Лестница в подвал оказалась узкой и закрученной. Стены были сложены из неровного серого камня, совсем не похожего на кирпич основного здания комиссариата. Бригита подумала, что могла бы, наверное, почувствовать себя принцессой в сказочном замке, если бы лестница не была такой крутой, а проклятая юбка не закрывала весь обзор вниз. Вдоль лестницы развесили электрические лампы, а поверху даже пустили вентиляционный рукав, без которого тут наверняка было сыро, как в… ну да, как в подвале — но вот перил приделать не догадались, поэтому оступись Бригита — и катиться ей до самого низа. Хорошо хоть сменить туфли удалось — на каблуках она бы тут точно шею свернула.
Подвал оказался гулким и большим. На помещения его делили двухметровые фанерные перегородки, над которыми оставалось ещё много места до сводчатого потолка. Столик дежурного возле входа пустовал, да и в самом подвале, насколько доставал взгляд, никого не было, но найти Робина труда не составило — над одной из перегородок поднимались прозрачные клубы дыма.
— Здесь нельзя курить, это же архив, — Бригита неодобрительно поморщилась, усаживаясь напротив и аккуратно расправляя юбку.
— Дежурный разрешил. Ты с вечеринки?
— Да. Инспектор затеял её, чтобы встретиться с какой-то женщиной. Кир уехал проследить за ней до дома и узнать, кто она такая, а меня отправил сюда помочь тебе.
Робин поднял глаза от толстой папки, которую листал, и посмотрел, прищурившись:
— А тебе…
— Молчи. Если ты сейчас скажешь, что мне идёт, я тебе голову отвинчу. Я услышала это от каждого сотрудника, которого встретила по дороге.
— А почему не переоделась?
— Потому что раздевалка закрыта на дезинфекцию и ещё часа два в неё никого не пустят.
— Дезинфекцию? Я что-то пропустил?
— Видимо, да. Как и мы. Мне сказали, что в окно кто-то подбросил пакет с пудрой, а потом в приёмную позвонили и сообщили, что там какие-то кокки.
— Весело, — Робин присвистнул, — Уголовка на рогах стоит, да?
— Наверное. Там было так шумно, что я не стала выспрашивать и сразу пошла сюда.
— Интересно. Стоило только прилететь столичному гостю, и столько всего началось. Ну и ладно. У нас свои дела. Чай будешь?
Бригита попыталась устроиться на стуле подобнее и, отрицательно покачав головой, развернула к себе один из томов.
— Справочник условных обозначений гражданской и служебной авиации?
— Решил зайти с фланга. С другого конца. Про перстень не нашёл пока.
— А, хочешь посмотреть на каком самолёте прилетел инспектор? А что, с ним что-то не так?
— Заранее неизвестно, — Робин погасил сигарету в потёртой консервной банке, которая явно использовалась в качестве пепельницы не первый год, и налил себе ещё чая из стоящего на соседнем стуле пузатого чайника, — Если начинать копать только подозрительные направления, ничего не найдёшь. Обычно разгадка не там. В обычных вещах. Которые подозрений не вызывают.
— И как, нашёл что-нибудь?
— Нашёл. Самолёт ледовой разведки. Принадлежит морскому министерству. Приписан к китобойной флотилии. Северной.
— Китобойной? Северной? То есть, он летел не из столицы?
— Пока не знаю. Надо проверить.
— И как он вообще на него попал? Ну, если это не самолёт министерства внутренних дел?
— Взятка, — пожал плечами Робин, — Сейчас это просто. Денег мало. А они всем нужны.
— Я ничего не понимаю. Почему он не приехал поездом? Ведь от столицы ходит прямой курьерский, там есть люксовые вагоны. Вполне подходят даже для таких важных шишек.
— Я тоже не понимаю. Так что копаю дальше.
— Ладно, вы все победили. Теперь мне тоже интересно. Чем тебе помочь?
Робин поднял глаза и долго молчал. Вытряхнул из пачки новую сигарету, повертел в пальцах. Другой рукой взял зажигалку, повертел и её.
— Ну что?! Что смотришь-то? Помочь тебе чем, спрашиваю?
— Если я скажу, что поможешь ты, если заваришь ещё один чайник чая, ты мне отвинтишь голову. А больше нечем. Я уже закопался. Вводить тебя в курс будет дольше.
Бригита задумалась. Первой реакцией и в самом деле была вспышка гнева, но по здравом размышлении выходило, что Робин прав. Она фыркнула и направилась искать местную кухоньку.
Когда через четверть часа она вернулась с горячим чайником, Робин подвинул ей второй стакан, который успел откуда-то достать и кивнул на стопку фолиантов весьма древнего вида:
— Вот. Придумал тебе занятие. Каталоги гербов. Ищи двойной косой крест в треугольнике.
— Это то, что было на перстне инспектора, да?
— Да. Описано бессистемно. Часто словами, без картинок. Много времени уйдёт. Так что половина тебе, половина мне.
Сколько прошло времени, Бригита не поняла — но первый том она успела просмотреть почти до середины. Мелкий рукописный почерк было разбирать сложно, но, к счастью, её знаний языка хэль хватало, чтобы понимать текст — это были простые однотипные фразы, описывающие гербы, флаги и эмблемы.
Потянувшись до хруста в затёкшей спине, она, наконец, сделала глоток из стакана. Чай, конечно, давно остыл.
— Никогда не была в нашем подвале. Он от особняка хэль остался?
— От склада. Купеческий род, работавший на хэль. Тут хранили масло и, кажется, уксус.
— Понятно, — Бригита почувствовала небольшое разочарование. Быть принцессой на купеческом складе — совсем не то, что в имении или замке.
— Хозяева поддержали восстание. Тут был штаб во время войны с Союзом Четырёх. После победы сделали жандармерию. Потом стал комиссариат.
— А что со зданием наверху?
— Было деревянное. Долго не протянуло. Полвека назад построили новое.
От входа донёсся топот — кто-то спускался по лестнице. Дежурный, возвращения которого Бригита не заметила, скрипнул стулом. По приветственному ворчанию, раздавшемуся в ответ, было понятно, кто появился. И действительно — спустя несколько мгновений за перегородку завернул Кир. От него пахло дождём и грязью, взятый напрокат костюм напоминал жёваную тряпку, а на лице сияла торжествующая улыбка.
— Привет, книжные черви! Я к вам с новостями.
— Давай, — кивнул Робин, — Только тише.
— Да, точно. Тише. Так вот, — Кир плюхнулся на свободный стул и отхлебнул из стакана Бригиты, — Я узнал про эту кралю, с которой наш инспектор танцевал сегодня… а нет, уже вчера на вечеринке. Её зовут Ада Мангелис, она жена заведующего универмагом Павла Мангелиса, и… за стулья держитесь там? Ей шесть лет. От тебя пасёт табаком, косматый — дай-ка сигаретку, я же знаю, что ты тут курил.