Майло прикусил нижнюю губу и покачал головой.
— Хорошо. Очень хорошо. — Ноа поднял его, крепко обнял и попытался передать в руки Орена Труитта. — Отведи его в безопасное место. Он не должен оставаться здесь в таком состоянии.
Майло прижался к нему, схватившись за шею.
— Папа! Не уходи!
— Я скоро вернусь. — Голос Ноа надломился. — Я вернусь, обещаю. Я должен помочь Бишопу. Мне нужно помочь Юнипер и Хлое. Хорошо? Теперь ты в безопасности, сынок. Я обещаю.
Скрепя сердце Ноа силой усадил сына, все еще тянущегося к нему, на руки Труитта. Лицо Труитта побледнело, но он продолжал держать Майло, пытаясь погладить его по спине.
— Все хорошо, малыш.
— Нет! — Майло закричал. Слезы текли по его лицу. Они оставляли четкие следы на крови. Он протянул руки к отцу. — Не уходи! Не оставляй меня! Папа!
Никогда Ноа не видел его таким безутешным. Даже после исчезновения Ханны. Отчаянные крики сына разбивали сердце Ноа на тысячи кусочков.
Майло проявил столько силы и храбрости, спасаясь из церкви, и теперь, когда он наконец-то был в безопасности, его маленькое восьмилетнее тело больше не могло держать себя в руках.
Еще никогда в жизни Ноа не чувствовал себя таким растерянным. Он жаждал быть рядом со своим ребенком, который только что пережил ужас, который Ноа не мог себе и представить. Но при этом он понимал, что его навыки крайне необходимы, чтобы справиться со смертельно опасной ситуацией.
Майло в безопасности Бишоп — нет.
Это его работа. Он должен её выполнить.
Он проглотил комок в горле и повернулся к Труитту.
— Отвези их к Розамонд Синклер. Майло знает ее. Суперинтендент сообразит, что делать. Потом найди медбрата, Шена Ли. И бабушку Квинн нужно известить как можно скорее.
— Понял, — сказал Труитт.
— Папа! — Майло заплакал, в его голосе слышалось отчаяние.
Квинн встала между ними. Она протянула руки.
— Мелкий. Я здесь. Я пойду с тобой.
Майло практически бросился к ней. Труитт отпустил его. Майло вцепился в нее, как обезьяна.
Она обнимала его так же крепко, как он ее.
— Машина припаркована за банком через дорогу, — сказал Труитт. — Там быстро станет тепло, и у нас есть аптечка и несколько одеял для экстренных случаев.
Квинн повернулась и пошла за ним.
Ноа коснулся ее плеча.
— Квинн. То, что ты сделала для Майло… — Его грудь сдавило. Слезы навернулись на глаза. Он не мог произнести эти слова вслух. Они застряли у него в горле, как камни.
Она спасла жизнь Майло. Рисковала своей собственной жизнью, чтобы защитить его сына. Он обязан ей всем.
Она посмотрела на него, ее лицо выражало горечь и сожаление.
— Я не спасла девочек. Я не смогла их спасти.
У Ноа пересохло во рту.
— Ты сделала все, что было в твоих силах.
Лицо Квинн ожесточилось. Она выглядела как дикая королева викингов, только что вернувшаяся с поля боя. Как будто только что прошла через сам ад, чтобы вывести Майло с другой стороны.
— Просто поймай тех тварей, что это сделали, — сказала она. — Обещай мне.
Ноа пообещал:
— Мы их обязательно поймаем.
Глава 51
Ноа
День седьмой
Церковь Кроссвей превратилась в кровавую бойню. Ноа никогда не видел ничего подобного.
Это место походило на поле битвы. Но это не Сирия или Ирак. Это США. Это сельская местность на юго-западе Мичигана.
Слов не было. Не существовало человеческого языка, чтобы передать ужасы, обрушившиеся на него. В церкви царила полная тишина. Здесь воняло смертью. Кровью и трупами, телесными жидкостями, газами и человеческими экскрементами.
Телами, которые его разум не желал и не мог описать.
Ноа и Джулиан прокладывали себе путь через бойню, держа оружие наготове, медленно поводя тактическими фонариками туда-сюда, их желудки сводило, они оба испытывали сильнейшее потрясение.
Они знали этих людей. Махали им в ресторанах или на заправке, болтали на пятничных футбольных матчах и в парикмахерской. Тренировали их детей в Малой лиге. Останавливали их для оформления штрафов.
Слезы текли по лицу Ноа. Он едва осознавал, что плачет.
Лицо Джулиана исказилось от гнева. Его глаза покраснели и увлажнились.
Нет ничего постыдного в их слезах. Только чувство отчаяния.
— Лучше бы они позволили помочь им! — проговорил Джулиан, в его голосе звучали страдание и ярость. — Этого никогда бы не случилось, если бы мы были здесь!
Собственное чувство вины обрушилось на Ноа, удушающее и гнетущее.
— Мы не могли знать, что ситуация обострится до такой степени. Мы не знали.