Ночь выдалась на удивление тихой. Размеренное спокойствие наполняло собой лес.
Прошло несколько часов, и легкий шорох в траве неподалеку от Элмио заставил Клэйрохса обернуться. Однако нарушителем спокойствия оказался всего лишь Белоух. Он проснулся и отчего-то настороженно навострил уши, затем, прихрамывая, подкрался к своему временному хозяину и еле слышно заскулил. Похоже, Элмио что-то снилось, и сон этот был не из приятных.
Клэйрохс осторожно взял лисенка за шкирку и отодвинул в сторону от юноши, чтобы тот его не будил. Белоух только опасливо съежился, отчего стал похож на пушистый шарик, но сопротивляться не стал. Капитана воинов совета он явно недолюбливал и побаивался, особенно после всех сказанных им в его адрес слов.
Тем временем, в голове Элмио проносились разные тревожные образы. На каждом из них он пытался сосредоточиться и разглядеть отчетливее, но картинки ускользали одна за другой. Среди прочих мелькающих видений внезапно появился загадочный мужчина с нечеткими очертаниями лица. Это был тот самый тип из далекого детского сна. Он стоял по центру той же комнаты с игрушками и странной мебелью. Вокруг витала полутьма и обстановка казалась такой же неуютной и слегка пугающей.
— Мальчик мой, — как и в прошлый раз, приятный голос незнакомца сопровождался слабым эхом, — пойдем со мной…
Элмио, как и в своем воспоминании, сделал несколько неуверенных детских шагов ему навстречу. Правда сейчас он не был уверен, почему здесь очутился и сколько ему лет. Тревожные чувства и сомнения овладевали им.
— Ну же, смелее, не бойся, — мужчина протянул к ребенку руку.
Элмио хотел в ответ коснуться его ладони, как вдруг своим вполне взрослым голосом неожиданно спросил:
— Кто ты?
Образ незнакомца постепенно начал меркнуть, как и все окружающие его предметы. Вероятно, этот сон был всего лишь старым воспоминанием, и заданный невзначай вопрос случайно разрушил его.
— Нет, подожди! — крикнул Элмио в черноту, сменившую очертания его детской комнаты. — Я хочу знать, кто ты?!
Но вернуть старый сон назад ему не удалось.
Темная, окутывающая разум пустота вскоре вновь наполнилась цветными обрывками туманных видений. Они то становились четче, выстраиваясь в ряд, словно слайды, то резко смешивались в сплошную кашу, вызывая замешательство и сильную головную боль. Элмио попытался убежать, скрыться куда-нибудь, но вихрь из нечетких картинок упорно затягивал его в пустоту…
Наконец, все стихло. Образы исчезли. Снова появилась та же детская комната, только на этот раз в ней никого не было. Элмио спокойно осмотрелся и сделал несколько шагов к двери. Ручка была достаточно высоко и выглядела такой большой и тяжелой… Пол под босыми ногами неприятно холодил ступни. Он не стал пытаться выйти из комнаты, и, сделав шаг от двери, по привычке пошел в сторону своей детской кроватки. Какой-то непонятный звук заставил его остановиться и прижаться ухом к стене. Из соседней комнаты доносились всхлипывания и плач.
— Мой сын… — раздался еле слышный, но безутешный женский голос. — Мой маленький мальчик… Почему я не могу быть вместе с ним?..
На мгновение Элмио стало страшно. Но уже через секунду в нем вновь что-то переменилось. В одном прыжке он оказался у двери, которая уже не казалась ему огромной, и с легкостью распахнул ее.
Черная пустота вновь заволокла все вокруг. Элмио сделал еще несколько прыжков вперед, стараясь догнать это странное воспоминание, и, может быть, даже что-то в нем изменить… Но на него снова со всех сторон навалились обрывки незнакомых образов, которые замелькали в голове, как рой гудящих обезумивших пчел. Элмио пытался разогнать их, сбежать или найти укрытие, однако все попытки оказались тщетны. Навязчивые видения еще долго продолжали мучить его.
Но вот, спустя какое-то время, из общей суматохи в кромешной пустоте начал проступать один голос. Он казался очень знакомым и его хотелось слушать. Он то смеялся, то что-то нашептывал, то был ласковым, то строгим. Это был тот самый голос, что тихо плакал за стеной. Элмио чувствовал в нем нечто очень близкое, родное, но не мог вспомнить ничего, кроме этих чувств. Подобно маяку, голос вывел его из вихря болезненных образов, и вскоре тьма снова рассеялась.
Свет ярких электрических ламп осветил просторное помещение. Люди в белых халатах ходили от одной двери к другой и о чем-то между собой переговаривались. Неприятный запах лекарств витал в воздухе.
Элмио шел вперед, держась за чью-то руку, и взволнованно мотал головой по сторонам.
— Не волнуйся, с мамой все будет хорошо, — раздался голос пожилой женщины, ведущей его по коридору. — Вот увидишь, все будет в порядке.
Он посмотрел вверх и увидел доброе морщинистое лицо. Лишь одни глаза в нем выдавали сердечные переживания и муки.
На мгновение видение исчезло, а затем появилось вновь, как очередная пронзающая сознание вспышка.
Элмио стоял возле палаты с приоткрытой дверью, все еще держа за руку пожилую женщину. Внутри собралось много людей, и все очень суетились, пытались сделать что-то.
— Скажи мне… как он? — раздался все тот же женский голос, сбиваемый частым дыханием. — Он ведь будет счастлив? Я так хочу, чтобы они оба…
— У нее начался бред! — раздался возглас медсестры. — Скорее, врача!
Какой-то седой мужчина быстро прошел в палату, и, закрывая за собой дверь, строго велел:
— Уведите мальчика.
Элмио почувствовал, как его потащили куда-то. Он отчаянно сопротивлялся и хотел вырваться из рук.
— Где мой ребенок? — снова раздался голос из-за закрытой двери. — Не забирайте его! Я больше его не увижу…
— Нет! — заорал Элмио, вновь вернувшись к своему нормальному облику, и тут же бросился к палате, которая, как и предыдущие образы, начала меркнуть в темноте.
Настала минутная тишина. Воспоминание оборвалось и снова вернулось в то же место, похожее на больницу.
Какой-то черноволосый запыхавшийся мужчина с усами и редкой сединой подошел к маленькому ребенку, которым был Элмио, присел рядом с ним на корточки и обнял его. После этого он поднялся и заговорил с пожилой женщиной:
— Мам, как она?
В ответ раздалось рыдание.
— Уведем его отсюда.
— Нет, стойте! — Элмио не узнал свой отчаянный крик, но, похоже, кроме него самого никто его не услышал. — Не уходите!!!
Воспоминание начало медленно растворяться.
Все закружилось в голове: видения, голоса и дурацкие образы. Элмио почувствовал чье-то прикосновение на своем плече и понял, что начинает просыпаться. Сознание упорно продолжало хвататься за последние обрывки сна, но услышав свое собственное тяжелое дыхание, он все-таки смог разлепить веки.
Увиденное его поразило. Какая-то фигура со светящимися глазами стояла рядом, склонившись над ним. Лица существа не было видно. Сверху его закрывал капюшон, а ярко-голубой свет, исходящий из глаз, затмевал собой очертания лица и туловища.
Сильная головная боль пронзила виски и медленно начала растекаться по черепной коробке. Элмио хотел пошевелиться, но у него не получалось. Он попробовал отвести взгляд, но не мог даже моргнуть. Исходящие из глаз незнакомца лучи, казалось, проникали в сам мозг и моментально пресекали любое движение, оставляя лишь боль и пустую беспомощность.
Несколько секунд Элмио просто всматривался в жутковатый свет, но затем у него возникло ощущение, как будто из его головы что-то вытягивают — просматривают ее содержимое, словно книгу, а затем копируют «нужные страницы». Стиснув зубы, Элмио изо всех сил попытался отвернуться или хотя бы зажмуриться, но все это оказалось бесполезно. Только головная боль начала нарастать с пугающей интенсивностью.
Незнакомец некоторое время продолжал что-то считывать из его мыслей, странными голубыми лучами просвечивая его будто насквозь. Борясь с болью, которая стала уже почти адской, Элмио все еще пытался вырваться из этой жуткой телепатической хватки. От натуги вены у него на висках вздулись, а в глазах начало темнеть. К горлу подступила тошнота…
— ‹‹‹Не сопротивляйся›››, — в ответ на его бесполезные старания в голове прозвучал мысленный приказ его же собственным голосом.
— Да иди-ка ты к черту! — простонал Элмио, чувствуя, что незнакомец постепенно заканчивает копаться в его голове и понемногу возвращает ему контроль над телом.
Внезапно, позади раздалось еле слышное шипение. Из травы что-то резко метнулось и вцепилось странному типу с горящими глазами прямо в руку. От неожиданности тот отвел взгляд в сторону, закрыв лицо плащом. Но уже через секунду стряхнул с себя атаковавшего его папоротникового лисенка и снова устремил свой светящийся взор на юношу, который за это короткое мгновение почти успел подняться.
Чувствуя, как его опять парализовало, Элмио застыл на месте на полусогнутых ногах. Боковым зрением ему удалось разглядеть очертания длинного бордового, в свете луны, плаща. Еще мгновение они смотрели друг на друга, затем незнакомец вытянул в сторону правую руку и щелкнул пальцами. Элмио вздрогнул. Ему показалось, что этот жест что-то сделал с его сознанием. Он почувствовал, как его тело ослабевает, а веки закрываются. Против собственной воли он снова погружался в сон.
***
Пробуждение не заставило себя долго ждать. Сквозь бессвязную черную пелену и пульсирующую боль в висках вскоре начали пробиваться знакомые голоса:
— Как он смог оказаться так близко? Я даже не почувствовала, что рядом кто-то был. А потом… потом он посмотрел на меня, и я сразу отключилась…
— Возможно, он давно за нами следил.
— Интересно, что ему было нужно?
— Этого он мне не сказал.
Элмио издал тихое мычание. Что-то холодное и мокрое тыкалось ему в ладонь. Приоткрыв глаза, он увидел склонившихся над ним Клэйрохса и Ксариэль, а еще обнаружил встревоженного Белоуха возле своей правой руки — лисенок тут же принялся радостно попискивать и здоровой лапкой теребить хозяина за рукав.
— Это был… Смотрящий? — с трудом приподнявшись, простонал Элмио и, все еще чувствуя сильную головную боль, тут же рухнул обратно.
— Да, это был он, — Клэйрохс аккуратно поднес белую светящуюся сферу ко лбу юноши и хотел к нему прикоснуться, как вдруг Белоух весь ощетинился, издал воинственное кряхтение и попытался цапнуть капитана воинов совета за пальцы.
— Какой у тебя защитник бойкий, — капитан свободной рукой отпихнул сопротивляющегося лисенка в траву и все-таки приложил к голове Элмио светящийся магический шар.
После прикосновения лечебной сферы тот сразу же почувствовал значительное облегчение. Хотя голова все еще немного гудела и кружилась, но пульсирующая боль окончательно прошла.
Когда Клэйрохс с ним закончил, Ксариэль взяла скрученную втрое дорожную сумку и положила юноше под голову.
— Ты что, хотел как-то помешать Смотрящему? — спросила она, хмуро всматриваясь юноше в глаза. — Лучше не шути с такими вещами. Он же убивает взглядом!
— Мой мозг — это не почтовый ящик, чтобы в нем рыться, — проворчал Элмио, поглаживая урчащего Белоуха, и мутным взором оглядел своих спутников. — Кстати, мне показалось, на нем был плащ, как у вас. Он что, тоже из воинов совета?
— Любопытно, — задумчиво произнес Клэйрохс, ощупывая подбородок. — Личность Смотрящего вот уже много лет остается загадкой. Редко, когда кому-нибудь удается разглядеть четкие очертания в его силуэте, а тем более детали одежды.
— Если только он сам не хочет, чтоб его разглядели, — многозначительно произнесла Ксариэль. — Я уже не первый раз в своей жизни оказываюсь к Смотрящему так близко, и каждый раз у меня это не передаваемое чувство… — она уселась на траву и, обняв себя за плечи, зябко поежилась. — Когда он смотрит на меня, кажется, будто весь мир останавливается!
Капитан оставил их ненадолго, а затем вернулся к костру, держа за поводья уже оседланных золотых волков. Он окинул оценивающим взглядом растянувшегося на траве Элмио и сидящую рядом с ним, погруженную в раздумья увигелис.
— Собирайтесь, нам пора уезжать.
— Уезжать? Так рано? — выходя из легкого ступора, удивилась Ксариэль. Казалось, появление Смотрящего ее сильно взволновало, но отнюдь не испугало. Наоборот, какое-то мечтательный блеск проскальзывал в золотистых глазах девушки, рассеивая легкую тень ее на побледневшем лице. — Сейчас ведь только два часа ночи. Да и к тому же, — она бросила взгляд на Элмио, который с изможденным выражением лица продолжал лежать неподалеку, — тебе не кажется, что нашему юному другу из человеческого мира лучше бы отдохнуть какое-то время?
— У нас нет выбора, — настойчиво произнес капитан и потушил огонь.
— Что еще случилось кроме этого типа с фарами вместо глаз? — Элмио с большим трудом приподнялся и сел. О том, чтобы встать на ноги, он пока даже не думал. Во всем теле ощущалась неприятная, почти болезненная слабость.
— Сейчас здесь будут авело́ри, — коротко пояснил Клэйрохс, протягивая увигелис поводья одного из волков.
— Авелори?! — с выражением крайнего недоумения воскликнула Ксариэль. — Что им делать в нашем мире? Это же не по их правилам — гулять между измерениями… С чего ты вообще взял, что они сюда явятся?
— Смотрящий так сказал.
— Ты с ним говорил? — Элмио спрятал Белоуха за пазуху и, поддерживаемый капитаном воинов совета, осторожно взобрался на присевшего золотого волка.
— Он не разговаривает, а пользуется телепатией, — Клэйрохс проверил, как закреплено седло юноши, затем взобрался на своего зверя. — Смотри, не свались. Ехать будем быстро.
— А почему он не разговаривает? — пробормотал Элмио, морально готовясь к предстоящей тряске.
— А зачем ему? Он же телепат, — изящно запрыгнув в седло своего волка, отозвалась Ксариэль и с отголосками неподдельного восхищения добавила: — Когда Смотрящий заглядывает кому-то в мысли, ему и пары секунд будет достаточно для целого разговора.
— Да уж, я бы его приятным собеседником не назвал, — в полголоса проворчал Элмио.
— Вообще-то, телепатия и разговор — это совершенно разные вещи, — между делом отметил Клэйрохс. После того, как ездовые звери начали набирать скорость, он взял курс прямо в непролазную лесную чащу, и теперь золотые волки легкой рысцой неслись вперед между чернеющей в ночи густой растительности.
— Разные или нет, а этот ваш Смотрящий, похоже, придурок редкостный, — все еще немного болезненным тоном отозвался Элмио и на всякий случай пригнул голову, чтобы случайно не встретиться лбом с торчащими на пути ветками.
Ксариэль неодобрительно покосилась в сторону юноши:
— Как можно так беспочвенно оскорблять того, о ком ты даже толком ничего не знаешь?
Элмио презрительно фыркнул:
— Этот урод разбудил меня посреди ночи и без спроса копался в моей голове!
— А ты хотел, чтобы он еще у тебя разрешения спрашивал? — ядовито поинтересовалась Ксариэль. — Раз заглянул в твои мысли — значит, так нужно было.
— Если что-то нужно было — мог бы и так спросить.
— С чего ты вообще решил, что все подряд должны с тобой разговаривать? Большого ты о себе мнения, однако!
— А вот и нет. Мне просто не нравятся всякие придурки со светящимися глазами, которые суют свой нос, куда их не просят.
— Ой, не умничай. За подобные словечки при следующей с ним встрече можешь ведь простой головной болью не отделаться!
Элмио взглянул на увигелис с недоверием, как на вражеского шпиона.
— Ты так говоришь, будто лично с ним знакома.
— Может, и знакома, — самодовольно улыбнувшись, увигелис гордо выпрямилась в седле.
— Да? — Элмио продолжил таращиться на нее с подозрением. — А может ты и есть этот самый «Смотрящий»?
Со стороны Клэйрохса, который ехал впереди, раздался короткий, но весьма отчетливый смешок:
— Что-то я в этом очень сомневаюсь.
Ксариэль недовольно хмыкнула и с надменным выражением лица отвернулась в сторону.
Несколько минут они ехали молча. Растительность впереди становилась все гуще. Когда на пути открылся широкий овраг, золотые волки выстроились в ряд, чтобы перемахнуть низину в удобном месте. Озираясь по сторонам, Ксариэль пропустила Элмио вперед.
— А кто такие авелори? — спросил он, выбрав момент, когда их с Клэйрохсом волки смогли поравняться.
— Это слуги Великого Совета в мире людей, — коротко ответил капитан.
— Вы с Ксариэль тоже служите Великому Совету, и тоже бываете в мире людей, — не удовлетворившись таким ответом, пробормотал Элмио, хотя говорить становилось все труднее.
Чернеющие в ночи ветки деревьев уже почти задевали головы, отчего приходилось практически обнимать золотых волков за их мохнатые шеи.
— Чем они отличаются от воинов совета?
— Мы служим Правителю Империи Духов во имя Великого Совета, — важным тоном поправила Ксариэль, услышав настойчивые расспросы юноши. — И сравнивать нас, по крайней мере меня, с таким жалкими созданиями, как авелори, не следует.
— Как бы там ни было, они могут доставить нам много проблем. Надо торопиться, — будто чувствуя неладное, Клэйрохс заставил своего волка бежать еще быстрее, несмотря на густой лес. — И раз уж ты решила ехать с нами, — крикнул он в сторону рыжеволосой спутницы, — запомни одну вещь: никто из авелори не должен говорить с Элмио и даже приближаться к нему. Иначе до Милливэриума будешь добираться одна.
— Да во что он такое вляпался в конце-то концов? — Ксариэль с жалостью посмотрела на юношу, которому от быстрой езды и непрерывной тряски снова становилось плохо.
Золотые волки то и дело спотыкались, испуганно таращась в темноту. Элмио изо всех сил держался обеими руками за седло и всеми силами пытался случайно не рухнуть вниз. Из-за сильного головокружения чувство равновесия пропало напрочь. Перед глазами постоянно что-то мелькало. Из-под лап волка, вынужденного почти вслепую ломиться сквозь лесную чащу, постоянно доносился хруст молодых веток, шелест потревоженной травы, а иногда и клекот разлетающихся в стороны гнездящихся в кустарниках птиц.
Элмио зажмурился и уткнулся лбом в мягкую шерсть ездового зверя. Про авелори он решил пока больше ничего не спрашивать — мешала скорость и подступающая к горлу тошнота. К тому же, сейчас, когда его самочувствие оставляло желать лучшего, к нему вернулись мысли об увиденном сегодня во сне. Вспомнился голос и плач женщины, которая, похоже, была его матерью… Сложно было осознавать, что образы и события из странного сна могли происходить на самом деле. Хотелось верить, что все это просто ночной кошмар — игра воображения, но интуиция подсказывала обратное. Слишком все было реалистично и болезненно. А потом еще этот Смотрящий…
Элмио открыл глаза, чувствуя, как головокружение постепенно начало отступать. Его волк все так же стремительно несся сквозь темный лес, толком не разбирая дороги. Ночной прохладный ветер дул в лицо. Метров на шесть впереди ехал Клэйрохс, по-прежнему сосредоточенный и с явным намерением уйти от предполагаемой погони. Где-то позади с развивающимися по ветру рыжими волосами неслась Ксариэль.
Какое-то время ничего не происходило, только угрожающе торчащих над головой сучьев стало больше. Волк капитана чуть не поранив себе морду, сбавил скорость и сипло рыкнул, недовольно лязгнув зубами по стальным удилам. Клэйрохс резко дернул за узду, обрывая недовольное ворчание, и заставил зверя свернуть влево, а затем правой рукой для чего-то достал из-под воротника свой амулет мантхарна. Маленький красный кристаллик в его центре тут же засветился бледным оранжевым огнем, и по нему пробежали желтые искры. В свете вспышки на бордовой перчатке капитана воинов совета блеснул довольно большой золотой перстень, которого Элмио почему-то раньше не замечал.
— Я говорил во сне? — крикнул он, ловя момент, пока головы их волков опять оказались почти вровень.
— Да, что-то такое было, — неуверенно ответил Клэйрохс, убирая обратно свой амулет. — Давай пока без лишних вопросов. Если нам повезет, мы можем даже ни с кем не…
Капитан резко оборвал фразу. Лес озарила внезапная вспышка. Справа от них, примерно метрах в пяти, на массивном дубообразном дереве возникло широкое серебристое пятно магического портала. Из него моментально выскочил какой-то мужчина в сером потрепанном плаще, с двумя горящими красным пламенем энергетическими сгустками в обеих руках. В одном гигантском прыжке воинственно настроенный тип оказался возле Элмио.
Перепуганные золотые волки шарахнулись в стороны, удерживаемые натянутыми поводьями только Клэйрохса и Ксариэль. Элмио свалился со своего удирающего зверя и, не успев подняться, тут же почувствовал, как на его шее сомкнулось что-то обжигающе горячее и потащило его вверх.
Объявившийся из портала мужчина держал его за горло левой рукой, превратив один магический шар в горящую перчатку. В правой же руке этого типа огненный сгусток уменьшился до размера теннисного мячика и теперь беспокойно пульсировал, нацеленный прямо в лицо Ксариэль, которая оказалась всего в паре метров от рухнувшего в траву Элмио.
— Приветствую тебя, господин капитан! — с издевкой в голосе заговорил мужчина.
Элмио узнал его. Это был тот самый иланр из Хайлероса, которого они однажды встретили раненым на лестнице возле штаба воинов совета.
— Не могу сказать, что рад тебя видеть, Беренвар, — осторожно ответил Клэйрохс, стараясь не делать резких движений.
— Я же сказал, что отомщу, — иланр хищно улыбнулся, а затем сильнее сжал пальцы левой руки, отчего Элмио тут же судорожно закряхтел. — Правда, тогда я еще не знал, что мне придется мстить вдвойне, — фиолетовые глаза бывшего воина совета наполнились яростью.
— Ты сам во всем виноват, — Клэйрохс пристально смотрел на непрошенного гостя и не двигался с места, словно выжидал подходящий момент. — Ты нарушил устав, а твое недостойное поведение только позорило штаб. Отобрать у тебя плащ для меня было естественной необходимостью. Поэтому сейчас, если ты хочешь сохранить хотя бы тень своей давно утерянной воинской чести, советую тебе идти домой и перестать вести себя, наконец, как жалкий неудачник.
— Поосторожней с оскорблениями, мой друг. Они могут дорого тебе обойтись! — Беренвар осторожно повернулся, не снимая прицела с Ксариэль, и перевел взгляд на Элмио. — Чтобы мне такое с ним сотворить? Может, руку оторвать?
— Хоть голову оторви, — равнодушно ответил Клэйрохс, — Ты же знаешь, что этим ему не навредишь.
— Возможно, — Беренвар снова хищно оскалился. — Зато я могу дождаться прихода авелори и вручить его им. Они вроде как за ним сюда явились, верно?
Клэйрохс промолчал.
— Интересно, чего это они так переполошились? Простой мальчишка из мира людей не мог нарушить наших законов. Небось, ты опять вляпался в какое-нибудь дерьмо? Ты же это дело любишь! А он тут так, за компанию, чтобы не скучно было, — иланр говорил медленно, получая удовольствие от каждого сказанного слова. — Впрочем, это все мелочи, кто и в чем виноват. Авелори в любом случае уже в нашем тонком измерении и вот-вот нас найдут. Так сказать, вопрос времени. — Вдруг он резко обернулся в сторону Ксариэль, которая сидела в оцепенении, вцепившись в узду перепуганного золотого волка, и лишь на секунду шелохнулась. — А ну не дергайся, дура! Еще звук от тебя или твоего зверя, и я вам обоим шерсть подпалю так, что мало не покажется!
Увигелис промолчала, не отводя взгляда от нацеленного ей в голову пульсирующего красного шарика.
— Не осмотрительно было брать в такое опасное путешествие свою женщину.
— Она не моя женщина, — с полным безразличием ответил Клэйрохс.
Задыхающемуся Элмио показалось, что в этот самый момент на лице Ксариэль промелькнул легкий испуг.
— Я, в отличие от тебя, не завожу романов с коллегами. Ты ведь из-за Ситиары прошлый раз взбесился, не так ли?
— О, да ты даже помнишь имена кого-то из своих рядовых подчиненных! — похоже, Беренвара задели его слова, и он еще сильнее сжал левую руку. — Как трогательно!
Элмио почувствовал, как ему катастрофически не хватает воздуха, но сделать он ничего не мог. Его пальцы и ладонь от каждого прикосновения к руке иланра охватывало пламя и дикая боль, а если он пытался дернуться, то жжение усиливалось на самой шее.
— Ты сам пожелал, чтобы она вступила в ряды воинов совета. С чего же это я не должен давать ей поручений? — поинтересовался Клэйрохс и с весьма печальным видом вздохнул: — Бедная Ситиара. Каково, наверное, ей было узнать, что ее любимый лишился не только плаща истинного воина, но и остатков собственного достоинства, разгуливая по человеческому миру, нарушая закон и вынуждая, тем самым, своих бывших подчиненных себя ловить.
— Никто из них даже подойти ко мне не посмеет! — Беренвар презрительно плюнул себе под ноги.
— Выходит, не слишком ты воспитал в них боевой дух, — Клэйрохс сделал паузу и заинтересованно спросил: — Кстати, насколько мне известно, Ситиара уже как пару дней в штабе не появлялась. Тоже решила распрощаться со своим плащом?
— Ей нездоровилось. И не впутывай ее в это!
— Да ну? — в наигранном удивлении Клэйрохс еле заметно усмехнулся, — На моей памяти Ситиара на здоровье никогда не жаловалась. Может просто все дело в том, что ее, по твоему примеру, давно ловят, как сбежавшего дикого зверя? Или, возможно, пока я тут делами был занят и собрание пропустил, ей уже мозги вправили в какой-нибудь дальней камере нашего подвала?
— Еще раз ляпнешь про нее какую-нибудь глупость, и я тебя!.. — взбешенный Беренвар собирался сделать что-то, судя по всему, малоприятное, но странный угрожающий визг со стороны Элмио заставил его резко дернуться.
Одного мгновения было достаточно. Когда иланр снова взглянул в сторону Клэйрохса, огромная фиолетовая молния стремительно ударила ему прямо в грудь, едва не задев корчившегося от удушья Элмио. Беренвар мгновенно выпустил его, и юноша рухнул на землю, схватившись руками за обожженную шею. Сверху на него с криком упала Ксариэль:
— Пригнись!
Прямо над ними в прыжке пролетел Клэйрохс, догоняя убегающего иланра и закрываясь своим плащом от его оборонительных атак.
Внезапно раздался оглушительный грохот. Оказалось, Беренвар все-таки выпустил свой пульсирующий заряд высокой плазмы, нацеленный в Ксариэль, и он, пролетев мимо ее золотого волка, угодил прямо в широкое дерево неподалеку. Ствол разорвало на куски огненным взрывом, небо осветил оранжевый свет от вспыхнувшего огня.
— Уведи Элмио отсюда! — обернувшись к увигелис, прокричал Клэйрохс. Он уже успел схватить Беренвара за край плаща, но тот вырвался, врезав капитану огромной огненной стрелой.
Ксариэль, оглядываясь по сторонам, создала защитный заслон сначала вокруг себя, а затем вокруг Элмио, и теперь лихорадочно соображала, что же им делать.
— Тупые животные! — выругалась она, заметив, что ни одного золотого волка уже нет поблизости. Перепуганные мощной магической атакой, ездовые хищники бросились врассыпную и мгновенно исчезли в ночном лесу.
— Эх, если бы не одно животное! — Элмио бережно погладил тревожно ворочавшегося у него за пазухой Белоуха, который так вовремя отвлек внезапно объявившегося врага.
— Бежим! — Ксариэль без лишних раздумий резко схватила юношу за руку и потянула за собой в чащу. — Быстрее! Нам придется пробираться через лес пешком, так что под ноги смотри!
— А как же Клэйрохс?
— Он нас потом догонит.
Элмио попытался через плечо разглядеть, что там происходит у капитана воинов совета. Но позади мелькали только хаотические вспышки света, сопровождающиеся громкими хлопками и взрывами.
Вдруг Ксариэль остановилась и подозрительно посмотрела по сторонам. Ее желтые глаза расширились.
— Они уже совсем близко, — тревожно прошептала увигелис, словно затылком чувствуя погоню. — Давай свернем здесь. Может быть, сумеем оторваться.