Впрочем, Дунярка и сама не скрывала происшедших с нею перемен.
- Крепко развезло? На дистрофика не похожа? Ничего, Сережка у меня не возражает. Его на сухоребриц не тянет.
Сполоснув руки под медным, уже начищенным рукомойником, она поздоровалась с ним за руку, подала стул, села сама напротив.
- А я тебя давеча тоже не сразу узнала. Вон ведь ты какой лешак стал, баб-то всех с ума, наверно, свел. Я в районе у тетки два дня жила - не видала такого дяди.
Дунярка говорила запросто, по-свойски, как бы приноравливаясь к нему, но именно это-то и не нравилось Михаилу. Как будто он уж такой лопух - языка нормального не поймет. А потом - за каким дьяволом постоянно вертеть глазами? В Пекашине и так всем известно, что в ихнем роду глаза у баб исправны.
За занавеской заплакал ребенок. Михаил вопросительно глянул на вскочившую Дунярку.
- А это Светлана Сергеевна проснулась. Ты думаешь, так бы меня Сережка и отпустил одну? Как бы не так. К каждому пню ревнует.
Дунярка не могла не похвастаться своим сокровищем и, прежде чем начать кормить девочку, вынесла показать ему.
- Вот какая у нас есть невеста, не видал? И два жениха еще растут. А чего теряться-то? Хлебы себе под старость растим. А ты все еще на прикол не стал? Не хочешь на одной пожне пастись? Хитер парниша! - И Дунярка опять покрутила глазами.
- А ежели тебе завидно, жила бы в девках, - сказал Михаил, на что Дунярка - уже из-за занавески - громко расхохоталась.
В избе, как показалось Михаилу, сладко запахло парным молоком.
- А я ведь пить зашел, сказал он, и ему и в самом деле захотелось пить. А кроме того, пора было сматываться. Поздоровался, пять минут посидел для приличия, а еще что тут делать?
Он встал, взял ковш со стола и увидел на стене знакомую фотографию Варвары. Карточка была давняя, довоенная, из-за отсвечивающего стекла лица не видно, но он так и влип в нее глазами...
- Скажу, скажу тетке, как ты на нее смотрел, - раздался вдруг сзади смех. - Вот уж не думала, что у вас такая любовь. А я ведь, когда мне рассказывали, не верила...
У Михаила огнем запылало лицо. Он бешеным взглядом полоснул Дунярку и смутился, увидев у нее на груди, на белом, туго натянутом полотне, два темных пятнышка от молока.
Стиснув зубы, он пошел на выход. Дунярка схватила его за рукав.
- Вот кипяток-то еще! Слова сказать нельзя. Нет, нет, насухо ты от меня не уйдешь! Не выйдет!
Она силой усадила его к столу, вынесла из задосок начатую бутылку, из которой, по ее словам, уже отпил шофер, который вез ее из района, налила стакан с краями.
- Давай! За нашу встречу... - И простодушно, даже как-то застенчиво улыбнулась.
- А ты?
- А мне нельзя. У меня, видал, какая невеста-то? Или уж выпить? А, выпью! - вдруг с подкупающей решительностью сказала Дунярка и лихо, со звоном поставила на стол стопку.
Водка шальным огнем заиграла в ее черных и плутоватых, как у Варвары, глазах. И что особенно поразило Михаила - у Дунярки была та же самая привычка покусывать губы.
- А ты очень тогда на меня рассердился? - спросила она.
- Когда - тогда? В городе?
- Ага.
- Будем еще вспоминать, как ребятишками без штанов бегали!
Шутка Дунярке понравилась. Она залилась веселым смехом. Потом долгим, как бы изучающим взглядом посмотрела на него.
- Чего ты?
- А ты не рассердишься?
- Ну?
- Нет, ты скажи: не рассердишься?
- Да ладно тебе...
Дунярка заглянула ему в самые глаза.
- А ты скажи: сюда бежал - думал, тетка приехала, да?
Михаил махнул рукой (вот далась ей эта тетка) и встал. Дунярка тоже встала, проводила его до дверей:
- Приходи вечером, - вдруг почему-то шепотом заговорила она. - Придешь?
- Можно, - сказал не сразу Михаил и ринулся на улицу.
Он ругал себя ругательски. У него есть невеста - чем худа Райка? Разве не стоит этой вертихвостки? А его только хвостом поманили - поплыл. За что же тогда мочалить Егоршу?
"Нет, с этим надо кончать, кончать..." - говорил себе Михаил, спускаясь с Варвариного крылечка.
Говорил и в то же время знал, что никакие заклинания теперь не помогут. Он пойдет к Дунярке. Пойдет, хотя бы все пекашинские собаки вцепились в него...
3
Лизка глазами захлопала, Егорша шею вытянул. Даже Вася, показалось ему, своими голубыми глазенками разглядывал его праздничный пиджак, который он напялил на себя в этот будничный вечер.
Михаил не стал тянуть канитель. Рубанул сплеча:
- Сестра, я жениться надумал.
- Ну и ладно, ну и хорошо, - живехонько согласилась Лиза и прослезилась.
Она не спрашивала - на ком. И Егорша не спрашивал: давешняя поездка за грибами расставила все точки.
Но Егорша сразу же придал сватовству деловой характер: даешь бутылку!
- Сиди! - рассердилась Лиза. - Надо все обговорить, все обдумать, а он: даешь бутылку...
- Насчет бутылки я капут, - признался Михаил. - Может, завтра с утра сколько у председателя раздобуду, а на данное число у меня ни копья.