Чтобы не останавливаться посреди зарослей колючей травы, сильно напоминающей репейник, капитан воинов совета взял курс к ближайшему пригорку. Там, возле старого пня, открывалась крошечная полянка, обрамленная густо разросшимся кустарником и сокрытая в тени нескольких высоких деревьев.
Элмио слез со своего золотого волка вслед за Клэйрохсом и Ксариэль. Стараясь не потревожить спящего лисенка, он сделал это как можно аккуратней: дождался, пока огромный зверь послушно присел, и только после этого спрыгнул на усыпанную опавшими листьями землю.
В воздухе ощущался приятный запах свежести. Пахло зеленью и молодой смолой. В тени вилась мошкара. На лес постепенно опускались сумерки.
Золотые волки, уже без своих седел, начали устало потягиваться и обнюхивать место стоянки. Ксариэль куда-то ушла — сказала, приметила неподалеку дикую сливу. А Клэйрохс, тем временем, занялся костром: смахнул в сторону листья и бросил прямо в землю горящий сгусток высокой плазмы. Красные язычки пламени тут же вспыхнули на сырой почве без всякого хвороста или сухой коры.
Элмио несколько секунд удивленно таращился на необычный огонь, источающий только жар и никакого дыма, затем уселся неподалеку и посадил проснувшегося лисенка себе на колени. Пухленький зверек уже совсем привык к юноше и теперь ласково вилял перед ним пушистым хвостом.
Повозившись с ним немного, Элмио ощутил глухое урчание в животе и понял, что уже давно серьезно голоден. Собственно, это было не удивительно, ведь за весь прошедший день он так толком ничего и не съел.
Решив, что вечерний привал — лучшее время для хорошего перекуса, Элмио собрался было достать немного еды, как вдруг почувствовал за спиной подозрительную легкость. Недолго думая, он стащил с себя заплечную сумку и, распахнув ее, заглянул внутрь. Пара крошек валялась на дне абсолютно пустого кожаного мешка.
— Да как такое возможно?!.. — не сдержав удивленный вопль, Элмио с ошарашенным видом отшвырнул сумку на траву и принялся искать взглядом своего недавно подобранного питомца.
Напуганный его криком лисенок сразу же сообразил, что к чему, и, прихрамывая, дал деру. Побег давался маленькому обжоре нелегко, но он все же доковылял до соседнего куста и спрятался в нем между густых листьев.
— А ну, выходи оттуда немедленно! — рассержено крикнул Элмио, затем подошел к кусту и, схватив дрожащего лисенка за шиворот, продемонстрировал ему опустевшую сумку, — Твоих лап дело?!
— Ну, и чего ты на него орешь? — рассмеялся Клэйрохс. Он сидел также неподалеку от костра и, судя по всему, наблюдал за этой весьма забавной сценой с самого ее начала. — Я же тебя предупреждал, что папоротниковый лис все сожрет.
— Да кто в такое поверит? — надувшись, проворчал Элмио. — К тому же, он все время сидел у меня на руках!
— Ну, вот и радуйся теперь, — продолжил посмеиваться капитан.
— А я с самого утра так ничего и не ел, — вернувшись к костру, вздохнул Элмио и печально уставился на толстенького воришку. — Я ведь даже покормил тебя! Неужели тебе обязательно нужно было съесть все подчистую?
Лисенок виновато прижал уши и, взглянув в ответ своими маленькими черными глазками, осторожно лизнул юноше руку. Казалось, он все прекрасно понимал и даже в какой-то степени сочувствовал своему временному хозяину.
Сменив гнев на милость, Элмио потрепал малыша по его белому уху и снова посадил к себе на колени, после чего мечтательно произнес:
— Эх, сейчас бы жареных сосисок…
— Надо было есть утром, пока мы были в трактире. — Разглядывая вечернее небо, Клэйрохс растянулся на траве у противоположной стороны костра.
— Мне стоило позавтракать еще в штабе, вместе с Самилой, — покачал головой Элмио, вспоминая весьма аппетитный запах роскошного блюда, в итоге отправленного на пол. — Зря ты так влетел в комнату. Из-за тебя она, бедняга, вся перепугалась.
— Что-то я не пойму, — Клэйрохс повернулся и заинтересовано взглянул на него. — Ты о еде переживаешь или о Самиле?
— А почему бы мне о ней не переживать? Там, в Вастиореке, она была моим единственным другом, — важно отметил Элмио, давая понять, что мысли о молоденькой иланре никак не влияют на его сожаления о несъеденной еде. Затем, всерьез задумавшись о служанке, он заинтересованно добавил: — Кстати, помнишь, ты говорил, что все духи достигают зрелого возраста, а потом не стареют?
— Ну да, так и есть, — кивнул капитан.
— Так вот, Самила сказала, что ей пятьдесят три года, — Элмио озвучил эту шокирующую цифру с подчеркнутой интонацией. — Как же она до сих пор выглядит лет на шестнадцать, в то время как Иксолиар, которому только двадцать шесть, так и выглядит на свои двадцать шесть?
— Какая разница, сколько кому лет? — Клэйрохс закинул руки за голову и устремил взгляд в небесную высь. — Мы, духи, достигаем своего зрелого возраста, когда кто захочет, или как у кого получится. Самила еще совсем девочка. Она может остаться такой, сколько ей будет нужно. Люди, кстати, тоже взрослеют все в разном возрасте, кого как заставляет жизнь. Только у вас это отражается в основном в ваших сознаниях, а не телах.
— Так, значит, на внешний вид здесь, в тонком мире, даже примерно нельзя определить, сколько кому лет? — Элмио вдруг задумчиво посмотрел в сторону Ксариэль, которая все еще бродила под соседними деревьями, метрах в двадцати от них.
Похоже, сбор дикой сливы у нее не заладился, и теперь она пыталась сотворить что-то особенное с большим красным сгустком высокой плазмы.
— А сколько ей? — осторожно спросил Элмио, после нескольких секунд раздумий.
— Не помню точно, — Клэйрохс небрежно прошелся по девушке оценивающим взглядом, словно прикидывая, сколько на внешний вид ей может дать человек. — Лет сто пятьдесят — сто шестьдесят. Может, чуть больше.
Элмио вытаращенными глазами уставился на капитана воинов совета.
— Хочешь сказать, она старше тебя?
— Да как тебе объяснить, что в мире духов нет такого понятия как «старше», — раздраженно отозвался Клэйрохс, перестав говорить достаточно тихо. — «Старше» происходит от слова «старость», а мы, духи, не стареем — мы только взрослеем.
— Что там у вас за спор? — довольная собой Ксариэль заинтересованно обернулась и направилась к костру. Видимо, с магией у нее вышло лучше, чем со сливой, и, закончив задуманное, она планировала присоединиться к разговору.
— Да так, ничего особенного, — Клэйрохс словно специально сделал паузу, дождавшись пока она удобно сядет у огня. — Мы про твой возраст разговариваем.
Жизнерадостная улыбка на лице увигелис тут же исчезла. Она хмуро посмотрела на Клэйрохса, а тот принял сидячее положение и как ни в чем не бывало пояснил:
— Просто Элмио было любопытно, прожив сколько лет, женщина из мира духов может умудриться выглядеть, как ты.
Ксариэль недовольно скрестила руки и строго уставилась теперь уже на юношу.
— С каких это пор мужчина, пусть даже человеческий и совсем еще юный, так бестактно интересуется возрастом девушки, в компании которой путешествует? — по ярко-желтым глазам увигелис можно было прочесть неподдельное возмущение.
— Ну, я не думал, что… — немного смутившись, начал оправдываться Элмио.
— Да ладно тебе, — перебил его Клэйрохс, снова уставившись на свою старую знакомую. — Он же интересовался не конкретно твоим возрастом, а в целом признаками старения у духов.
— Вы оба издеваетесь, да? — Ксариэль вскочила со своего места и перевела полный обиды взгляд с одного на другого.
На мгновение Элмио даже стало ее жаль, хотя он не понимал, почему она так болезненно реагирует.
— Да что тут такого? Мы же друзья, ты сама говорила, — злорадно продолжил капитан. — Разве я могу сказать что-то плохое про тебя? Подумаешь, на твоем примере объяснил парню, что такое «молодость» в нашем понимании, — он задумчиво прищурился и пристальным взором начал всматриваться девушке в лицо. — Хотя знаешь, когда ты так серьезно хмуришься, выглядишь, и правда, значительно старше. Похоже, не совсем удачный пример вышел…
— Ну, все, хватит! — в обеих руках Ксариэль мгновенно зажглись приличных размеров сгустки горящей высокой плазмы, а возмущение на лице сменилось откровенным негодованием. — На себя посмотри, человеколицый!
Клэйрохс, даже не пытаясь отразить готовящуюся атаку, в ответ только громко расхохотался, да так, что рассерженная девушка от обиды просто бросила оба горящих шара в магический костер и, схватив за поводья своего золотого волка, ушла прочь.
Элмио проводил ее сожалеющим взглядом. Конечно, ему надоело, что она постоянно цепляется к нему как к ребенку со всякой ерундой, но все же до такой степени расстраивать их немного странную рыжеволосую попутчицу ему вовсе не хотелось. Впрочем, влезать в ссору двух воинов совета — тоже.
— Ну вот, разбудили Белоуха, — отвлеченно вздохнул Элмио. — А он только перестал ворочаться.
— Кого? — переспросил Клэйрохс и взглянул на лисенка, который начал беспокойно вертеть по сторонам сонной мордочкой. — Ты уже дал ему имя?
— Да, и оно ему очень идет.
— Это же всего на неделю, не забыл?
Элмио промолчал, поглаживая маленького зверька по его серо-зеленому брюшку.
— Ты спать-то собираешься? — обеспокоенно поинтересовался капитан. — Мы встанем на рассвете.
— Ну и ладно, я все равно не усну. У меня от голода уже ребра сводит, — уныло пожаловался Элмио. — Уж лучше просижу так до самого утра.
Оставив свое удобное место на противоположной стороне от костра, Клэйрохс присел с ним рядом и зачем-то собрал в обеих руках большую энергетическую сферу. Полупрозрачная, с тоненькими голубыми молниями внутри, она выглядела несколько необычно даже для высокой плазмы. Кроме того, по ее поверхности проходила ощутимая пульсация.
— Держи, — капитан воинов совета протянул юноше магический шар.
— Зачем это?
— Бери, сейчас объясню.
Элмио аккуратно взял достаточно большую сферу и сразу ощутил в руках странную, не свойственную для высокой плазмы тяжесть.
— В мире духов есть в принципе не обязательно, — пояснил Клэйрохс, вызвав вторую такую же сферу. — Можно питаться энергией напрямую. Для этого достаточно создать правильную магическую форму и иметь под рукой практически любую материю, желательно не органическую.
С этими словами капитан поднес свой пульсирующий шар прямо к земле, и Элмио осторожно последовал его примеру. Пока еще не понимая, как весь этот процесс может быть связан с питанием, он, к удивлению, увидел, как сфера в его руках медленно начала поглощать в себя прогретую костром сухую почву. Крохотные песчинки прямо на глазах распадались в пыль и вихрем начинали кружить вокруг ее магической поверхности, после чего окончательно растворялись и исчезали в едином энергетическом потоке. Вместе с этим захватывающим явлением Элмио ощутил неожиданный прилив сил и приятную тяжесть во всем теле, как будто светящийся шар в его руках перерабатывал обычную землю в чистую энергию и, возможно, высвобождал из нее различные необходимые организму микроэлементы.
— Желудок это, конечно, не наполнит, — между делом отметил Клэйрохс. — Но чувство голода пройдет обязательно.
— Вот это круто! — Элмио завороженно наблюдал, а за тем, как шар в его ладонях стал значительно меньше и бледней, а спустя еще несколько секунд исчез окончательно. — И что, в мире духов все так могут?
— Абсолютно все, — закончив со своей Питательной Сферой, кивнул капитан и вернулся на прежнее место у костра. — Хотя на самом деле для использования такой несложной магии не важно, в каком ты мире.
— Тогда зачем у вас столько народу ходит по трактирам? — озадачено поинтересовался Элмио. — Раз все умеют пользоваться такой штукой?
Клэйрохс вместо ответа задал встречный вопрос:
— А зачем, к примеру, люди едят мороженое?
— Ну, это же в нашем стиле — вечно искать «плотских утех», — Элмио с усмешкой вспомнил свой визит в шатер ночных наслаждений, реакцию капитана на это и его нравоучительный тон. — Разве не ты мне говорил о том, что это чисто человеческая черта вести себя так?
— С тех пор, как Великий Совет стал поддерживать существование мира духов, мы очень многое переняли от вашей культуры. В том числе, еду и одежду, — пояснил Клэйрохс и взглянул на проступающее сквозь листву темное небо. Среди редких облачков начали появляться первые звезды. — Ладно, наша вспыльчивая Ксариэль, я думаю, сегодня к костру не вернется. Волки уже спят, и тебе пора.
— А ты что, ложиться не будешь? — Элмио улегся прямо на теплой от близкого пламени земле и положил себе на грудь спящего лисенка.
— Нет, — капитан воинов совета остался сидеть на своем месте. — Спать тоже не обязательно.
Под стрекотание сверчков и цикад лес медленно погружался в ночь. Где-то вдали прозвучал приглушенный вой и раздалось испуганное карканье. Тихо посапывающие в стороне от костра золотые волки беспокойно задергали ушами, инстинктивно прислушиваясь к дикой жизни местных обитателей.
— По-моему, все-таки бред это, — спустя какое-то время задумчиво пробормотал Элмио. Закинув руки под голову, он вглядывался в усыпанный звездами безоблачный участок неба и по-прежнему не мог заснуть. — Если здесь, в мире духов, все это необязательно, зачем тогда нужно работать?
— Работа бывает разная и не только ради денег, — в полголоса отозвался Клэйрохс. Он все-таки прилег неподалеку от огня и тоже смотрел куда-то ввысь — на звезды.
— Ну, ты-то понятное дело, — осторожно стащив с себя Белоуха, Элмио повернулся на бок. — Ты же — капитан воинов совета. А какая-нибудь прислуга? Ради чего такой труд?
— Ты все еще думаешь о Самиле?
— Нет, — Элмио соврал. Образ миленькой девушки в симпатичном фартуке почему-то упорно не шел у него из головы. — Но, если даже ее, к примеру, взять. Работает уже десять лет служанкой в вашем штабе, а могла бы вообще ничего не делать и жить в свое удовольствие.
— Она пошла туда работать не по своей воле. Так получилось из-за ее отца.
— Ты хочешь сказать, ее заставил вкалывать у вас родной папаша? — Элмио в недоумении уставился на Клэйрохса.
— Нет, — махнул рукой тот. — Просто у нее вовремя не хватило ума сдать его воинам совета. С ним та еще была история.
— Он что, был преступником?
— В первую очередь, он был потомком одного из наших императоров, — видя заинтересованность юноши, начал рассказывать капитан. — У нас редко смена власти происходит от отца к сыну. По прошествии пятидесяти лет правления императора, или в случае его внезапной преждевременной кончины, Великий Совет выбирает нового по своему усмотрению, и чаще всего следующий правитель не имеет никакого отношения к предыдущему. Хотя бывает и такое, как, например, сейчас. Империей правит пока еще очень молодой, но уже поддерживающий мудрую политику отца принц.
Так вот, была одна такая династия, которая, волей Великого Совета, продержалась на троне целых три поколения. Правда закончилось ее правление не лучшим образом. Последнего императора из этого рода после всего лишь десяти лет правления Советники с позором сняли с должности. Не знаю точно, что послужило тому причиной — история достаточно старая. Но, естественно, разжалованный правитель вместе со своими двумя сыновьями, питающими надежды однажды занять место отца, были далеко не рады такому повороту.
Тем не менее, бывший император из-за своей отставки не стал совершать никаких глупостей и, поступив на службу к новому правителю в качестве члена Собрания Официальных Лиц, прожил вполне достойную жизнь. А вот его младшему сыну, как раз будущему отцу Самилы, жажда власти и мести за унижение семьи настолько затуманила голову, что он захотел пойти против Великого Совета — свергнуть нового правителя и навсегда оставить черный след в истории Империи Духов.
Собрав дюжину своих самых близких друзей, поддерживающих его сумасшедшие идеи, младший принц То́виер — так звали этого ублюдка — возродил одну древнюю секту. В далеком прошлом она имела множество последователей и, как выяснилось позже, — изначально была основана предками этого печально известного рода. «Культ Отрешенных» — так они называли себя. — Клэйрохс сощурился, словно вспомнил нечто весьма неприятное. — Еще со времен основания Империи Духов это движение проповедовало идею отторжения тонкого измерения, как низменного мирового уровня, лишенного жизненной энергии. А также развивало враждебные настроения по отношению ко всем человеческим магам. Взяв за основу старую проблему расового притеснения духов со стороны людей, культисты призывали своих собратьев бороться с законами недавно созданной Империи. Они уверяли всех, что в конечном итоге духи должны вернуться назад, в плотной мир, якобы несправедливо оставленный человечеству. В общем, если не вдаваться в ненужные подробности, вся их идеология представляла из себя не что иное, как бредни сумасшедших анархистов. Но для тех, кто желал свергнуть власть — придерживаться ее было весьма удобно.
Поэтому, когда возрожденный «Культ Отрешенных» снова начал проповедовать свою ересь, не стоило удивляться, что вся эта чушь быстро распространилась среди огромного количества идиотов, которые тут же почувствовали себя обделенными и захотели бороться за свои права. В свое время, еще одиннадцать тысяч лет назад, Великий Совет почти полностью уничтожил «Отрешенных» за страшные деяния, которые они творили, нападая на людей организованными группами с целью якобы восстановления «попранной справедливости». Жаль только, что в те времена Советникам не удалось полностью искоренить эту заразу.
Отыскав старые манускрипты, новые члены культа во главе со своим господином — потомком разжалованного императора, довольно быстро свыклись с основами древнего учения и, приняв его доктрины, с энтузиазмом пошли по стопам своих предшественников. Главными своими врагами на этот раз культисты объявили всех представителей имперской власти, их пособников, и даже самих Великих Советников, как рассадников несправедливости и инициаторов перехода духов в тонкий мир. Проще говоря, под руководством Товиера Культ Отрешенных стал представлять собой сборище преступников, ведомых личной местью одного безумца. Несколько десятилетий подряд они устраивали нападения на мирных граждан империи, обворовывая их и убивая. Привлекали на свою сторону шевиеров, заключали сделки с диллурами и даже захватывали, не без их помощи, рудники эваплатоса и освобождали заключенных.
— А кто такие диллуры? — перебил его Элмио, вспоминая, что уже слышал мельком об этих созданиях от Ксариэль.
— Ди́ллуры — это огненная раса. Возможно, ты их еще увидишь. Нам предстоит пройти недалеко от их земель, — пояснил Клэйрохс и продолжил рассказ: — Так вот, возвращаясь к отцу Самилы и его преступной секте. Когда большинство этих фанатиков-недоумков переловили, и само существование Культа Отрешенных встало под вопрос, Товиер ушел в подполье более чем на сотню лет. Никто о нем ничего не слышал за эти годы, а затем он со своими дружками объявился вновь и после длительного затишья выкинул такое, что многое из его прежних преступлений могло бы показаться детской забавой.
Мобилизовав остатки единомышленников, которых насчиталось около сотни, Товиер организовал массовую вылазку в человеческий мир. Обозвав все это священным походом, он устроил настоящую кровавую резню. Безусловно, такого от него никто не ожидал. Все произошло примерно десять лет назад, в районе далекого отсюда городка под названием Анбарро́вис. В тот день в плотном измерении пострадало больше четырехсот ни в чем не повинных людей, а умерло около восьмидесяти. Также лишилось жизни немалое количество духов — воинов совета, которые пытались остановить бойню. Из восточной части империи на поле боя оказались примерно четыре десятка моих подчиненных.
Вместе с другими опытными бойцами, сдерживающими разбушевавшихся убийц, тогда был повержен глава воинов совета Вастиорека, который в момент нападения сопровождал меня к месту происшествия. Что и говорить, в тот день я и сам чуть не расстался с жизнью. Тогда-то мне на помощь и пришла Ксариэль. Как потом выяснилось, она случайно оказалась неподалеку от места происшествия, занимаясь совершенно посторонним делом, даже никак не относящимся к ее службе. Но это уже никого не волновало, и лично мне было грех жаловаться на подобное стечение обстоятельств, — Клэйрохс сделал паузу и бросил взгляд в ту сторону, куда убежала его горе-спасительница. — После того, как все закончилось, участвовавшие в бойне члены Культа Отрешенных были казнены на месте. Там же был повержен и отец Самилы. Она, конечно, расстроилась, узнав об этом, но, по правде говоря, девушка больше боялась его, чем любила. Скорее всего, именно поэтому она никому не рассказывала, что являлась дочерью Товиера, и обо всех тайных делишках его шайки. Этот подонок, зная, что его ждет, долгие годы выдавал себя за простого ремесленника.
Так или иначе, когда все выяснилось, к Самиле не должно было быть никаких претензий, ведь сама она не являлась членом преступного культа. Ни воины совета, ни имперская стража не собирались предъявлять ей обвинений, так как в нашем мире вынужденное молчание не расценивается как намеренное укрывание преступников, если факт прямого соучастия не установлен. Но за два дня до трагедии Самила зачем-то выходила в плотное измерение в не самом подходящем для этого месте. Двое стражников Вастиорека видели, как она создавала портал.
Обычно такие кратковременные прогулки в ваш мир без контактов с людьми нашим законом не запрещаются, но только не в случае с Самилой. Такой поступок с ее стороны попадал под серьезное подозрение, ведь в теории девушка могла попытаться оказать содействие отцу. — Клэйрохс вздохнул. — И дураку было понятно, что ничего плохого она делать не собиралась. Но, тем не менее, без подтверждения ее невиновности, Самиле следовало назначить какое-то наказание. Мы решили, что трех лет работы на штаб воинов совета в ее родном городе будет вполне достаточно. Самила против не была. Для нее это даже стало своего рода отдушиной. А потом, по истечении трех лет, она по своей собственной воле так и осталась работать на нас.
— М-да, тяжелая у нее судьба, — Элмио вспомнил жизнерадостную улыбку приветливой иланры. — Удивительно, что после всей этой истории она так и осталась молодой девочкой в свои пятьдесят три года.
— Да, это действительно редкость, пережив подобное, сохранить такую беззаботную юность, — согласился капитан. — Можно сказать — ей очень повезло.
— Слушай, а почему никто не смог по амулетам мантхарна узнать о том, что замышляют члены этого безумного культа?
— Да не носили они их, естественно. Постоянно следить за простыми духами никто не будет, во всяком случае, пока те чего-нибудь не совершат. Учитывая, как сообщники Товиера вели себя в обществе, никто и продумать не мог, что свои амулеты они периодически снимают.
— А как же Самила?
— У нее вообще не было амулета. Как она сама рассказывала, Товиер забрал его сразу после того, как прошел первый испытательный год со дня его выдачи.
— А что потом говорили в моем мире? Как объяснили столько смертей? — Элмио попытался представить, как все это могло происходить. — Все-таки четыре сотни пострадавших — это не шутка.
— В твоем мире все расценили как террористический акт. Местность там была горная, и Товиер в начале нападения устроил оползень. Люди посчитали, что причиной этому стал умышленный подрыв в шахте. Собственно, они были не далеки от истины. Ну, а тем, кто оказался в гуще событий и своими глазами видел нападавших на людей духов, нам пришлось подчистить память.
— Звучит жестоко.
— У нас не было другого выбора.
— Потому что магию и духов в наши дни не должны видеть?
— Потому что в худшем случае это привело бы к панике, в лучшем — очевидцев, как это часто бывает, заклеймили бы сумасшедшими, — хмуро пояснил Клэйрохс. — Наши законы основаны на здравом смысле, и ради блага человечества нам следует их придерживаться.
— Ясно, — Элмио потянулся и зевнул. — Ладно, я, пожалуй, все-таки посплю.
Клэйрохс кивнул и, подождав пока юноша перевернулся на другой бок, создал еще одну пульсирующую сферу, только на этот раз с красными, а не голубыми молниями внутри. Так же, как и около получаса назад, он на некоторое время поднес магический шар прямо к земле. Поток песчинок мгновенно заструился к центру сферы, восстанавливая запас сил и возвращая телу бодрость.
Закончив с Сонной Сферой, Клэйрохс продолжил разглядывать звездное небо, повернувшись спиной к костру. Не то чтобы он не любил смотреть на огонь, просто от яркого пламени глаза потом долгое время привыкают к темноте, а в такие моменты капитан предпочитал на всякий случай оставаться настороже.