальчики, ну вы чего? — спросила Маргарита.
И тут вперед вышел Армэль. Он весь дрожал, но, тем не менее, ударил собаку еще раз, ухитрившись попасть прямо в голову. Лезвие вошло довольно глубоко. Зверь дернулся. И упал. Рукоять выскользнула из рук. Француз сделал шаг назад, продолжая дрожать. А потом его вырвало.
— Вот видите, мальчики, — сказала Маргарита, — француз, хоть и боялся, но сделал это. А вы — трусы.
— Лично я просто пацифист, — заметил Павел.
— Ага, пацифист ты, — усмехнулся Антон, — и до каких пор ты будешь держаться за свои убеждения? Пока тебя не убьют мародеры или не покусает дикая собака…
Дверь дома тоже оказалась заперта.
— Странно, а где замок? — проговорил Зубатов, — похоже, дверь закрыта изнутри.
— Ты хочешь сказать, что в доме кто-то есть? — спросила Мария.
— Возможно. Но, похоже, те, кто в дома, сами нас бояться, поэтому не опасны, — ответил Антон, уведено рубанул топором по двери. Здесь она была деревянная.
— Ты в этом уверен?
— Да.
Парень продолжал рубить.
— А вы что стоите? — спросил он, — помогли бы.
Но помощь уже не требовалась. Дверь с треском вылетела. Как оказалось, она была закрыта просто на щиколотку. Там, дальше, была, привада еще железная дверь, она оказалась открыта. Эта железная дверь закрывалась на электронный замок, но он не работал из-за отсутствия электричества.
По небольшой лестнице взломщики поднялись в дом. Они оказались в просторной гостиной, посредине которой стоял низенький белый столик. На нем ваза с засохшими цветами. Рядом два больших кресла. У окна диван. В противоположной стороне большой плазменный телевизор. В боковой стене дверь. Она вела на кухню. Здесь круглый стол, стулья. Газовая плита, встроенная в кухонный гарнитур. Раковина забита немытой посудой. На столе тарелка с тушенкой и сухими макаронами. Рядом открытая консервная банка и испачканная в тушенке вилка.
— Похоже, в доме действительно кто-то живет, — сказал Антон.
— Только где они? — задал риторический вопрос Павел.
— Должно быть, спрятались, — ответила ему Мария.
В доме нашлась кладовая, до отказа забитая пачками с макаронами и тушенкой.
— Вот повезло так повезло! — обрадовано воскликнул Антон.
Еще здесь была лестница на второй этаж, где располагались спальни. Там незваные гости обнаружили мальчика лет десяти, который забился под кровать и дрожал от страха.
— Вылезай, — ласково сказала Мария, — мы ничего тебе не сделаем.
— А зачем вы вломились? — спросил ребенок.
— Кушать хотим, — честно ответила Девятова.
— Это же не ваш дом…
— Эх мальчик… Ничего пока ты в жизни не понимаешь. Тебя кстати, как зовут?
— Вадик, — донеслось из под кровати.
— Ладно, — произнес Антон, по хозяйски осматривая детскую, — пусть сидит под кроватью, коль ему так нравиться, а мы пойдем пообедаем.
Комната представляла собой классическую комнату школьника начальных классов: стол, на котором стоял компьютер и лежали пара тетрадок. На стене плакат с изображением популярного среди молодежи певца ртом. Разнообразные игрушки, разбросанные прямо на полу. На одну из них кто-то наступил, отчего послышался характерный хруст.
— Эй, не трогайте мои игрушки, — закричал Вадик и вылез и под кровати.
— А тебе родители не учили прибираться? — спросил Павел, — где, кстати, твои папа и мама?
У ребенка из глаз брызнули слезы.
— Они исчезли, — всхлипывая, ответил он, зашли в ванну и исчезли.
— Расскажи, как это случилось.
Мальчик перестал плакать и стал рассказывать. Тем временем в комнате с ним остался только Павел, остальные ушли вниз, в гостиную.
— Мама с папой заперлись в ванной, — начал говорить Вадик, — и сидели там очень долго. Я стал бояться и постучался к ним. Они не открывают. Стал стучаться сильнее. Они все равно не открывают. Тогда я позвонил тете. Позвонил дяде. Но они почему-то не брали трубку. Позвонил 911. Но этот номер почему-то не работал.
— Глупый, — Павел потрепал его по волосам, — 911 в Америке. У нас телефон МЧС — 01. Как у пожарных.
— Эй, Паша! — раздался снизу крик Антона, — ты обедать не идешь?
— Пошли вниз, — предложил Трубинин мальчику, — познакомишься с нами.
За столом Вадик продолжил рассказ о том, что произошло.
— Когда до взрослых дозвониться не удалось, — говорил он, — я решил, что должен сам спасти своих родителей. Нашел в гараже ломик. Выломал в ванной дверь. Но их там не было. Только одежда на полках и грязная ванна. Тут я конечно сильно перепугался. Попытался связаться с друзьями. Но они были OFFLINE во всех чатах и социальных сетях. И тоже не брали трубку, если им позвонить. Стал гуглить, что делать, если родители исчезли. В Интернете советовали позвонить в полицию. Я и позвонил. Но со мной не стали разговаривать, сказали, что если еще раз так пошучу, то приедут и уши надерут.
— Ну да, разумеется, они не поверили, — усмехнулся Антон, жуя тушенку, — а дальше что ты стал делать?
— Продолжал гуглить. И случайно нашел сообщение какой-то девочки, у которой тоже исчезли родители. Мы стали переписываться. У нее, правда, была несколько другая история. Это случилось в аэропорту. Она была с отцом. Он сказал, что ему надо в туалет и попросил подождать и покараулить багаж. И не вернулся. Полина сначала ждала ждала. Ждала ждала. А время идет, скоро посадка. Позвонила маме. Не дозвонилась. Ну, она стала подходить к работникам аэропорта и объяснять ситуацию. Но от нее все отмахивались, говоря, что им не до нее, у них ЧП. А тут вообще люди стали как-то суетливо бегать, потом некоторые рейсы отменили. Их рейс, тоже кстати, отменили. В общем, Полина так и сидела, и строчила послания в социальные сети, с просьбой помочь. А потом куда-то пропала: престала отвечать.
Вадик вздохнул.
— Кстати, макароны хорошо бы сварить, — сказала Мария, — у тебя воды нет?
— Есть пол бутыли, — ответил мальчик, — но ее беречь надо. В кране воды нет. И газа теперь тоже нет.
— С газом мы решим проблему, — сказала Павел, — найдем где-нибудь баллон. А воду, наверное, из речки придется брать. Тут есть речка где-нибудь поблизости?
— Есть родник, — ответил Вадик, — но оттуда воду нельзя брать, она заразная.
— Обеззаразим, — сказала Мария.
— Как?
— Специальными таблетками. К тому же, воду можно кипятить. Если газ найдем, конечно.
— Я больше не знал, что делать, — продолжил свой рассказ мальчик, — ну я ничего и не делал. Просто сидел один в доме и горевал. Потом телевизор решил посмотреть. А он не работает.
— А к соседям постучаться и попросить помощи не догадался? — спросила Маргарита.
— Потом догадался. В один дом постучался, в другой. Никто мне не открыл. Так вот два дня я и куковал тут. Пока в Интернете не прочитал, что начался зомби-апокалипсис. Тут я конечно, сразу все понял. В общем, надо как-то выживать. В кино я видел, что при зомби-апокалипсисе люди тушенкой запасаются. Ну я вскрыл папин сейф, нашел там деньги, поехал в магазин.
— Поехал? — удивилась Мария, — На чем?
— На машине.
— Ты и водить умеешь?
— Немного. Папа как-то учил. На самом деле ничего сложного, у нас машина с коробкой автомат. Там только две педали: «газ» и «тормоз». В общем, поехал я в магазин. Там, правда, тушенки уже не было. Всю разобрали. Поехал в другой. В третий. С трудом нашел тушенку. Ну и макарошками заодно затарился.
— А сварить макароны не смог? Раз сырыми ешь?
— Почему не смог? Смог. Интернет тогда еще был. Я погуглил как это сделать. И сварил. А потом отключили газ и воду. Ну, на родник я не пошел, вода же заразная. Вот и кушаю, поэтому, макароны такие, не вареные.
— Ну а дальше что ты делать собирался? — спросил Павел.
— Не знаю, — пожал плечами Вадик, — надо как-то от зомби защищаться. Но ружья у меня нет. Ломиком что ли?
— То есть, ты думаешь, что это зомби-апокалипсис?
— А разве нет?
— На самом деле апокалипсис. Но не зомби. Другой вид апокалипсиса.
— И какой же?
— Хм… даже не знаю, как тебе объяснить….
— Может, у меня получится рассказать, что произошло? — предложила Мария, — давайте, вы, мальчики, на разведку сходите, а я с ребенком поговорю.
— Да, на разведку надо сходить, — согласился Антон, — хотя бы в соседние дома заглянуть, вдруг что интересного найдем.
Не сговариваясь, Антон и Павел пошли на улицу.
— Я с вами, — сказала Маргарита.
Армэль что-то спросил у нее по-французски, та ответила. После чего он тоже присоединился к компании.
— Ты знаешь, как устроено общество? — спросила Мария у Владика.
— Общество? — переспросил мальчик, — а что такое общество?
— А вам в школе это не рассказывали?
— Рассказывали вроде. Но я ничего не понял. Учительница говорила, что общество — это Государство. Еще она говорила, что общество — это люди. Но другая училка говорила, что Государство — власть, которая имеет силу, чтобы принуждать людей подчиняться. Типа это надо для того, чтобы организовать людей, чтобы они жили по правилам, а не так как хочется. Потому что если бы все делали как хочется, то был бы бардак.
— Вот видишь, все ты знаешь. И все понимаешь.
— Не, не понимаю. Я не понимаю, почему нельзя делать так как хочется….
— Ну как почему? Вот ты представь, что в твоем классе кто-то хочет бегать, кто-то хочет стрелять из рогатки, кто-то хочет залипнуть в телефон. Урок в таком случае не начнется никогда.
— А зачем вообще нужны эти уроки? Вот я этого не понимаю. Я понимаю, что если уроки не учить, то двойку поставят, и родители будут недовольны, отругают. Но зачем нам зубрить что всякие «жи ши пиши с буквой и» и прочие дурацкие правила?
— Ну как зачем? Чтобы знать русский язык. Если не знать правила, то каждый будет говорить, так как хочет, и слова будет свои придумывать. Вот ты придумал новое слово, и вместо «тушенка» стал говорить это слово, например «тутума». Я уже тебя не пойму, что ты имеешь в виду. Буду недоумевать, что за «тутума». А если каждый будет придумывать свои слова и свои правила языка, мы будем понимать друг друга?
— Думаю, нет.
— Вот именно. Для этого и нужны правила. Чтобы люди понимали друг друга. И чтобы могли совместно трудиться. Делать еду, которую мы едим, и делать одежду, которую мы носим.
— А! — сказал мальчик, — понял. Кажется. Если не будет никого, кто будет нам приказывать, то мы будем делать кто что хочет. И никто не будет делать еду. И мы все умрем с голоду.
— Да. Ты правильно понял. Так вот. Насчет того, что случилось. Исчезли те, кто приказывал. Теперь все делают то, что хотят. И получился бардак. Сначала все продукты исчезли из магазинов, потом люди просто стали грабить, то, что осталось. Многие бежали из города. Побросали работу. Вот почему нету газа, света и воды.
Пока Мария объясняла Владику что случилось с обществом, остальные члены команды взломали соседний дом. Там они увидели полки со статуэтками, висящие на стене картины. Небольшой письменный столик, на нем лампа. Кресло у окна. В стене камин, который, естественно, не горел. На полу черная лужа, в которой валялась одежда. Футболка, джинсы. Цветастое платье. А еще рубашка и штаны явно детского размера.
— Странно, — удивился Антон, — почему какие-то дети растворились вместе с родителями, а какие-то нет?
— Может быть, Вадик просто не ел панацею, например, выплевывал ее тайком от родителей, — предположил Павел.
Они прошли на кухню. Здесь нашлось несколько банок с красной икрой, лежащих в отключенном холодильнике, кусок испорченной колбасы, заплесневелая буханка хлеба, неприятно пахнущий суп в кастрюле не плите. В кладовой так же не оказалось никаких запасов. Просто пустые полки.
— Не густо, — произнес Антон.
Некоторые дома и вовсе оказались уже разграбленными. А с некоторыми повезло: там нашлись и полезные вещи: бутыль с водой, портативный газовый баллон, полевой бинокль, канистра с бензином. Ближе к вечеру разведка была закончена. Вся команда, в том числе и ее новый юный член, ели разогретую тушенку с настоящими вареными макаронами.
— Здесь долго оставаться нельзя, — сказал Антон, — в городе скоро будет страшная антисанитария, будут бегать крысы и поедать валяющиеся на улице трупы. Сюда по железной дороге стягиваются какие-то воинские эшелоны. Мы не знаем, что у них на уме. К тому же, вот-вот в этот район нагрянут мародеры, и тогда нам не поздоровится.
— Какие есть варианты? — спросил Павел.
— Думаю, надо ехать в сельскую местность.
— А как же я? — подал голос Вадик, — меня вы возьмете с собой?
— Не переживай, возьмем, — пообещала Мария.
— Вообще-то в сельской местности нас никто не ждет, — напомнила Маргарита.
— Не обязательно ехать в обитаемое село. Можно найти какие-нибудь заброшенные домики, и там жить, — сказал Антон.
— А питаться чем? Запасы-то быстро кончатся. А потом зима настанет…
— Еду придется искать. Пока осень, можно собирать грибы, мариновать их. Попробовать охотиться за дичью. Мясо на зиму засолить….
— Ты и правда такой наивный? — язвительно спросила Мария.
— А у тебя есть другие предложения?
— У меня есть, — проговорил Павел.
— Мы тебя внимательно слушаем.
— Надо найти, чем мы можем быть полезны сельским жителям. Не знаю, одежду шить и обменивать на еду, может, кузницу организовать и инструменты делать. Не знаю, в батраки наняться за миску супа, на худой конец.
— Ты знаешь сколько будет таких желающих за миску супа поработать? — усмехнулся Антон.
— А я вполне могла бы быть полезной, — сказала Мария, — я медсестра, у меня нужная профессия. А люди всегда болели, болеют и будут болеть.
— Медсестра — это не врач, — заметила Маргарита.
— У меня есть медицинское образование, — парировала та.
— И ты правда можешь лечить людей?
— Ну, оказать первую помощь вполне могу. В некоторых случаях смогут провести первичную диагностику, даже подобрать лекарства и лечение назначить. Операцию на сердце, конечно, не смогу сделать….
— Ну а ты со своей химией чем можешь быть полезна? — спросил Антон у Маргариты.
— Я уже говорила, — ответила та, — хотя бы взрывчатку сделать.
— Если найти компоненты, — заметил Зубатов.
— При желании можно найти. А чем можешь быть полезный ты? Что ты еще умеешь делать, кроме как майнить биткоины?
— Я программист. А еще умею в железо. Как-то было дело, сам компьютеры ремонтировал…
— Кому нужны твои навыки электрика, когда свету нет нигде? — ехидно спросила Маргарита.
— Громко сказано: «нигде». Есть автономные генераторы. Возможно даже, какие электростанции работают. Да, мы видим хаос и бардак. Но мы видели пока только несколько городов. Возможно, не везде так, где-то сохранились очаги цивилизации.
Вадик слушал их разговор и ему на глаза наворачивались слезы.
— Что случилось? — ласково спросила Мария.
— Я, боюсь, что ничем не могу быть полезен.
— Не переживай. Мы тебя не бросим. А когда ты вырастешь, то обязательно освоишь какую-нибудь нужную профессию.
Вадик посмотрел на взрослых сквозь слезы, понимая, что теперь они заменят ему родителей. Он молчал. Все молчали. Эта пауза тянулась несколько минут, и каждый думал о своем. Но при этом все поглядывали друг на друга.
— А почему Армэль никогда ни о чем не говорит? — спросил вдруг Владик.
— Он же француз, русского языка не знает, — ответила Мария.
— То есть, он вообще с вами не разговаривает, только ходит с вами?
— Нет, почему же, — разговариваем, — по-французски. И по-английски иногда.
— А… А давайте я научу его русскому языку!
Мария рассмеялась.
— Попробуй, — сказала она.
Мальчик встал, подошел к французу и потянул его за рукав.
— Пойдем, — сказал он, — я покажу тебе свой букварь.
Дюмон, хотя ничего и не понял, но пошел за Владиком в его комнату.
— А что это он вдруг француза русскому языку решил учить? — удивился Антон.
— Общение ребенку не хватает, — сказала Мария, — мы тут все о делах говорим, а он молчит. Вот, видимо, Владик и разглядел тут родственную душу.
— Ладно, — проговорил Павел, — нам все-таки надо решить, что делать дальше.
— А имеет ли смысл что-то делать? — спросил Антон.
— В смысле?
— Ради чего мы стараемся выжить? Мы были успешными людьми, и вдруг в одночасье все рухнуло и вот мы уже готовы батрачить на кулаков за миску супа. Но ради чего?
— Успешными? — усмехнулся Павел, — где же мы успешные? Я, например, работал на престижной работе и получал хорошие деньги, мне даже нравилось то, чем я занимаюсь. Но я был глубоко несчастлив от того, что все, что я делаю, не имеет никакого смысла. Не приносит пользу обществу.
— И чем же таким ты занимался? — спросила Мария.
— Разрабатывал Искусственный Интеллект для военных. Вот что я делал. Использовал высокие технологии для убийства людей.
— Ну тем более, наше выживание не имеет никакого смысла, — заключил Антон, — ты был глубоко несчастлив на интересной, престижной и высокооплачиваемой работе. Даже если вдруг кто-то наведет порядок, то ты так же будешь разрабатывать Искусственный Интеллект для военных или изобретать бухгалтерские программы для ушлых буржуев, которые при помощи них будут уходить от налогов. А я так и буду разрабатывать супер пупер криптовалюту, надеясь, что при помощи нее совершу революцию, а потом окажется, что мои соратники — инфантильные подростки.
На слове «инфантильные подростки» Мария хихикнула.
— А я, кажется, поняла, — сказала вдруг Девятова, — нас всех собрала Вселенная, потому что у каждого из нас духовные проблемы. У Павла проблема с самореализацией, А тебя, Антон, проблемы с принятием общества. Ты считаешь, что общество устроено неправильно и хочешь переделать его через революцию. Только вот ты ни разу не революционер, это я тебе уже говорила. Да и у меня духовная проблема. Я работала медсестрой, получала скромную зарплату. И я была очень недовольна этим, мечтала о красивой жизни. Тогда я не понимала, что именно работа медсестрой и давала моей жизни смысл. Потом мне неожиданно свалилось на голову богатство. И весь смысл моей жизни был моментально утрачен. Я ездила по заграницам, отдыхала в пятизвездочных отелях. А в душе пустота. Я понимала, что все это ненадолго. Когда-нибудь деньги кончаться. И что тогда делать, я не знала. Да и у тебя Рит, тоже есть духовная проблема. Ты мечтала разгадать тайну странного вещества, упавшего со звезд. И вот теперь ты получила ответы, и что?
— Я не получила ответы, — возразила Маргарита, — знания о том, что Панацея — это разумная нанопыль, прилетевшая из «далекой далекой галактики» меня никак не удовлетворяют. Я хочу знать, как эта шутка лечит или убивает людей, какой молекулярный механизм она при этом использует. Я хочу знать, как эта чертова пыль летает по космосу со скоростью 0.1 «цэ» и совершает маневры вопреки всем законам физики.
— То, что ты не получила ответы, это тоже твоя духовная проблема, — сказала Мария, — вообще, Вселенная не всегда дает ответы. И с этим нужно смириться.
— Смириться? Ну уж нет!
— Все это, конечно, интересно, но это все идеализм, — вмешался Павел, — А у нас есть конкретный вопрос, относящийся к материальному миру: что делать?
— А самое главное, зачем? — вставил Антон.
— Затем, чтобы сообща решить наши духовные проблемы, — ответила Девятова.
— С твоей, так называемой духовной проблемой, все просто, — проговорил Павел, — ты считаешь, что смысл твоей женщин — помогать больным. Так кто тебе мешает снова стать медсестрой, когда закончатся деньги? Даже не так. Зачем ждать, когда деньги закончатся? Кто тебе мешает вместо того, чтобы ездить по заграницам, раздать свои деньги нищим и продолжать работать медсестрой?
— Ну, во-первых, Вселенная не просто так дала мне богатство. А для того, чтобы я употребила его с пользой для мира, и для своего духовного развития. Раздав деньги нищим, я не принесу пользу миру. Потому что эти деньги они потратят и будут продолжать оставаться нищими. А во-вторых, снова работая медсестрой, я буду мечтать о красивой жизни и ждать, когда мне опять на голову свалиться неожиданное богатство.
— Да, сейчас о красивой жизни остается только лишь мечтать, — вздохнула Маргарита.
— Я, конечно, материалист, — вмешался Павел, — но свое мнение выскажу. Если бы нас действительно собрала всех вместе Вселенная, или там, Бог какой-нибудь, то явно не для того, чтобы мы решали сообща свои духовны проблемы. Это глупо. Вот смотрите. Цивилизация разрушена. Мы случайно нашли неких зомби, говорящих от имени инопланетян и узнали, что все это произошло потому, что пришельцы уничтожили всю элиту. То есть, нам было наглядно показано, что общество, построенное на принципах капитализма, уязвимо и, по сути, тупиковая ветвь. Нужно строить общество на качественно иных принципах. Например, на коммунистических. И это наша миссия. А не решение духовных проблем.
— Ты дурак? — спросил Антон, — оглянись вокруг. Кругом хаос. Нет воды, газа и электричества. На улицах валяются трупы людей, убитых мародерами. Какой к черту коммунизм? Какое новое общество? Выжить бы.
— Ты же спрашивал, зачем выживать? Вот я тебе и ответил. Не нравиться цель — ну иди, утопись в речке или еще как-нибудь самоубейся.
— В том то и дело, что цель просто отличная. Грандиозна! Но она недостижима!
— А в чем-то Павел прав, — сказала Мария, — вера в какую-то грандиозную цель поможет нам выжить. Она поможет нам быть стойкими и бороться с агрессивными внешними обстоятельствами. Наконец, Вера поможет нам просыпаться по утрам, когда кругом царит хаос. Если кто-то не может верить в Бога, в разумную Вселенную, то почему бы не поверить в Великую Цель?
— А может, пока просто пытаться выжить, а зачем, для чего — эти вопросы решим потом. В конце концом, может быть, люди самоорганизуются и возродят цивилизацию? — проговорила Маргарита.
— Возможно, кто-то и самоорагнизуется, — согласился Павел, — Тогда разумнее будет примкнуть к таким вот группам самоорагнизации. Ну, или начать сами самоорганизовываться, опережая события. Найти выживших, скооперироваться с ними.
— Ага, ага, — язвительно заметила Маргарита, — видали мы выживших. Это те, что копают картошку и отпугивают чужаков, тряся двустволкой? Или мародеры, убивающие направо и налево? Попробуй, скооперируйся с ними.
— Есть же и другие выжившие. Вспомни больницу в Казахстане, где врачи до последнего лечили больных, храня верность клятве Гиппократа.
— Ну, вообще, идея разумная, — сказал Антон, — если нас будем много, то мы сможем оправлять поисковые группы в заброшенные города, чтобы искать хабар. Можем организовать оборону. Сможем выращивать овощи. Да много чего мы сможем сделать группой. Осталось только найти людей и убедить их к нам присоединиться.
— Да, это верная идея, — согласился Павел, — давайте завтра пойдем искать адекватных выживших.